Мне голос был. Тишайшим послесловьем, Прообразом стиха и постстихом. Он звуком лиры бился в изголовье, И розы облетая лепестком Ложился на пол. Вдруг нога босая Ступать боялась на исчадье зла, И линия дождя, всегда косая Спрямилась и солгали зеркала. А голос звал легко, но безутешно, А голос звал, он долго звал, охрип, Но что-то в тон ему забилось нежно Теперь, когда потушен этот крик. А голос звал. Своим тишайшим словом, То громко звал. То снова шепотком. И я к нему бежать была готова По стеклам и по снегу босиком... Затихло, занеможилось, стемнело. И я, казалось, тоже - онемела... |