1913.

Вена — столица Австро-Венгрии. Семинар по национальному вопросу с участием Сталина, Ленина, Троцкого, Зиновьева, Бухарина, Крупской. Петербург — столица Российской империи. Будни охранного отделения.

 

Николай Иванович Бухарин наконец-то преодолел получасовой маршрут по обледеневшим улочкам Вены до квартиры Ленина и Крупской и позвонил в дверь как обычно: один длинный – три коротких, что означало в азбуке Морзе букву “Б” - начальную букву его фамилии. Дверь открыла Надежда Константиновна Крупская:

Николай Иванович, ну что же Вы. Солнце уже в зените, а Вас всё нет. Проходите. Не стойте в дверях. Сквозняк. А Владимир Ильич не дождался Вас – ушёл на прогулку с Троцким и Зиновьевым.

Так я, может быть, поищу их там в парке.

Нет уж, Николай Иванович, побудьте хоть немного со мной. А к обеду все соберутся. Тогда и наговоритесь вволю с Вашим Владимиром Ильичом.

Ну хорошо, Надежда Константиновна, пойдёмте посплетничаем.

Бухарин, расположившись по-турецки в своём любимом крутящемся кресле, заглянул в глаза Крупской, приглашая ее к разговору. Раздался стук в дверь. Бухарин встрепенулся, намереваясь встречать хозяина. Крупская, остановила его:

Сидите, сидите, Николай Иванович. Это кто-то другой. Владимир Ильич не стал бы стучать. У него свой ключ. Я отворю.

Через несколько минут в двери гостиной появился гость кавказской внешности. Не сказав ни слова, он отступил назад в прихожую, пропуская хозяйку вперёд. Крупская, обхватив гостя за плечи, вошла в комнату вместе с ним:

Вот, Николай Иванович, знакомьтесь. Наш большой друг и благодетель Коба.

Гость повернулся к ней и с улыбкой сказал:

А вот и не угадали, Надежда Константиновна. Я уже не Коба. Зовите меня “Сталин”.

Крупская удивилась:

Сталин? Что ж, Сталин – так Сталин. А почему Вы решили сменить имя?

Сначала Чехов надоумил. Помните его: “В человеке всё должно быть прекрасно...” Услышав это, впервые задумался о смене имени. И вот нынешним летом Сергей Алилуев рекомендовал мне в редакцию газеты молодого парня в секретари. Смотрю его документы: Скрябин. А спрашиваю: “Как звать?” - отвечает: “Молотов”. Вы только вслушайтесь: “Молотов”. Здесь и сила. Здесь и неизбежность сокрушающего удара. Меня как молнией пронзило: “Сталин” - вот каким должно быть у меня имя.

Бухарина поразило сочетание сильного кавказского акцента со свободным использованием малоупотребительных в бытовом обиходе слов. Обычно неправильное произношение представителей нерусских народов, населяющих Россию, сочеталось с убогим словарным запасом. Сталин же использовал образные слова и выражения, не испытывая проблем с отысканием их в своей памяти. Видимо он много читал по-русски но мало разговаривал.

Бухарин встал с кресла, протянул гостю руку:

Ну а я Бухарин Николай Иванович. Мы встречались на съезде в Лондоне шесть лет назад. Помните? Я с тех пор так и не выбрался в Россию, а Вы повидимому только что оттуда? Расскажите.

Собеседники сели за стол. Крупская принесла чаю и тоже присела. Сталин, не торопясь размешивая сахар в стакане, рассказывал:

Россия спит, как обычно. После ленского расстрела прокатилась по стране волна демонстраций и забастовок, но всё очень быстро замерло. Охранка работает очень результативно. Выдёргивает из пролетарской массы наших агитаторов и открытое выражение недовольства затихает. Только на Кавказе не утихает протестная активность.

Так, так. Очень интересно. А чем Вы объясняете повышенную революционную активность на Кавказе по сравнению с центром России?

Сталин отхлебнул чаю. И на его лице отразилось удовлетворение знатока высоким качеством заварки:

Надежда Константиновна, откуда у Вас такой вкусный чай? Аромат просто сказочный. С нашим грузинским никакого сравнения.

