Страхи человеческие и звериные

(Рассказ - приключение)

 

Медвежий след возник словно бы ниоткуда. Только что тропинка была девственно чиста, бежала себе меж кустов малины, и вдруг, выскочив на косогор, смялась, четко обозначив отпечатки лап на непросохшей глине. Марина резко остановилась. Лиза, шедшая следом, с размаху уткнулась в ее рюкзак.

- Что там?

Заглядывая сбоку (не хотелось сходить с тропы в мокрую, росистую траву), она пыталась разглядеть препятствие. Марина чуть отклонилась, облегчая обзор.

Судя по следам, медведей было двое. Один большой - отпечатки величиной с женскую ладонь, мощные когти глубоко вошли в грунт. Другой след вдвое меньше. Мамаша с медвежонком! Малыш, видимо, объелся ягод – топал, оставляя за собой дымящиеся лепешки. Если бы не этот парок, можно было еще гадать, насколько опередили их звери, но тут сомнений не оставалось – мишки совсем рядом. Может, вон за тем скальным выступом…

Подруги молча глядели на следы, инстинктивно прижимаясь друг к другу, начисто забыв все напутствия лесника. Тот мужик немного напугал их. Он возник из сумрака леса как привидение, когда они на заре завтракали у костра. Заметив произведенное впечатление, представился, а когда узнал, что дурехи вдвоем собираются возвращаться через Подкаменный ручей, предупредил о медведях, поспешив заверить, что в августе медведи не агрессивны, избегают встреч, уходят, заслышав посторонний шум. Он еще посоветовал надеть плащи, а чтобы шуршали сильней, на ходу размахивать руками.

- Разговаривайте погромче. Песни, небось, любите петь? Вот и пойте…

Они и пели, в безмолвии раннего утра нарочито громко, подбадривая себя, не веря, но подспудно ожидая какой-нибудь неприятности. «Пукнутая ворона», посмеиваясь, называл такое состояние один их общий знакомый.

Ну, и конечно, следы медведей появились, как по заказу, а утренняя веселость упорхнула вспугнутой птичкой. Иначе просто не могло быть! И вот они стоят, прижавшись друг к другу, борясь с невольным страхом, ощущая себя чужими в этом чудесном горном крае, где, оказывается, есть свои законы, которые не мешало бы знать.

- Что будем делать? – спросила Лиза.

Вообще-то, спрашивать должна была Марина. Это она впервые за свои тридцать пять лет попала в горы. Это ей вновинку было тащить на плечах рюкзак чуть меньше половины ее собственного веса. Это она никогда не ходила в лес без цели, всегда либо за ягодами, либо за грибами, и то недалеко, в окрестности дачного поселка. Но, в отличие от Лизы, она умела самостоятельно, не советуясь ни с кем, принимать решения. К этому обязывала ее должность начальника районного отделения по гражданской обороне населения.

- Давай перекусим.

Странное предложение, если учесть, что после плотного завтрака прошло не более часа.

Лиза достала приготовленный заранее пакет с едой, и они уселись на рюкзаки тут же на тропе, перед медвежьими следами. Привычная процедура и естественный процесс жевания постепенно вернули самообладание. Посматривая на тропу, они рассуждали о том, что пока пьют чай, звери, вероятно, догадаются уйти с дороги. Особенно, если им об этом намекнуть.

Слова звучали неестественно глухо. Ватная тишина наплывала из кустов осязаемая, живая. Она поглощала звуки, притупляла слух. Хотелось потрясти головой, вытолкнуть из ушей заглушки…

- Эге-ге-ей, мишки-и! – закричала Лиза. – Мы не тронем ваши ягоды. Дайте нам пройти!

Эхо, с трудом пробившись сквозь густое безмолвие, робко пронеслось по узкой долине и затихло где-то у ручья. Марина завертела головой, по-старушечьи приставила ладонь к уху.

- Слышишь! Птицы поют.

И тут воздух вокруг словно взорвался, переполненный звуками. Щебетали на разные голоса птицы, шумел, перекатываясь по камням, ручей, шепталась трава, тронутая легким ветерком, подрагивали в вечном смятении листья осин. Это отступал страх.

- Пойдем, пожалуй, - поднялась Лиза. - Нам еще километров пятнадцать шагать. Хорошо бы к обеду на трассу выйти.

Они взгромоздили рюкзаки на плечи и двинулись дальше, стараясь не смотреть на тропинку, однако взгляд постоянно цеплялся за вмятины на земле.

Прошло четверть часа. Разговор не клеился. Медвежьи следы по-прежнему тянулись впереди, упорно не желая сворачивать в лес. Неизвестность томила, нагнетая тревогу. Чувство опасности выбрасывало в кровь адреналин, и они шли, не ощущая тяжести рюкзаков, невольно ускоряя шаг. Безнадежные атеистки, обе мысленно взывали к неведомому Богу, чтобы отвел беду, защитил заблудшие души. Они не смогли бы признаться в этом друг другу, убежденные, что такая слабость не могла посетить подругу.

К ручью спускались уже бегом. Тропа пошла вдоль заросшего кустами курильского чая берега. Вскоре она должна свернуть к броду.

Подкаменный ручей только называется "ручей". Примерно в середине своего течения, где находились сейчас подруги, - это уже приличная речушка, бесшабашно скачущая по каменистому руслу.

Вдруг Марина, притормозив пятками, остановилась и присела.

- Что? Что с тобой? Ногу подвернула? – забеспокоилась Лиза.

