Преступники день ото дня звереют всё более. Это аксиома. Если кто-то хочет мне возразить, я готов с таким человеком дебатировать. Правда после выполнения условия - одолеть нижеследующий, коротенький по объему рассказ.

Я не счел обязательным "царапать" к нему предисловие, а ограничился громогласным восклицанием:

- О времена!

 

Телефон затрещал без четверти шесть утра. Я поднял трубку и, не открывая глаз, сонно протянул:

- Слу-у-шаю.

- Георгий, спускайся к подъезду, - застрочил мне в ухо взволнованный голос дежурного РОВД, - в бане, на Морковной, была перестрелка, есть жертвы. Автомашина за тобой выехала.

Я вскочил с постели. Наспех умылся, прихватил расстегай и вылетел на улицу.

 

В «УАЗике» меня дожидались оперуполномоченный Керболаев, эксперт Пономарёв и Юра, милиционер-водитель.

Движение городского транспорта уже началось, но замершие на ночь улицы еще не ожили и казались пустынными. Юра включил мигалку, притопил газ и, не обращая внимания на светофоры, домчал до Морковной в считанные минуты.

Под оригинальным куполом бани торчал озябший сержант. Он, видимо, не слышал прогноза синоптиков - ночью температура воздуха упала ниже минусовой отметки, и заступил на службу в кителе.

Милиционер, едва управляя посиневшей от холода челюстью, гундосил:

- В пять утра нам позвонил Гасан Буранов. Сообщил, мол, баня залита кровью. Я осмотрел помещение. В бассейне, действительно, плавают четыре трупа.

- Кто такой Буранов? - спросил я.

Инспектор что-то вспоминал, морщил лоб, краснел. Затем сослался на бессонную ночь, раскрыл измусоленный блокнот и прочитал:

- Водитель Элова Хамзы, потерпешего... А самого Буранова я направил в отдел.

 

Последние годы в районе быстрыми темпами строились десятки шаблонных по архитектуре зданий. Их люди окрестили «банька», хотя добротные комплексы выполняли множество функций. В них работали парикмахеры и медики, торговцы и кондитеры.

Мы вошли в огромный зал, размером напоминавший треть футбольного поля.

За период работы сыщиком я видел различный исход криминальных разборок, но этот, по жути, затмил предыдущие: в бассейне, окантованном янтарём, реяли трупы - мужские и женские. Тела вода окрасила в бурый цвет. Со стороны казалось, что люди захлебнулись собственной кровью.

В общем, такой эпизод лучше не видеть. Иначе страх лишит человека полноценного сна.

Пономарёв несколько раз щёлкнул фотоаппаратом.

- Лютая расправа, - сказал он, - в городе царит беспредел. Смерть настигает людей в парках, кафе, сауне. Морг забит покойниками. Я, слава богу, отваливаю на пенсию, и впредь на место преступления не выеду... Идём, Георгий, ты должен обзвонить руководство.

 

Я приехал в отдел. Начинать работу следовало с допроса Буранова. Именно сейчас. Как только на громкое преступление слетятся шефы министерства, спокойной обстановки для углубленного разговора уже не будет.

Дежурный офицер указал на молодого человека:

- Это водитель терпилы.

Я пригласил мужчину в кабинет. Налил ему фужер минеральной воды и, протянув сигарету, сказал:

- Растолкуй мне всё по-порядку. Кто вы, откуда, как Хамза Мансурович оказался в бане.

Гасан стал что-то искать в своих карманах. Нащупал водительское удостоверение, положил документ на стол.

- Я племянник и личный шофёр Элова. Мы приехали оформить продажу фермерского хозяйства. В нотариальной конторе дядя получил зелёные, распил с клиентом бутылку вина, затем отправился на Дубовую.

- Не спеши, - осадил его я, - что за клиент, кто их свёл, размер оговоренной суммы.

- Гатаулин Рафис, торговый партнёр Элова, притащил чемодан с миллионом. Деньги они не пересчитывали, потому как афёра между ними исключалась.

