Чтобы быть счастливым, человек должен воображать себя свободным. Выбраться за забор воинской части - мечта каждого солдата. Иниациатива выбраться за забор без разрешения называется самоволкой, или самовольной отлучкой, и наказывается, как правило, арестом и отправкой на «губу» - гаубтвахту на 10-15 суток. Но всё равно, многим солдатам, свобода снится по ночам.

Когда старшина объявил, что нужен доброволец для того, чтобы погрузить в грузовик солдатские кровати и потом их выгрузить на полигоне, молодой солдат первым сделал три шага вперёд.

-Хоть день побуду я свободным,- решил солдатик.

Погрузив кровати в военный ГАЗ-66, он спрятался от ветра в кузове. Старшина сел в кабину, шофёр за руль и они выехали на свободу, за ворота надоевшей части.

Авиационный полигон оказался просто степью с неcколькими небольшими постройками: казарма, столовая, штаб с вышкой руководителя полётов, еще несколько складских сооружений, огороженных колючей проволокой и всё.

Прямо за казармой был обрывистый высокий берег, внизу волнующееся море. По другую сторону степь до горизонта, но за глубокой балкой стояли длинной колонной мишени для учебной стрельбы с самолётов.

Это были настоящие танки, самоходки, бронетранспортёры, грузовики, пушки, гаубицы, самолёты. Боевая техника второй мировой войны и даже современные серебристые реактивные истребители и списаные бомбардировщики.

Разгрузив кровати и отобедав с местными солдатами, салага вышел на улицу. Старшина сказал, что назад они поедут после ужина, а сейчас можно быть свободным, у него ещё есть дела и ушёл.

Солдат надвинул пилотку на глаза и, прищурившись, глядел в степь туда, где стояла военная техника - геройская свидетельница боевой солдатской славы. Потом он взглянул на часы и решительно направился к своеобразному музею.

Взяв штурмом балку, он ушёл далеко, почти до середины военной колонны. Постройки сзади виднелись аж на горизонте. Осмотрев всё снаружи, он залез в легендарный танк Т-34, броня которого была толщиной с ладошку. В башне было темно и романтично, свет заходил только через открытый верхний люк. Он представил себя героем-танкистом, пропахшим порохом и гарью, крутил разные ручки, отчего вертелась башня, поднимался и опускался ствол танковой пушки. Солдат дёргал за рычаги, кричал, отдавал команды и стрелял из поломанного пулемёта по окружавшим его врагам.

Вдруг он услышал по броне щёлканье настоящих пуль и в башне появились взрывы света как от многих фотовспышек. Танкист посмотрел наверх и мгновенно очнулся.

Высоко над ним висели самолёты. Одно звено разворачивалось в небе, заходя на цель. Прямо над танком с рёвом пролетели реактивные истребители, стреляя из всех видов бортового оружия. Фотовспышки, не переставая, светились на их крыльях, пули цокали по броне. Солдат мгновенно отпрянул в сторону от люка, прижавшись к броне башни. Если одна пуля попадёт в люк, служба закончится, - подумал он. Гул турбин удалялся и молодой солдат осторожно выглянул из люка. В небе кружили самолёты и, развернувшись, очередное звено истребителей пошло в атаку. Солдат снова отскочил в сторону, успев захлопнуть за собой верхний люк. Через мгновение пули забарабанили по броне.

-Вот влип!- подумал солдат. -Я же никому не сказал, что пойду сюда и разрешения не спросил. Сюда наверное нельзя. Считай, я в самоволке да ещё как на фронте. Самолёты работали по полной программе, пули сыпались как горох и искали жертву. А что, если они сейчас бомбу сбросят или ракету спустят, тогда прощай мама! Нет, надо тикать. Сколько самолётов ещё прилетит - неизвестно, а опоздай он к ужину - начнут искать, поднимут тревогу и ночлег на нарах обеспечен. Но лучше на губе сидеть, чем в гробу лежать,- решил он и стал действовать.

На дне танка оказался люк для спасения. Не без труда его удалось открыть, вскоре он лежал под танком, на земле между гусеницами. Рядом в землю с визгом впивались пули крупнокалиберного пулемёта, бесцеремонно вздымая солидные фонтанчики земли. Смерть резвилась на расстоянии вытянутой руки. Следующий танк находился метрах в двадцати, за ним стоял другой на таком же расстоянии и так до самой балки, а там за ней воинская часть и безопасность.

Как только пули перестали щекотать землю, солдат выглянул из-под танка. Самолёты, задрав носы, уходили с набором высоты на следующий круг, а другое звено в начале колонны уже выходило на цель.

Солдат перекрестился, призвал Бога в помощь, выскочил из - под танка и изо всех сил побежал навстречу самолётам к следующему танку. На бегу растегнул и выбросил мешавший бежать ремень и только с разгона бросился под днище танка как по броне противно зацокали смертельные снаряды. Воин прополз под танком в направлении следующей мишени.

Как только смерть отщёлкала зубами свою страшную песню, он повторил перебежку. Потом ещё и ещё. Он устраивал с ней соревнование на первенство, на скорость. Страха не было, была собранность и расчёт, время растянулось как резина. Как суворовский солдат, который переправлялся через Альпы, он скатился по песку на дно балки и мухой взлетел в гору на противоположной стороне.

Перед самой частью, маскируясь между деревьями, он отдышался, почистился, привёл себя в порядок. Сильно болел затылок, видно где-то хорошо ударился, в волосах запеклась кровь. Кроме ремня отсуствовала пилотка. Где и как она слетела, он даже не заметил.

-Ты что такой бледный? - спросили его в столовой солдаты.

-Да так. Дом вспомнил,- отшутился солдатик.

-А пилотка где? Почему без ремня? - снова спросили они его после ужина.

-Возле балки стоял, растегнул ремень, хотел заправиться, а он упал на дно и пилотку сдуло. А лезть за ними я побоялся. Там глубоко.

-Ладно, салага, не дрефь! Героя из тебя видно не получится, герой должен быть смелым! - хлопнул по плечу новый знакомый, - пошли к коптёрщику, он тебе форменный комплект пополнит. Это же ты нам кровати привёз?

-Так точно!

-А к балке подходить нельзя, считается самоволкой. Запретная зона. За ней начинается полигон. Там лётчики учаться стрелять. В хорошую погоду они по очереди с утра до вечера тренируются.

Каждый пулемёт на самолёте заряжают специальным боекомплектом, пулями со специальной, сырой краской, разных цветов. Попав в танк, пули оставляют на броне штрихи, как будто чиркнули цветным мелком. После стрельб мы едем туда, смотрим, считываем у кого сколько было попаданий, ставим зачёты и передаём данные на аэродром.

Прошлым летом один пилот ошибся и бомба взорвалась в ста метрах от нашей столовой. Да и ходить по полигону опасно, то бомба лежит неразорвавшаяся, то ракета. Так что у нас тут не служба, а фронтовые условия. Целый день война, пули свистят, взывы гремят.

Одни улетают, другие прилетают.

Однажды выпускник летного училища, здешний житель из соседней деревни, отрабатывая технику пилотирования, специально уклонился от курса и снизился с заданной высоты, летая на уровне заборов над родной деревней, до смерти перепугал и разогнал стадо коров, всех гусей и кур, а заодно и население. И только его отец догадался, что «это Ванька наш летает!»

Наслушавшись баек и поужинав вместе с солдатами, салага залез в кузов своей машины и спрятался за кабиной. Он решил молчать о проишествии. Пусть это будет военная тайна. Гауптвахту, похоже, можно избежать, если пилоты не настучат, а может они и не видели, иначе бы не стреляли. Бъют не за то, что делаешь, а за то, что попадаешься, учили в школе хулиганы. Вскоре подошёл старшина с водителем.

-Ну что? Поехали?- спросил старшина.

Самовольщик радостно кивнул головой и они попылили по бескрайней сухой степи. Солдат оглянулся. В небе над полигоном, как стревятники, всё ещё кружили самолёты и, срываясь с горки коршунами, летели к застывшим танкам, сверкая фотовспышками пулемётов на своих серебристых крыльях.

Райнгольд Шульц. Гиссен.

 

РЕЖИМ ТИШИНЫ

В то утро мы вышли в море на подводной лодке. Море было спокойное, задание несложное. Во - первых, мы должны были спрятаться под водой, а самолёты должны были нас найти, запеленговать и условно уничтожить.

Когда отработали первую тему с авиацией, морякам предстояло отстреляться из - под воды учебными акустическими торпедами по надводной цели.

Подводная лодка оказалась живым организмом черноморского военно-морского флота. В подводники подбирали крепышей маленького роста, потому что в подлодке мало места для великанов. Спали моряки на берегу в казармах и только в походах круглосуточно находились на ограниченной территории подводного корабля. В лодке было очень тесно. Двери в перегородках были круглые, как большие бронированные двери сейфа. В каждом отсеке матросы находились на своём боевом посту, а отдыхали на узких многоярусных коечках, расположенных между трубами, манометрами и вентилями. Лёжа на спине, я носом касался каких-то трубопроводов и для того, чтобы перевернуться на живот, надо было вылезать из спальника и по новой в него забраться.

Кормили подводников хорошо, давали шоколад и 50 грамм красного вина на нос. Под матрасами у моряков лежал слой сушеной рыбы, тараньки или воблы. За накрытым столом сидело по 10 человек. По нелегальному закону всё вино пил один, остальные в этот день исполняли его обязанности сообща. И так по очереди все ловили кайф, если не попадались.

Я был на лодке сухопутчиком, представителем Военно-Воздушных Сил СССР, участвующий в научных испытаниях. Я был крупнее подводников и любопытнее.

Переходя из отсека в отсек, через круглые двери в переборках, я в первые же минуты по неопытности набил себе немало шишек, суя всюду свой нос и знакомясь с устройством подлодки. Особенно тяжело было в моторном отсеке. Там работали дизеля, грохот и вонь были запредельные. В электроотсеке пахло серной кислотой, как в аккумуляторной большого гаража В надводном положении дышать было ещё можно, а в подводном кислый кислород вырабатывался селеновыми пластинами и лица у всех были напряжёнными.

Подлодка, как огромная рыбина, шла полным ходом в заданный район. Нас сопровождало какое - то военное судно. На верху, на мостике, стоял командир подлодки, вахтенный офицер, врач и мы - заказчики, майор ВВС и я, его радист. Моя задача была обеспечивать связь с самолётами, аэродромом и руководителем испытаний на секретной частоте, недоступной радиостанции подлодки. Командиры соколами смотрели вперёд, я прятался от сильного ветра, а врач со спинингом ловил чаек. Чайки огромной стаей летели за кормой и ждали подачек, когда после обеда кок выливал в море ведро пищевых отходов. Врач насаживал на крючок кусок хлеба и закидывал в море. Хлеб ещё не касался воды, а чайка уже на лету заглатывала наживку и, крича от боли как человек, ничего не понимая, отчаянно махала крыльями и притягивалась леской прямо в руки корабельного врача. Избив его крыльями по лицу, успокаивалась на дне чёрного мешочка. Врач был ещё и таксидермистом и делал из них чучела для друзей и музеев. Я смотрел на это с жалостью и состраданием.

