Плач Ярославны (из поэмы «Каяла») Слышен голос даже на Дунае1) – До окраин, горечи полны, Не кукушки всхлипы долетают – Ярославны 2), Игоря 3) жены. В первый день печального похода, В тяготах разлуки и тревог, Вглядываясь в сумрак небосвода И немую даль земных дорог, Рано утром одинокой птицей, Руки, словно крылья, распластав, Причитает зорям-багряницам, Причитает с болью на устах: « С вольным ветром по речным долинам, В тишину недобрую полей Полечу в тоске неодолимой Горьким плачем верности моей. Стонами кукушки неприметной Проберусь туда издалека, Где в кровавой дымке предрассветной Засверкала грозная река. А, потом, над ней, Каялой 4) тёмной, Промелькну, хранимая судьбой; Не крылом коснусь волны бессонной – Белым шёлком с нитью золотой; Белым шёлком на моей одежде, На её крылатых рукавах. Безоглядно верная надежде, Поспешу, превозмогая страх. И, когда увижу поле брани, Буйных трав растерзанную гладь, Голос мой, рыдая, не устанет Князя дорогого окликать. Там, в поток невзгод бросаясь смело, Одиноких дум сорву печать; Милого израненное тело Стану, как умею, врачевать: Белым шёлком, смоченным водою, Кровь на ранах мужу оботру, И дыханье смерти роковое, Словно призрак, сгинет на ветру…» Разгорелась битва утром рано – На Дону 5) мечи обнажены. А в Путивле 6) плачет Ярославна 2), Причитает с крепостной стены: «Ветер, ветер! Что ты поневоле Налетаешь, преграждая путь? К дальним грозам отметая горе, Ласково ладьи качая в море, Мало в синеве свободно дуть? Как на крыльях, мчишь под небесами, Бьёшься против мужа моего: Всё быстрее гонишь над полями Тучи стрел на воинов его! Что ты, повелитель, как в ненастье Кружишь вихри? И всё круче бой! …И моя мечта о тихом счастье В ковылях развеяна тобой…» На второй день битвы, ранним утром, Над Путивлем 6), с крепостной стены, Голос Ярославны 2) – просит будто: «Днепр Славутич! Силою полны Пенятся твои живые воды, Прорезая даже камень гор 7), В том краю, где волею природы Диких трав раскинулся простор, А земля – под властью половецкой. Ты, всегда бесстрашен и могуч, В дальний путь с дружиной молодецкой Уносился от высоких круч Киева, князей великих града, И, ладьи качая на волне, Святослава8), мужниного брата, Вёл к вершинам славы на войне. Увлекал вперёд над бездной мрака, Через тьму препятствий и невзгод До становищ грозного Кобяка 9), Хана половецкого. И вот Вмиг волною княжеских клинков Разметало войско степняков. Так верни с победой, господин мой, Мужа на сверкающей волне, Чтобы, как и прежде, быть любимой, Будущему радоваться мне; Чтобы не вставала утром рано, Не лила потоки горьких слёз; Чтобы ты под пологом тумана Все печали за море унёс!» Третий день грохочет бой неравный На степной далёкой стороне, А в Путивле 6)голос Ярославны 2) Слышен ранним утром на стене: «Свет мой, Солнце Ясное! Ты трижды На заре вставало над землёй; Простирая в сумрак луч надежды Обещало славу и покой; Принося тепло и свет любому, Согревало душу красотой. А теперь сияешь по-иному – Видно, подменённое судьбой! Что, владыко, яркими лучами Настигаешь храбрые полки; Тяжкий зной колеблешь над полями, Точно волны призрачной реки? Жажда, посильнее вражьей сабли, Так и ходит всюду по пятам В тех полях, где нет воды ни капли, Где любимый с воинами – там Гневом распалила степь глухую… Русичам сжимая луки, ты Тетиву расслабило тугую – Стрелам нет ни сил, ни высоты; Русичам усталым ты всё чаще Кожаный колчан полупустой, Стрелы прогибая в нём, скрипящем, Накрываешь гибельной