Хотя Буранов вырос в провинции, по-русски говорил без акцента, разбирался в юридических вопросах, знал финансовое положение артели. Видимо, он не только крутил баранку, но и являлся доверенным лицом Хамзы.

- Дядя вошел в сауну, которой правил его друг, заказал обильный ужин и…

- Шаболду, - вставил я, заметив на лице Гасана конфуз. - Продолжай, не стесняйся. Этим опера не удивишь.

- Ночью босс отправил меня в гостиницу, а сам развалился на диване. Утром я приехал Хамзу Мансуровича забрать... но бассейн... трупы.

- Ты опознал кого-нибудь?

- Конечно. Дядю и хозяина сауны.

- А баксы? Куда исчез чемодан?

Парень вытаращил глаза, словно меня интересовал способ размножения бактерий на Луне.

- Ка-а-к куда? Он упрятан... в автомашине.

Свидетельство Гасана я обдумывал по ходу разговора, и сделал вывод: бандиты, расстрелявшие любителей ночного купания, знали о нотариальной сделке. После отъезда Буранова, хищники ворвались в баню, изрешетили Хамзу автоматной очередью, следом ухлопали "зрителей" расправы.

Таким было моё предварительно сложившееся мнение. Я уверовал, что искать мокрушника надо в кругу бизнес-партнера Элова. Гатаулин принёс на всеобщее обозрение миллион. На кой хрен? Ведь платёж долларами в республике запрещен. Да и всенародно столь огромный куш не передают.

 

Начальник УВД собрал на консилиум лучших оперов города.

К этому времени сыщики установили родственников остальных потерпевших.

Личность банщика нам была известна - Таир Дадаевич Намазов, а фамилии расстрелянных девушек огласил майор Керболаев:

- Виноградова Оксана, 1976 года рождения. Студентка педагогического института.

- Фатиева Шахноза, 1975 года рождения. Студентка педагогического института.

После непродолжительных дебатов мы сошлись на пяти версиях убийства. Из них приоритетными считались три:

1. Убийство спланировано партнерами Элова по бизнесу.

2. Объектом посягательства является банщик. Убийство совершено конкурентами Намазова, обслуживавшего именитых клиентов.

3. Расправа учинена на почве ревности "другом" одной из студенток, оказывавшей сексуальные услуги посетителям бани.

Я какую-либо конкретную версию не отрабатывал. В мою функцию входила проверка уголовников по базе данных и анализ экспресс-информации.

Обычно в ходе поиска громилы, бумажный рой заваливает стол аналитика. Веление начальства обязывает каждого сотрудника отчитаться о проделанной работе письменно. Если вспомнить, что пять "редакций" убийства расследовали семьдесят инспекторов, то мне приходилось двести листов бумаги лопатить ежедневно.

 

Радение сыщиков пополнили уголовное дело тонкостями. В нём обозначились новые фамилии, свидетельские истории, подозреваемые.

Чаще других мелькало имя Линур - имя родственника Гатаулина. Двадцатилетний хлопец курил марихуану, оттянул срок, не работал. Но самое главное вернулся домой на рассвете, спустя несколько минут после обнаружения нами трупов.

Где юноша провёл ночь? Не он ли стрелял в бане?

Я отыскал архивный формуляр с его биографическими данными: Линур Яхьяев,1975 года рождения. Образование пять классов. Судим за разбой. Наказание отбывал в колонии для несовершеннолетних. Амнистирован. На путь исправления не встал.

Эту информацию мы обособили как верховную, а для проверки алиби наркомана закрепили опытных сыщиков. Линур заслуживал пристального внимания. Его дед распоряжался единым банковским счетом наравне с Гатаулиным, готовил документы, которые рассматривал нотариус, вложил в покупку фермерского хозяйства треть суммы, выплаченной Элову.

Удержать в тайне пункты операции коммерсантам не удалось. Слух об упакованном в чемодан миллионе просочился наружу и достиг ушей Линура. Это не исключало, что погрязший в долгах юнец, в обмен на травку, мог родственника сдать убийце.

