I То ли кровные, то ли кровавые, Узы гордые, петли ржавые. Непрощенная, на семи ветрах Стою - теплая, огоньки в глазах. Крылья сизые за спиной дрожат - Мне бы сбросить их, да рубцы болят, Мне бы заполночь удавиться бы, Только век летать сизой птицею. Только вес считать мне года слепцов, Только никогда не кормить птенцов, Мне не вить гнезда на сыром суку, Только век кричать вам: "Ку-ку! Ку-ку!" II Сохнут по весне слезы, Душит по ночам кашель. Влажный, тяжелый воздух Снова на грудь мне ляжет. Гладит по сердцу плетка, Глазки слепые в пламя Брошу. Мой мертвый ребенок Остается в стерильной палате. А я ухожу, не глядя: Гляну - совсем сломаюсь. Добрые сильные дяди Проводят меня до парадной. Вытолкнут, как кутенка - Иди, мол, суши свои слезы, А меж собой негромко: "Плакать-то уже поздно". И я покачусь монеткой Звонкой по тротуару. Не за что, некому, не с кем Справлять по мне глупый траур. |