тоской…» ***** Нет, не спорить людям с небесами, Коль друг с другом справиться невмочь! Заходило страшными волнами Море смерти в грозовую ночь: Паруса круша, живое раня, Смерчем завилась ночная жуть! Молний в небесах рвануло пламя – Словно Бог всевидящий перстами Игорю указывает путь Из пучины бед – к степному долу, И в раздолье русской стороны; К золотому отчему престолу Да в объятья верные жены! Краткие примечания 1. Дунай – река, по которой во времена Игорева похода проходила самая дальняя западная граница Киевской Руси; символ воли и простора. 2. Ярославна – жена князя Игоря, дочь Ярослава «Осмомысла» Галицкого (годы его жизни 1130–1187). 3. Игорь Святославич – годы жизни 1151-1202; сын Черниговского князя Святослава Ольговича, внук Олега Святославича Черниговского («Гориславича»). С 1179 года ¬– князь Новгород-Северский, с 1198 – князь Черниговский. 4. Каяла – мифическая река, символ глубокого потрясения, жестокого поражения русичей. 5. Дон – главная река в Половецкой степи; символ ратной победы русских над кочевниками. 6. Путивль – город в Сумской области Украины. Во времена Игорева похода – пограничная крепость Новгород-Северского княжества на реке Сейме, к югу от Новгорода-Северского по пути в Половецкую землю. В то время в нём княжил старший сын Игоря – Владимир (годы жизни 1170–1212), который ушёл с отцом в поход и попал с ним в плен к хану Кончаку, а затем женился на дочери Кончака и вернулся на Русь. Новгород-Северский – райцентр в современной Черниговской области Украины; как город возник в 1044 году при Ярославе Мудром на месте поселения VII-IX веков славянского племени северян; разорялся половцами в 1068 и 1080 годах; с 1098 года – столица удельного Северского княжества, входившего в состав княжества Черниговского. 7. камень гор – пороги в низовье Днепра, заселённом в то время половцами. 8. Святослав (Всеволодович) Киевский – князь (годы жизни ок.1125–1194), с 1180 года верховный правитель Руси; старший двоюродный брат к нязей Игоря и Всеволода «Буй Тура», внук Олега «Гориславича»; за год до похода Игоря Святослав в союзе с Рюриком Ростиславичем наголову разгромил половцев. 9. Кобяк – половецкий хан Кобяк Карлыевич, взятый в плен русскими войсками под предводительством Святослава Всеволодовича Киевского в 1184 году. Из пепла раздумий (лирика) *** Пришла зима. Кругом - снегов нирвана. Деревья в парке городском стоят Как лес кораллов в толще океана, Сверкая белым. Их недвижен взгляд В безмолвие темнеющего неба Как в темноту непознанной души… И время тонет в призрачную небыль Так, словно бы и некуда спешить… Но кажется - в костюме водолазном Шагаю, оступаясь и скользя: Здесь, в сумраке тревожном и ненастном Остановиться ни за что нельзя… А где–то рядом – рыбами – машины Сбиваясь в стаи, глупые, снуют. И запахом солярки и бензина Насквозь пропитан странный неуют. И хочется уйти к земле далёкой, Туда, где солнце, где не жди тревог. …Но щупальцами улиц так жестоко Меня опутал город – осьминог… *** Здесь считают: деревья – не люди, Деревяшки, короче - дрова. И топор занесёшь – не осудят: Им, деревьям, - какие права? Чуть пройдёшь от конторы лесхоза По лесам, что остались вокруг- Видишь: в соке кровавом березы Прячут плети истерзанных рук; И скрипят на ветру, погибая, Словно криком на помощь зовут. А душа так от боли рыдает- Ничего не поделаешь тут… Где ты, гордая ранняя слава Благородной славянской земли; Той, где люди, как внуку Триглава, Подаяние древу несли?! И зачем я