Дымкой пыльной дрожит по ухабам, Скрип тележных разбитых колёс. Кнут свистит, обрывается храпом. Пена клочьями – с гривы волос. Перестук металлическим эхом, Бьёт морзянкой по камню копыт. Зной сирене-малиновым смехом, В колее предзакатной изрыт. Жажда крутит усталые руки, Заползает с шипеньем в глаза. В горле ком сизой свалянной скуки, В голове шум реки, и...мечта. Солнце льёт, превращая в геенну, Жидкий сплав раздражённых ветров. А до гор, с изумрудною пеной, Ещё топать, скрипеть ...в тьме веков. Вдаль умчались другие народы, Оседлав колесницы богов. Разум тешит – былые невзгоды, Мы оставили в стане врагов. В бездорожных, замызганных марях, В хлам, разбив все иные пути, Мы ползём, сквозь пожарища, в гарях, И себя мы не можем найти. Голос разума сник, он безволен. Нам бы кнут сыромятный на зад, И глядишь – был не так обездолен, Древнерусский крестьянский уклад. Нам умишко б разбавить озоном, Свежевыжатых кем-то времён, А то высох от частых изломов, Судеб праведных в иге корон. Вы спасите нас, наши Святые! Просим слёзно, валяясь в пыли. Нам бы крылья взрастить – удалые, Мы не евнухи, и не рабы. Нам землицы б с цветущего сада, Нам бы терем – с окном на восход. Пусть завистники ждут у засады, Взглядом, алчущим близя исход. А пока нездоровое эго, Нас ведёт по ухабам в мечту. Дым пожарищ – достойная плата, Тем, кто душу продал – за кутью. |