Полет во сне и наяву, неукоснительные скорости,

Я в страхе приторном живу, стараюсь делать все по совести.

Но что то призрачно томит, мою встревоженную душу,

Никто не пожелает слушать того, кто мыслями темнит.

Обратно ветерком подуло, надежды милого двора,

Так много в памяти вернулось, что закружилась голова.

От прежних юношеских мыслей, душевной веры и надежд,

И сколько прилагал усилий, себе естественно во вред.

Не понимаю, что заставило, меня придумывать и врать,

А то чем сердце опечалено, от многих и себя скрывать.

Неописуемую скромность, старался непременно скрыть,

Своим поступком несерьезным, неправду милым говорить.

Что любит женщина ушами, в осознал уже потом,

Когда дурманил мозг виршами, в двадцатом веке золотом.

Подобно Лермонтову часто, шептал слова наоборот,

Не придавая чувствам страсти,

Как мелкий, жалкий ИДИОТ. порывом истинной услады,

Невольно в угол загонял, свою ненужную отраду,

В ее глазах себя ронял. Припоминая те сюжеты,

Мне стыдно стало за себя, к чему тревожные моменты,

Дарила строгая судьба. чужой жене твердил словами,

Что ей красавиц равных нет, ОЧАРОВАШКЕ милой даме,

Муж надоел интеллигент. мои слова ей помогали,

Его сильнее презирать, уста невольно даме лгали,

Хотелось чувством поиграть. зачем доказывать стремился,

Свою привязанность в словах, чего хорошего добился,

Разрушив чей семьи очаг. таким порывом обманулся,

И все надежды растерял, а дальше сам в себе замкнулся,

От посторонних все скрывал. и что вторая половинка,

Частица самого себя, в ее улыбке тает льдинка,

Душой по прошлому скорбя.

Одним проникновенным взором, мурашки бродят по душе

И не клеймишь себя позором, в тревожной сфере вообще.

Вернуть бы то святое чувство, судьбы тетрадь переписать,

Вершить дела без лишней грусти, под дудку времени плясать.

Лечу в ночном нелепом страхе, домой никак не доберусь,

Как будто голова на плахе и расставаться с ней боюсь.

В совхозе встретил ангелочка и отвести старался взгляд,

Обворожительные очи, простой такой ее наряд.

Тонул всецело в ее взгляде, услады истинной поток,

Как шум с вершины водопада, обворожил меня чуток.

Старался улицей совхозной, случайно как то проходить,

Чтоб в омут глаз ее серьезных, еще разок бы угодить.

А засыпая в ночь пустую, желанный образ представлял,

Ее улыбку золотую, во сне всегда обожествлял.

Чего то вовсе не сложилось, возможно по вине моей,

Была на то господня милость, но не сошлись мы как то с ней.

Ее приятный, нежный шепот, остановил меня в момент,

Простого с виду ИДИОТА, что верил свято слову нет.

Она лежавшая в кровати и я почти уже на ней,

А за столом подруга в хате, со стороны теперь видней.

Другие хлынут измерения, предположительно как рок,

Стремится проникать в творения, моих расплывчатых тревог.

Ночами часто просыпаюсь, усталость давит как стена,

А днем серьезно занимаюсь, совсем без прежнего огня.

Предположительно, что вскоре, судьба изменит наши дни,

Мои пустые разговоры, вольются в сборник болтовни.

Как тяжело ответить сразу, писать мне или не писать,

Почистить творческую базу, мечтой надежд не угасать.

Возможно мне еще удастся, весной понежиться в саду,

Судьбе стремглав повиноваться, не накликать в словах беду.

Понятно, золотые годы, вернуть возможно лишь в мечтах,

В которых чудная погода и для души неведом страх.

Глубокий делая анализ, Я понимаю как никто,

Что романтически дали, сокрыты в истине святой.

Никто из признанных поэтов, не шел по жизни прямиком,

Хоть были многие воспеты, не обделенные куском.

Но глубоко касаясь сути, могли любимых воспевать,

Меняя важные маршруты, чтоб дверь надежды открывать.

Рассветы молодости ранней, давно задором не горят,

Хоть создавать всегда забавно, о том куплеты говорят.

Беспрекословно дарит счастье, в которых трудно разобраться,

Где миг возвышенной любви, и будоражит зов крови.

Всецело богу доверяясь, творить поэзию стремлюсь,

Душою настежь открываюсь, когда всевышнему молюсь.

Прошу у господа совета и направления ищу,

Свое конечно знаю место, и маюсь грустью и молчу.

А спозаранку на рассвете, ловлю для творчества сюжет,

Не зная, кто заманит в сети мечтой держусь настороже.

Приходят буйные моменты, ко мне особенно во сне,

Не описать куплетом это, в чужой, далекой стороне.

Мне снится тихая деревня, прекрасный, драгоценный сад,

Плоды такие здоровенные, не оторвешь усладой взгляд.

В саду где прививали грушу, как будто яблоня теперь,

Ее плоды щекочут душу, и шепчут, в истину поверь.

