- И это точно?

- Точнее не бывает, проверил несколько раз, в голосе Хранителя времени кроме усталости звучали и нотки обиды, вызванные недоверием Верховного жреца.

- Ну почему до тебя этого никто не заметил?

- Никто не обращал внимание на созвездие Ориона, уверенность возвращалась к Хранителю. Он был последним из рода и знал то, что другим знать не дано.

- А оно тут причем? Сон никак не хотел покидать Верховного и только этим, на первый взгляд, можно было объяснить примитивность задаваемых вопросов. Обычно он мгновенно оценивал ситуацию и быстро перехватывал инициативу, что приводило через некоторое время в замешательство собеседника, и ему уже не казалось, что вопрос с которым он обратился, так важен, да не так велика и его роль в нем, ситуация давно под контролем Верховного. Но только не сейчас, в этом случае, задавая подобные вопросы, старался выиграть время для осмысления услышанного. А осмыслить было что, конец света и завтра! И как с этим идти к Правителю?

- Но ведь это же, в данной ситуации основное. Вы же сами говорили: «Когда…».

Дальнейших рассуждений Верховный уже не слышал, прокручивал возможные варианты беседы с Правителем, от которой зависело, доживет он до предполагаемого конца света или нет.

- Согласен. Но на всякий случай иди в обсерваторию и проверь еще раз, а что бы тебе, не мешали, я запру ее снаружи.

- Да я, за эту ночь, уже десять раз перепроверял, результат тот же.

- Ну знаешь, дело не шуточное, в голосе появились нотки, указывающие на то, что решение принято и отмене не подлежит.

- Не каждый день предсказывают конец света, да еще за день до него, это дополнение уже было лишним, Хранитель и так понял, где его место, до принятия окончательного решения. Он, без возражений, побрел в обсерваторию, которая в последние годы стало его родным домом. Новым будет только то, что его запрут. Груз бессонной ночи, переживаний придавили и так не богатырскую фигуру к земле, которая сейчас напоминала воздушный шарик, в котором остыл воздух.

- И это убожество…, дальше мысль потеряла развитие. А что именно он сделал? Мысли роем кружили в голове у Верховного, мешая друг другу, и он не выдержал. Упав на колени, молил всех богов, бессвязно, но неистово. Окончил свои стенания, так же стремительно, как и начал. Поднявшись, побрел в покои готовиться к визиту во дворец Правителя, не забыв по пути отдать приказ по поводу Хранителя времени.

Солнце, встретило выходящего Верховного, коромыслом радуги, хвалясь своим умением быть непредсказуемым и в тоже время постоянно прекрасным.

- И ты туда же, такого святотатства он себе раньше ни когда не позволял, крамольная мысль вырвалась сама собой и не испугала, а привела его в ужас. О святом и почти на Ты.

И уже не разгибаясь, помчался к дворцу, удивляя сопровождавшую прислугу, несвойственной для него прытью.

Недовольство было предсказуемым, заслышав шаги, он не распластался, а попытался вдавиться в полированные камни пола. И все же голос Правителя заставил его вздрогнуть и неожиданно для себя, задрожать.

- И что на этот раз? Надеюсь, это стоило того, что бы я первым увидел твое сморщенное лицо, а не лицо прекрасной девы.

-Да Правитель. Конец света. Хохот, прозвучавший ответом на эту немногословную тираду, казалось, расплющил фигуру Верховного на полу дворца, но дрожать он перестал.

- Не терпится узнать и на когда он тобой назначен? Не обращая внимание, на издевательство, прозвучавшее в вопросе, ответил

- На завтра.

- До сегодняшнего дня, на завтра, ты готовил начало праздника, а не конец света или у меня с памятью нелады? По сказанному можно было понять, что злость клокотавшая у него внутри, вот, вот вырвется наружу.

Сначала Верховный хотел сказать Я, но учитывая обстоятельства тут, же заменил на Мы, испугавшись единоличной ответственности.

- Мы только что узнали.

- Оказывается у меня не только с памятью, а и со зрением проблемы. Кроме тебя я больше никого не вижу, но уже не хохот, смешок сопроводил это предложение. Серьезность происходящего дошла до сознания Правителя. Чуть помешкав, добавил

- Надеюсь, расчеты перепроверены?

Вот она та спасительная соломинка, за которую ухватился Верховный, выпутаюсь.