Это цейлонский, Коба. Из британской лавки колониальных товаров. Продают его в жестяных банках. Так что аромат остаётся первозданным. Знаете, что мне рассказал приказчик? Это очень интересно. Оказывается на чай идут листочки, которым не больше трёх дней. И по величине они не должны превышать мелкую монету. Перед высушиванием листочки скручивают в трубочки, а после заварки они разворачиваются. Посмотрите внимательно. Вы можете видеть эти листочки в своих стаканах.

Да, действительно – согласились мужчины, разглядывая свои стаканы.

Крупская продолжала:

Кстати для скручивания листочков используются дети. Пальцы взрослых слишком велики для такой тонкой работы.

Революционеры оставили замечание Крупской без ответа. Они не стали развивать тему о бесчеловечном использовании детского труда ради удовлетворения прихотей капиталистов. Уж больно вкусным был чай.

Нарушил молчание Сталин:

Отвечая на Ваш вопрос, Николай Иванович, могу сказать, что причин активности Кавказа много. Но главная причина в том, что кавказский пролетариат испытывает не только классовый гнёт, но и национальный. Ну а как известно: чем больше давления – тем больше сопротивления.

Бухарин крякнул удовлетворённо:

Совершенно верно. Совсем недавно обсуждали эту тенденцию с Владимиром Ильичём и тоже пришли к выводу, что классовая борьба на окраинах России имеет сильно выраженную национальную окраску. А скажите, товарищ Сталин, национализм – хорошо это или плохо для революции? И как можно использовать эту особенность национальных окраин в интересах партии большевиков?

Сложный вопрос, Николай Иванович. Я постоянно об этом думаю.

Расскажите, расскажите, о чём думали и что придумали.

И глаза, и поза Бухарина выражали крайнюю заинтересованность. Сталину такую заинтересованность собеседника в его мнении доводилось испытывать нечасто. Лишь у ближайших друзей: Камо, Ладо, Алёши хватало терпения и сосредоточенности для того, чтобы в неразборчивой монотонной речи ухватить сталинскую мысль. Обычно попытки Сталина вступать в дискуссию пренебрежительно прерывались более говорливыми собеседниками. Бухарин несомненно был талантливым слушателем и Сталину захотелось говорить:

Я не силён в тонкостях марксизма. Поэтому могу ошибаться. Рассматривайте всё, что я скажу, не как истину в последней инстанции, а лишь как площадку для обсуждения. На мой взгляд весь спор и дискуссия по национальному вопросу идёт в партии от того, что товарищи неверно трактуют Маркса. Выдёргивают из Маркса две цитаты и противопоставляют их друг другу. Первое утверждение: “Каждая нация имеет право на самоопределение”. Второе: “Пролетарий не имеет национальности”. Действительно, вроде получается парадокс. Утверждая, что пролетарий не имеет национальности, мы приходим к понятию классовой солидарности, как необходимому условию мировой революции. Понятно ведь, что только объединившись, рабочие разных национальностей могут одолеть единого угнетателя – капитализм. С другой стороны мировая революция совершается ради утверждения идеалов свободы, равенства и братства. Следовательно, любые шаги к свободе и справедливости приближают мировую революцию. Право наций на самоопределение реализует свободу целых народов. Значит приближает мировую революцию. А ведь что такое самопределение? - Это разделение пролетариата по национальному признаку.

Итак, с одной стороны путь к мировой революции в объединении пролетариата всех стран. С другой стороны путь к мировой революции в самоопределении наций, т.е. в разделении пролетариата. Получается парадокс – два взаимоисключающих тезиса. И этим умело пользуются наши враги. Раздувают национальные противоречия, настраивают рабочих разных наций друг на друга. В результате вместо объединения рабочего класса мы получаем раскол. А буржуазия потирает руки от радости – срабатывает известный принцип: “Разделяй и властвуй”.

Бухарин даже привстал с кресла:

Так, так, товарищ Сталин. Очень интересно. Какая самобытная и верная трактовка марксизма. Продолжайте. Какой же выход Вы видите из этого парадокса?

