Он не хищник, он койот – Гадкий, злобный и коварный… Он всегда момента ждет – Потому немного странный… Ждет кромешной темноты, Чтоб зайти из-за спины… Без свидетелей удобней – Не заметят взгляд недобрый… Не подумают, что он – Волчьей хваткой наделен… Он не хищник, он койот – Он труслив в толпе бывает… Потому что четко знает, Когда час его придет… ОТ АВТОРА Несмотря на то, что в предложенной повести имена и фамилии действующих персонажей частично вымышленные, они полностью автобиографичны и основаны на реальных событиях, которые пришлось пережить автору. Человек, выступающий в роли главного действующего лица повести «экономная мразь», реально существует и здравствует… Почему же так происходит, что отъявленный подонок, образ которого подробно описывается на страницах данной повести, не стал изгоем общества, а даже наоборот, постоянно меняя свою личину, пользуется признанием и уважением в нем? Наверное, в этом виноваты мы сами!? Виновата несовершенная система построения человеческих взаимоотношений, сложившаяся за последние десятилетия в нашей стране… Когда каждый думает, прежде всего, о собственном благополучии, независимо от его места в обществе и занимаемого поста… Вникать и разбираться, даже по должности, в чужих несчастьях и нечистоплотности своих коллег по работе стало просто немодным и необязательным аспектом человеческой деятельности. Неудивительно, что членом такого больного общества и стал главный герой повести – Андрей Шетохин, для которого основным жизненным принципом стала – нажива, с целью личного обогащения. Рубль, затмивший все остальные радости в его жизни, ради которого он предал всех и вся, и даже пошел на сделку со своей собственной совестью, потеряв человеческий облик, превратил, в конечном итоге, Андрея в, так называемую «экономную мразь», для которой нет ничего святого… Даже от собственных детей он хочет иметь какую-то выгоду, не утруждая себя никакими обязательствами по отношению к ним… ПРОЛОГ В огромном деревенском клубе гремела музыка… Звучала запись одного из популярных западных ансамблей… «Чингиз Хан, видимо», - решил Андрей Шетохин, открывая дверь клуба. Он уже не впервые приезжал на выходные дни в родное село, останавливаясь, либо у своей двоюродной сестры, либо у своего крестного – Архипова Александра, после переезда в пос. Малая Бугульма, где проживал с родителями … Андрей успел отслужить армию (в пограничных войсках, чем очень гордился), работал, но все не терял надежды найти себе молодую жену в родном селе, так как татарки, проживающие в Бугульме и Малой Бугульме были ни его нации и, соответственно, отличались складом характера, внешностью и вероисповеданием, то есть, они относились к мусульманкам, тогда как чуваши – к христианской вере… Шетохин давно заприметил внучку бывшего председателя колхоза – Ольгу Осоргину, которая, правда, еще в школе училась, но с подругами, была постоянным участником клубных дискотек. Шетохин, в свое время, узнав кто она такая, задумал на ней жениться, чего бы это ему не стоило, так как еще с ранней юности вынашивал идею мести семье Осоргиных за своего отца (местного воришку, выставленного вместе с семьей за очередную кражу, из села). Он желал жениться на этой дурочке и унизить ее, превратив в свою рабыню… Но, как он ни старался, его мечта-идея пока плохо воплощалась в реальной жизни, так как Ольга на него не обращала никакого внимания. «Может еще была слишком мала и надо подождать, - думал Шетохин… Первыми, кто ему попался на глаза, у входа в клуб, были: Ольга и ее закадычная подруга – Зинка. Они, не обращая ни на кого внимания, отплясывали под музыку, двигаясь, в ритме танца, то навстречу друг другу, то в разные стороны. Танцы затянулись до глубокой ночи. Дождавшись у выхода девушек, Шетохин, не спрашивая их разрешения, увязался следом за ними. Ольга и Зина шли по темной улице, к противоположному краю села, где находились дома их родителей, стоящие напротив друг друга. Оглядываясь, на шедшего за ними Шетохина, они перешептывались и смеялись, как две дурочки, не внушая Андрею никаких опасений. Шетохин подошел вплотную к девушкам и схватил Ольгу за руку: - Пойдем, погуляем, малявка! - Отстань, придурок, иначе я отцу пожалуюсь, - вырвалась, из его рук, Ольга… Глава 1. Во дворе одного из крайних домов затерянного чувашского села громко играли: магнитофон и гармошка, сменяя друг друга, а в открытые настежь окна, крашенного в синий цвет дома, со множеством пристроек для скота и огромным сеновалом, доносились нестройные голоса: говорящих одновременно подвыпивших и поющих по гармошку гостей, и голосящих от неудержимой радости детей. Деревенская свадьба была в полном разгаре… Гуляли 2-й день у родителей невесты. Во главе длинного, составного стола, соединяющего две комнаты дома, сидели жених и невеста, по лицам которых нельзя было сказать, что это самый счастливый день в их жизни. Жених, с довольно неприятным лицом, подозрительным и испытывающим взглядом осматривал всех входящих, с улицы, гостей, совершенно не обращая внимания на их словесные поздравления… Главной целью его наблюдений был поднос, на который гости клали свои подношения. Он, время от времени, удалялся на веранду дома, унося с собой поднос со всем его содержимым, и приносил его назад уже пустым. Это было святой обязанностью родителей жениха и невесты, либо их