живу – непонятно. Проклинаю безжалостный век. Вырубая леса многократно, Всюду гибнет и сам Человек… * * * Листвы разноцветье развесив К нам осень приходит опять. И нежное золото леса Ногами приходится мять. Конечно, мне скажут ехидно, Что, вот, истоптал, не стерпел – А всё же в лесу не обидно Искать вдохновенный удел; От гула машин и народа Уйти в оскудевшую тень, Чтоб, как золотой самородок, Ценить каждый прожитый день… *** То возвышаясь цепью колоннад, То башнями шатровыми взмывая, То гулким сводом праздничных палат Лесные дали землю украшают. И даже там, где мертвый лес стоит, Нам эту смерть оплакивать не надо – Стволы ломая, ветер громоздит Причудливую ленту эстакады. И там, на ней, почти как на земле, Так, словно птиц едва заметных стая, Деревьев всходы прячутся во мгле. И новый лес неспешно вырастает… И мне бы - прочь из плена городов За мудростью и красотой природы Туда, где не услышишь лишних слов, Где всюду – первозданная свобода… ***** Там, где ветра как волны океана Бушуют в дебрях девственных лесов, Цветёт кипрей на палубах – полянах, И шум листвы ¬– как пенье парусов; И ветви сосен – в скрипе – словно реи В глуши могучих мачтовых боров. И человек, став чуточку добрее, Не говорит высокопарных слов, Но, как матрос, проверенный простором, Увидев неизвестный материк, Спешит найти, сливаясь с древним бором, Дорогу к счастью – ту, что напрямик. И, кажется, что нет пути иного, И безднах леса – вдаль идти и плыть; Хранить очаг не сгубленного дома, И в сердце верность Родине хранить. * * * С тёплым дождиком лето уходит. И, как будто совсем ни при чём, Тихо солнышко по небу бродит Согревая прощальным лучом. Из-под шляпки широкой лукаво Улыбается боровичок: «До чего ты неопытный, право! Отыщи-ка меня, грибничок!» Но пройду я, задумчивый, мимо Хоть и знаю грибные места- Мною царство лесное любимо, И любимо оно неспроста: Здесь глубокую боль и невзгоды Исцеляет порыв ветерка; Здесь, в объятиях милой природы, Жизнь моя и светла, и легка. …И с грибом, словно старый знакомый, Поздороваюсь взглядом одним… …А в лесу - даже лучше, чем дома. И себя узнаёшь - молодым… ***** Здесь, в зыбкой глуши бездорожья, Живая душа не нужна. Зачахла в болоте, вздыхая о прошлом, Кривая от века сосна. А рядом, на взгорке, прямой, горделивый Направив в грядущее взор, Шумит на ветру безнадёжно красивый, Под небо взметнувшийся бор. И я прихожу к нему снова и снова, Чтоб мысли как звёзды зажглись …Из пепла раздумий рождается Слово. И в нём продолжается жизнь. ***** Ветра вздох качнул легонько ветки И скатился, балуясь немножко, В чащу, где сосенки-малолетки Тянут к солнцу острые ладошки. На покров лишайника седого, Осыпаясь, падают хвоинки Точно в небе ласкового бора Запорхали медленно снежинки. И, в лучах играющего света, Тишиной наполнен безмятежной, Провожает радостное лето Старый лес в тоске своей безбрежной. ***** Сядем в сани с тобой на рассвете, Полетим в серебристую даль, Где гуляют лишь звери да ветер Рвёт лесов вековую печаль. Старых сосен корявые руки Там обнимут багрянец зари, Издавая зовущие звуки – Там, у самого края земли. Там, у самого края, у входа В царство лучших миров и теней Нам напомнит родная природа О любви бескорыстной своей, И, как матери, сосны склонятся, Тихо спросят: "Устал, человек? Разве можно так долго скитаться? Или стал уж немереным век? Пусть приходит к родимым причалам Кто родные забыл берега." Не с того ли, затихнув сначала, Так шумит беспокойно тайга? ***** Здесь просек