Кроме того, усердие майора Аршалуйсяна - он выявлял конкурентов банщика, принесло ещё одно известие: ему свои наблюдения доверил пенсионер, страдающий бессонницей. Тот на зорьке видел серый «Жигули», припаркованный невдалеке от бани. Дед разглядел цвет авто и три цифры номера.

Выслушав опера, начальник хохотнул:

- Острое у старика зрение! Спасибо ему за помощь. Немедленно езжай в ГАИ, привези распечатку всех серых «Жигулей». Реестр, наверное, займет пяток страниц. Тем не менее, будем водителя искать.

 

На следующий день после убийства в город прилетел брат Элова, Имран.

Его дежурный направил ко мне в кабинет.

Имрана я ждал. Он обещал восполнить дыру, касавшуюся личной жизни бизнесмена.

Перед окончанием «тайного» разговора широкоплечий гигант сказал:

- Не сочтите мою просьбу за недоверие милиции. Разрешите нанять частного детектива. Это придаст следствию темп.

Я выслушал аргументы и убедительно трактовал:

- Делать это не рекомендую. Навар сыскного бюро зависит от мошны ревнивых супругов. Пинкертоны висят на хвосте их баб, фотографируют каждый шаг, фиксируют время посещения рынка, магазина, детского сада. За объемистую информацию толстосумы платят, не скупясь. Бюро выполняет лишь элементарное. Причина тут немудрёная: хотя детективы набраны из числа бывших ментов, среди них нет опера со стажем. Посему раскрыть каверзное преступление они не могут.

Мой отзыв об агентстве Имран внимал чутко, но свой план, кажется, не изменил.

 

Серый «Жигули» мы выискали быстро.

В прокуренном кабинете Аршалуйсяна сидел длинноволосый херувим, одетый по последней моде.

Карен приступил к его допросу.

- Фамилия, место жительства, род занятий?

- Саенко Марик, - бухтел он, - живу Высоковольтная, 12. Не работаю.

Прежде чем доставить красавца в отдел, милиционеры изучили его образ жизни. Следствию было известно, что Марик питался в элитном ресторане, задавал тон дискотеке, «сидел на игле». Активное времяпровождение требовало финансовой дотации. Поэтому мы хотели для начала выяснить откуда Саенко брал деньги.

Карен, чтобы нащупать правильную линию допроса, то и дело менял тему разговора. Быть может, херувим ночами «таксовал» или доставлял наркотики страждущим. Тогда появление авто в интересующем нас квадрате, оказалось случайным.

Оперативник, наконец, приблизился к моменту обнаружения трупов.

- Что ты делал утром возле бани?

Невозмутимый блондин удивился:

- Так меня подозревают в совершении убийства! Пустая трата времени. Я... всё сам отрапортую… Хлеб насущный я добываю сутенёрством. Это прибыльное занятие. Мои клиенты башляют валютой. В частности, Намазов уговорил меня привезти шлюх…

- Как он оплачивал услуги девиц, кто их после работы встречал? - перебил Аршалуйсян.

В лице Марика, несмотря на смазливую внешность, проглядывалось что-то неприятное. С моей точки зрения отталкивающими были алые губы и кокетство, несвойственное мужикам.

Саенко выудил из кармана миниатюрный блокнот.

- Здесь всё расписано.

- Читай, - велел сыщик.

Марик отыскал нужный лист.

- Шахноза... восемьдесят долларов за ночь. Ей я отдавал сорок. Остальная зелень шла мне... как посреднику. В день мокрухи Таир Дадаевич заплатил бабам наперед. Я тоже получил свою долю. И уехал.

Майор взял блокнот, просмотрел цифры и ткнул ручкой в непонятную запись.

- Что значит девственницы - 900.

Сутенёр хмыкнул, театрально смутился, повёл округлыми плечами.