При заходе в заданный квадрат, куда было запрещено заходить всем кораблям и залетать всем самолётам, кроме нас, участников испытаний, я передавал наверх всё, что приказывал мой майор и, получив ответ, мы все спускались вовнутрь лодки, задраив за собой люк.

Командир отдавал команды, получал доклады, за бортом что-то булькало и свистело, пол под ногами уходил из - под ног и вместе с ним мы проваливались в глубину морской пучины.

Я удивлялся, почему на всей лодке нет ни одного окна, чтобы любоваться подводным миром, а не играть в военку.

Лодка должна была опуститься на определённую глубину и двигаться зигзагом. В это время в предполагаемый район нахождения подлодки прилетали самолёты - торпедоносцы. Они кружили над морем и сбрасывали на парашютах особые радиобуи, напичканные электроникой и передающей радиостанцией. Буи были толщиной с бревно и длиной в рост человека. Опустившись в воду, они плавали вертикально, как поплавки. В нижней части от них отделялся микрофон с кабелем длиной 70-100 метров, опускался на заданную глубину и прослушивал ближайшую акваторию.

Три - четыре буя, сброшенных в вершины предполагаемого треугольника или квадрата, пеленговали под водой шум лодки и сообщали координаты на борт самолёта. При обнаружении подлодки самолёт подлетал к ней, сбрасывал в воду торпеду или глубинные бомбы и ждал, пока рыба не всплывёт кверху брюхом, а лодка замолчит навечно и успокится на дне.

Через час после завершения испытания, лодка всплывала, открывали верхний люк и вовнутрь врывался свежий морской воздух. Все пьянели от счастья вдыхаемого первого глотка настоящего божественного элексира. Надышавшись и успокоившись, мы уходили в другой запланированный квадрат и приступали ко второму заданию.

Лодка подплывала к СМ, «Санта Марие», судну мишени, списанному кораблю, стоящему на якоре. Два моряка на резиновой шлюпке сплавали на судно и завели там бензиновый движок, который вырабатывал только звук и должен был тарабанить, пока не кончится топливо в бачке, залитое специально с учётом времени учебных стрельб. Приняв мотористов на борт, лодка уходила в заданный район и скрывалась под водой.

Командир объявлял на борту «Режим тишины». Это значит, что в подлодке молчали моторы. Нельзя было разговаривать, ходить, скрипеть, при чтении переворачивать страницы, дышать только тихо, не кашлять, не производить никаких звуков.

Офицер забирал у всех ручные часы и будильники. Всё, что издавало звук и шорохи, складывали в герметический стеклянный колокол. Все лежали или сидели без движения, без звука, лишь движок на «Санта Марие» тарабанил и издавал единственный шум на всю ближайшую округу.

В это время командир молча отдавал торпедистам приказ и гидроакустическая торпеда, идущая на звук, изрыгалась подлодкой на поиски своей жертвы. Учебная торпеда без боеголовки, вырвавшись на свободу, сразу засекла грохочущий движок на «Санта Мирие» и пошла в атаку, но в это время движок чихнув два раза, пожелал всем здоровья и долгой жизни, замолчал надолго.

Разъярённая торпеда сразу оглохла и ослепла. Цель пропала прямо под носом, звук исчез.

На подлодке, под стеклянным колпаком, хронометр молча отмахивал на циферблате секунды и минуты. Вот сейчас, в эту секунду, по расчётам, торпеда должна была впиться в борт «Санта Мирии». В боевых условиях прогремел бы взрыв, ещё резервное время ожидания и перестраховки. Всё! Время истекло!

-Отбой учебной тревоги!-отдал команду командир подлодки. Всё ожило, все оживились, лодка приготовилась к всплытию. В цистернах засвистел сжатый воздух, субмарина качнулась и пошла наверх. Вдруг страшный удар чуть не завалил лодку на бок.

Мгновение и раздался сигнал боевой тревоги. Пошло экстренное всплытие. Ошарашенная подлодка нехотя, как больная, слушаясь и не слушаясь, нехотя всплыла на свет Божий. Командиры мгновенно взлетели на мостик и увидели торчащую в правом боку подлодки свою собственую торпеду.

В порт самострелы возвращались с позором, но своим ходом. Независимая комиссия сделала вывод: в тот момент, когда оглохшая торпеда потеряла цель, она продолжала двигаться по инерции и через какое-то время снова обнаружила звук. Сработала автоматика, торпеда развернулась и на исходе своих сил воткнулась в борт своей подлодки.

Подводная лодка состоит из двух корпусов, как термос. Из крепкого внутреннего и лёгкого наружнего, один в другом. Между двумя корпусами закачивается вода, чтоб лодка набирала вес и уходила под воду, или наоборот запускается сжатый воздух, который вытесняет воду из отсеков, делая лодку лёгкой и она всплывает как поплавок. Пространство между корпусами перегорожено на отсеки, чтоб в случае повреждения одного другие бы работали без изменений. Это обеспечивает непотопляемость и увеличивает живучесть подводного корабля.

Если бы торпеда была не учебной, а с боеголовкой, прогремел бы взрыв и лодка ушла бы на дно. Лежали бы мы тогда все вместе в стальной братской могиле на дне моря, в режиме тишины, а так, все отделались лёгким испугом.

На американском военном флоте была подобная ситуация. Следуя инструкции, командир подлодки «Скорпион» «выстрелил» неисправную торпеду за борт, развернул лодку на обратный курс и начал «убегать», но… через некоторое время торпеда «нагнала» субмарину и она затонула в Атлантическом океане вблизи Азорских островов. В мае 1968 года 91 человек навсегда ушли на глубину 3300 м. Так оценили ситуацию по магнитофонным записям гидрофонов специальная комиссия США.

Море ошибок не прощает. Слово - серебро, молчание - золото. Режим тишины - гарантия спокойной жизни. Райнгольд Шульц. Гиссен.

 

PS:. В Германии производятся водородные подводные лодки класса U-212. Под водой лодка долгое время работает на топливных элементах производства Siemens AG и практически не производит шумов.

 

ПУСТЯШНОЕ ЗАДАНИЕ

Командир военного корабля страшно любил полакомиться свежей рыбкой. Времени на рыбалку у него не было, но рыбку иногда ловил. Море щедро делилось запасами со всеми, кто в них нуждался.

Большой минный тральщик полным ходом шёл на пустяшное задание, доставляя заказчиков в закрытый заданный район, для испытания военными учёными новых средств спасения людей на море.

Командир с офицерами стоял на мостике и поглядывал в бинокль. Военный корабль стремительно шёл вдоль берега на расстоянии трёх миль. Вдруг, что-то увидав, командир стал пристально рассматривать в бинокль какие-то вешки, торчащие из воды.

-Право руля!- скомандовал капитан и корабль взял вправо.

-Стоп машины! Малый назад!- минный тральщик, задрожав всем корпусом, подгребая под себя буруны морских волн, подошёл кормой к деревянным вешкам.

-Аврал! Свистать всех наверх!- опять отдал команду капитан и все засуетились. На мостике появились два матроса с биноклями, один смотрел вперёд по курсу корабля, другой назад. Они были на шухере.

Вся команда собралась на корме и встала вдоль борта, плечо к плечу. Слева по борту багром подцепили вешку и вытащили на корабль. Вместе с ней из-под воды вытащилась рыболовная сеть местного рыболовецкого колхоза. В сети было много рыбы. Она трепыхалась и сверкала на солнце серебристой чешуей как изумрудами. Моряки стояли плотной стеной вдоль борта и поднимали из воды сеть. Перебирая её верхний конец, передавая её из рук в руки, проводили вдоль кормы и по правому борту опускали опять в воду.

Другие ловко вытаскивали из сети рыбу. Кок притащил из камбуза большие аллюминевые бачки в диаметре больше чем с полметра и в них полетели крупные, как сапоги, рыбины. Потом пошла камбала, да такая большая, взрослая, с бородавками, что в бачок не влазила. Я тоже протянул руки к сети и хотел вытащить приличную камбалу, но сразу получил по рукам от соседа матроса.

-Электроскат! Не трогай! А то долбанёт!

Тут пошёл ажиотаж. На палубу из сетей выпала черноморская акула «Катран» длиной около метра. Она билась и скакала по палубе, пока кок огромным гаечным ключём не вмазал ей по голове. После чего ей тут же отсекли голову и хвост для изготовления дембельского сувенира-чучела. Когда пустые сети снова ушли под воду, а вешки опять покорно кланялись волнам, стоящие на шухере вперёдсмотрящие сообщили, что нас засекли и с берега по направлению к кораблю движется рыбацкий баркас. Минный тральщик взревел моторами. За кормой забурлили буруны и грозный военный корабль пустился наутёк, удирая от маленькой рыбацкой лодки и ответственности.

 

Когда корабль пришёл в заданный квадрат испытаний, он встал на якорь. Было лето. Солнечно и жарко, на море стояла мёртвая зыбь. Из камбуза вкусно пахло жареной рыбой. Моряки вынесли на палубу обеденные столы и над ними натянули брезентовый тент. Сидя в прохладе, ласкаемые едва заметным шевеленьем лёгкого ветерка, все ожидали вкусного обеда и любовались морским пейзажем. Корабль, море, горизонт и солнце. На столе дымилась наваристая уха. Стояла на выбор отлично приготовленная рыба всех сортов: кефаль, луфари, скорпена, хамса, тюлька.

Камбала была особенно вкусна и доставляла небесное блаженство. Нежная, сочная, она таяла во рту как шоколад, как мороженое. Моряки с удовольствием ели, закрывая от удовольствия глаза, и хвалили кока. Командрир показал ему большой палец и кок засиял ярче солнца.

После вкусного обеда по закону архимеда, полагается поспать! Сытые морячки пристроились в тени, где кому понравилось и закемарили. На море стояла мёртвая зыбь.

Когда все ожили, капитан разрешил искупаться в море. Матросы разделись и попрыгали за борт. Вода чистая, тёплая, доставляла истиное наслаждение. Все плавали в счастье и благодарили Всевышнего, что он всё так чудно создал и устроил этот удивительный мир.

Я вспомнил, как дома был не плохим ныряльщиком, на спор прыгал в воду с плотов и непременно доставал дно, всплывая на поверхность с ракушкой или камешком в руках, хотя глубина считалась приличной и по реке ходили многоэтажные пассажирские пароходы.