- Да! Точнее нет, но я послал за астрономами и они уже на подходе. Конечно он ни кого, ни за кем не посылал, но это уже не важно, инициатива переходила в его руки.

- Если не секрет, кто автор?

- Хранитель времени, ваше высочество.

- Не зря я его недолюбливал, как чувствовал, подставит.

Конец беседы перешел в более спокойное русло и свелся к тому, что Хранитель неблагодарность, и пытается испортить праздник. Это не было произнесенным, но читалось между слов.

- Астрономы, наверное, заждались, я пойду?

- Как только будет результат, бегом ко мне, смотри, и жирок немного растрясешь.

В другое время обида от этих слов захлестнула бы Верховного, но сейчас они только предали его пышноватому телу ускорение.

- - - - -

Полуденный зной, обычно раздражавший, не мешал Верховному во всю прыть мчаться к Правителю, с хорошей новостью. Конечно, пришлось попотеть, проявить жесткость, но есть результат.

Тот же пол и тоже тело, ожидающее выхода Правителя, только буря страсти внутри придала ему состояние легкости.

- Судя по тому, как быстро ты вернулся, конец света отменяется. Нашли ошибку?

- Ошибки нет. И практически сразу, добавил

- Мы вычислили еще один конец света, позже.

- Ты что издеваешься! От возмущения у Правителя перехватило дыхание, и, не имея возможности орать дальше, бросился топтать распростертое тело.

- Но, если. Простите. Чуть успокоившись, напоследок пнув, ставшее ненавистным тело, спросил

- Что ты там мымрыш?

Но, если есть конец света после, то этот не настоящий? Смысл сказанного с трудом доходил до Правителя, и что бы выиграть время, спросил

- И насколько позже?

- С приходом Пятого Солнца.

- Ты опять за свое, нельзя по конкретнее?

- 21. 12. 2012 года.

- А по дальше конца света не нашли?

- Нет, Правитель, дальше звезды устраивают чехарду и не подвластны прочтению.

- Не подвластны или не смогли прочесть. А впрочем, какая разница, главное, что завтра конец света отменяется. Завтра надеюсь, наступит?

- Да и подготовка к празднику практически закончена. Третье Солнце встретим, как и положено встречать эпоху.

- Все без изменений?

- Не совсем, добавили еще одну жертву.

- Хранителя времени, если я не ошибаюсь.

- Вы как всегда прозорливы.

- Ладно, ладно льстишь ты неумело, но настроение поднимает, иди. И смотри у меня, что бы больше ни каких сюрпризов.

- - - -

Монотонный гул города, подсказывал Хранителю, что его предсказание достоянием гласности не стало. А если так, то вовсю идет приготовление к эпохальному празднику, приходу Третьего Солнца.

- Они наверное правы, лучше его встретить в неведении, чем так как он в пустом ожидании. Но почему меня до сих пор держат взаперти, ни кто не пришел, что бы перепроверить мои расчеты? Странно, а впрочем, какая разница, он и так как преданный пес месяцами не покидает обсерваторию, да и к одиночеству давно привык.

Мысли волнами прибоя накатывали на истерзанный бессонными ночами мозг и не получив обычной подпитки угасали, не оставив за собой даже пенного следа. Им надоело, да и ему тоже бесполезное ожидание, пришел спасительный сон.

Скрежет запоров разбудил Хранителя

- Надо будет смазать и тут же уловил себя на мысли, зачем. Рассмотрев в предрассветной мгле стражников, все понял, но не удивился. Удивительным было то, что в голове не было ни одной мысли и то, что крепко и долго спал, да еще видел сны, как в детстве.

Идя по площади, жалел лишь об одном, не мог вспомнить снов сегодняшней ночи. Он был последним в длинной веренице, предназначенных для ублажения богов, жертвоприношения.

Пирамида встретила их своим величием. Прозвучал приказ, остановиться. Дальнейших слов он не расслышал, но голос узнал, Верховного. О том кого они касались, догадался позже, его переместили ближе к началу, точнее стал вторым.

- Второй номер, это как раз с первыми лучами солнца. Что хотел этим показать ему Верховный? Что он, Хранитель, не прав или наоборот, дает возможность уйти в Царство Мертвых, самым почетным образом. Какая разница.