Своими созерцал глазами, плоды огромные в кулак,

Но повидать стремился маму, что было слаще всяких благ.

Такие яблоки с оттенком, лучей надежды и тепла,

И с половинным красным блеском,

В них сок природа излила.

О чем духовная подсказка, подскажет видимо апрель,

Но а сегодня, словно сказка, легла куплетами в портфель

земля насыщенная маслом, всплывает в памяти как пух,

Снимает всякую усталость, и на вечерний манит круг.

Тропинка прямо у забора, в начале марта пролегла,

Грязи огромные просторы, родного нашего села.

Ноги не вытащишь из вязкой, весенней, липнущей грязи,

Затем развязка, словно сказка, апреля месяца вблизи.

Хоть боронили как то в марте и поле виделось сухим,

В поселке нашем небогатом, досуг был тоже неплохим.

А в коридоре ящик с салом, и мед домашний с молоком,

Куда нас только не бросало ведь каждый был холостяком.

И озабоченные мысли, куда то в сторону вели,

Искать старались жизни смысла,

Найти в дальнейшем соль земли. чуть не уехали к якутам,

Но подвернулся Казахстан, где и сейчас тепло, уютно,

В достатке всем живется нам, а в давних тех шестидесятых,

Таскали камни, кирпичи, снимали выпивкой усталость,

Там ложь и правда, но молчи. была Васильевна прорабом

Как настоящий фараон, мы на нее тогда горбатились,

И я был гордый, но смешон. И уважение конечно,

Хороший каменщик, печник,

Большой профан в делах сердечных,

Но балагур и озорник. Себе во благо потрудиться,

В грядущем счастье познавать,

А больше петь и веселиться, на ветер чувства распылять.

Чем лучше вечером, труднее вставать и мыслить по утрам,

Как повести себя скромнее, когда в округе стыд и срам.

Что нынче смотришь в ИНТЕРНЭТЕ,

На вечеринках мог смотреть, задаром, так не за монету ,

Любовью жаркой прогореть.

Да лучезарно было время, желаний всех не передать,

Другая общества система, но те же чувства и кровать.

Не проявлялись взгляды секса, любви поток как таковой,

Лишь только загсом мог завершиться

Под неба ясной синевой. а о венчании конечно,

Не смели даже говорить, и продолжался путь наш млечный

Пока в груди перегорит. Нас очень странно воспитали,

Мы свято верили в любовь, к подругам так не приставали,

Жениться каждый был готовь.

А просто так ПОРАЗВЛЕКАТЬСЯ, считали за огромный грех,

Хоть можно было баловаться, тонуть в плену услад, утех.

Какие женщины влюблялись, в отрезке времени крутом,

И мне во всем повиновались, и приходили сами в дом.

И проводить меня просили, и на гармошке поиграть,

И я горел в улыбках милых, ходил ночами провожать.

Но проявить инициативу, Я сам естественно не смог,

Хоть был задорным и строптивым,

Но так воспитан – видит бог.

Слова как искренние звуки, всерьез всегда воспринимал,

При слове нет я прятал руки, и сразу разуму внимал.

НЕСОВЕРШИВШИХСЯ свиданий, по этой видимо вине

И суть взаимопониманий, не распахнулась по весне.

Когда безудержно манили, девчонок юных голоса

И взгляды милые пленили, обворожила их краса.

Святое временное чувство и подвернется свежий взгляд,

Который лишь добавит грусти, заставит мыслить невпопад.

А потому, что раньше браки, вершились все на небесах,

И семьи жили в божьем страхе, со словом ласки на устах.

Не знали стрессовых разводов, не сиротили и детей,

Не то, что нынче стало в моде, влюбляться в поиске страстей.

Калечить маленькие души, лишаясь радости отца,

С годами мамочку не слушать, не слать ей даже письмеца.

К чему такие повороты, в разврате скверном приведут,

Земной романтики полеты, в мечты духовно не придут.

Летишь стрелой по территории, где годы юности прошли,

Возможно это аллегория, о том, чего не сберегли.

Что бог дает, как говорится, нас дальше к лучшему ведет,

Жить легче в красочной столице и получать душевный взлет.

И расслабляться на досуге и верить в бога и писать,

Когда играет в мыслях вьюга и многих хочется послать.

Но по велению всевышнего, за свой рабочий стол сажусь,

Где ничего нет рядом лишнего, компьютер, лампа, абажур.

И чувством зрелым проникаюсь, в просторы мыслей бытия,

Я этим делом увлекаюсь, порой дыханье затаят.

Пишу на непрерывном ритме, о чистой истинной, любви,

Загадкой времени гонимый, душой пытаюсь не кривить.

И если что-то получилось, хвалу лишь богу воздаю,

Что оказал такую милость, излить душой, что и не снилось,

В глубоком чувстве проявилось, и сладко вылилось в среду.

Мне говорят непостоянство, дышать творением одним,

Но это лучшее чем пьянство, и сердцем менее раним.

Как улетать под облаками, легко прочувствовать во сне,

Взмахнув как крыльями руками, летишь уверенно вполне.

