Прости мне, Господи, бесчисленность грехов. Прости, что подступила близко к краю. За пафосной ажурностью стихов я о тебе так редко вспоминаю. Одета в тяжесть снежного ковра, распята безысходностью и бытом. Царица, мать, красавица, раба, Старуха над разбившимся корытом. В былую, незапамятную старь, когда внутри меня скипались реки, в прозрачный облепиховый янтарь моя душа впечаталась навеки. И этот вымысел из глубины веков, и этот взлёт безудержного транса унёс меня от жизни далеко - в долину нереального пространства. Понять бы всуе - примешь мой оброк, когда пройду пределы совершенства? Пульсирует в крови и бьёт в висок шальная мысль небесного блаженства. Пора бы мне проснуться и сойти на землю, сбросив кокон безрассудства... О Господи! И смею ль я просить? Любая просьба кажется кощунством. Позволь на время, на короткий срок испить глоток пьянящего запрета, войдя в зыбучий ускользающий песок и испытать, хоть раз, мученье это. Чтобы потом, без всякого труда, взлететь легко, свободно и беспечно, когда закончится дорога в никуда, которая казалась бесконечной... |