Никому не говоря, я залез на самый верх корабля и, борясь со страхом, сиганул в воду на головку. Пусть морячки запомнят авиацию!

Почти израсходовав весь воздух, я открыл под водой глаза и испугался. Вместо голубой водицы была холодная, страшная чернота. Инстинкт самосохранения включил автомат спасения и я сам того не сознавая развернулся и, нахлебавшись противной морской воды, еле выплыл на поверхность. Боцман пригрозил кулаком. Хоть ты и гость на корабле, а порядок один на всех! Надо спрашивать!

- Хотел достать дно!- сказал я в оправдание. Боцман выкатил глаза и переварив ответ, крикнул.

-Акустики ! Доложите глубину!

-2 210 метров!- доложили акустики.

Тут выкатил глаза я.

Корабль прокричал пронзительной сиреной, моряки вернулись на борт и привели себя в порядок.

-Приступить к испытаниям плота!- сказал капитан. И в ту же минуту в воду попадали огромные тюки, раздуваясь на лету и превращаясь в большие резиновые лодки. Задание пустяшное - ученные просят на практике определить, какой цвет спасательного плота СП-1 самый заметный в море.

В каждый плот сядет доброволец, корабль уйдёт за горизонт и будет определять дальность опознания по цвету.

Меня посадили в плот оранжевого цвета. Когда корабль, подняв пену за кормой, ушёл в даль, я осознал, что остался один во всей вселенной, во всём Чёрном море. Корабль комариком торчал на горизонте. Пришлось изучать своё средство спасения. Плот был длиной метра три и шириной около двух. Яркий цвет, над головой надувная крыша. Сильно воняло резиной и тальком.

Внутри были всякие карманы. В одном торчала маленькая переносная рация. В другом сигнальные патроны «день-ночь». Дернешь за шнурок со стороны «день» и повалит густой чёрный дым, довольно много и очень долго. Дёрнешь за шнурок со стороны «ночь» и загорится огромный бенгальский огонь, который видно, наверное, на горизонте. В третьем кармане были железные кружки и большие таблетки размером с полтинник. На упаковке написано: «опреснитель морской воды» Черпанул в кружку солёную воду, бросил туда таблетку и пошла реакция. Вода забурлила, запузырилась, когда всё успокоилось, попробовал попить. Отвратительно! Невкусная, тёплая, противная водица, но жить захочешь - выпьешь до дна!

В следующем кармане лежали упаковки с рыбацкой снастью. Крючки с лесками и поплавками и инструкция к рыбной ловле. Все сделал как написано, ни одной рыбки не поймал. В одном из карманов обнаружил «НЗ», непрекосновенный запас продуктов и аптечку. На крыше был устроен водосборник пресной дождевой воды и электромаячёк, работающий от водоналивной батарейки. Вдоль стенок были закреплены вёсла и плавучий якорь в виде парашюта. Делать было нечего.

Время идти не хотело. Солнце висело высоко. Духота невозможная. Разделся, тело покраснело, сгорели спина и плечи. Корабль не возвращался и, вообще, исчез за горизонтом. Жарко!

В голове плавились мозги. На небе появились три солнца и палили несносно. Море загорелось ярким пламенем. Испытатель сидел на резиновой сковородке посреди пылающего моря.

Вспомнилось стихотворение Чуковского: "А лисички взяли спички, к морю синему пошли, море синее зажгли…". Давно известно, что в Чёрном море живой слой воды всего лишь 50 метров, глубже из-за ядовитого сероводорода оно мёртвое и взрывоопасное. После шторма всегда пахнет тухлыми яйцами.

Опасный газ может подниматься из морских глубин и, смешиваясь с воздухом, взрываться и гореть ярким пламенем. При полном штиле вода внезапно «закипает» и в течение долей секунды над ней поднимается огненная глыба, способная поглотить пятиэтажный дом… Другого такого моря в мире нет.

Стало трудно дышать. Испытатель лёг на дно плота и смирённо закрыл глаза. Мучала жажда, появилась вялость, ощущение усталости, головная боль, шум в ушах и боль во всем теле. Затем всё в голове закружилось и поплыло в море.

Он не слышал, когда подошёл корабль, как его и плот подняли на борт. Как делали укол, накрыли мокрой простыней, обложили бутылками с холодной водой и меняли компресс со льдом.

Он вернулся к жизни, когда корабль полным ходом летел к родным берегам. Пустяшное задание было выполнено!

Райнгольд Шульц. Гиссен.

 

ГЕРОИ

Героями не рождаются, их делают обстоятельства.

 

Молодость живёт будущим, а старость прошлым. Сорок лет мне не даёт покоя эта история. Сорок лет возвращаюсь я в мыслях к своей молодости в суровой солдатской шинели и тайно горжусь, что я там был, что я их видел, здоровался за руку с великими людьми и под надсмешки друзей долго не мыл руки, чтобы не смыть память героев. Герои - они всегда альтруисты. Сам погибай, а товарищей выручай! - Библейское наставление, которое любил повторять Суворов.

После учебки попал я служить в Крым, на Чёрное море, в город Феодосию. Приехали мы туда на сутки раньше, чем было написано в сопроводительных документах. Я старший группы, состоящей из десяти курсантов выпусников военного училища в Новоселицах, что под великим Новгородом. Все молодые, военные специалисты: чистые радисты, радисты – эстисты-телеграфисты и ЗАСовцы. (Засекреченная Аппаратура Связи).

Мы знали морзянку назубок и гордились этим конкретным языком романтики, путешествий, великих географических открытий, новостей в науке, и нераскрытых военных тайн. В Крыму, выйдя из вагона в объятья южного солнца, мы первым делом спросили

-Где море?

Нам показали рукой и объяснили:

-Обойдёте вагоны и вот оно, как раз напротив вокзала.

Нас как магнитом потянуло в мир невероятных приключений, морских сражений, необычайного подводного мира, туда, где пахло водорослями и ухо отпускникам ласкал нежный прибой.

На берегу старый рыбак не спеша смолил свою перевернутую кверх дном лодку. Горел костерок, пахло битумом, всё было родное, знакомое. Мы сели на землю и долго любовались далёким морским горизонтом, высоким, безоблачным, крымским небом и ласковым майским солнцем. Ночевать решили на берегу, под перевернутыми лодками, а назавтра, как написано в документах, идти в часть.

Опомнились ближе к вечеру, очень хотелось есть. Вскладчину насобирали из всех карманов последние медяки. Шесть дешёвых пирожков на десять солдатских желудков только разьярили волчий аппетит. А в части скоро ужин, будет чай с сахаром, хлеб с маслом и каша!-думал каждый. Когда желание желудка затмило всё остальное- решили сдаваться и идти в часть.

Местные объяснили, где стоит могучее здание штаба нашей воинской части, в котором во время войны размещалось фашистское гестапо.

Нас приняли, накормили, распределили. Новые знакомые сообщили, что здесь недалеко находится военный аэродром «Кировский». На одной полосе базируются несколько полков, дальняя авиация, истребители, бомбардировщики, транспортники, вертолёты, гидросамолёты Б-12 «Чайка» и наука.

После ужина почти всех увезли на аэродром, а меня и ещё нескольких отличников оставили служить в городе, при штабе, в королевской роте «белых мышей».

-На вас опыты будут ставить, - язвительно прошептал старослужащий, сбив с нас первую военную радость.

В роте было всего три взвода, через день на ремень, взвод охраны. Взвод шоферов и взвод связи, куда я и попал. В нашем взводе были радисты, телефонисты, засовцы, кинщики и свои шофера передвижных радиостанций. Комнаты в казарме назывались кубриками и спало в них не 180 человек, как в учебке, а всего 20.

Воинская часть, куда мы попали, была не совсем обычная, на каждого солдата приходилось офицеров по 30, так что честь отдавать ниже майора считалось не обязательно, да и офицеры были необычные. Многие военную форму носить не умели и устава не знали. На разводе обращались к солдатам по-древнему «Здравствуйте, товарищи красноармейцы!», потому что все они являлись засекреченными учёными, а часть имела второе название «НИИ», не научно - иследовательский, а научно - испытательный институт имени Валерия Чкалова».

Командиром роты у нас был татарин, капитан Заманетдинов. Командир взвода капитан Большаков, командир взвода связи капитан Крайнов по кличке «Мартин». Заместителем командира взвода старший лейтенант Дедов, за ними шёл старшина роты Титов, потом мичман Шитый и другие. Наукой заведовал майор Мизин, милейший интеллигент. Начальником политотдела части был генерал Шульга, а командиром воинской части № 36851 был полковник Золин, но его сменил генерал Пресняков, герой советского союза! В военной шарашке учёные и испытатели работали по разным секретным темам

Служивые говорили, что жить здесь можно, часть находится в центре города, старшина иногда возит солдат на Чумку или на золотой пляж купаться море. По выходным, если нет дисциплинарных замечаний, отпускают в увольнение в город.

В месяц солдаты получали 3 рубля 80 копеек. Этого хватало, чтобы купить конверты, почтовые марки, кусочек белого материала на подворотнички, сапожный крем и частично на самые дешёвые сигареты. Поэтому страшина, у которого жена работала на табачной фабрике, часто водил нас туда на экскурсию. Возвращались мы пухленькие. Каждый солдат выглядел как Винни Пух. За пазухой лежали сигареты.

В Феодосии стояли все рода войск, лётчики, моряки, артеллеристы, танкисты, пограничники, стройбатовцы, ПВО.

Летом в морсаду всегда танцы и девчата там со всего союза. Зимой на танцы можно сходить на табачную фабрику, в дом культуры. Лётчики и моряки на танцах у девчат вне конкуренции, так что дембельнуться вполне можно с молодой женой, шутили старослужащие и показали мне моё место на втором этаже солдатской коечки у окна.

Старики предупреждали, если придётся бывать на испытаниях, никаких самостоятельных действий. В самолёте ничего не трогать, а то, говорят, был случай, один солдат залез в самолёт и представил себя боевым лётчиком, стал щелкать выключателями и доигрался - сработала катапульта. На глазах у всех его выстрелило в воздух и через мгновение он шмякнулся об асфальт. Сделал подарок маме.

 

В первую же ночь в 4 утра в кубрике включили свет и дежурный по роте капитан Крайнов с порога закричал:

-РОТА, ПОДЪЁМ! ТРЕВОГА!

И тут же, прошелестев в воздухе, и попав прямо в лицо орущему, шлёпнулся на землю у его ног солдатский кирзовый сапог.

Взбешённый офицер немедленно построил всех солдат в коридоре в одну шеренгу. Все были одеты по форме и все в сапогах. Виновников ч/п найти не удалось. Сапог оказался ничейным.

