Письмо третье

 

Я накину китайский халатик, словно красавица с картины Моне. Нежность и богатство красок Востока, легкий, тонкий, словно паутинка, почти прозрачный шелк покроет мои плечи, руки, тонкую фигурку. Я так легка, я готова танцевать для тебя. Мой танец изящен, я кружусь, шелка вздымаются ввысь, я влеку их за собой разноцветным шлейфом. Я соткана из полутонов призрачных видений. Моя кожа бела, я чиста и невинна. Я могу говорить с тобой одним взглядом. Моя страсть к тебе – это взмах густых черных ресниц. Ты не любишь женственности напоказ. Ты так бесконечно прав. Вся моя теплота, вся моя нежность принадлежит лишь тебе одному. Восточная любовь тиха и немногословна. Потому как мы понимаем друг друга с полуслова, полувзгляда, полужеста. Я взмахну широкими рукавами, как будто руки мои – крылья. Я буду прилетать к тебе маленькой серой птичкой, садиться на подоконник и петь песни о нашей счастливой любви. Мой голос чист и прозрачен, как горный ручей. Ты будешь слушать меня, и каждая спетая мной мелодия согреет твою уставшую блуждать в потемках душу. Я буду петь тебе о мире и добре, любви и верности, я буду петь тебе о прекрасной девушке в легком шелковом одеянии, что ждет тебя у окна, я буду петь тебе о том, как тоскует ее любящее сердце. Ты узнаешь меня из тысячи тысяч. Давай условимся – я оставлю в волосах прекрасный цветок. Алый, как кровь, и нежный, как мое сердце. Он несет в себе всю силу моей любви. Я жду тебя возле окна. Легкий ветерок ласкает мои волосы. Дрогнет ветка сакуры – это моя душа. Нежная, трепетная. Тихая, как полноводная река. Приходи в мой дом – и он наполнится радостью и светом.