« ….много ли, в сущности, Вы или я знаем друг о друге, о наших детях, о наших отцах, о наших соседях? ….». Уильям Мейкпис Теккерей Ярмарка тщеславия Ушедшая юность, в ладони морошка… Фиалки без фальши не чахнут в тепле И хмуро смотрю я на кухне в окошко Проекция грусти на чистом стекле… *** Она казалась нелепой мне. Походка, туфли, и платья крой. Как будто что-то в мой мир извне. Так раздражала меня порой. Её считали все не простой. Я и не знала её почти. Но вдруг разлили почти по сто, И кто-то строго сказал: «Почтим»… А на граните под фото ... Анна… Да, вот… встречала её. Как странно. *** Она поставила стул к окну. Ведь понимала – ЕЙ НУЖЕН СВЕТ. Он не оставил её одну. ОНА ОДНА УЖЕ МНОГО ЛЕТ. Она читала ЕГО стихи про нежность рук, сладких губ плен, про жизнь и смерть, про его грехи, и посвященье какой-то Н. Мир за окном с чередой бед прозрачно-серый. Через стекло к ней щедро так ЗАСТРУИЛСЯ СВЕТ, НЕ ПРОПУСКАЯ К ДУШЕ ТЕПЛО. *** Она старалась с НИМ говорить, хоть нелегко подобрать слова. Она цеплялась за эту нить. Она имела свои права. Она хотела ЕГО любить. Молилась страстно… ХРАНИ, ХРАНИ... В его тени попыталась жить. Ждала, что скажут вокруг «ОНИ». Как стенки колбы давила тень. Её души обозначен вес. Она исчезла в июльский день. Она исчезла, и ОН… исчез. *** Ладонь к ладони. Слепящий лик. А в зеркалах лишь прямой ответ. Она же не знала, что Он ВЕЛИК. Она же не знала, что Он - ПОЭТ. В мечтах легко Он хотел парить. Стирая с томиков ту же пыль Она устала Его хвалить, до блеска драя тщеславья шпиль. Рифмует жизнь развесёлый бес, в коньячных пляшет опять парах. Вмурован в кресло, почти исчез… Она вздохнула: «Ну, мне пора…». Молитв не знал, ей прощал: «Верь…». Закрыв глаза, Он смотрел вдаль. Она тихонько закрыла дверь. Не задержал, не сказал: «Жаль…» Ушёл Он вдруг и в расцвете лет. А жизнь была так… Мечты миг. Она же не знала, что Он - ПОЭТ. Она же не знала, что Он ВЕЛИК. 2010 год | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