Зато побегали все в ту ночь от души и до седьмого пота. Офицер сорвал с койки одеяло, четыре солдата должны были взять это одеяло за углы. По серединке положили ничейный сапог и весь взвод ушёл по тревоге. 200 метров бегом, 100 пешком и снова 200 бегом, 100 пешком и так, пока все не оказались в лесу, далеко за городом.

На природе, по очереди сапёрными лопатками рыли могилу, как для человека. Схоронили туда сапог и назад. 200 бегом, 100 пешком. В часть вернулись все в мыле.

Дедовщина для нас длилась всего четверть года. Крутые старики демобилизовались сразу, их сменили поколение со слабым рассолом, а своих буйствующих мы укротили сами. Так что те, кто пришли за нами следом, историю знали только из наших воспоминаний.

Я попал служить в радиокласс. Помещение при штабе состояло из двух небольших комнат с зарешёченными окнами, сквозь которое мы всё - таки умудрялись пролезать. В комнате у окна стояла огромная, размером с шифоньер, мощная ультрокоротковолновая радиостанция. Рядом проволочный магнитофон МН-61 и письменный стол с вахтенным журналом.

В обязаности радистов входило: нести в радиоклассе боевое дежурство, прослушивать эфир на специальной частоте. С нас взяли подписку о неразглашении военной тайны и оформили допуск в секретный отдел. Секретно было всё, письма, карты, телефонные номера, номер нашей воинской части, наши фамилии и даже наши домашние адреса, не говоря уже о том, чем занимались учёные.

Через дежурного по части мы под роспись получали в секретном отделе специальные кварцы. Если были полёты или испытания, надо было записывать на магнитофон переговоры пилотов, находящихся в воздухе самолётов.

Иногда радистов вызывали наверх и приказывали назавтра к 4 утра быть готовым к выходу на задание с переносной радиостанцией Р-105. С этой радиостанцией я побывал на разных испытаниях на полигоне Чауда, ходил на мыс Меганом, плавал на подводных лодках, был на научно - иследовательском судне «Саша Чекалин», на морском буксире, на минном тральщике, на скоростных опытных катерах с пятью авиационными, газотурбинными двигателями, летал на самолётах, на вертолётах Ми - 4 и даже в бинокль видел Турцию.

Радисты - военная интеллигенция. В море, когда мы работали по теме, я, стоя на мостике огромного военного корабля, тайно гордился своей ролью. Это ведь я первый получал по радио команды, сообщал о них капитану, он делал распоряжения, весь экипаж исполнял приказания и в зависимости от моих слов военный корабль менял курс, скорость или становился на якорь.

Я был такой Аятола Хомяни, незаметный исполнитель главной роли. Я ведь мог и по - другому что-то сказать и всё пошло бы по – другому, с гордостью думал я, стоя на капитанском мостике грозного военного корабля, рядом с прославленными командирами-фронтовиками. Несмотря на тошноту от морской качки, я внимательно вслушивался в радиоэфирный треск в наушниках, чтобы не пропустить очередную важную команду. Служба была трудная, но интересная, для настоящих мужчин.

Через месяц после того как американцы впервые высадись на Луне, к нам в часть прилетел космонавт № 4 Павел Романович Попович. С ним приехала группа будущих космонавтов. Меня сразу приставили к нему личным радистом. Сотовых телефонов тогда ещё не было и я обеспечивал связь. Свита космонавта состояла из двух солдат, шофёра старого ГАЗ 69 и меня, радиста. Вокруг космонавта всегда крутилось много знаменитых людей, в том числе и будущие космонавты, у которых мы заранее выпрашивали автографы. Фотоаппараты были запрещены, единственную фотографию с космонавтом он прислал нам сам из самого звёздного городка.

В тот день испытания катапульты меня отвезли в крымскую степь на мыс Чауда и оставили возле небольшого одинокого сарайчика, сделанного из самана, вероятно, для укрытия от непогоды овец. Потом ко мне подвезли гражданского с какой-то непонятной аппаратурой. Каждый настроил свою материальную часть, и приготовил ушки на макушки. Вокруг степь, круговой горизонт как в море, и небо над головой чистое и высокое - высокое. Тишина такая, что и даже время, казалось, застопорило свой ход. В эфире переговаривались невидимые пилоты пролетающих где-то самолётов. По специальному заданию я записывал то, что полагалос, и делал отметки в специальном журнале с пронумерованными и прошнурованными страницами и опечатанном фанерным брелком с пластилиновою печатью.

В сохранившемся задание с планом расположения радиостанций на полигоне Чауда записано: что мой позывной «Шаткость 2». По прибытии на место развернуть радиостанцию, проверить работу приёмника Р-313М от радиостанции Р-855УМ и установить связь с «Шаткостью» на 3 канале.

После установления связи Р-809 находиться на приёме. Приёмник Р-313 выключить.

По команде с 861 «Удаление 20» включить приёмник Р-313 и приготовиться к записи на магнитофон МН-61.

По команде 861го «Удаление 10» включить магнитофон и производить запись.

Радиостанции Р-809 по каманде «Удаление 10» перейти на 259 кварц, прослушивать и записывать репортажи. При отсутствии приёма репортажа через 20 минут Р -809 перейти на 3 канал и связаться с «Шаткостью». Задание составил ведущий инженер Ремизов.

 

Гражданский оказался молодым учённым из Лениграда. Он рассказал, что работает над секретным военным проектом.

-Гордись!- сказал он -Ты присуствуешь на секретных испытаниях первого в мире катапультирования человека с самолёта, летящего на сверхзвуковой скорости. Сейчас к нам с неба должен спуститься на парашюте герой, лётчик-испытатель, друг Гагарина.

Он многое знал и интересно рассказывал. Оказывается, первые ракеты, реактивные самолёты и первые катапульты к ним появились в Германии ещё до войны, а сегодня с катапультой знакомы все военные лётчики и даже космонавты.

Мы долго ждали, но ничего не происходило. Когда ждать стало невмоготу приехал наш «козлик» и забрал нас вместе с нашей аппаратурой.

Шофёр сказал, что испытание прошло плохо. Испытатель погиб.

Потом в штабе начальство смотрело секретное кино, снятое с рядом летящего самолёта, нам, конечно, ничего не сказали, но Харченко, солдат-киномеханик пршептался.

Мы узнали, что с аэродрома «Кировский» взлетели два двухместных истребителя СУ-7. В одном сидел испытатель катапульты, другой с кинооператором летел рядом и снимал всё на плёнку. Сложность состояла в том, что кресло катапульты надо было выстрелить так быстро, чтобы его не нагнало хвостовое оперение самолёта и не разрубило надвое. Тогда погибнет испытатель и упадёт разбитый самолёт. А чересчур сильный заряд под катапультой может разбить позвоночник испытателя и погубить человека. В момент выстрела катапульты на пилота действуют гигантские нагрузки, ноги может просто переломать набегающим воздушным потоком.

Даже при нормальном катапультировании лётчик может за всю жизнь воспользоваться этим средством спасения только два раза, потом его списывают по состянию здоровья, как инвалида с вечными болями в спине. А при катапультировании со свехзвуковой скорости костная человеческая арматура просто не выдерживает таких перегрузок.

Смерть испытателя наступила со сверхзвуковой скоростью. Рассказывали, что тело с пробитым черепом и переломанном позвоночником на неуправляемом парашюте молча спустилось на землю, то есть окунулось в воду феодосийской бухты.

Потом мы попали на похороны в качестве почётного караула. У гроба, стоящего в кинозале на втором этаже нашей части, застыли солдаты с карабинами в парадной форме. Второй почётный караул был офицерский. Затем мы на улице стреляли в воздух из карабинов, отдавая герою последний прощальный воинский салют.

Через несколько дней в центральной газете, то ли «Красная звезда» то ли «Комсомольская правда», появилась статья на весь разворот. В ней говорилось о том, что при исполнении служебных обязаностей погиб парашютист, мастер спорта, совершивший более 1000 прыжков. И ни слова о самих испытаниях. Ни слова об истинных причинах гибели.

Через какое-то время катапультирование повторили, испытатель остался живой и получил звание Героя Советского Союза.

Потом было много всяких событий и испытаний. Я видел чудеса героизма многих альтруистов. Мы часто ходили в море, отрабатывали разные темы, сами не раз были на грани смерти. Но в мозгу зарубцевалась память о том засекреченном погибшем парне. Давно забылось его имя, но подвиг остался и его забыть было невозможно. Погибшего звали то ли Баранович, то ли Богданович, но что-то от Баларусии, от имени отца и от русской сказки. Больше о нём ничего не было слышно. Сорок лет тишины.

 

Навязчивая мысль найти подробности о нём возвращалась ко мне постоянно. Я долго искал его и наконец нашёл, через 40 лет! «ПОЛЁТ ДЛИННОЮ В ЖИЗНЬ» так называлась статья, напечатанная в газете «Советская Белоруссия», посвящённая юбилейной дате его гибели. Всё стало на свои места.

Я узнал подробности его биографии. Героя звали Данилович Валентин Иванович. Подвиг повторил Хомутов Олег Константинович.

Райнгольд Шульц. Гиссен.

ПОЛЁТ ДЛИННОЮ В ЖИЗНЬ

Газета Советская Белоруссия

 

"20 мая 1970 года при испытании опытной катапультной установки К-36 погиб верный сын белорусского народа парашютист-испытатель лейтенант Валентин Иванович Данилович, уроженец местечка Колодищи Минской области... За большой вклад в создание и испытания новых образцов парашютно-десантной техники, проявленные при этом высокое профессиональное мастерство, мужество и героизм ходатайствую о присвоении Валентину Ивановичу Даниловичу звания Героя Республики Беларусь (посмертно)".

Из письма командующего воздушно-десантными войсками Российской Федерации генерал-полковника Георгия Шпака Президенту Республики Беларусь Александру Лукашенко.

15.02.1936 года в поселке у железнодорожной станции Колодищи, что под Минском, в семье Даниловичей - офицера-артиллериста Ивана Иосифовича и домохозяйки Марии Даниловны - родился сын Валентин. Обычный белорусский паренек, таких в Колодищах подрастало немало. Но пройдет пара десятков лет, и Валентин станет шестикратным рекордсменом мира по парашютному спорту, выдающимся испытателем парашютов и катапультных кресел боевых самолетов. Станет человеком, именем которого сочла бы за честь гордиться любая держава мира. Представитель опаснейшей и редчайшей профессии (испытателей катапульт во всем мире всего несколько десятков), умевший то, на что решаются только самые отчаянные из избранных, - выстрелить собой в неизведанное, выстрелить ради жизни других... Прожив всего 34 года, 20 мая 1970 года на завершающем этапе испытаний катапультного кресла К-36Д мастер спорта СССР старший инженер-лейтенант Валентин Иванович Данилович погиб.