- На девственниц спрос ажиотажный. Отсюда и высокий тариф - девятьсот баксов. Но по мерке олигархов это копейки... Скажу больше, их заказы расписаны на год вперёд.

- Где ты бедных девчат находишь? - Карен едва не добавил «мразь», но вовремя сдержался. - Видимо, ты сам любитель пацанок.

Он игриво закусил белокурую прядь.

- Бабы меня притягивают исключительно как ходовой товар. В постели... я имею дело с кавалерами. Настоящими кавалерами.

Губы опера скривила усмешка. Однако на половой ориентации сутенёра майор внимание не заострил.

- Кого ты высматривал возле бани?

- Отпахавшие смену кобылы всегда развозятся по домам. Утром Шахноза и Оксана к моей тачке не подошли. Я их ждал час, затем со стоянки отвалил.

Карен задал ещё пару вопросов, очертил круг знакомых студенток, и передал Марика следователю.

 

Справки моих коллег о проделанной работе я терпеливо читал, анализировал и раскладывал в папки-версии.

Вскоре материала накопилось в избытке - у нас имелся ответ на любой вопрос, касающийся жизни потерпевших.

Я расписал биографию Элова до мелочей. Хамзе Мансуровичу было 55 лет. Отец пятерых детей. Фартовый коммерсант. Мужик владел, а в день своей кончины продал, тридцать три гектара земли, на которой он возвёл мини-завод, свиноферму, благоустроенный коттедж.

Родственники характеризовали Элова немногословно: рассудительный, способен утрясти любой конфликт, врагов не имеет, хотя ему местные дилеры завидуют.

Людей без «дефекта» нет. По крайней мере таковых я не встречал.

У Хамзы он проявлялся в виде тяги к сопленосым женщинам. На удовлетворение эроса бизнесмен денег не жалел, и заглядывал в баню при первом удобном случае.

Я, как временный аналитик уголовного розыска, полагаю, что эти бесовские шашни в нём породил жёлтый дьявол - огромные финансы. Хамза друзьям повторял, будто анекдот: «Четверть века назад смехотворная зарплата инженера довела меня до полового бессилия. Увянувший мужской орган возродили свиноматки. Они плодились тысячами. Сдавай грязнулю на мясо и, не пересчитывая деньги, бери от жизни максимум кайфа».

Тугой карман не давал отцу семейства покоя, сулил блаженство, тянул к райским воротам бани. Коммерсант не устоял перед искушением. Он в болотце нырнул сознательно и плавал, забыв о сыновьях, дочери, внуке.

В целом, собранные операми факты создавали впечатление будто действиями этого человека руководил не здравый смысл, а хрюшка, раздувшаяся от ожидания потомства.

Гнусь теории «обновления мужского достоинства», выведенной Эловым, сегодня очевидна. Неприглядная смерть на груди проститутки, в корне опровергла умозаключение бизнесмена.

Ради объективности скажу пару слов о Фатиевой и Виноградовой - массажистках бани.

Студенток декан факультета характеризовал лестно: обе изучали десяток иностранных языков, часами сидели в библиотеке, успешно сдавали экзамены.

Гибель девушек заронила в однокурсников смятение. Безупречное поведение Шахнозы и Оксаны не допускало самой мысли занятия проституцией. Они жили скромно, ездили на трамвае, в буфете рассчитывались мелочью. Максимум, который юницы себе позволяли - глотнуть на дискотеке фужер лёгкого вина.

Что касается банщика, то я его знал самолично. Таиру перевалило за шестьдесят пять. Он выглядел крепкотелым, не употреблял спиртное, любил юмор.

Я также помнил имя фактического хозяина бани. Её владельцем являлся «авторитет» по фамилии Салимов. Этот человек вложил деньги в строительство, затем оформил бумаги на подставное лицо.

Однако собственник попариться в «чертоге» не успел - был осужден к лишению свободы на длительный срок.

Феноменальное уголовное дело Закира Салимова мы вспоминаем с хохотом. Тут без шуток не обойтись, хотя вопрос касается здоровья сотен людей.