Марина прижала палец к губам и указала на ручей, показавшийся в просвете между кустов. Взору открывалась премилая картинка. На перекате барахтался в воде медвежонок. Он вставал на задние лапы и падал плашмя, поднимая фонтан брызг. Чуть ниже по течению стояла медведица и тоже шлепала по воде лапой.

- Что они делают? – прошептала Лиза на ухо Марине. – Неужели, рыбу ловят?

- Какая разница! Давай потихоньку ползи назад, за кусты.

- Блин! Картина Репина «Утро в сосновом бору»! – чертыхнулась Марина, когда они отошли настолько, что шум ручья слышался приглушенно.

- Шишкина, - машинально поправила Лиза.

- Что? Ах, да! Какая разница! Что делать будем? Медведи-то настоящие!

Действительно, надо было решать, как поступить. С медведями Лизе, биологу, не понаслышке знакомому с природой, никогда не приходилось встречаться вот так, вживую. Теперь, когда звери оказались в двух шагах, страха не было, и это удивляло. Отчего же тогда так смутно было на душе еще пять минут назад?

Медведица в полный рост, пожалуй, метра два будет, но, видимо, глубоко засели в мозгу детские сказки, где этот зверь всегда добродушен и глуповат. Правда, память незамедлительно подсунула жуткую историю прошедшей зимы о медведе-шатуне. Но сейчас август. Лесник сказал, они не агрессивны. Если шуметь громче, медведь сам уйдет, испугается. Надо взять палки, вернуться к броду и колотить ими, да хоть по тарелкам!

Марина вывернула из земли корень, треснула им по земле – крепок ли. Лиза решила вырубить палку из живого дерева, такая наверняка не сломается. Почему по тарелке надо дубасить палкой, а не ложкой, к примеру, такая мысль в этот момент в голову не пришла. Хотелось иметь в руках, если не оружие, то хотя бы что-то надежное, весомое…

Рубила с размаху, втайне надеясь, что мишки уйдут, заслышав звук явно не природного происхождения. Ведь должны же они бояться дровосеков! Но, то ли расстояние оказалось велико, то ли журчание воды оглушало, только звери по-прежнему плюхались в речушке, когда подруги вернулись на прежнее место.

- Давай, не будем им на глаза показываться, постучим из-за кустов, - с опаской предложила Марина.

Тропинка в этом месте делала поворот под прямым углом. Шаг вперед – и ты видишь брод, назад – исчезаешь из поля зрения тех, кто находится у воды.

- А они нас услышат? – засомневалась Лиза. – Между нами метров пятнадцать, а вода вон как шумит.

- Услышат! Лупи сильнее!

Сейчас, когда предстояло предпринять конкретные действия, и неизвестно как отреагирует противник, ей тоже стало жутковато. Разумнее было согласиться с Мариной и спрятаться за кустами, но она старалась удержаться от паники, и для этого занялась привычным научному сотруднику делом - объективным анализом ситуации.

- А если они в нашу сторону побегут, как мы узнаем? Иди лучше сюда – здесь кусты пореже, сквозь них наблюдать можно.

Подруги устроились поудобнее и разом ударили по днищам перевернутых металлических тарелок! Грохот прогнул барабанные перепонки! Но ... Мишки на «шумовую атаку» не реагировали. Они были увлечены игрой. Мамаша заваливалась на спину, а малыш кидался на нее с разбегу.

- И долго они будут купаться? – мрачно произнесла Марина, опуская корягу.

- Не знаю… Может, подойдем поближе?

- Честно говоря, страшновато. Черт его знает, что у них на уме. Вдруг они нас учуят?

- Не учуят - ветер с реки. И мы же не можем ждать вечно, нам еще до трассы топать и топать. Если к поезду не успеем, твоя мама с ума сойдет, - напомнила Лиза, чувствуя слабость в коленях. Еще немного и она предложит вернуться к озеру, чтобы просить того мужика проводить их до шоссе…

В пяти метрах от воды тропа круто падала вниз. Здесь ручей грохотал так, что собственных слов не было слышно. Подруги остановились на краю обрыва и отчаянно ударили в импровизированные барабаны…

Медведица застыла в неудобной позе мордой к противоположному берегу. То, что произошло в следующее мгновение проиллюстрировало во всей красе симптомы «медвежьей болезни». Потом мамаша схватила медвежонка зубами зашиворот и выкинула его из воды. Одним гигантским прыжком преодолела речушку, поддала малышу лапой, и оба скрылись в прибрежной чаще на другом берегу.

- И что теперь? – нервозно всхохотнув, спросила Марина. – Нам туда же идти. Вдруг они у тропы залегли?

- Вряд ли! Пойдем, пока у них испуг не прошел.

Лизу тоже била нервная дрожь.

Не сговариваясь, обе с ходу кинулись вброд, не потрудившись снять обувь и закатать штанины. В суматохе взяли немного в сторону и ухнули по пояс в яму. Кое-как выбрались на берег и, не останавливаясь, рванули бегом по тропе, подальше от злосчастной «купальни».

… Спустя пять часов, сидя в кабине лесовоза, направлявшегося на железнодорожную станцию, они хохотали до слез, вспоминая подробности случайной встречи. Запоздало удивлялись, как медведица все же услышала звуки их "оркестра" сквозь шум воды.

Пожилой водитель покачивал головой:

- Ох, горе-путешественницы! Вроде, не девчонки уже. А если бы медведица на вас пошла?!

08.02.2010

Окончательная редакция 21.03.2010