Воодушевлённый Сталин продолжал:

Прежде всего я утверждаю, что никакого парадокса нет. И те, кто вытаскивает на свет это противоречие – просто карточные шулера. Они бессознательно по недомыслию, а скорее всего намеренно выдёргивают цитаты из Маркса, не обращая внимания на контекст. О классовой солидарности, отсутствии национальностей у пролетариев Маркс говорил, размышляя о строительстве партии. Недаром лозунг: “Пролетарии всех стран, соединяйтесь” - это главный лозунг манифеста Коммунистической партии, который Маркс написал вместе с Энгельсом полвека назад. Это понятно и естественно. Коммунистическая партия как направляющая сила пролетариата должна быть едина. Никаких национальных различий в партии быть не должно. Только классовый принцип построения. Только лучшие представители рабочего класса, на деле доказавшие свою преданность идеологии, имеют право быть в партии. Я полностью разделяю и поддерживаю эту мысль Маркса. И прав Владимир Ильич, отстаивая это марксовское понимание партии перед меньшевиками, которые стремятся расколоть партию по национальному признаку.

Теперь о самоопределении наций. Вы, конечно, знаете, Николай Иванович, что Маркс и Энгельс, а вслед за ними и Ленин Владимир Ильич утверждают, что с приближением к коммунизму всё больше и больше государственных функций будет переходить от государства к свободным организациям трудящихся. А при наступлении коммунизма государство полностью отомрёт. Возникает вопрос: “А что же произойдёт после победы социалистической революции?” Государство, основанное на насилии капиталистов, будет разрушено, а общественные структуры трудящихся, которые были бы способны взять на себя государственные функции, ещё не подготовлены. И Маркс с присущей ему гениальностью на этот вопрос отвечает. Ни в коем случае нельзя пускать процесс на самотёк. Иначе анархия и разруха. Между капитализмом и коммунизмом должен быть промежуточный этап – социализм. После крушения капитализма должно быть построено новое государство. Социалистическое государство трудящихся. Сначала это будет государство диктатуры пролетариата. Сопротивление ныне правящих классов неизбежно и подавить это сопротивление можно будет только на основании жёсткой диктатуры. Ну а затем начнётся процесс строительства нового государства, в котором расцветут все достоинства социализма. В том числе будет реализован и принцип самоопределения наций. Так что никакого противоречия в позиции Маркса я не вижу.

Значит никаких противоречий у Маркса Вы не увидели, товарищ... Сталин? Я правильно Вас называю, Коба? - эти слова в наступившей тишине прозвучали с противоположной от Бухарина стороны комнаты.

Сталин обернулся: в дверях стояли трое: Ленин, Зиновьев и Троцкий. Всех троих Сталин знал как блестящих ораторов – слышал их речи на съезде партии в Лондоне в 1907-м году. Сталин знал, что все трое, а также Бухарин и отсутствующий Каменев составляют ядро партийных вождей. Сталин знал, что сам он вождём не является, что его место в партийной иерархии определено среди исполнителей воли вождей. Эта роль безмолвного исполнителя Сталина никак не устраивала. И знаки недоумения, которые он прочёл в позах и взглядах вновь прибывших были ему приятны: “Что, не ожидали услышать от дикого инородца с ужасным акцентом теоретических рассуждений о марксизме? - Привыкайте”

А никаких противоречий у Маркса и нет, товарищ Ленин.

Похвально сохранять преданность марксизму. Однако над его трактовками нужно думать постоянно. Национальный вопрос чрезвычайно важен. Мы обсудим его чуть позже и обязательно внимательно выслушаем Вас, Коба. А сейчас... - Ленин обернулся ко всем присутствующим – располагайтесь, товарищи. Наденька, передай Барбаре, что пора накрывать на стол. Ну а мы с товарищем Сталиным на минутку уединимся в кабинете.

В кабинете Ленин плотно закрыл дверь, повернулся к Сталину:

Ну рассказывай, Коба. Что там, как там?

Сталин подошёл к столу. Снял пиджак. Расстегнул брюки. Приподнял край рубахи. Живот в несколько слоев был обмотан поясом, сшитым из полосы льняной простыни. Сталин размотал пояс, принялся отпарывать вшитые а него карманы и выкладывать на стол пачки ассигнаций.