Сегодня это кресло К-36 установлено на всех - без исключения! - боевых самолетах ВВС России и стран СНГ - на Су, МиГах, Ту... Американские специалисты всерьез рассматривают вариант его установки и на свои новейшие самолеты 5-го поколения - JSF и F-22 "Рептор".

И белорусские военные пилоты, занимая место в кабинах своих боевых машин, тоже садятся в катапультное кресло К-36 - последнюю надежду в самой гибельной ситуации. Садятся, увы, не зная, что за их безопасность сложил свою голову славный сын белорусского народа Валентин Данилович. Жизнью за жизнь заплатив...

Спасенных в авиационных авариях и вернувшихся в строй пилотов уже более 600! Только в белорусском небе на К-36 переиграли смерть пятеро военных летчиков: 7 февраля 1989 года с высоты 1.400 м покинул неуправляемый МиГ-29 командир 968-го Севастопольского Краснознаменного, ордена Суворова истребительного авиаполка полковник Сергей Дроздов (аэродром Россь); 16 мая 1989 года во время аварийной посадки с нулевой (!) высоты, то есть с земли, катапультировался из МиГ-29 летчик 927-го Кенигсбергского Краснознаменного истребительного авиаполка старший лейтенант Андрей Немков (аэродром Осовцы); 8 сентября 1989 года на высоте 200 метров оставил Су-25 летчик 397-го отдельного штурмового авиаполка лейтенант Анатолий Юдин (аэродром Кобрин); 17 октября 1990 года на высоте 50 метров покинул Су-25 командир звена 397-го отдельного штурмового авиаполка капитан Анатолий Пышный; 25 марта 1991 года на высоте 100 м катапультировался из Су-25 старший летчик 206-го отдельного штурмового авиаполка (аэродром Засимовичи) капитан Сергей Родин.

И не их вина, а наша общая беда, что имя Валентина Даниловича сегодня, увы, забыто. Но оно должно вернуться к нам из этого постыдного забвения. Хотя бы в год 65-летия со дня рождения героя-испытателя...

 

Очарованный небом.

Начало биографии Валентина было обычным для тех тяжких лет. Немецкую оккупацию пережил вместе с матерью в деревне Дубовый Лог, что на Червенщине. Здесь же в 1944 году пошел в 1-й класс. Затем учился по месту службы отца-артиллериста в Осиповичах и Лапичах. Заканчивал школу на далеком Сахалине - в местечке Тымовское у города Александровска.

Учился в школе Валентин отлично, проявляя удивительные способности к точным наукам, особенно к математике. Был бессменным чемпионом школы по шахматам и увлекался, как и многие тогдашние мальчишки, авиацией. Строил модели, запускал планеры. После школы долгих раздумий о будущем не было - в 1954 году поехал в легендарный Московский авиационный институт имени Серго Орджоникидзе. С ходу поступил, блестяще сдав вступительные экзамены. Обучаясь в институте, начал заниматься парашютным спортом. Первые успехи пришли очень быстро. Уже 11 июля 1956 года он установил первый в своей жизни мировой рекорд в прыжках с парашютом на точность приземления. В будущем будет еще 5. Валентину Даниловичу присваивается звание "Мастер парашютного спорта СССР".

Без Даниловича не обходится ни один воздушный праздник, ему рукоплещут в Тушино и Домодедово...В это же время проявляется и еще одна грань таланта этого одаренного человека. Валентин начинает заниматься фотографией и за короткое время становится известным фотохудожником. Его фотоработы не сходят с обложек журналов "Огонек", "Наука и жизнь", "Крылья Родины", "Смена"... "Огонек" упорно зовет на работу к себе, в фотокорреспонденты! Валентин - участник многих всесоюзных фотовыставок.

Но его все же тянет небо... Валентин стал и одним из пионеров воздушной съемки: с закрепленным на защитном шлеме-каске фотоаппаратом прыгает в бездну и делает потрясающие для того времени фотоснимки. В июне 1960 года оператор Валерий Гинзбург приглашает студента МАИ для участия в съемках фильма о воинах-десантниках "Прыжок на заре": кроме Даниловича, выполнить воздушные съемки было некому. Прыгать с тяжеленной кинокамерой "Конвас-автомат", установленной на голове парашютиста, да еще с аккумулятором, притороченным к запасному парашюту, желающих не нашлось. Данилович прыгнул 24 (!) раза... Фильм имел ошеломляющий успех!

После окончания в феврале 1961 года МАИ по специальности "специальные электромеханические установки" и получения квалификации "инженер-электромеханик" Валентин Данилович попадает в свой первый расположенный в подмосковном Щелково "почтовый ящик" - 3910 (так тогда назывались предприятия, связанные с военно-промышленным комплексом). Сегодня это известное на весь мир учреждение - НИИ парашютостроения.

Здесь Валентин впервые увидел и не афишируемую сторону жизни испытателей - смертельную опасность их работы. Длинный, постоянно пополняющийся список погибших парашютистов-испытателей. Но Валентина это не испугало - он рвался в небо, на испытания.

В августе 1963 года Данилович переходит на работу в другой "почтовый ящик" - п/я 12 (Летно-испытательный институт им. М.Громова). Здесь его ждала должность старшего инженера парашютиста-испытателя и весь набор чрезвычайно опасных и далеко не всегда гарантирующих жизнь экспериментов.

31 августа 1963 года - дебют: прыжок с парашютом С-3 с самолета Ил-12. Без замечаний. Прыгнул с парашютом Т-2 - нормально. 18 сентября - первый испытательный прыжок со спасательным парашютом С-3 в защитном шлеме летчика ЗШ-2 с вертолета Ми-4. Высота покидания - 2.200 метров, задержка раскрытия - 30 секунд... На земле его ждали теплая встреча, крепкие рукопожатия бывалых испытателей: наш парень, будем работать!

Но главное испытание, которое тревожило и не давало покоя, было еще впереди: реальное катапультирование! Летчик решается на него, если вообще решается, только в одном случае - когда в кабину гибнущего самолета заглянет лицо смерти. Безопасность пилота достигается, увы, через опасность - испытатель катапульты выстреливает собой ради гарантии спасения того, кто будет сидеть в самолете. Страшно? Да, страшно. Даже самый мужественный человек никогда не привыкнет к страху, он просто привыкает жить с ним.

 

Первое катапультирование

26 сентября 1963 года, аэродром ЛИИ им. Громова в Жуковском, катапультное кресло ОКБ Яковлева К-5. Жутковатое кресло. С металлическим "забралом" - складной шторкой, размещенной в заголовнике кресла и призванной защитить лицо от встречного воздушного потока. Был риск отказа уборки "забрала" перед отделением испытателя от кресла и тогда... Но теперь вся его работа - смертельный риск.

Катапультирование было спланировано над полигоном в Белоомуте. Ничего себе название! Как бы не захлебнуться в нем. Одно успокаивало - катапультироваться ему предстояло из самолета Як-25ЛЛ, который вызвался пилотировать считавшийся в испытательных кругах легким на руку летчик-ас дважды Герой Советского Союза Амет-Хан Султан.

На лице легендарного Аметхи - заботливая успокаивающая улыбка: не дрейфь, парень, вернемся! Взлетают. Следом стартует Як-25 - киносъемщик летчика-испытателя Олега Гудкова. Высота - 3.000 метров, приборная скорость - 550 километров в час. Белоомут. Пора! На табло в обшитой железом кабине испытателя Даниловича вспыхивает: "Приготовиться". Валентин откликается нажатием кнопки: "Готов". - "Пошел!" Данилович рвет ручку катапультирования, взрыв пиропатронов, кресло по салазкам-направляющим вылетает с ним из кабины и... ударяется в "бетон" встречного потока воздуха. Вокруг небо, над головой парашют... Оба Яка, заложив крутой вираж, проносятся в стороне, приветственно покачивая крыльями.

Как ни горько это осознавать, но пройдет совсем немного времени, и никого из "крестных отцов" испытателя Даниловича не останется в живых. Не вернется из очередного испытательного полета Амет-Хан, МиГ-25 заберет жизнь у шеф-пилота ЛИИ им. Громова заслуженного летчика-испытателя СССР Героя Советского Союза Олега Гудкова. Такова она - доля испытателя...

1 октября 1963 года факт рождения испытателя катапультных кресел Даниловича был зафиксирован официально - подписанием соответствующего акта с выводом: "...считать возможным допустить к проведению экспериментальных катапультирований на опытных катапультных установках" и выдачей свидетельства экспериментатора Госкомитета по авиационной технике СССР. Под актом стоит подпись и начальника экспериментальной лаборатории N 24 ЛИИ им. Громова Гая Ильича Северина. Здесь впервые пересеклись жизненные пути Валентина и выдающегося конструктора катапультных кресел Северина. В лаборатории N 24 начал он делать свои первые шаги, поднимаясь по лесенке тревожных и жестоких высот испытателя.

Профессия испытателя катапульт требовала самопожертвования, и Валентин это прекрасно понимал. Манекеном человека здесь не заменишь. Все надо было испытать на себе. Когда немецкий исследователь доктор Рашер в годы войны работал над первым в мире катапультным креслом, то для испытаний использовал узников концлагерей. Ни один немецкий летчик прыгать на экспериментальном кресле не согласился...

У летчика дублей не будет

Кроме испытаний катапульт, он продолжал участвовать и в испытаниях парашютов. Пригодился опыт воздушной съемки - Валентин выполняет специальную фото- и киносъемку испытаний. Задания самые разные: замер высоты наполнения купола парашюта С-3, испытание морского спасательного костюма летчика МСК-3 с парашютом С-3-3...Парашюты раскрывались далеко не всегда - приземлялся на запасном...

Он прыгал днем и ночью, на лес и на воду. Если прыжок удавался - в небе часто звучала белорусская песня. Так Валентин отмечал очередной успех.

С Валентином было легко работать инженерам и конструкторам. Он, обладая острым с математическим складом умом и отличной инженерной подготовкой, сам оформлял многие технические документы, делал расчеты и выводы, давал дельные советы и высказывал замечания.

Обычно замечаний было много. Никаких компромиссов и послаблений он не признавал. Любителям рапортомании, медалей, премий и "подарков" к юбилейным датам и съездам это очень не нравилось. Тщеславным угодникам, заседавшим в управленческих кабинетах, у него был один ответ: "У летчика дублей не будет". Скольким пилотам эта принципиальная неуступчивость Даниловича спасла жизнь - никто не считал. В памяти товарищей Валентина сохранилось, что однажды дотошные журналисты прямо-таки достали его одним вопросом: "Что для испытателя наиболее трудно - покинуть самолет, падать или приземляться?" - "В небе все тяжело, - ответил он, - но еще более тяжело на земле, когда даешь оценку парашюту, а сам случайно прозевал какой-нибудь дефект... Твоя оценка - приговор не парашюту, нет, - приговор летчику, который в аварийной ситуации воспользуется им".

