Василий Шинкаренко: « Я никогда не тикал назад!»

 

- По Дону гуляе, по Дону гуляе, по Дону гуляе казак молодой, - Василий Андреевич Шинкаренко запевает неожиданно красивым и сильным голосом и, прикрыв глаза, старательно выводит раздольную мелодию старинной казачьей песни. Я замолкаю и слушаю. Не ожидала, что на мой вопрос, есть ли у него любимая песня, Василий Андреевич охотно, без стеснения запоет. Так же внезапно, как запел, Василий Андреевич замолкает, смеется тихим, каким-то рассыпчатым смехом и произносит: "Ой, беда да и горе!". Пока мы беседуем о войне, он часто повторяет эту то ли присказку, то ли поговорку. И все время посмеивается, покачивая головой. Невысокого росточка, с внимательным прищуром темных глаз. Держится прямо, хотя 85 лет, как ни бодрись, дают себя знать.

 

На фотографиях тех далеких военных лет он не по годам серьезен. Худенький мальчишка в гимнастерке, чуть скуластое лицо, знакомый сосредоточенный взгляд. Ни намека на улыбку. Успел хлебнуть беды да и горя? Или просто изо всех сил старается казаться взрослей?

 

Он ушел на фронт в семнадцать с половиной лет. Брать его не хотели. Ну, какой из мальчишки вояка, если винтовка выше него ростом. "Подрасти!" - говорили ему. Но парнишка оказался с характером. Решил идти с товарищами на фронт. И пошел. Хутор Бейсужек-2, где Василий Шинкаренко родился и вырос, только-только освободили, а 12 февраля 1943 года Василий уже был зачислен в 696 стрелковый полк 383 стрелковой дивизии.

 

К тому времени у дивизии сложилась своя героическая славная история. Это была знаменитая, так называемая шахтерская дивизия, Ее сформировали в Донецке (Сталино)в августе 1941 года из шахтеров. И командовал ею бывший горняк, Герой Советского Союза, выпускник академии имени Фрунзе полковник Константин Провалов. "У него уже был опыт боев на КВЖД и на озере Хасан в 1938 году. Командуя 120-м стрелковым полком 40-й стрелковой дивизии, он участвует в штурме сопки Заозерная. Во время одного из боев получает тяжелое ранение и узнает о присвоении ему звания Героя Советского Союза и о досрочном производстве из капитанов в полковники". И это в 32 года! В 1943 году он уже генерал-майор.

 

Василий Шинкаренко был зачислен в 696 полк наводчиком пулеметного расчета. А одним из командиров пулеметного расчета этого полка был как раз Герой Советского Союза Николай Семенович Иванов. Как знать, может, именно под его началом хуторской мальчишка учился воевать. А учиться приходилось в бою. "Один раз, - вспоминает Василий Андреевич, - показали как разобрать-собрать винтовку, и в бой" Даже в форму переодеть не успели. Да и винтовки не всем из молодого пополнения достались. В первом бою под станицей Славянской Василий Шинкаренко подносил ящики с пулеметными лентами. Маленький, юркий и цепкий, он таскал ящики и даже по-настоящему испугаться-то не успел. Пулемет до этого Василий видел только в кино про Чапаева. Анка-пулеметчица как раз из такого "максима" стреляла. Но школу на войне проходят быстро. Василий Шинкаренко и с винтовкой научился обращаться, и пулемет освоил. А школа у солдата Шинкаренко была серьезная: 383 стрелковая дивизия с боями освобождала Северный Кавказ, участвовала в прорыве мощного оборонительного рубежа противника - Голубой линии.

 

