Еще раз о рыбалке. И не только.

 

Светлой памяти Володи Плотникова.

 

Плотников рыбу не ел. Не любил. Так бывает. Но, каждый божий день он грезил о рыбалке. Кто, куда, когда выезжает – все было известно. Владимир участвовал всегда.

Собрались на Красную Речку. Лето, август. Клев – никакой.

- Вов, смысл – то есть, как считаешь?

- Смысл всегда есть. А вам что, рыба нужна, или удовольствие? Если рыба – то иди на рынок, там ее как грязи. Короче, в 4 утра выезжаем.

- А в пять?

- Можно и в пять, как последние лохи. Сами смотрите. Я предпочитаю в четыре.

Так и рванули. В четыре. Не жрамши.

Подъехали к воде – азарт! Кинулись к снастям, - время уходит, самый жор. А Плотников стоит спокойно, природу наблюдает. Снастей у него – спиннинг одноручный, маленький, да удочка 5 метров, телескопичка. В сумочке – лодка, типа детский надувной матрац.

- Балбесы вы, не понимаете ничего. С этой снастью и лодкой я в любую маршрутку сажусь как добропорядочный гражданин, никто слова не скажет. Компактно и удобно. Вот, Саша, смотри – пень под мостом видишь?

- Ну и?

- Не ну и, а сейчас я щучку из – под пня возьму.

- Ну – ну. Хвалились тут одна…

Бросает Володя под мост. Среди проводов, свай и прочей фигни. Я бы сразу зацепил, честно. У него – получается. Крутит катушку, поднимает блесну. Фиг вам, что и требовалось доказать.

- Да нет, Саш, я промазал немного. Счас.

Забрасывает еще раз. Чуть ближе к пню. Хоп! Удар, и щука на блесне! Я дурею. Остальные тоже.

- Как это, Володя?

- Да никак. Просто все, как куриное яйцо. Я вырос в Волжском – напротив Царевщины, кто самарские – знают. Отец меня на рыбалку брал с трех лет. И про этих самых рыб рассказывал. Рыбы – они как люди. Хотят есть и хотят, чтобы их не съели. К примеру, щука, или окунь, суетиться не любят. Они себе место тщательно подбирают, чтобы при желании покушать всегда было бы что. Вот у того пня – как раз такое место. И притаиться есть где, и мелочь по стремнине идет постоянно. Кстати, замечу вам, юноши, свято место пусто не бывает. Самое большее, через три часа под пнем будет другая щучка стоять. Хлебное место освободилось! Будете знать рыбьи повадки – будете всегда с рыбой!

Плотников неизлечимо болел. Врачи давали ему от трех до пяти лет, но прошло уже восемь, а Володя жил. Спасала его рыбалка. Время на рыбалке – не засчитывается! Да, чуть не забыл. Кроме снастей и лодки, при нем всегда имелся фотоаппарат. Каждый достойный трофей протоколировался на пленку, дабы никто не мог усомниться в рыбацких былях. И когда какой – нибудь специалист с важным видом докладывал, что в Свияге вся рыба извелась, Володя молча доставал фотографию судака, висящего под его рукой, достающего при этом до травы.

В тот раз им же были обещаны язи. И действительно, начали ловить. Все. Кроме меня. Начиная тихо сатанеть, я все ближе подбирался к Плотникову, регулярно пополнявшему садок. Знает места, опытный!

- Вов! Ничего, если я рядом побросаю?

- Да иди на мое место! Я тут устал уже.

Поменялись местами. Картина только не поменялась. Он продолжает издеваться, а у меня ни хвоста ни чешуи.

- Вов! Ты на что ловишь? На кашу? Однако!

- Да возьми у меня. Насаживай.

Ага. Насаживай. Если кто подумал, что рыба сразу клевать стала – то он ошибся. Уже и Плотников за меня переживать стал.

- Саша, возьми мою удочку. Может, в снасти дело?

Взял я, стыд переборов. И Что? Правильно. Ничего. Он моей удой удит, а я с евойной, как дурак, тренируюсь в забросах.

Вот такая рыбалка. Осерчал я на всевышнего, ну, ладно, я плохой, но зачем же так внаглую мне об этом повторять?

Пошел к стоянке, развел костерок, попил водчонки, закусил. Полежал на травке – красота! Действительно: рыба тебе, валенок, нужна, или удовольствие? Вдыхай сочный воздух родной земли, наслаждайся жизнью!

Успокоился, лодку накачал, выплыл, наловил. Красота!

А у Вовки – кончило клевать. Вот, бывает такое!

Чтобы его спасти, нужна была пересадка костного мозга. Донором решилась стать его мать. Спонсоров нашли, огромные деньги по тем, да и нынешним временам. Вышла заминка с их, денег, перечислением в Германию, где могли операцию сделать. Доктор профессор – посредник московскай затребовал черным налом, а где ж его взять столько? Немцы уже дату назначили. Но не сложилось. Сразу вспомнил я тогда, что главной частью клятвы Гиппократа было секретное к ней приложение типа “Молотова – Риббентропа” – ни под какими пытками не выдавать тайну профессии! Так и не выдают до сих пор. Простились мы с Володей. Теперь и Вам рассказал о нем. Может, прочитает кто знакомый, помянет добрым словом светлого человека. А и незнакомый пусть помянет. Судьба у нас, земляне, одна.