Молодой специалист, окончив институт, плодотворно работал заместителем директора мясокомбината. И продолжал бы энергично трудиться ещё много лет. Но блестяще начатую карьеру загубило собственное рационализаторское повеление.

Закир мыслил нестандартно. Он решил ассортимент продукции разнообразить сортом колбасы, рецепт которой обдумывал три года. Управленец видел, что рабочие добавляют в фарш требуху, соевый белок, муку, варёный рис. Естественно, не предусмотренные технологией. Эти «специи» позволяли выход готового продукта увеличить, а образовавшийся излишек сбыть через сеть магазинов. Колбаса, едва пахнущая мясом, отпускалась по бросовой цене, зато раскупалась вмиг. Нажива, разумеется, шла в карман авантюриста.

Весенним утром Салимов раскритиковал умельцев, занятых выпуском популярного лакомства, и одновременно бросил клич: «Поднять намолот фарша на более высокий уровень!»

Холуйски ловившие глас оратора мужики не разумели, что кроется под философским «высокий уровень» - завуалированное требование не содержало и намека на безобразия в отрасли. До смерти перепуганные мастера всю ночь искали ответ на вопрос: «Что делать?» - но единого мнения так и не выработали.

С рассветом шеф уже прогуливался по цеху. Доки, хлопнувшись перед ним на колени, взмолились:

- Не вели казнить!

Атаман осчастливил технолога пинком и царственно изрёк:

- Лентяи, от вас рационализаторского совета не дождешься. Внимайте и повинуйтесь! Теперь наш деликатес разбавляйте отходами туалетной бумаги. Из расчета двести килограмм на тонну мяса. Нежную бумагу аппараты перемолотят, влага её растворит. Вес фарша увеличится. Таким образом наш альянс убьёт двух зайцев - перевыполнит норму сдачи товара и ликвидирует очередь за колбасой.

Жулик, наконец, идею материализовал: реформа принесла кучу денег. Они текли не извилистым ручьём, а полноводной рекой. Прямо в его бездонный сундук.

Но уникальный по составу рецепт капризных горожан не обрадовал. В МВД посыпались заявления. Люди негодовали, ибо мясная продукция вызывала у них расстройство желудка.

Чтобы успокоить население, один из генералов набрался дерзости и велел творение неприкосновенного хозяина цеха проверить.

Но быстро лишь анекдот сказывается... Когда спецназовцы ворвались в артель, то на складе не обнаружили ни готовую партию товара, ни полуфабрикат.

Удивлённый манёвром группы рабочий, кивнул на табличку с надписью «Эта неделя санитарная», и добавил:

- Шефы в отпуске. Все проблемы разруливает охранник.

Я не хочу капитально расписывать барьеры, возникавшие на пути следователей. Им счёта не было. Всё же, через девять месяцев упорной борьбы с «потусторонними» силами, шайку махинаторов арестовали. Её возглавлял, ясное дело, Закир.

Мне не дано права составлять обеденное меню человеку, этапированному в колонию усиленного режима, но кормить вредителя тюремной хавкой я бы не стал. Этот мафиози, травивший людей адской смесью, заслуживает иной участи. Более сытной: ему следует изо дня в день, килограммами, подавать аппетитный фарш, сварганенный по им же выдуманной технологии.

 

Майор Керболаев сел напротив меня, открыл папку-накопитель и выписал что-то в блокнот.

- Любопытный треугольник выстраивается, - сказал он, - мы не обратили внимания на племянника банщика. Фархад в рапорте инспектора упомянут вскользь, как халдей ночного клуба. Что за клуб, где расположен?

- Объясни внятно, - не уловил я его мысль.

- Ночные заведения приспособлены под танцы и, фактически, являются дискотеками, - рассуждал опер, - только в клубах сервис помпезнее, дороже напитки, выше плата за вход. Оксана и Шахноза в материалах уголовного дела фигурируют как лица, посещающие эти бордели. Какие из них? Имея лёгкий заработок, можно нырнуть и в бар, где сикух приветливо встретит... Фархад.