 

Я пойду в лунную группу...

Начало 60-х. Занималась космическая эра. Все бредили космическими полетами. Космос - особая строка в биографии Валентина Даниловича. 12 июня 1964 года старший инженер парашютист-испытатель ЛИИ им. М.Громова Валентин Данилович пишет заявление командующему ВВС главному маршалу авиации К.Вершинину: "Прошу включить меня в группу кандидатов в космонавты для полета в космос в качестве инженера и фотокинооператора". К тому времени он уже был знаком и дружен со многими космонавтами - настоящими и будущими. Звездного городка - Центра подготовки космонавтов тогда еще не было, и тренировались космонавты на той же базе, что и парашютисты-испытатели. Прыгали с парашютом на полигоне НИИ парашютостроения в Киржаче, занимались на тренажерах, центрифуге и наземных вертикальных катапультах в ОКБ-918 в Томилино (ныне НПП "Звезда"). Даниловича хорошо знал и уважал Юрий Гагарин. Но особая дружба связывала его с космонавтом Владимиром Комаровым.

Состоялось знакомство и с тогда еще секретным, но уже легендарным "СП" - Сергеем Павловичем Королевым.

12 октября 1964 года стартовал "Восход" с Комаровым, Феоктистовым и Егоровым на борту. Началась и первая работа Валентина, связанная с космосом. На самом "верху" в середине 1964 года было принято решение, соответствующее духу того времени: во что бы то ни стало опередить американцев и обеспечить первый выход советского космонавта в открытый космос. Любой ценой! Невероятно, но факт - сложнейшую задачу решили всего за 9 месяцев! 18 марта 1965 года из корабля "Восход-2" вышел космонавт А.Леонов и "отплавал" в открытом космосе 12 минут 9 секунд. Но сколько нервов и здоровья было потрачено из-за этих минут и секунд на земле! Сколько пота пролито конструкторами, инженерами, испытателями...

Для решения сложнейшей задачи необходимо было испытать специальный скафандр и шлюзовую камеру, которые в кратчайшие сроки были сконструированы и изготовлены под руководством Гая Северина. Испытывать и отрабатывать систему шлюзования и выхода в космос пришлось Валентину. Для создания невесомости использовали специзделие "Ю" - самолет-лабораторию Ту-104А ЛЛ, внутри которого установили макет космического корабля "Восход-2" со шлюзовой камерой. Летчик разгонял самолет до максимальной скорости, брал штурвал "на себя" и сразу же "от себя": Ту-104 делал "длинную горку" - летел по параболе Кеплера. На вершине параболы на 30 секунд создавалась невесомость - испытатель повисал в воздухе. Затем - снова горизонтальный полет, и испытатель падал на устланный матами пол. Таких "горок"-падений обычно было пять за полет. Это значило всего 2,5 минуты невесомости. Уже после третьей "длинной горки" на человека наваливалась свинцовая усталость, пот лил ручьем, а к горлу предательски подкатывала тошнота...

С чьей-то легкой руки Ту-104 ЛЛ назвали "бассейном невесомости". Десятки раз поднимался Валентин на "горку", плавал в этом "бассейне", отрабатывая выход из шахты-шлюза...

Пилотировали Ту-104 ЛЛ известные летчики Герои Советского Союза Александр Стариков, Валентин Васин и Сергей Анохин. В 1964 году Сергей Павлович Королев пригласил к себе Анохина и предложил сформировать отряд космонавтов-исследователей в летно-испытательном отделе ОКБ-1. В обстановке строжайшей тайны шла подготовка к полету человека на Луну. Не афишировалась и другая сторона советского космоса - военная. Очень ограниченный круг людей знал, что орбитальные станции "Салют" были сугубо военного назначения и имели секретное наименование "Алмаз"; конструировались они в совершенно секретном ОКБ-52 Владимира Челомея в подмосковном Реутове. Летали на "Алмазах" только космонавты из военнослужащих. В этом и кроется причина того, что в апреле 1965 года Валентин Данилович уволился из ЛИИ им. Громова и поступил на военную службу в в/ч 52526 – Государственный

Краснознаменный научно-исследовательский институт ВВС им. В.Чкалова.

Приехав в очередной отпуск в Минск, он поделился своей тайной с братом Николаем: "Я скоро пойду в специальную лунную группу".

Но не суждено было сбыться мечте Валентина. В 1966 году умер С.П.Королев. 24 апреля 1967 года в результате отказа тормозной парашютной системы погиб В.Комаров. Упорно не хотели летать и взрывались при испытаниях разрабатываемые с 1962 года "лунные" ракеты-носители Н-1... Окончательную точку 20 июля 1969 года поставил экипаж американского "Аполлона-11", совершивший посадку на Луне. Смерть Главного конструктора, гибель лучшего друга Валентина - космонавта В. М. Комарова, аварии ракеты-носителя Н-1 перечеркнули мечты о полётах в космос. Лунный отряд расформировали, и все силы были брошены на программу, связанную с "Луноходом". Валентин Данилович продолжил работу в стенах ГКНИИ ВВС.

 

Чернорабочие риска

Главная работа у Валентина осталась прежней - испытание парашютов и катапультных кресел. 31 декабря 1965 года ему присвоили квалификацию "инструктор парашютно-десантной подготовки"... Это все, что заслужит он за 5 лет смертельного риска в армии. Здесь он совершил 503 прыжка, большинство из которых были испытательные и экспериментальные. Он не единожды катапультировался в воздухе и на наземной большой вертикальной катапульте с перегрузками 12 - 20 единиц, каждый вылет мог стать последним. И вот за все это - три юбилейные медали... Была у него тесная однокомнатная квартирка в трехэтажной "хрущобе", где ютились они вчетвером. Получил ее еще в НИИ парашютостроения.

19 мая 1969 года Данилович впервые катапультируется на новом опытном кресле Гая Северина К-36. От промышленности весь цикл испытаний в ЛИИ им. Громова провел давнишний друг Валентина еще по МАИ Олег Хомутов. Но последнее слово перед принятием К-36 на вооружение было все же за ним, военным испытателем. Дублером у Валентина был его наставник и командир Герой Советского Союза подполковник Евгений Андреев. Но дублер не понадобился - Валентин пошел на катапультирование сам.

Это был 928-й, едва не ставший для него последним, прыжок. Высота - 7.000 метров, скорость - 700 километров в час. Над Су-9У появляется дымок, от него отделяется маленькая черная точка. Валентин катапультировался! Но что это? Кресло, стремительно вращаясь, несется к земле. Стабилизации нет! Валентина все больше и больше затягивает в жуткий штопор. Мелькает что-то белое. Да это же выбивается купол запасного парашюта! Если он полностью выйдет при таком вращении - все, конец! Валентин изо всех сил одной рукой удерживает купол, а другой пытается хоть как-то стабилизировать падение. Контрольное время для стабилизации - 40 - 45 секунд. Если за это время вращение не прекратится и кресло автоматически не отойдет - придется отделяться в аварийном режиме.

Быстро тает высота. На земле страшное волнение - контрольное время на исходе! И только на 45-й секунде кресло "отстреливается" и отпускает испытателя из своих жестких смертельных объятий. Над Валентином вспухает спасательный бутон парашюта...

Вывод Даниловича по К-36 был для конструкторов и инженеров обескураживающе жесток: кресло не пригодно для эксплуатации на высотных и скоростных самолетах, так как не обеспечивает спасение летчика. Попытки уговорить его на повторный эксперимент не проходят. Валентин непреклонен: кресло - на доработку и устранение дефектов. Что скрывать - тогда это вызвало у многих обиду и раздражение. Только позже пришло понимание, скольким летчикам спасла жизнь неуступчивость Валентина. Целый год велись доработки и испытания кресла К-36 на заводе "Звезда". Едва выдавалась свободная минута - спешил на завод и Валентин. Его советы и предложения не были лишними. Год для такого выдающегося конструктора, как Гай Ильич Северин, - огромный срок, и он не прошел даром: родилось, как покажет будущее, лучшее в мире катапультное кресло К-36Д с дефлектором и телескопическими штангами со стабилизирующими парашютами.

Катапультирование манекенов на разных высотах и скоростях показало, что кресло работает безотказно.

Белорусский вокзал

Первым испытать К-36Д в стратосфере на сверхзвуковой скорости поручили Валентину. Никто не сомневался в успехе, хотя прыжок предстоял сложный. В начале мая 1970 года вместе с дублером подполковником Евгением Андреевым старший инженер-лейтенант Валентин Данилович вылетел в Крым на испытательный полигон "Чауда", что у Феодосии.

Накануне катапультирования Валентин позвонил в Минск: брат защищал диплом в радиотехническом институте. Пообещал на обратном пути из Феодосии обязательно заехать... Но на следующий день принесут телеграмму с горестной вестью...

20 мая 1970 года, среда. Утро на полигоне "Чауда" в тот день было по-весеннему солнечным, добрым. Медосмотр, надевание спецпояса с датчиками для записи состояния испытателя в воздухе: пульс, давление, частота дыхания, температура тела... Не спеша облачают испытателя в космический скафандр "Сокол". Авиационных скафандров тогда еще не было, а условия катапультирования - очень рискованные. Вот и решили использовать "Сокол".

Красивый, сыплющий направо и налево шутками, в светло-сером мягком скафандре с чечевицеобразным откидывающимся назад забралом шлема - таким он и остался в памяти участников тех испытаний. На автобусе его подвезли к креслу К-36Д, которое стояло на специальных "козлах" у самолета-лаборатории Су-7 ЛЛ.

Обстановка нервозная. Спокоен, кажется, только Данилович. Сидя на этой "пороховой бочке", которая еще неизвестно что выкинет в воздухе, он продолжает улыбаться и шутить. Последним к нему подходит Евгений Андреев. Еще одна проверка, слова напутствия - и чечевица забрала закрывает спокойное лицо Валентина. Начинается десатурация - испытатель полчаса дышит чистым кислородом. Мера вынужденная - надо вытеснить из организма азот, чтобы он не начал пузыриться в организме на высоте и не привел к кессонной болезни.

Кресло цепляют на крюк и, подняв краном, устанавливают во вторую кабину самолета. Она без фонаря, но с защитным железным козырьком спереди.

Один за другим в небо взлетают два самолета. Первый - с испытателем, второй - киносъемщик. Вот и плановый режим: скорость - 1,29 М, сверхзвуковая; высота - 11.240 метров, стратосфера. Пора. Валентин дергает за ручки катапультирования. Взрыв пирозаряда, перегрузка в 20 единиц привычно "бьет" по позвоночнику... Мгновенно срабатывают притяги ног и рук, выходит дефлектор, кресло молниеносно идет вверх...

На вертолете Ми-4, который летит рядом и из которого вместе со специалистами за катапультированием наблюдает главный конструктор Гай Северин, радостное возбуждение. Наконец-то удача!

