Пусть звонким смехом все люди зальются, И в городах, и в тиши дальних сёл. Мне по душе, когда люди смеются, Но не тогда, когда вешают псов. И не тогда, когда бьют в переносицу, И не тогда, когда нож тебе в бок, И не тогда, когда сытый, откормленный Рвёт у голодного хлеба кусок. И не тогда, когда платье срывая, Жадно рыча и глотая слюну, Зверскую похоть удовлетворяя, Трое по кругу пускают одну. Пусть все хохочут от доброго, светлого Счастья, что бьётся, как птица, в груди, Но никогда не привыкну я к мерзкому Ржанью при виде страданий чужих. Или когда (даже если в Америке), Выкурив плотно забитый косяк, Бьются в прокуренной липкой истерике. Чем так смеяться — уж лучше никак. Пусть во все поры, в любую погоду, На всей планете, понятный для всех, Без модуляции и перевода, Назло жестокости катится смех. 26/ХІ-1981 |