еще не видали, Не знают, что есть самолет, И в городе стекол и стали Живет утомленный народ, А в этом лесном закоулке, Где спит потаенная грусть, Сквозь ветки огромнейшей елки Глядит доолегова Русь. И взглядом скользит изумленным Пытаясь понять каждый шаг Спешащего сквозь буреломы, Кладущего что-то в рюкзак. И как ей, задумчивой, надо Познать проходящего бег! Зачем, если нету награды Приходит сюда человек? * * * От любви не уходят… Любимых бросать ни пристало… Что же ты всё молчишь И пустое читаешь всегда? … Вот холодным дождём Наше время стекает устало, Чтобы тихо повиснуть На чёрных как смерть проводах… Брошу трепетный взгляд… Но глаза ты надменно отводишь… И желанные губы Упрямо твердят: «Не мешай!» В паутине дождей, заплутавшись, Заветное бродит… Не к нему ли спешит Запоздалый промокший трамвай? А стихи… Что стихи! И поэзия душу не лечит, Если чувств не видать – Всюду слов зарифмованных сор… …Но закрою глаза – Предо мной наши первые встречи, И не хочется слышать Теперешний наш разговор… * * * Что знаешь ты об одиночестве, Об одиночестве таком, Когда и жить совсем не хочется, И явь сроднилась с жутким сном; И к счастью двери так задраены, Что, кажется, – не отопрёшь, А новый день с ухмылкой Каина Бросает в оторопь и дрожь; И серым снегом равнодушия Заметены давно пути, И кто-то, злобный, ждёт, что струшу я И не смогу себя найти? Стихом заговорю.… А надо ли? Чужому сердцу – невдомёк… …Как ленинградскою блокадой Мне выдан светлых дней паёк, И, в днях тоски как в бездне тонущий, Кричу – не слышат голос мой Ни красный крест на «Скорой помощи», Ни тот, что чёрный, гробовой, Ни золотой – над храмом, запертым Предусмотрительным попом… …И даже нищих нет на паперти - Лишь тени движутся тайком… « - Подай мне руку, друг! Не вызволить, Тепло почувствовать – подай...» Но, отшатнувшись, тает призраком Былая дружба. «- Пропадай…» …И, верно, ничего не сделаешь: И жизни нет, и смерти – нет… …А на столе бумага белая Мне говорит: «Дерзай, поэт!» *** Холодный август. Солнышка немного. И долго поутру, который раз, Несмелый дождик шепчет у порога О том, чего и не было у нас. Но всё равно – пусть он не умолкает, Роняя вновь и вновь потоки слов. И осень ранняя пусть золото вплетает В густые кудри дремлющих лесов. И что с того? Пускай проходит лето! Ведь ты же знаешь – главное не в том: И в сумраке зимы, тобой согрето, Пылает чувство трепетным огнём - Тогда оно, как жизнь, не угасая, Среди снегов забвения горит… И верится, что есть любовь такая, Которая и время победит. А если так, пока мы друг для друга Хоть что-то значим в лабиринте дней, Я буду одного просить у Бога – Чтоб только ты была мечтой моей… ***** Как-то ранней весной Зазвенели призывно капели И казалось порой, Что любовью весь мир напоён. Но любимой глаза Подозрительно вдруг посмотрели Да искать принялись Недостойное в чувстве моём. И нашли: не понравилось то, Да вот это; Где-то слишком болтлив, А где надо – ни к месту – смолчал… И тоской опалило Бессовестно знойное лето… И остался пустынным Души отстранённой причал… А вокруг – кораблями – Красавицы плыли куда-то; Заглянув мимоходом В скорбящую душу мою Ухмылялись ехидно И вслух говорили: «Так надо. Надо ад пережить, если мог Обретаться в раю.» …Дни проходят уныло, Петлёю сжимая всё туже Чувств моих неизменных Заброшенный всеми удел. И весна – не весна, Если стал я любимой не нужен, А последний суровый – И, может, предсмертный – предел… | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