Я идею развил:

- Марик обрабатывает девушек психологически... знакомит с видным барменом. Затем живой товар поставляет Намазову. Вполне реально. Студентки хотят аппетитно поесть, купить модную одежду… Интересное толкование. Наверное, ты окажешься прав. Действуй!

Вспомнив, что сегодня ночные заведения работают до утра, Керболаев пожал мне руку и удалился.

 

Ласкающая мой слух информация поступила днём.

Я спешно направлялся в министерство. Пересёк вестибюль и, на ходу бросив дежурному «генерал требует сведения», потянул ручку двери.

В ту же минуту проем заслонила статная фигура Керболаева. Опер мне шепнул:

-Есть зацепка.

Я вернулся, хотя к назначенному патроном времени уже не успевал.

Майор прикурил сигарету и шутливо заметил:

- Готовь на кителе дырку. Для ордена. При случае и мне нобелевку жалуй.

- Какие лавры! - фыркнул я, - розыскники обвешаны выговорами. А медали спокон веку оседают где-то наверху. Там установлен сверхчувствительный радар. Он улавливает звук металла ещё на стадии подготовки документа о поощрении. Глянь на руководство в дни байрама - вся грудь в крестах. Ладно, докладывай зацепку.

Сыщик оценил юмор, посмеялся, раскрыл блокнот и назвал фамилию:

- Толкунова. Елена, официантка, знает имя заказчика убийства. Но женщина молчала. Она боится потерять доходную работу. Ей в кафе набегает чаевых долларов сорок. Впрочем, обо всем по-порядку... Утром, в десять минут шестого, кто-то звякнул на мобильник Фархада. Выслушав сообщение, юнец побледнел. На вопрос Лены: «Тебе дурно?» -парень едва разборчиво лопотнул: «Умер мой дядя».

Инспектор выдержал паузу, глотнул воды.

- Когда дежурный принял сообщение Гасана?

- Факт зарегистрирован в 5 часов 02 минуты, - ответил я.

- В этот момент слова баня, кровь, трупы произносил только милиционер. Сержант Фархаду не звонил… Полагаю, киллер единой фразой уведомил бармена о выполнении заказа. Иное толкование бледности халдея подыскать сложно.

Майор говорил уверенно. Чувствовалось, он припас веские доводы, которые аргументировал.

- Ты скажешь, мол, обвинение голословное. И будешь абсолютно прав. Однако мне попасть впросак не гоже. Поэтому я с утреца жаловал на телефонную станцию, прослушал запись разговора. Не поверишь, убийца… Марик.

Я оторопел. Вообразить кокетливого сутенёра палящим из автомата, было нелегко. Но ляп исключался. Фальцет шмаровоза оперативник распознал чётко.

Не обещая медали, я расхвалил выпятившего грудь колесом инспектора:

- Ай да Керболаев, ай да молодец! Сей подвиг родина не забудет. Если твой вклад в раскрытие преступления начальство не оценит, то награду мы выпилим из куска фанеры. Наглядное олицетворение ментовской славы приколотишь к стене исполинским гвоздём, дабы реликвию вор не мог утянуть.

Мы вновь позубоскалили. Смех продлевает жизнь человека, а по калорийности заменяет вечно голодному сыщику вареное яйцо.

 

Пока мы искали убийцу, родственники Элова тоже шуровали, пытаясь до истины добраться самостоятельно.

Глаза Имрана лучились от возбуждения. Он сидел напротив Аршалуйсяна и темпераментно барабанил:

- Детективы пасут хлопца, явно способного на криминал. Его зовут Линур. Парень балуется наркотой, крадёт всё, что плохо лежит, залез в долги. Отмотал срок…

- Фундаментальная информация, - без тени юмора заметил сыщик. - Какую сумму ты за неё выложил?

