Пожалуй, это началось ещё в метро. Я только что приехал в Питер и мне надо было найти гостиницу. Я заскочил в вагон подземки в последний момент, и мне захлопывающимися дверьми срезало с руки браслет с часами. Часы к счастью не пострадали, а браслет… Ну понятно: куда китайской дешёвке против отечественных дверей. Браслет восстановлению не подлежал, тем более в моих походных условиях. Поэтому я просто сунул часы в карман. Но когда я чего-то долго жду или давно хочу – я становлюсь, до глупости, суеверен. Эту поездку в Питер я ждал и желал целых четыре года… Целых четыре года она откладывалась из-за различных причин… И тут… Питер встречает меня мелкой пакостью… Глупость! Суеверие! Но настроение было испорчено и как потом оказалось, испорчено окончательно.

Пожалуй, я, как всегда, сейчас начну тонуть в нюансах…

Ближе к сути!

Так вот – я нашёл гостиницу, но она была мне не совсем по карману. Поэтому сняв номер, чтобы не остаться ночевать на улице, я двинулся на поиски более доступного пристанища.

Когда я разыскивал гостиницу то ли «Мир», то ли «Дружбу» я случайно натолкнулся на Чесменскую церковь или собор, хотя по размерам она больше походила на часовню, а может таковой и была (я точно не помню). Естественно, она была названа так в честь победы Русского Флота при Чесме. Церковь мне очень понравилась снаружи и я, увидев, что двери открываются и оттуда выходят женщины, по православной традиции, в платках, решил, что церковь действующая. А раз она так хороша снаружи, то какова внутри? Интересно! Но внутри, как большинство питерских церквей, да и не только питерских, а всех российских церквей на тот момент, царила реставрационная нищета. Несколько икон, несколько прихожан, строительные леса и ящик для пожертвований. Я, хотя и атеист и сам почти нищий, никогда не скуплюсь и кидаю копеечку-другую в такие ящики на восстановление красоты.

Я вышел из церкви, не получив эстетического удовольствия и пошёл искать ближайшую станцию метро, чтобы продолжить поиски дешёвых номеров. Мне навстречу шла девушка. Ещё издали, я намётанным взглядом холостяка оценил её прекрасную фигуру, а, приблизившись, увидел красивое лицо рассеянного ангела. Почему-то именно это словосочетание пришло мне тогда на ум. Меня неприятно поразила её походка. Так ходят люди, недавно отказавшиеся от костылей. Но я почему-то подумал, что причина не в больных ногах… Это было какое-то потрясение, может последствие инфаркта… Я плохо разбираюсь в медицине, но тогда подумал именно это… Жаль, такие красивые ноги…

Когда мы поравнялись, она вдруг остановилась, и я, почувствовав, что она хочет что-то сказать остановился тоже. С натугой, но чётко и грустно она спросила: «Извините, вы не подскажете, который час?» Я рефлекторно поднял левую руку и посмотрел на то место, где у меня должны были быть часы и где их, естественно, не было. И пока я вспоминал, что они лежат в кармане, в моей голове засуетились мысли: «Больная? Наркоманка? Точно! У неё же ломка, поэтому и походняк такой!» И я почему-то, без всякой на то причины, решил про себя: «Наркоманка!» И ответил: «Извините, но у меня нет часов»

Она посмотрела на мою руку и сказала: «Ах, да. Я вижу», − и пошла по направлению к церкви…

Я смотрел ей вслед, пока она не вошла в церковь, недоумевая, почему я солгал? Неужели так трудно было сказать человеку, который сейчас час. Пусть даже она и наркоманка… И с чего я взял, что она наркоманка?.. Ну и что теперь?.. Не бежать же за ней и оправдываться, что я забыл, что мои часы лежат в моём кармане… Глупо? Глупо!

Мои ноги включили автопилот по направлению к метро. И чем дальше я удалялся от церкви, тем больше мне хотелось туда вернуться, извиниться, предложить свою помощь… Я чувствовал, как от этой девушки исходит сигнал бедствия – какое-то безысходное отчаянье… И именно я должен был ей помочь, хотя и не имел представления: чем и в чём?.. Но должен был… А вместо этого я спускаюсь в метро, прохожу турникет, встаю на эскалатор и т. д.

Глупо? Глупо!

Вечером, подыскав гостиницу по своему карману и погуляв по любимым питерским каналам и улочкам, я вернулся в дорогую гостиницу, решив отложить переезд в более подходящую до утра, тем более, что номер был уже оплачен.Спать было ещё рано. И вспоминая произошедшее днём, я не выдержал и решил пройтись мимо Чесменской церкви в надежде повстречать странную незнакомку, вызвавшую во мне такую бурю противоречивых мыслей и эмоций.