Справку с отчётом по деньгам писать не стал. Всё держу в памяти, Владимир Ильич. С Кавказа от Камо – 67 тысяч. Свердлов привёз с Урала всего 12 тысяч. Там у них проблемы: уральские товарищи не понимают важности центрального руководства. От Куйбышева (Сибирь, Самара) 25 тысяч. Ну и от Бокия (Москва – Питер) – 44 тысячи. Итого 148 тысяч рублей. 100 тысяч в мелких ассигнациях, а 48 тысяч в чеках на предъявителя. Но для их обналички нужно будет съездить в Швейцарию.

Чудненько, чудненько – приговаривал Ленин, раскладывая деньги в тайниках книжного шкафа. Закончив работу, положил руку на плечо Сталина – Ну пойдёмте, дорогой Коба. Перекусим с дороги.

Обед не отличался разнообразием. Грибной суп в большой фарфоровой супнице. К супу сметана, крупно порезанные свежие огурцы и жареные с чесноком сухарики. На второе котлеты из рубленой говядины с гороховой кашей. На третье смородиновый кисель с марципанами. Было понятно, что еда в этом доме не является приоритетом.

За общим разговором время пролетело незаметно. Закончив с обедом, перешли в кабинет. Каждый выбрал место поудобнее. Сталин, и Зиновьев закурили. Ленин, Троцкий, Бухарин и Крупская были некурящими. Ленин расположился в кресле за столом:

Живёт наша партия, товарищи. Живёт. Товарищ Сталин только что из России. Привёз хорошие новости и немалые деньги: почти 150 тысяч. Предлагаю с деньгами поступить так: 100 тысяч пустить на финансирование партийного бюджета,, а остальными пополнить НЗ. Тем более что 48 тысяч у нас в чеках и будет естественно разложить их по нашим партийным счетам в банках Европы.- Улыбаясь, он обвёл всех радостным взглядом и продолжил:

Вижу никто не возражает, так что так и поступим. Составить смету расходов предлагаю товарищу Зиновьеву. А мы соберёмся через пару дней, обсудим и утвердим. А сейчас давайте проведём семинар по теме: “Национальный вопрос и марксизм”. Основным докладчиком сегодня будет товарищ Сталин.

Сталин вздрогнул от неожиданности. Одно дело раговаривать, пусть даже и на отвлечённые темы, в своём кругу и совсем другой уровень ответственности – выступать без какой-либо подготовки на заданную тему. Однако выступать надо. Надо показать этим вождям, что и у него есть собственное мнение и что у него хватит ума это мнение отстоять.

Сталин встал и не глядя ни на кого конкретно окинул взглядом аудиторию. Ильич облокотился о стол и сложил голову на ладонь, приготовившись слушать. Глаза его были чуть приоткрыты, будто в дрёме. Крупская придвинула стул к столу, приготовилась записывать тезисы предстоящей дискуссии. Делала она это по привычке фиксировать письменно всё происходящее. Мало ли какая справка понадобится Владимиру Ильичу. Зиновьев, закинув ногу на ногу, пускал сигарные кольца дыма. Троцкий, сложив руки на груди, сидел на жёстком стуле. Его жёсткий презрительный взгляд, упёршийся в Сталина, говорил о готовности мгновенно среагировать на любой поворот предстоящей беседы. Бухарин прилёг на диване, закинув руки за голову и уставившись в потолок.

Выдержав паузу, Сталин начал:

Я хорошо понимаю, что все присутствующие разбираются в марксизме гораздо лучше меня. Происходит это от того, что мне недоступны первоисточники. Все они иностранного происхождения, а языков иностранных я не знаю. Так уж сложилась моя жизнь. И всё, что я знаю из марксизма, я знаю благодаря присутствующим здесь моим слушателям. Благодаря книгам и статьям Владимира Ильича. Благодаря переводам работ Маркса и Энгельса Надежды Константиновны. Благодаря речам и докладам товарищей Бухарина, Троцкого и Зиновьева. И конечно, благодаря долгим и плодотворным беседам о марксизме с моим учителем Львом Борисовичем Каменевым. Поэтому заниматься сейчас интерпретацией теоретических положений Маркса по национальному вопросу я не буду. Любой из вас может сделать это и лучше и глубже меня. Я зайду с другого конца и буду говорить не о том как марксизм смотрит на национальные противоречия, а наоборот о взгляде с национальной окраины на марксизм. Мне это знакомо и понятно, т.к. я сам являюсь представителем двух малых народов Кавказа: грузинского и осетинского.

