Олесь Гончар ответил мне: «Щэ Шульгына мэнi нэ выстачало…» Повторю: «Щэ Сергiя Малашко мэнi нэ выстачало…»

… В своем прошлом – в Киеве числю за собой отдельные достижения: не зря 54-ый год жизни встретил на Борщаговке.

И неудач хватало! А трудностей, испытаний – не изложить все по порядку, да в одном месте. Разве все упомнишь? Да, и зачем?

В 1961 из «Известий» узнал: «мой хороший знакомый» по дореволюционному делу М.Бейлиса - В.В.Шульгин проживает во Владимире. Публика на Портале молодая, творческая – не все увлекаются историей: не «знают» Менделя Бейлиса, могли не слышать имя Василия Витальевича Шульгина…

Весной 1911 в Киеве зверски убили подростка Андрея Ющинского. Во время его похорон на Лукьяновском кладбище, еще до начала судебного следствия, - уже некто разбрасывал прокламации: убийство совершил Еврей, жид – больше никому перед Пасхой им нужна Христианская кровь. Действительно, несчастного мальчика убили зверски. Как позже выяснили: убийца воспользовался швайкой – единственное колющее орудие оказалось у него под рукой.

Началось судебное следствие – по разным направлениям искали. Мальчик оказался незаконнорожденный, из очень бедной семьи…

Летом того года депутат правой партии в Государственной Думе потребовал «взять Еврейский след». Охранники Киева послушно исполнили указание свыше – арестовали приказчика кирпичного завода Менделя Бейлиса. Его «главная вина»: жил в районе убийства.

Дам дополнительно разъяснение. В дореволюционной (до 1917) Российской Империи существовала пресловутая «черта еврейской оседлости». Евреям позволяли селиться в Малороссии (Украине), Белой Руси (Беларуси), Прибалтике… Город Киев не входил в «черту оседлости». В Киеве проживали немногочисленные Евреи, лица Иудейского вероисповедания. Это: адвокаты, врачи, купцы первой гильдии, квалифицированные ремесленники…

Расследовали… Ничего «еврейского» не обнаружили – Бейлиса не отпускали.

В Киеве трудился талантливый следователь Красовский: до этого дела он раскрыл несколько громких преступлений. Он участвовал в расследовании убийства подростка. Не видел перспективы в «еврейском следе» - им не занимался. Он высмотрел уголовный след. В тех местах обитала семья Чеберяк. Глава Василий служил мелким чиновником в почтовом ведомстве. Его жена – Вера, полуцыганка, имела родство с преступниками. Ей поставляли ворованную добычу - сама она являлась сбытчицей краденных вещей.

Непослушного следователя Красовского уволили из рядов полиции. Но он оказался настырным – продолжил собственное расследование преступления. И раскрыл! Но его направление не интересовало официальные власти.

Сыграл свою определенную роль в подготовке процесса М.Бейлиса «Ванька Каин», так называли министра юстиции Ивана Щегловитова.

И вот, 1 сентября 1913 в Киеве начался судебный процесс по делу М.Бейлиса.

Сообщил я достаточно.

Незадолго до начала процесса умер профессор Киевского Университета имени Святого Владимир Пихно. Он являлся убежденным монархистом, редактором популярной газеты «Киевлянин». Как человек честный, он не верил в версию ритуального еврейского убийства – с целью источения крови Христианского ребенка для включения ее в состав опресноков (мацы). Это свое убеждение он передал своему неродному сыну Шульгину Василию Витальевичу. Шульгин к тому времени – авторитетный депутат Государственной Думы нескольких созывов. Входит в руководящий состав фракции правых монархистов.

По семейным обстоятельствам – он стал главным редактором «Киевлянина». И вскоре начался этот злополучный процесс… Шульгин по образованию юрист, но с деталями дела не знаком.

Он доверял мнению отчима – изложил концепцию в передовой статье своей газеты. Его статья оказалась сенсационной: уже крайне правые «защищают М.Бейлиса», выступают с критикой юридической системы Империи… Впервые за все время своего существования – номер газеты конфисковали, а самого редактора предали суду…

Не стану больше утомлять подробностями. М.Бейлиса на суде присяжных оправдали, но с Иудеев не сняли обвинение в «ритуальном употреблении крови»…

… Началась Первая Мировая война, позже произошла Февральская революция 1917, а осенью большевики с В.Лениным совершили государственный переворот. По нескольким причинам – большевики правление свое начали с введения тотального террора. Началась гражданская война. В.В.Шульгин явился идеологом Белого движения генерала Деникина. Потом…

В.В.Шульгин оказался в эмиграции…

Вторая Мировая война застала его в небольшом югославском городе. Потом их освободили от нацистской оккупации. В их городке стояла воинская часть красной армии.

В конце 1944 В.В.Шульгина вывезли самолетом в Москву. Судила тройка: получил срок 25 лет – к тому времени отменили смертную казнь в СССР.

Освободили В.В.Шульгина при Хрущеве. Потом выдали ему однокомнатную квартиру во Владимире, в этом городе он сидел в известной своим строгим режимом тюрьме.

Советские политики умели вести строгий идеологический контроль среди трудящихся масс, а своих врагов и «врагов» подкупали всячески. Пусть не в друзей сразу превращали – добивались отказа от критики их «грандиозных успехов». И В.В.Шульгина сломали: написал он пару писем к Русским эмигрантам и еще… За это ему выдавали путевки в Дома творчества писателей. Каждый год он ездил…

В 1965 В.В.Шульгин снимался в фильме «Перед судом истории» на киностудии «Ленфильма». Просил меня устроить ему отдых под Киевом. Мои трудные поиски места отдыха оказались успешными: договорился с хозяйкой села Триполье, на берегу Днепра. Супруги приехали… У В.В.Шульгина – огромные мешки под газами, да и сами воспаленные глаза – от киностудийных юпитеров. Месяц отдыхали. Он написал письмо – я отправил: он хотел встретиться с первым секретарем компартии Украины – поговорить. Его заветная мечта – получить квартиру в родном ему Киеве. Но оказалось: его общее состояние не поправилось полностью, в результате месячного отдыха. Он вынужден отказаться от возможной встречи с руководителем республики.

На следующий год он запланировал нечто подобное: просил меня выбить ему путевку в один из домов творчества под Киевом – во время своего пребывания он надеялся на аудиенцию с руководителем Украины.

Я пошел в Союз писателей: расположен по улице Орджоникидзе, вблизи от здания цк кпу. Несколько раз посещал этот Союз – по все той же просьбе. Разговаривал с Загребельным и другими секретарями союза. Для себя понял: не каждому из них можно подать руку. Наконец, Загребельный мне признал: этот вопрос он решить не может – только Олесь Гончар еще может нечто сделать. О.Гончар в то время – председатель Союза. Пару раз приходил – нет его и нет… Однажды сказали: вот-вот появится – вернется из цк кпу. Я вышел на улицу… В какой-то момент увидел: вроде он – стоит, с кем-то беседует… Надоело мне добиваться – по чужому делу: подошел… Представился… Получил циничный ответ:

- Щэ Шульгына мэни нэ высточало… (Олег может точно перевести).

Я повернулся…

… Эту историю вспомнил – в ответ на предложение Сергея Малашко.

На Портале меня несколько человек оскорбляли. В их числе и С.Малашко. Не нуждаюсь в его извинении. Я с подобными людьми принципиально не общаюсь…