Вдруг, безмерно, беззаконно, безотчётно и сурово разнесётся топот конный и разбудит… Полвторого, за окном темно и снежно, под ребром лохмотья боли, и летит душа кромешно, словно ветер в чисто поле… Но куда ты, конь мой бледный, ночью судной, тенью смутной перескакиваешь бездны безответно, безрассудно? Или видишь гневным оком полыхание пожара, или слышишь счёт порокам на пиру у Валтасара? Или чувствуешь родную, отлетающую в небо, где Сидящий одесную ей подаст вина и хлеба? Нет, ни то, и ни другое, – это слово на ладони, это солнце за рекою, где в росе играют кони, это – стелется травою, недосказанное пряча, это рвётся ретивое, то ли плясом, то ли плачем... |