Александра Лебедева

 

За берёзовым плетнём…

 

Знойный летний день. На крыше дома председателя колхоза лениво колышется выгоревший на солнце флаг. Сельчане прятались от жары в тени своих садов или прохлаждались у реки, смывая усталость трудового дня.

Эта история произошла в одной украинской деревушке в 80-ых годах. Хотя! Она могла произойти и в любой другой стране. Поскольку куры везде одинаковые, да и мужское население планеты, частенько, тоже.

Дед Микола был большой любитель выпить, а жена его оставалась сторонницей «сухого закона» и всячески пыталась оградить семью от вредных привычек.

В отсутствии жены хозяин гнал самогон из риса. Мешки с рисом хранились в амбаре и пропажу, пару кило крупы, обнаружить было сложно. Самогонный аппарат состоял из двух эмалированных кастрюль и стеклянного змеевика, по большому знакомству приобретённого на химическом комбинате. Змеевик для деда был самой большой ценностью в доме! Он перепрятывал его с места на место и носился с ним «как курица с яйцом». Ночью, тихонько, чтобы не разбудить жену, Микола вылезал из тёплой постели и, накинув телогрейку на полосатую пижаму, в башмаках на босу ногу, отправлялся в сарай, что в глубине сада. В свою «лабораторию», где на керосиновой горелке и гнал свой «бальзам» (свою горилку).

Сосед Мартын, последнее время, частенько заглядывал на огород. Вроде, как бы, между прочим - узнать о здоровье или поболтать о погоде. И вот настал долгожданный день! Хозяйка была в поле. Тихонько заскрипела калитка, и к Миколе зашёл долгожданный сосед.

Самогон уже настоялся и был готов к дегустации. В литровой бутыли плавали, как золотые рыбки, красные перчинки и магически притягивали взгляд…. В саду под яблоней «на скорую руку» был накрыт стол: квашенная капустка, свежие огурчики и чёрный хлеб с салом. В эти редкие моменты и погода, почему-то, была всегда замечательная, а о здоровье вообще не приходилось говорить. Бутылка, за разговором, опустела очень быстро, хвостики от горького перчика лежали на пустой тарелке. Дед Микола принёс из сарая драгоценный аппарат и разливал уже свежую бражку…. Кружки были наполнены мутной пахучей жидкостью и настроение после второй «пробы» было прекрасное. Речь лилась уже «ручьём»– и ни о чём! Два добрых соседа наслаждались уединением в саду.

Их многое связывало. И удовольствие посидеть за бутылочкой, внуки их вместе играли на пыльной деревенской дороге, а жёны частенько переговаривались через общий берёзовый плетень. На котором сушились глиняные горшки и молочные крынки. В солнечные дни развешивались пёстрые, сшитые из цветных лоскутков, одеяла, которые утопали в красоте подсолнухов и мальвы. В запахе левкоя жужжали шмели и мухи, а цикады наполняли просторы музыкой лета!

Солнце медленно клонилось к горизонту. Не спелые яблоки уже срывались с дерева и шли на закуску. Пустые кастрюли валялись в траве, а переработанный рис ещё раз был, крепко накрепко, отжат через марлю по кружкам... Разморённые от жары «дегустаторы», за разговором, не заметили, что вернулась с поля хозяйка – строгая блюстительница порядка.

Дед Микола еле успел спрятать под стол змеевик и на коленях, ползая по земле, трясущимися руками стал набивать кастрюли яблочной падалицей. А Мартын в панике бегал, «как поджаренный петух», не зная, куда выбросить рисовый жмых... Оставалось только одно! И он перекинул марлевый мешочек через плетень на соседский птичий двор.

 

Куры с синими клювами лежали в песке, раскинув свои красные ноги. Их полузакрытые томные глаза наблюдали за в панике бегающей хозяйкой и за смеющейся, глядя на них, детворой, да и всей деревней.

«Кто отравил моих кур?» – орала соседка, тётка Агата.

Но виновники происшедшего уже не слышали и не знали, что происходит! Один с больной головой залез на сеновал. А другой вообще не мог поднять её – голову... В отличие от пьяных кур, у которых маленькая головка, как на ниточке болталась в разные стороны и извивалась, как у «зелёного змея».

Остатки риса, по утру, дед незаметно собрал и закопал в компостную кучу. И только один вопрос не давал ему покоя: «Какого вкуса будут яйца от этих кур..., а главное, кому они достанутся?»

Пеструшки на следующий день бегали, как ни в чём не бывало. Орал только один синий петух, как и полагается ему орать в шесть часов утра. Тётка Агата в бока растолкала мужа и выгнала его на покос. А сама отправилась в курятник постелить свежей подстилки. Тщательно просмотрела траву, освободив её от лютиков и белены. А то, как бы опять чего не вышло! И её бедные курочки опять чего-нибудь не наклевались «на свою маленькую голову»!

 

2009, Берлин