СЛОВО ПРЕДОСТАВЛЯЕТСЯ ПРОКУРОРУ Прощальный треугольник. Автор Елизавета Хапланова ______________ Достопочтенные господа Присяжные! Уважаемый Суд! Большой любитель баловаться стишками, я охотно взялся за участие в игре, предложенной Елизаветой Хаплановой. Она решила изобрести новую форму акростиха. Задача, по словам Елизаветы, поставлена была «пронзительная» - сложить стихотворение, которое «скорее даже можно отнести к разновидности акротелестиха (от греч. «акрос» – крайний и «теле» – дальний), к сочетанию телестиха и мезостиха». Естественно, как Эсхил, предком которого был Гомер, я не мог не разразиться простецким акро-теле: Это, кто тут в акро боГ? Стихо-телет не слабО. Хлоп! И доказала всеМ Изо-мезо-реномЕ. Лиза! В акро ты – ГомеР! Однако с восторгами я поторопился. Путаницу внесла наша стажерка- прокурорка Нюся Сюсюкина. Она не удосужилась изучить инструкции автора по дешифровке и форматированию текста и подсунула его мне в таком виде: Память царапает сердца покрытие... взрыв! Он для солдата к звёздам дорога, в бессмертие... Мама! Не жди, я остался на этой войне – Не укрыться огнём миномётной Голгофы. Имя, мой сын, не забудь. Война... Что это?! Не мог я понять, пытаясь прочитать: ПОМНИВ ВЕЕЫЬА. Эта наша Нюся стала объяснять, что стихи легко расшифровываются по трафарету, каким пользовались в свое время герои К. Дойла в «Пляшущих человечках». Трафарет Сюсюкина не нашла, но отыскала в своих черновиках такой текст: Прошлое раною в сердце и в памяти - взрыВ! - 13 ..Он письмецо рядового принёс с небеС: - 12 ....Мама! Не жди, я всё ещё на войнЕ – - 11 ......Надо бойца мне исполнить долГ, - 9 ........Имя чтобы поставить в ряД. - 8 ...........Мама, это - войнА...» - 6 Стажерку так захватила игра в теле-акро-мезо-стихи¬,¬ что она осмелилась предъявлять мне эту отсебятину. Конечно, по форме этот текст более читабельный. По начальным и концевым строкам читается «ПОМНИМ ВСЕГДА». И форма солдатского письма-треугольника здесь видна за счет убывания размеров строк по количеству слогов: 13-12-11-9-8-6. Но по содержанию Нюсе еще работать и работать, чтобы достичь уровня мастеров-авторов «Вердикта». Обратимся же к первоисточнику Е. Хаплановой. Воодушевляет заявление Елизаветы: «Здесь нет ни одного слова, которое я бы поместила в произведение бездумно, случайно…» Насчет слов, я вполне согласен с автором. Хуже обстоит дело со строками. Принять, с оговорками, можно одну: «Мама! Не жди, я остался на этой войне». Оговорку мы снимем, когда выясним, на какой «этой войне». Далее по строкам: Память царапает сердца покрытие... взрыв! - «Сердца покрытие»? Есть покрытие дороги – асфальт, бывает «заскорузлое сердце». Что хотела сказать автор? «Взрыв» - в этой строке по стилистике «чужое» слово. Он для солдата к звёздам дорога, в бессмертие... - «взрыв» для солдата – это смерть, погибель. В контексте авторской строки он читается, как средство к бессмертию, то есть что-то желанное. Это смахивает на воззрения моджахеда-смертника и звучит нелепо. Мама! Не жди, я остался на этой войне - предыдущая нелепость и «Голгофа» в следующей строке вовсе сбивают читателя с толку: о какой войне идет речь? На Голанских высотах? Не укрыться огнём миномётной Голгофы - самая случайная строка. «Не укрыться огнем»? Как это? «Минометной Голгофы» - и стилистически неверно, и по смыслу. На Голгофе за всю историю вряд ли прозвучал хоть единый выстрел, образ случайный, надуманный. Имя, мой сын, не забудь совершенно непонятное наставление. Почему сын должен забыть имя? Получается, со страха после взрыва. Война – - здесь читается, как взятое для буквы «А» и одновременно нарушает буквой «В», влезая в «ПОМНИВ». Господа Присяжные заседатели! Справедливый Суд! Поблагодарим автора Елизавету Хапланову за предоставленную нам возможность побаловаться стишками. Её желание изобрести новую форму акростиха похвально, пожелаем ей удачи на этом тернистом пути. До представления готового образца, прошу считать Е. Хапланову невиновной. Прокурор Эсхил Гомеров | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