Впереди стоящий, скорее всего, был воином, крепкая фигура, отчетливо выделялась на фоне начинающей светлеть пирамиды, ее гамма красок скрыта под покровом серости, но как только проявится красный цвет, они начнут подниматься по ее ступеням к вершине.

- Мои расчеты, к восходу, первый будет у жертвенной плиты, сердце встрепенулось от прилива гордости, но не надолго. Вот оно, рисунки окрашенные красной краской стремительно помчались от вершины к подножию и как только коснулись его, прозвучала команда. Шли молча. Да и о чем можно говорить, зная о том, что скоро твоя душа переместится в другой мир, в лучшем случае. Хранитель не очень верил в такую трансформацию, но порой хотелось, как вот сейчас. Оранжевые краски, проделав путь от вершины к подножию, разбавив зловещий облик пирамиды, добавили яркости. По мере того, как новые цвета появлялись на рисунках, становился короче их путь к вечности. Состояние, когда мысли блуждают и не могут выбрать, какая из них главная, прервал резкий запах.

- И умереть нормально не получится. Испортил воздух, воин.

- Бывает такая ответная реакция на страх, успокаивал себя Хранитель, но раздражение не проходило. Тем более что повторялось это не однократно, до самой жертвенной плиты. Только теперь он поднял голову, опущенную с самого начала подъема, так вот что он будет видеть в последний момент своей жизни, бесконечность. Не совсем так, ее разрывала фигура Верховного и его подручных.

- И здесь без него ни как, интересно какой удар он выберет для меня. Он знал, что подручные владеют тремя ударами, но его выбор зависит от Верховного. Щадящий, жертва после него, отключается полностью. Для избранных, ощущение боли отсутствует, но жертва находится в сознании. Жестокий, обездвиженная жертва, чувствует все. Размышления прервал гул толпы у подножия пирамиды. Фиолетовый цвет дал знать, что душа воина обрела свободу. Подручные толкнули его к жертвенному камню, на котором еще лежало изуродованное тело, дергающееся в конвульсиях. Это было лишним, он сам шагнул. Почувствовав на себе взгляд, повернулся, а встретившись взглядом с Верховным, как ему показалось, улыбнулся. Этим выказывая презрение мелочному решению Верховного и Правителя. Что он прочел в глазах, смотрящих на него с презрением и злостью …

Сознание, продираясь сквозь мутную пелену, медленно возвращало действительность. Могло бы стошнить, да времени на это не было. Мутные очертания жреца с вытянутой рукой, стали проясняться. Рука держит его сердце. Дрожь пробежала по телу, то ли от увиденного, а скорее всего от нехватки кислорода которую ощутили мышцы. Для избранных, так вот какой удар, он выбрал. Он хочет, что бы я запомнил его величие, рассматривая свое трепещущееся сердце в его руках. Ну, нет! Мышцы плохо слушались, с трудом удалось перевести взгляд. Первые лучи восходящего солнца, заставили закрыть глаза. Ошибся! Нет, оно не та…

- - - - - - -

Санитар XC-7 пробуждался, вернее из состояния анабиоза выходила его команда. Не очень приятная процедура настроения не прибавляла.

- Ну что за мерзость? Опять капитану покомандовать захотелось. Такие мысли приходили в мутные головы (в переносном смысле слова) членам команды корабля.

- Имеет право.

- Я не приношу извинений, случай не ординарный. От маяка LR-03, перестали поступать сигналы.

- Провели бы зачистку, нас, зачем будить? Бросивший реплику тут же пожалел об этом, гнев 3 степени охватил капитана, его фиолетовый цвет стал проблескивать ультрафиолетом.

- Ну, я же. Оправдывающийся, не найдя убедительных слов замолчал.

- Это не простая планета и я хотел бы разобраться в том, что там происходит!

- Вот так всегда, собираешься почти на прогулку и на тебе. Такие мысли роились в головах, но озвучить их, ни кто не решился.

- Частичная зачистка будет. Соответствующие действия проведены.

- Но туда нет коридора времени! Когда же мы там будем?

- По их календарю 21. 12. 2012 года, там и решим.

Не продолжительное совещание, а вернее ознакомление с изменениями в цели полета на этом закончилось.

 

Эпилог

Солнце действительно для империи Майя стало не таким, из ласкового и нежного оно превратилось в жгучее и жестокое. Принесение в жертву Верховного не спасло положения, да и Правителя тоже. Империя перестала существовать.