Где ключ божественной разгадки, познать пока не удалось

И мне себя бывает жалко, что так терзаться довелось.

Кричать во сне, спасаясь бегством, души от самого себя

И находить ночами средство, проснуться мыслями скорбя.

Не состоявшую беседу, продумать в призрачной тиши,

Переосмыслить напоследок, исправить что то поспешить.

Но не поставить видно точку, на исковерканный сюжет

И чувства не купить в рассрочку, непредусмотренный бюджет.

Хвала всевышнему за мудрость, подсказку в поиске путей,

Что в жизни так все повернулось, из крепких вырвался сетей.

Что совершенно не прельщает, меня змеиный нежный яд,

И вечерами не мешает, поддаться радости услад.

Не принимать хмельное пойло, тогда когда тревожит что,

Не лезть бычком в чужое стойло, горя запутанной мечтой.

Переосмысливать что пишешь, и не стремительно вручать,

Свою божественную пищу, вначале жадно изучать.

И уж потом немного позже, стихи свои преподносить ,

Где сам окажешься моложе, не станешь милости просить.

А только истинным поклоном, проникнешь в уголки души,

Зажжешь лучинку по возможности,

в сторонке тихо помолчишь.

На усмотрение принцессе, ей пожеланий даришь воз,

Проникнешь глубже в интересы, ее в среду направишь грез.

И все получится отменно, в лучах волшебной красоты,

Она не станет на колени, внедрит в действительность мечты.

А мне достаточно лишь слова, о том, что просто угодил,

Внушил серьезное по новому, и ясность в помыслы внедрил.

Сейчас уже не нужно образ, в мечты потухшие внедрять,

Не растопить любовь морозом, слезой мечты не окрылять.

Ночные стойкие полеты, волнуют помыслы мои ,

Вокруг падения и взлеты, где в прошлом пели соловьи.

Минуты странного покоя, уносят в прошлое меня,

Где чувства бурною рекою, и в сердце крепкая броня.

Другие думали иначе, друзья творили беспредел,

Я не хочу о них судачить, возможно сам не разглядел.

Тогда в часы послевоенные, соседских искренних друзей,

Дела обычные, семейные, в тумане прошлого везде.

Да и друзей не выбирают, с кем поведешься говорят,

Но люди разуму внимают, дела разумные творят.

Меня избавил всемогущий и от сумы и от тюрьмы,

Возможно так оно и лучше, в сторонку отойти от тьмы.

Грехов достаточно копилось, в десятилетиях шальных,

Мы словно в зеркале раскрылись,

В простых сокровищах земных. так было, дьяволу в угоду,

Прелюбодействовали все и под вечерним небосводом,

Бранили жизнь во всей красе. и по писанию сегодня,

Греховных игр не замолить, то что тогда считали модным,

Молитвой трудно исцелить. и пусть останется надежда,

Что нас за все господь простит,

Творить добро не так как прежде, в реке водичку не мутить.

Осознавая горечь прошлого, ночами душу не терзать,

Как много чистого, хорошего, мы можем с вами осязать.

Мечтами скромными делиться, в родной обители святой,

И как бы на других не злиться, пронзая чувства суетой.

До бесконечности возможно, мечты прошедшие вскрывать,

Все так запутано и сложно, не нужно больше горевать.

Перед собой и перед богом, Я в неоплаченном долгу,

Слыл человеком правил строгих, все делал как то на бегу.

Итоги говорят конечно, сегодня сами за себя,

Тревожно давят мысли встречные, чужая будто бы судьба.

Все в книге жизни разложила, легко по полочкам своим,

Все с кем мы сорились, дружили, в какой прогрессии парим.

И скоро сразу все предстанет, открыто на большом суде,

Где миг прошедший не обманет в летах прошедших череде.

И как в народе говорится, за все приходится платить,

Ничто назад не возвратится, вперед грядущее летит.

А нынче странствуя во времени, во сне стремительно летим,

Туда где мы в себе уверены и точно знали, что хотим.

Где наши прорастали корни, и укреплялись с каждым днем,

Мы в полный рост шагали ровно,

И засыпали крепким сном. здесь мне естественно недолго,

Осталось по миру шагать, тернистой праведной дорогой,

И близким словом помогать. не соблазняться, не ругаться,

Вершится все само собой, и нынче мне хватает счастья,

И я довольствуюсь судьбой, бывает мелкие детали,

Дышать спокойно не дают, все человеку как то мало,

И счастье все свое куют. а призадуматься, углами, приукрашает стены дом, не лучше скажем пирогами

когда попотчуют вас в нем. об этой сложной перепалке,

не нужно много говорить, мне непременно нервов жалко,

и ни к чему совсем острить. одной квартиры, слава богу, хватило бы в семье на всех, встречать любимых у порога

и чаще слышать детский смех. и в тесноте, да не в обид,

и с милым рай и в шалаше, другое больно и обидно,

когда нет господа в душе. хоромы радость не подарят,

не взбудоражат зов крови, струной души не поиграют,

коль нет возвышенной любви. пусть направляет всех по жизни, Востока яркая звезда,

туда, где манит свет отчизны, зовут родные города