Но что это? Парашютист снижается не на полигон, а в воду залива. Эх, досадная ошибка летчика, уклонившегося от курса! Но Валентин - отличный пловец, аквалангист. Выдюжит.

Все прильнули к окнам-иллюминаторам вертолета. Видят: Данилович сгруппировался, приготовился к приводнению. Вода. Гаснет купол парашюта.

Но что-то случилось... Активные поначалу движения Валентина в воде постепенно затихают, и виден только опутанный стропами серый скафандр.

Только через пять минут к месту приводнения подошел катер, с которого спустили спасательную лодку ЛАС-5М с матросом и врачом. Валентин был уже без признаков жизни. Не теряя времени на подъем на борт лодки, испытателя с помощью фала отбуксировали к катеру. Подняли на борт и полным ходом пошли в порт.

Вывод врачей был краток и страшен: смерть наступила от утопления...

24 мая 1970 года Ан-12 доставил тело Валентина Ивановича Даниловича на Чкаловский аэродром в цинковом гробу. Последнюю ночь на земле он провел в своей однокомнатной квартирке. Гроб не по уставу несли полковники. В траурной процессии генералы - штатские и военные... Море цветов и венки, венки, венки...

А вновь испытывать кресло пошел испытатель ЛИИ им. Громова Олег Хомутов. На том же режиме, что и Валентин. Приземлился нормально и вскоре получил за это Звезду Героя Советского Союза.

Так была поставлена точка в этой истории. И заглавная буква в многолетней и славной биографии лучшего катапультного кресла в мире - К-36Д.

А что до Валентина Даниловича, то нашлись тогда добрые люди - в Москве, в школе, что рядом с его домом, сделали скромный музей. Была там и пионерская дружина его имени. На здании школы висела мемориальная доска: "Здесь учится дружина имени парашютиста-испытателя В.И.Даниловича".

Но нет сегодня уже ни того музея, ни мемориальной доски, ни пионеров... Ничего нет. Все забыто.

В августе 1992 года на "Мосаэрошоу-92" о Валентине Даниловиче вспомнили. Во время показательного катапультирования манекена на кресле К-36ДМ на землю рухнул Су-7 ЛЛ. Тот самый, из которого последний раз катапультировался Валентин. Самолет пережил его на 22 года...

Крайне обидно то, что Валентина забыли на его родине - в Беларуси. Более того, если в вышедшем в 1971 году четвертом томе "Белорусской Советской Энциклопедии" нашлось место хотя бы для маленькой заметки о Валентине, то уже в нынешней, изданной в "незалежных умовах", места для Даниловича, увы, не нашлось.

До сих пор так, как следовало бы, не отмечен и героический труд Валентина. Он достоин самой высокой, геройской, награды. Об этом в один голос говорят все - парашютисты, испытатели, конструкторы, инженеры, соратники Валентина по работе в НИИ парашютостроения, ЛИИ им. Громова, НИИ ВВС им. Чкалова, НПП "Звезда". Идут годы, меняются поколения, но каждый год 20 мая и ветераны, и их нынешняя смена собираются на кладбище у могилы Валентина. Не по принуждению, а по зову сердца приходят они сюда. 20 мая 2000 года, в день 30-летия со дня гибели Валентина Даниловича, я тоже был среди них. День выдался солнечный, теплый, тихий. Подумалось: наверное, такой же был и тогда - 20 мая 1970 года...

Могилу Валентина в Москве на Введенском кладбище я искал, прокручивая в памяти кинокадры из любимого мною кинофильма "Белорусский вокзал". Начало фильма - пронзительное и трогательное - это документальные кадры, а укрытая венками пирамидка со звездочкой - это могила Валентина Даниловича. Снято 29 мая 1970 года, на девятый день со дня гибели... На Введенское тогда приехал со съемочной группой сын писателя - автора "Брестской крепости" Сергея Сергеевича Смирнова режиссер Андрей Смирнов, работавший над "Белорусским вокзалом". По сценарию - похороны офицера-десантника. А здесь могила и столько офицеров в фуражках с голубым околышем, с посеревшими от горя лицами... Вспоминают, что потрясенные рассказом о Валентине и его трагической гибели артисты Леонов и Папанов не смогли сдержать слез. Решение приходит мгновенно. Главного героя в память о Даниловиче переименовывают в Валентина и снимают эпизод похорон здесь, у могилы испытателя. На тех кинокадрах мама и папа Валентина, его сослуживцы... Будете смотреть этот прекрасный фильм, вспомните и о нем...

Автор Николай КАЧУК

Дата публикации: 19.05.2001

БЛИЖЕ К ПРАВДЕ

20 мая 1970 года Валентин Иванович Данилович в последний раз проводил испытание катапультного кресла К-36. "Мероприятие" проходило на полигоне "Чауда", под Феодосией. Валентин катапультировался с самолета-лаборатории Су-7 Л.

Но... по воспоминаниям Героя Советского Союза, прыгавшего из стратосферы парашютиста-испытателя Евгения Андреева, наблюдавшего процесс прыжка в теодолит, и ставшего свидетелем трагедии, Данилович, прыгавший в скафандре "Сокол", при прыжке из самолёта сильно задел изголовьем катапультного кресла самолёт. Андреев заметил, что Данилович спускается как-то неестественно, о чём доложил начальству...Валентин Данилович упал в залив... Через пять минут к месту приводнения подошел катер, с которого спустили спасательную лодку ЛАС-5М с матросом и врачом. Валентин был без признаков жизни... Не теряя времени на подъем спасательной лодки на борт катера, испытателя с помощью фала отбуксировали к катеру. Подняли на борт и полным ходом пошли в порт. "Официальный" вывод врачей был таков: "смерть наступила от утопления..."

На самом же деле, при "прыжке" произошёл перелом свода основания черепа парашютиста, и Валентин Иванович спускался на землю уже практически бездыханным... Похоронен Валентин Иванович Данилович в Москве, на Введенском кладбище (уч. № 5).

 

Хомутов Олег Константинович

Родился 25 октября 1934 года в городе Усолье Пермской области. Русский. Детство провел в городе Бокситогорск Ленинградской области. В 1943-1947 жил в городе Пестово Новгородской области, с 1947 v в городе Сланцы Ленинградской области. В 1953-1954 учился в Рижском авиационном училище ГВФ. В 1960 окончил Московский авиационный институт. Занимался парашютным спортом в аэроклубе МАИ.

В 1960-1962 v парашютист-испытатель Научно-исследовательского института авиационных устройств (НИИ АУ). В 1962-1967 vпарашютист-испытатель Летно-исследовательского института (ныне v ЛИИ имени М.М.Громова). В 1967-1975 v парашютист-испытатель НИИ АУ. Занимался испытаниями парашютов и катапультных кресел. Всего выполнил около 1400 парашютных прыжков, 13 катапультирований из самолетов Бе-12, Ил-28, МиГ-15ЛЛ, Су-9ЛЛ, Ту-22, Як-25ЛЛ. В1961 участвовал в установлении 2 мировых групповых парашютных рекордов.

Звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали LЗолотая Звезда¦ парашютисту-испытателю Олегу Константиновичу Хомутову присвоено 26 апреля 1971 года за мужество и героизм, проявленные при испытании новых парашютных и катапультных систем.

В 1975-1976 работал ведущим конструктором в НИИ металлургического машиностроения, в 1976-1997 v инженером-конструктором НПО LЗвезда¦.

Жил в Москве. Умер 23 ноября 1997. Ему исполнилось 63 года. Похоронен в Москве, на Николо-Архангельском кладбище. Лейтенант запаса. Награжден орденом Ленина, медалями.

 

ПОПОВИЧ ПАВЕЛ РОМАНОВИЧ

родился 5 октября 1930 года в поселке Узин Киевской области.

В июле 1947 года окончил 7 классов и ремесленное училище в городе Белая Церковь, получил квалификацию «столяр 5-го разряда».

В 1951 году окончил Магнитогорский индустриальный техникум и Магнитогорский аэроклуб.

В 1951–1952 годах Павел Попович учился в Сталинградском военном авиационном училище (город Новосибирск), в 1952–1953 годах – в 52-м военном авиационном училище летчиков на Дальнем Востоке. В 1954 окончил Высшую офицерскую авиационно-инструкторскую школу ВВС (город Грозный).

Служил в строевых частях ВВС.

В 1960 году Павел Попович был зачислен в отряд советских космонавтов (Группа ВВС № 1). Прошел полный курс подготовки к полетам на кораблях типа "Восток".

12-15 августа 1962 года он совершил свой первый космический полет в качестве пилота космического корабля "Восток-4" продолжительностью 2 суток 23 часа. Это был первый групповой космический полет (с космическим кораблем "Восток-3"). За успешное осуществление космического полета и проявленные при этом мужество и героизм майору Поповичу Павлу Романовичу было присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали "Золотая Звезда".

В сентябре 1966 года в ЦПК была создана группа «Алмаз», ориентированная на подготовку по космическим аппаратам разработки В.Н. Челомея. Проходил подготовку к полету по "лунной" программе, а после ее закрытия готовился к полетам на кораблях типа "Союз" и орбитальной космической станции типа "Алмаз".

18 января 1967 года был зачислен в группу по программе облета Луны на КК Л-1.

В 1968 году окончил Военно-воздушную академию имени Н.Е.Жуковского (инженерный факультет).

В 1968 - 1969 годах проходил подготовку в качестве командира экипажа КК Л-1, вместе с Виталием Севастьяновым.

11 июля 1968 года П.Р. Попович назначен заместителем командира 2-го отряда космонавтов, инструктором-космонавтом.

21 марта 1969 года П.Р. Попович назначается начальником 2-го отдела 1-го управления, старшим инструктором-космонавтом..

С 1969 года проходил подготовку по лунной программе «Алмаз» сначала в составе группы космонавтов, а с ноября 1971 по апрель 1972 года - в условном экипаже вместе с Львом Деминым.

В начале 1969 года в результате реорганизации Центра подготовки космонавтов при 1-м управлении в его первых четырех отделах были образованы отдельные отряды космонавтов по направлениям деятельности.

10 февраля 1970 года 2-й отдел возглавил Г. Шонин, а П. Попович был назначен заместителем начальника 1-го управления ЦПК.

К концу 1970 года в ЦКБМ разрабатываются макеты и отдельные системы как самой орбитальной станции, так и возвращаемого аппарата.

«Алмазный» отряд был пополнен опытными космонавтами Б. Волыновым, В. Горбатко, Е. Хруновым и Ю. Артюхиным, которые хорошо знали корабль «Союз», а первые трое уже летали на нем в космос.