Запомнился Василию бой за станицу Молдаванскую. Я все пыталась узнать, кого из однополчан Василий помнит. Может, с кем успел подружиться. « Какое там подружиться! - сокрушенно качает головой Василий Андреевич. - Имени спросить не успевали. Времени не хватало знакомиться. Раненых не успевали относить». Маршал Гречко в своих мемуарах вспоминал: "В центре холмистого плато находилась станица Молдаванская. Здесь противник создал мощный узел обороны второй позиции. Этот узел обороны был подготовлен для того, чтобы преградить советским войскам путь к центру Таманского полуострова в случае прорыва ими первой позиции. Узлы обороны и опорные пункты готовились с учетом круговой обороны и имели две-три линии сплошных траншей. От первой линии траншей на расстоянии 20—60 м были выдвинуты вперед дерево-земляные или железобетонные огневые сооружения. Они располагались главным образом на скатах высот или на окраинах населенных пунктов, одно от другого на расстоянии 50—75 м и предназначались для прикрытия флангов переднего края обороны и подступов к заграждениям. К траншеям примыкали многочисленные стрелковые ячейки. В глубине каждого опорного пункта находились артиллерийские и минометные позиции, а также землянки и блиндажи для личного состава. Все сооружения опорных пунктов соединялись ходами сообщения с траншеями. Передний край центрального участка Голубой линии прикрывался густой сетью проволочных заграждений, завалов и минных полей общей глубиной до 500 м. Плотность минных полей на отдельных участках достигала 2500 мин на 1 км фронта. Особая плотность минных полей создавалась на танкодоступных направлениях. Кроме того, для борьбы с танками в каждом сооружении имелся запас противотанковых мин. Для защиты от пехоты в большом количестве были установлены мины-сюрпризы натяжного действия. Захваченную часть Новороссийска гитлеровцы превратили в один из наиболее укрепленных районов Голубой линии. В течение года днем и ночью велись работы по созданию фортификационных сооружений в Новороссийске. В городе противник оборудовал главную полосу обороны, состоявшую из трех позиций. Глубина этой полосы составляла 5—7 км. Дома и целые кварталы были превращены в опорные пункты, улицы перекрыты баррикадами с амбразурами и ходами сообщения. Стены и перекрытия многих зданий противник усилил бетонной и кирпичной кладкой, подвалы приспособил для убежищ. Все крупные здания, не занятые для обороны, гитлеровцы минировали и потом, когда завязались уличные бои, взрывали их и этим создавали дополнительные преграды наступавшим советским войскам. Всего в городе и его окрестностях гитлеровцы возвели больше 500 оборонительных сооружений. Все эти сооружения были густо прикрыты проволочными и минными заграждениями. Достаточно сказать, что уже в первые дни после освобождения Новороссийска саперами было обнаружено и снято 29 тысяч мин". И вот в эту кровавую мясорубку попал семнадцатилетний мальчишка.

 

- Страшно было? - спрашиваю я у Василия Андреевича.

Конечно, страшно, очень страшно! - говорит он и опять этот рассыпчатый смешок и вздох: "Ой, беда да и горе!"

Когда его ранило в первый раз,было это на Тамани, он не пошел в госпиталь,а прибился к полевой кухне. Повар дядя Вася, видно,пожалел смышленого паренька и присоветовал остаться при кухне. Ранение не тяжелое, заживет. Так Василий и поступил. Подкармливал своего помощника повар, жалел. А когда мальчишка чуть-чуть окреп, разносил бойцам еду в термосах. Так и выздоровел, и в своем полку остался.

А впереди были бои за Керчь, знаменитая Керченско-Эльтигенская десантная операция. По оценкам военных историков, крупнейшая десантная операция Великой Отечественной войны. Герой Советского Союза генерал-майор К.Провалов вспоминал: «передовой батальон по вине лоцмана высадился в самом неудобном для этого месте- прямо под отвесной стеной у восточного мыса Керченского полуострова. Хуже того, на мысу, как ни странно, уцелело какое-то подразделение гитлеровцев. Немцы открыли сильный пулеметный огонь. Противник бил сверху — чем его возьмешь? По неглубоким расщелинам, цепляясь за осклизлые от дождя камни, бойцы карабкались на сближение с врагом. С помощью ножей смельчаки сделали более двухсот ступенек, поднялись на террасу и уничтожили в ближнем бою весь гарнизон опорного пункта.» Василий Андреевич рассказывал, как рядом с пехотой шли в бой моряки. Как с криком «полундра!» атаковали фашистов, какой кровью досталась высота, как всю ночь отбивали атаки гитлеровцев. Свою первую награду — медаль «За отвагу» Василий Андреевич получил именно за Керченский десант. Было ему тогда 18 лет.

 

Спрашиваю, приходилось ли видеть гитлеровцев живьем. Смеется и вспоминает случай с помидорами все там же, в Крыму. Всю ночь они отстреливались,а под утро, когда стрельба утихла, и небо стало уже сереть перед рассветом, Василий побежал на соседнее поле, где еще можно было найти помидоры. Очень уж хотелось пить. Смотрит - в окопчике среди кустов помидорных спят два немца, молоденькие совсем: улеглись валетиком на дне окопа и дрыхнут. Тоже, видать, усталость сморила. Василий осторожно вытянул оружие, а потом похлопал одного по плечу: «Хенде хох!» Те спросонок перепугались, одно лопочут: «Гитлер капут!». Так Василий их в расположение части и доставил. Командир ахнул: «Да где ж ты их взял?» «А в помидорах!» - смеялся Василий.

 

Очень тяжелые бои шли за Севастополь, - вспоминает Василий Андреевич. «На подступах к Севастополю враг создал мощную систему укреплений. В районе Балаклавы особенно сильно была укреплена Горная высота. Защищали Севастопольский плацдарм войска 17-й немецко-фашистской армии численностью 72 тысячи700 человек».

Бились мы там очень сильно, - рассказывал Василий Андреевич, - Удержаться на этой высоте было очень трудно. Столько народу полегло! Она по несколько раз на день из рук в руки переходила. Отобьем ее, знамя установим, немцы опять наступают, по знамени стреляют. Доходило до того,что древко все в щепу разбито, так мы его камнями обкладывали, чтоб стояло. Помню, подошли мы ночью к домику на окраине, стучим — никто не открывает. А слышим, в доме кто-то есть. Наконец, женщина спрашивает: «Кто там?» «Открывай, хозяйка! Красные пришли!» Она обрадовалась, вышла, а нас восемь человек было, и вынесла нам восемь жареных рыбин. Кефаль. Ничего вкуснее этой кефали я не ел!