Сделав такое вступление, Сталин посчитал, что сделал достаточно для того, чтобы присутствующие отнеслись к нему благожелательно и говорил еще 40 минут о своих оценках национализма. Потом в течение 4-х часов высказались и не по одному разу все присутствующие кроме Крупской. Крупская же умудрилась уместить весь разговор на одном листочке бумаги:

1913, 4 февраля, Вена.

Присутствуют: Ленин, Троцкий, Зиновьев, Бухарин, Сталин.

Записывает: Крупская

Слушали:

Сталина “Марксизм и национальный вопрос”

“Практический вред национализма в том, что его используют меньшевики для ослабления классовой борьбы. Они призывают к самоопределению наций и тем самым раскалывают рабочий класс по национальному признаку. Надо использовать национальные противоречия, но интерпретировать их как классовые”

Троцкий: “Никаких различий кроме классовых. Все институты, поддерживающие какие-либо различия как-то:

институт частной собственности;

церковь и религиозная идентичность;

буржуазная культура и мораль;

нации и национальности

должны быть уничтожены”

Зиновьев: “Социализм победит не благодаря разрушению всего иного, а благодаря свободной конкуренции. Учение Маркса непобедимо потому что оно верно. Поэтому переход должен быть плавным: Частная собственность и капиталистическое производство отомрут не потому что будут отменены, а потому что общественная собственность и социалистическое производство будут эффективнее. Церковь умрёт от того, что туда просто некому будет ходить, т.к. новые поколения выберут науку. То же самое с культурой, моралью и национальными различиями. В отсутствии гнёта и подавления каждый самоопределится и в процессе развития прийдёт к пониманию преимуществ интернационализма.

Бухарин: “Критикует Троцкого: Далеко не все различия между людьми можно уничтожить. Как, например, нельзя уничтожить различия между мужчиной и женщиной. Можно, конечно, решить вопрос уничтожения различий через уничтожение их носителей. Например, уничтожить всех лысых и оставить только лохматых. Или уничтожить всех богатых и грамотных и оставить нищих и неумеющих читать и писать. Или уничтожить всех инвалидов, евреев, цыган, грузин. Оставить только здоровых и лохматых небогатых русских. Этот путь всё равно бесперспективен, т.к. возвращаясь, например, к мужчинам и женщинам, становится ясно, что ни мужчины без женщин, ни женщины без мужчин не способны к воспроизводству. Следовательно итог – смерть человечества.

Критикует Зиновьева: Неверно считать, что социализм победит сам собой только потому, что он справедливее, правильнее, лучше. Пшеница тоже лучше сорняков. Но без специального ухода сорняки всегда побеждают пшеницу. Так что путь Зиновьева – это не путь вперёд к цивилизации и процветанию, а путь назад в непаханую степь к чертополоху.

Критикует Сталина: Национализм имеет не только практический вред, но и практическую пользу. Например, капиталисты разных стран в своей борьбе за источники сырья и рынки сбыта склонны к патриотическим войнам между собой. Эти войны ведутся силами трудящихся, призываемых в армию. Войны приводят к дополнительным страданиям угнетённых масс и тем самым приближают мировую революцию”

Ленин: “В каждой высказанной точке зрения есть здравое звено. Главный урок Маркса в том, что он учил нас анализировать любую проблему диалектически. В разное время в разных условиях один и тот же вопрос может решаться по-разному. В этом необходимо детально разобраться. Национальный вопрос в период строительства партии, в период социалистической революции в отдельно взятой стране, в период строительства социалистического государства на пути к мировой революции – всё это совершенно разные вопросы. И требуют они совершенно разных ответов. Разнообразие мнений в сегодняшнем обсуждении от того, что перемешиваем эпохи, а это методологически неверно”.

 

Постановили: Сталину - написать статью.

Бухарину – оказать методическую помощь в написании статьи.

Крупской – помочь с переводами и литературой.

 

* * *