Глупо! Глупо?

Я долго плутал, Церковь была где-то рядом… Я узнавал те места, где был днём, но церковь как будто пряталась от меня… Наконец я вычислил правильное направление и вышел к церкви. В сумерках она смотрелась ещё красивей…

Около церкви, да и вообще поблизости никого не было. Я, оглядываясь по сторонам, дошёл до того места, где повстречал девушку с лицом рассеянного ангела. И здесь мои неясные предчувствия оформились в чёткие мысли, молниеносно сменяющие одна другую, а порой и одновременно взрывающие мой мозг: «Она нуждалась в твоей помощи, а ты отказал ей в этом… Ты даже не узнал, чем ты ей можешь помочь… Ты испугался чужих проблем, которые, быть может, мог разрешить только ты… Ты потерял человека, которому, действительно, нужна была твоя помощь… Может быть это было именно то, для чего ты вообще появился на этот свет ?.. Это было твоё предназначение… Как часто, видя лежащего на земле человека, мы принимаем комфортное для себя решение – напился алкаш – чтобы со спокойной совестью пройти мимо чужой боли… Да, алкаши, наркуши и попрошайки достали, атрофировали наши чувства сострадания и милосердия, но это не оправдание собственного жестокосердия … Ты видел боль в глазах и прошёл мимо…»

А я и вправду видел боль в глазах…

Было уже поздно, и я вернулся в гостиницу. По дороге сочинились строчки, которые я по прибытию в номер набросал в своём блокноте:

 

Жестокосердие моё –

Приобретённое уродство –

Как долго пряталось в удобстве,

Баюкая своё гнильё.

 

И вот моей души нарыв

Прорвался в сердце зимней стужей –

Того, кому я был так нужен,

Я оттолкнул, врата закрыв.

 

Чужой беды расслышав звуки,

Врасплох настигнутый тоской,

Я опустил бессильно руки,

Встревоженный за свой покой…

 

После этого, за время моего пребывания в Питере я ещё несколько раз бывал на том же месте в разное время суток…

Глупо? Глупо!

И я уже знал, что я никогда не встречу эту девушку и никогда не смогу ничем ей помочь и искупить своё жестокосердие.

Эта поездка в Питер оказалась самой неудачной, омраченной произошедшим плюс материальное неблагополучие и т.п.

Я не верю в Бога и вообще далёк от мистики, и, видно мне не дано понять, почему эта случайная встреча так подействовала на меня и так запала ко мне в душу…Наверняка найдутся люди, которые смогут это объяснить…

Но мне не надо объяснений…

Я видел боль в глазах и прошёл мимо…И это я – который считал себя порядочным, отзывчивым и даже добрым… И как с этим жить?..

Попытки успокоить свою совесть тем, что я всё это выдумал, высосал из пальца, раздул из мухи слона, а в действительности не совершил ничего постыдного, ни к чему не привели. И этот камень до сих пор лежит у меня на душе. Наверное такие камни и не дают душам летать…

 

P.S. Прошло много лет. Я, наконец-то, издал свою первую книжку. Печатать её, конечно,

никто не пожелал и я издал её на свои деньги. Моих «капиталов» хватило на двести экземпляров. Продавать её было глупо, тем более, что я назвал её «Подарок», и я решил, что буду её дарить. Она стала моей «визитной карточкой».Я писал на титуле свой номер телефона и дарил друзьям, знакомым и незнакомым, но красивым девушкам. Так сказать, изобрёл ещё один способ уличного знакомства…

Позвонили только дважды. Я не буду называть имён, да они и не важны. С одной девушкой я встретился, другая сказала мне по телефону то же, что и первая при встрече: «Большое спасибо вам за ваш «Подарок», вы, сами того не подозревая, мне очень помогли. Когда я открыла вашу книгу, то случайно, а, может быть и нет наткнулась на те слова и мысли, которые мне так были необходимы в тот момент. Так что ваш «Подарок», действительно оказался подарком, изменившим пусть не мою жизнь, а моё отношение к жизни и благодаря ему я приняла важное для себя решение. Спасибо!»

После таких слов я и сам воспрял духом – если моя книга помогла двум хорошим людям, значит всё было не зря…

И промелькнула ещё одна мысль: «Ну что искупил я своё питерское жестокосердие? Ведь я помог, пусть даже случайно, двум людям…»

Но нет. Это искупить невозможно никогда и ничем.

И единственное положительное из произошедшего то, что я предупреждён. Предупреждён о своём жестокосердии и даст мне сил Бог, в которого я не верю, или кто-то ещё, никогда больше в своей жизни не проходить безучастно мимо боли в глазах!