- Работа детектива стоит пятьсот зелёных. В неделю... Плата зависит ещё и от живости расследования. - Имран хлопнул себя по карману, - деньги есть. Буду финансировать, покуда громилу не растерзаю.

Оперативник выудил из сейфа триста баксов и разложил их перед Эловым.

- Возьми. Пригодятся.

Удивлённый мужчина раскрыл рот, демонстрируя золотые зубы.

- На ко-о-й хрен?

Майор всучил ему ассигнации.

- Детективы уговорили нас продать информацию, касающуюся этого убийства. Я им назвал цену - триста зелёных, и поведал историю Линура. Между делом, Яхъяева кредиторы уже отыскали, отдубасили, вывезли из его квартиры имущество. Словом, нарик следствие не интересует. Таким образом, часть денег тебе возвращается.

Я наблюдал за обескураженным Имраном. Элов не внял наш совет, и всё же договор с какими-то штирлицами заключил.

Когда парень собрался уходить, майор сказал:

- Через день-два мы убийство раскроем. Ты лишних действий не предпринимай.

 

Допросить Фархада руководство УВД поручило мне и полковнику Холову, как владеющим всеми нитями расследуемого злодеяния.

Анализ телефонного разговора между барменом и сутенёром, а также обыск в их квартирах, пополнили уголовное дело интересными фактами. В целом, собранных нами улик хватало, чтобы гарсона «расколоть».

 

Бармен юлил, клялся, врал, стараясь увести нас от правды. Тем не менее, допрос, растянувшийся на пять часов, закончился раскаянием:

- Организатор убийства... я.

В кабинете наступила минутная передышка. Мы облегченно вздохнули. Фархад теперь говорил откровенно. Ключевую фразу: «Да, убийство заказал я», - он из себя выдавил, а укрывать детали преступления смысла не имело.

Наконец Холов сказал:

- Миллион баксов... тут ты здорово лажанулся. Деньги Элов предусмотрительно спрятал. Вот почему их твои головорезы не нашли.

Фархад непритворно удивился:

- Какой миллион! Элова я не знаю.

Полковник раздраженно вскочил.

- Будешь свой грех отрицать? - он швырнул на стол аудиокассету, - мы твоё объяснение записали. В соседнем кабинете Марик строчит повинную. Готовься к очной ставке!

- Я грех не отрицаю! - взвизгнул бармен. - Саенко получил заказ на моего дядю. Таира.

Лицо Холова недоуменно вытянулось.

- На ба-ан-щика?

Фархад ожесточённо гаркнул:

- Да, банщика! Ему я поставлял тёлок. Разумеется, не бесплатно... Три года назад Камилович перестал услугу башлять, задолжал мне ворох банкнот, но расплачиваться и не думал. На его бордель уже пахали двадцать четыре шалавы. Их Намазов кликал по телефону. Естественно, без моего ведома. Старик разжирел от притока валюты, и больше в компаньоне не нуждался... Мало того, чтобы долг не возвращать, лелеял отправить племянника на тот свет. Мой затылок ощущал холодное дыхание смерти. Я раскусил подлое намерение... и событие опередил.

- Вот оно что, - голос полковника окреп, - ты заказал дядю! А тех, кто плескался рядом, бандит шлёпнул... устранил свидетелей...

От собственного вывода Холов обалдел. Главная версия следствия опиралась на миллион долларов, якобы служивших убийце приманкой. Но сейчас выяснилось - киллер не знал о подписанной в нотариальной конторе бумаге.

Пока мой шеф чесал затылок и делал вид, будто ищет важный документ, я спросил Фархада:

- Был ли ты уверен, что женственная рука сутенёра не трепыхнётся, и даванёт на спусковой крюк автомата?

Юнец вытаращил глаза:

- Женственная? У Марика! Это херня. Вас дезинформировали. Он ладонью разбивает кирпич, владеет приёмами айкидо. Под его крылом шлюхи чувствуют себя неуязвимо.

 

Холов наконец отыскал рабочую папку, сослался на неотложные дела и покинул кабинет.