 

За Севастополь получил Василий Андреевич свою вторую награду — орден Славы 3-ей степени. Здесь же, под Севастополем, сдружился Василий Шинкаренко с казахом Давлеткалиевым. Но недолго пришлось им повоевать вместе, погиб дружок. А Василий выжил.

 

С южной стороны села Балаклавы есть некрополь, где расположены 14 могил: в них захоронены 92 воина 383 Краснознаменной Феодосийской стрелковой дивизии. Готовя этот материал, я нашла в Интернете много статей о героической шахтерской дивизии, где воевал Шинкаренко. О его героических однополчанах. О сержанте Иване Геращенко, которому посмертно присвоили звание Героя Советского Союза, о Васо Петриашвили, повторившем подвиг Александра Матросова. И 92 воина, захороненных под Балаклавой, они до конца исполнили свой солдатский долг. Но прочитала я и о том, как в 44 -м году исполнявший должность командира 696 полка Иван Руденко попал в плен и вступил в РОА. Как раз в тот год, когда восемнадцатилетний мальчишка из хутора Бейсужка Василий Шинкаренко из этого же полка был отмечен орденом Славы. Как же так получилось? Почему? Одному — слава, а другому — позор предательства? Ведь не последний же человек был, раз дослужился до комполка. И грамоты побольше, и кругозор пошире. А вот нутро-то, получается, с гнильцой. И простой хуторской мальчишка оказался нравственно чище и сильнее.

 

- А я никогда не тикал назад, - посмеиваясь, говорит Василий Андреевич, - я хоть и малый был, но крепкий.

 

Спрашиваю у Василия Андреевича, приходилось ли ему на войне сталкиваться с заградотрядами, о которых немало писали в последние годы?

 

Нет, - качает головой мой собеседник, - врать не буду. Не видел. Как-то на марше остановились у глинища, вывели из строя несколько человек и расстреляли за измену Родине. Тут же в глинище и закопали. Это видел. Еще был случай, мы уже в Польше стояли. Часовой с поляком напились, и поляк все у него забрал: и амуницию, и оружие. Так расстреляли часового. Ой, беда да и горе!

 

Вспоминал Василий Андреевич, как его полк освобождал лагерь смерти Майданек. Как потрясенные увиденным, солдаты расправились с лагерной обслугой. Повесили всех. И овчарок, натасканных рвать глотки заключенным, тоже повесили...

 

Орден Красной Звезды Василий Шинкаренко получил за переправу через Одер. В военной литературе я нашла такой эпизод: «Командир отделения 696 стрелкового полка 383 стрелковой дивизии сержант Малышев в числе первых 5 февраля 1945 года преодолел Одер в районе города Фюрстенберг. Во время переправы спас жизнь командира роты. В бою за плацдарм участвовал в отражении трех контратак противника и взорвал дзот, сдерживающий наступление подразделений полка»И где-то рядом с Малышевым в этих боях отчаянно дрался и Василий Шинкаренко.

 

Двадцать дней он не дотянул до Победы. 19 апреля 1945 года Василий Шинкаренко был тяжело ранен и отправлен в глубокий тыл. В госпиталь. 9 мая 1945 года его как раз привезли в эвакогоспиталь № 2035 и сделали операцию. Поэтому День Победы Василий запомнил плохо, тяжелый после операции был.

 

А потом наступил мир. В августе 45-го Василия Шинкаренко выписали из госпиталя, и он вернулся в родной хутор. Хотел учиться, да отец не отпустил. Хата раскрытая стояла, денег не было, работать надо было, семье помогать. А потом и своей семьей обзавелся. Плотничал, в колхозе на разных работах работал. Так и жизнь прошла. Но по-прежнему, как и у каждого, кто прошел войну, Великая Отечественная осталась главным, самым важным, рубежным событием в жизни. Говорят, у каждого поколения своя война. Так-то оно так, только не каждому поколению выпадает ТАКАЯ война, когда решается не только твоя судьба, не только судьба Отечества, но и всего человечества. Они, солдаты Великой Отечественной, спасли ЖИЗНЬ на Земле, До конца ли мы осознали это? В полной ли мере отблагодарили защитников?

 

У Василия Андреевича живет в сердце обида. Не смог получить он машину, которая ему была положена. В больнице лежал с инсультом, не собрал вовремя документы, остался без машины. Опять сработал бюрократический механизм: вроде все по закону, а героя войны, получается, обошли. Правильно ли это?

 

Часто с высоких трибун звучат слова: мы в неоплатном долгу перед защитниками Родины. Так давайте все-таки уже расплатимся раз и навсегда, пока они еще живы наши защитники.