Группа «Алмаз», насчитывавшая в 1966 году пять человек, к концу 1971 года стала самой Программа «Алмаз» была военной и совершенно секретной. Оперативная разведка доставка информации об объектах (в том числе мобильных) на суше, в море, а также в воздухе и в космосе.

3 - 19 июля 1974 года Попович совершил свой второй космический полет в качестве командира космического корабля Союз-14 и орбитальной станции Салют-3. Это был первый полет на орбитальной станции, носивший чисто военный характер. Полет продолжался 15 суток 17 часов 30 минут 28 секунд. За 2 рейса в космос налетал 18 суток 16 часов 27 минут 28 секунд.

Павел Попович скончался 30 сен 2009 =79 лет в санатории в городе Гурзуф на южном берегу Крыма. (инсульт). Похоронен 3 октября 2009 года.в г. Москва, Троекуровское кладбище (уч. № 6).

Погибшие космонавты http://www.ufo.obninsk.ru/sled2.htm

 

Командир ВЧ 36851 Герой Советского Союза Пресняков Александр Васильевич родился 14 октября 1917 года в селе Лопатино ныне Скопинского района Рязанской области в семье служащего. Русский. - командир звена 1-го гвардейского минно-торпедного авиационного полка 8-й минно-торпедной авиационной дивизии ВВС Балтийского флота, гвардии старший лейтенант.

В военно-морском флоте с 1938 года. Сражался на Балтике, награжден 23 орденами и медалями. 16 мая 1944 года получил звание Героя.

В 1968 году назвначен Крымского филиала Государственного научно-исследовательского института ВВС СА (ЛИЦ) им. В. П. Чкалова, расположенного в городе Феодосии. Старший летчик-испытатель Пресняков активно участвовал в организации и проведении государственных летных испытаний корабельных самолетов и вертолетов, авиационных комплексов поиска и уничтожения подводных лодок, авиационного вооружения и оборудования кораблей, систем приземления и приводнения космических аппаратов, авиационных средств спасения на море. Он успешно руководил полетами вертолетов, проводящих испытание по подъему с поверхности моря людей, терпящих бедствие, в том числе и космонавтов. Сам он лично проверял методику по самостоятельной эвакуации как терпящих бедствие с воды, так и со сброшенных на воду надувных лодок. Метод, отработанный для спасения космонавтов в Феодосии, с успехом был проверен Поисково-спасательной службой ВВС для всех терпящих бедствие на воде и получил высокую оценку в дальнейшей практике.

В 1969 году издал книгу «Над волнами Балтики». Работал над второй книгой.

С 1982 года генерал-майор Пресняков в запасе. Жил в городе Феодосии (Автономная республика Крым, Украина). Вёл активный образ жизни, являлся председателем Феодосийского городского совета ветеранов войны, труда и военной службы. Скончался 27 апреля 2010 года.= 93 года

 

Погодин Николай Дмитриевич, подполковник запаса, бывший начальник отделения феодосийского летно-испытательного центра, член государственной комиссии от 3-го Управления ГНИИ ВВС (г.Феодосия)

 

В/Ч 36851 Крымский филиал ГК НИИ ВВС

ГОСУДАРСТВЕННЫЙ НАУЧНО-ИССПЫТАТЕЛЬНЫЙ ИНСТИТУТ АВИАЦИОННОЙ ТЕХНИКИ Имени ЧКАЛОВА, http://niivvs.narod.ru/history9.html

В государственного научно-исследовательского института ВВС СА (ЛИЦ) входило бывшее славное

3-е научно-испытательное управления ГКНИИ ВВС, оно же ГАНИЦ, ныне ГНИЦ дислоцировалось в г. Феодосия (в/ч 36851). Распологало полигоном Чауда, крымским аэродромом «Кировское» и аэродромом «Саки» в Керчи.

Третье управление занималось летными испытаниями авиационных комплексов противолодочной обороны ВВС (испытания авиационного вооружения и космического оборудования).

В институте проводились испытание противорадарного скрытие самолётов.

Обнаружение подводных лодок радиобуями сброшенными с самолётов и их уничтожение

Испытание акустических торпед.

ОК опытные катера с 5 газотурбинными двигателеми скорость 90 км в час у мыса Меганом.

Испытание и изучение иностарного оружия американского пилота Паурса U-2 и его радиостанции.

Подготовка новых космонавтов, прыжки с спарашютами в море.

Выживание в море, спасательные плоты, СП жилеты. Опреснитель воды.

Испытание космошарика и космонавтов в море при шторме до 8 баллов. Сброс на сушу и на море.

Испытание лунохода

Испытание катапульт К-36Д на свехзвуковых скоростях самолёта Су-7 ЛЛ.

Испытатели Валентин Иванович Данилович Олег Хомутов Гай Северин, подполковником Евгением Андреевым. Всего по этой программе было выполнено 12 полетов, которые выполнялись с аэродрома "Кировское" в Крыму. Сбросы проводились на полигоне "Чауда" феодосийского филиала ГКHИИ ВВС.

почти все морские средства спасения и снаряжение для них испытывал он, на 813-м спецполигоне "Чауда" 3-го управления 8-го ГНИКИ, который располагался у Феодосии.

О Даниловиче снят фильм <Гарантирую жизнь> был как раз о парашютистах-испытателях

Я нашёл этот материал 27.12.2010г лишь через 40 лет узнал подробности из газеты

Советская Белоруссия №247 (23638). Пятница, 24 декабря 2010 года. http://pda.sb.by/post/4776/

Газета Красная Звезда 1970 г. Валентин Иванович Данилович

Газета Комсомольская правда 1970 г. Валентин Иванович Данилович

Фото с Поповичем сделано 23.08.1969г. В интернете можно посмотреть "Мосаэрошоу-92"

21 сентября 1970 г. в ознаменование 50-летия Институт награжден орденом Ленина.

3-е Управление помимо авиационной тематики, было подключено к испытанию средств жизнеобеспечения и спасения космонавтов. Управление испытывало для космических аппаратов катапультные кресла, скафандры, шлюзовую камеру для выхода космонавтов в открытый космос, лунаход и другое оборудование.

4-е научно-испытательное управление ГКНИИ ВВС -испытание штурмовиков, вертолетов, учебно-тренировочных самолётов

6-е научно-испытательное управления ГКНИИ ВВС – воздухоплавательный центр.

7-е научно-испытательное управления ГКНИИ ВВС – Управление испытания средств жизнеобеспечения и спасения ( тормозных парашутов, скафандров, катапульт )

Емайлы. Почтовый адрес В/Ч 36851. Раньше в этом здании было гестапо, В/Ч 36851. потом там был «Дворец Пионеров» он сгорел.

 

НИИ ВВС им. В. П. Чкалова, http://www.buran.ru/htm/str200.htm

История Государственного ордена Ленина, Краснознаменного летно-испытательного центра имени В. П. Чкалова уходит корнями в далекие 20-е годы прошедшего столетия. Именно в то время руководство страны стало рассматривать авиацию как мощное средство вооруженной зашиты Отечества.

21 сентября 1920 г. приказом Реввоенсовета N 1903 был создан научно-опытный аэродром (НОА) Главвоздухфлота республики - первая в стране организация, предназначенная для летных испытаний и исследований в области военной авиационной техники.

Согласно приказу НОА состоял из двух опытных частей - по тяжелой и по легкой авиации, а также аэростанции, хронометража с аэрологической станцией, динамической станции, техбюро и канцелярии. Местом его базирования был определен московский Центральный аэродром на Ходынском поле.

После нескольких реорганизаций в связи с возросшим объемом работ и необходимостью расширения и улучшения испытательной базы 26 октября 1926 г. Опытный аэродром был преобразован в Научно-испытательный институт ВВС РККА.

В 1932 г. НИИ ВВС был переведен на аэродром пос. Чкаловский в районе г. Щелково Московской области. Перебазирование из обыденного события превратилось в первый воздушный парад с пролетом над Красной площадью. Возглавлял строй из 46 крылатых машин по три в ряд самолет ТБ-3 с бортовым номером 311, управляемый экипажем Валерия Павловича Чкалова.

В июне 1944 г. институт преобразуется в Государственный научно-испытательный институт ВВС (ГосНИИ ВВС),

С 1960-го г. Ахтубинск Астраханской обл. становится основной базой института, куда перебазировались ведущие испытательные подразделения. Ранее на нынешней территории ГЛИЦ располагался 6-й НИИ

В декабре 1960 январе 1961 годов происходит крупнейшая реорганизация Института. –объединение ГК НИИ ВВС (Чкаловская),ГосНИИ-6 (Владимировка),

1-е научно-испытательное управление ГКНИИ ВВС (в/ч 18374) - служба летных испытаний истребителей-перехватчиков ПВО и самолетов фронтовой авиации

2-е научно-испытательное управление ГКНИИ ВВС (в/ч 19163) – служба летных испытаний комплексов дальней авиации

-3-е научно-испытательного управления ГКНИИ ВВС (в/ч 36851) г. Феодосия, Аэродром Кировское, Полигон Чауда - служба летных испытаний авиационных комплексов противолодочной обороны ВВС (испытания авиационного вооружения и космического оборудования).

5-е научно-испытательное управление ГКНИИ ВВС (в/ч 52530) – радиополигон

9-е научно-испытательное управление ГКНИИ ВВС (в/ч 21239) – трассово- измерительный комплекс .

10-е научно-испытательное управление ГКНИИ ВВС – испытание специзделий ( В 1972 г. 71-й полигон ВВС в поселке Багерово прекратил свое существование как самостоятельная организация и по директиве Генерального штаба МО был реорганизован в 10 Управление при 8 ГНИИ ВВС с дислокацией в р-не г. Ахтубинска)

В 1965г. ГКНИИ ВВС переименован в 8 Государственный научно-испытательный Краснознаменный институт ВВС – 8 ГНИКИ ВВС. В 1967 г. 8 ГНИКИ ВВС было присвоено имя Валерия Павловича Чкалова.

Воздухоплавательный научно-испытательный центр (г. Вольск) в единую организацию - ГК НИИ ВВС (в/ч 15650) .По новой штатной структуре в состав Института входили: командование ,штаб, политотдел, тыл ,10 испытательных управлений и другие службы

- 416507, Астраханская область, г.Ахтубинск-7 (Владимировка)

В 1990 г. ГНИИ ВВС приобрел современное название - Государственный летно-испытательный центр Министерства обороны имени В. П. Чкалова. Сегодня ГЛИЦ организационно состоит из авиационно-испытательных баз, специализированных по объектам испытуемой техники: ахтубинская база с сетью полигонов; филиал ГЛИЦ в подмосковном Чкаловском; высокогорный полигон в Приэльбрусье

(г. Нальчик); воздухоплавательный центр в Вольске.

 

В армии служить тяжело, зато вспоминать приятно. 24.01.2011. Райнгольд Шульц. Гиссен.