свидетелей – освобождать поднос от конвертов с деньгами. Но, как нетрудно было догадаться, жених был настолько скуп, что даже эту обязанность взял на себя, не доверяя никому. Несмотря на поздравительные речи и общее веселье подвыпивших односельчан, лицо невесты было грустным, даже можно сказать, печальным, на котором угадывались близкие слезы растерянности от того, как ведет себя ее будущий муж, совершенно не обращая на нее внимания, и от того, как вообще она здесь оказалась, за этим столом, такая молодая и юная (по сравнению с ее женихом), совсем не знающая жизни за стенами родительского дома… Правда последние 2,5 года, после окончания медицинского училища, она уже самостоятельно работала в областной больнице, периодически навещая родителей в выходные дни и праздники, но это трудно было назвать самостоятельной жизнью, так как за ней никто не ухаживал из молодых людей и она ни с кем из мужчин не встречалась, до этой свадьбы. Еще не наступил тот кульминационный момент деревенской свадьбы: когда гости уже все собрались и все неожиданные встречи и знакомства уже состоялись, давая возможность, тем самым, плотнее налегать на закуски и спиртное… Очередь даже до деревенской самогонки еще не дошла, как жених объявил, что пора закругляться, так как им с молодой женой завтра предстоит дальняя дорога на Крайний Север, где он работает, поэтому нужно отдохнуть. Невеста, которую звали Ольга, с ненавистью посмотрела на будущего мужа (который был им пока только на бумаге), так как уже догадалась об истинной причине того, чем вызвана эта «пламенная речь» жениха – отсутствием денег на подносе, стоящем рядом с женихом. А мать невесты – Надежда Ивановна, с укоризной посмотрев на жениха, сказала тихо: - Ничего, ничего сидите… У нас есть куда положить жениха с невестой. А подвыпивший тесть – Николай Кузьмич, с места выкрикнул: - Я тут хозяин и не надо распоряжаться в моем доме! И гулянка возобновилась с новой силой, затянувшись до самого рассвета… В комнате было темно, но, тем не менее, Ольга всем телом чувствовала присутствие этого, уже ставшего ей ненавистным, мужчины, которого звали Андреем Шетохиным, но который, согласно документов теперь являлся ее мужем… Долго не раздумывая и зная, что в родительском доме ее всегда защитят, Ольга, довольно громко, объявила в темноту входной двери комнаты, отведенной для молодоженов: - Андрей, ложись спать на другую кровать и ко мне не лезь! - Я же твой муж, сука, - взбеленился жених, переходя на оскорбления, и попытался схватить невесту за воротник праздничного костюма, купленного к свадьбе ее родителями (жених даже на свадебное платье денег пожалел), но получив по рукам отступил в глубь комнаты, матерясь. До утра Ольга не сомкнула глаз, боясь, что Андрей возобновит свои попытки снова, и , воспользовавшись ее полусонным состоянием изнасилует ее… От него можно было всего ожидать, решила она. Нужно поставить себя так, чтобы в дальнейшей жизни он считался с ней, тогда может быть все и наладится. Но данным мечтам не суждено было сбыться… Отъезд молодых был «скомканным» и неприятным, как и все остальное, происходящее до этого, так как молодой муж не только не посчитал нужным купить билет на самолет своей теперешней супруге, но и денег на какие-либо нужды, связанные с отъездом человека впервые на Крайний Север из родительского дома, не выделил совсем. А ведь на свадьбе, как стало известно Ольге, он собрал приличную сумму – порядка 100 тыс. рублей, хотя сам не вложил не копейки, как не вложили ни копейки все его родственники, присутствовавшие там… Эти деньги он сразу спрятал куда-то, рассчитывая на помощь родителей невесты, которые конечно свою младшую дочь не оставят без денег. И Надежде Ивановне с Николаем Кузьмичом ничего не оставалось, как продолжить раскошеливаться дальше. Они купили билет дочери до Норильска, кое-что из одежды и дали денег на дорогу и обустройство будущего семейного очага в первое время. Глава 2. Всю дорогу у Ольги из головы не выходили ее родители, которые не смогли поехать ее провожать в областной аэропорт, поэтому прощание состоялось у ворот родительского дома. Она вспомнила, что вся ее сознательная жизнь прошла здесь, именно в этом доме… Вспомнила, как строили его… Отец, мама, она и бабушка с дедушкой Кузьмой (родители ее отца) – это и была вся их строительная бригада, кроме 3-х старших сестер, выданных замуж, к тому времени. У дедушки с бабушкой был свой дом, на этой же стороне улицы – по дороге в деревенский магазин. Потом дедушка Кузьма умер и бабушка последние годы жила у них, а их дом пустовал, пока его не заняла семья старшей сестры – Галины, приехавшей на родину из Хабаровского края. Во время прощания мама обняла Ольгу и сразу же ушла в дом, чтобы не показывать всем, как она переживает, а отец, глаза которого сразу повлажнели и были «на мокром месте» до самого отъезда, долго потом махал вслед удаляющейся машине. На зятя родители почти не обращали внимания, тем самым выказывая свою нерасположенность, по отношению к нему. Может быть, даже в душе уже пожалели, что выдали свою любимую дочь за него, но в жизни всякое бывает… Решили они (каждый про себя), с горьким сердцем отправляя дочь в дальнюю дорогу, может быть все еще образуется, пойдут дети и тогда… Ольга настолько отключилась от всего происходящего, что даже не заметила, как оказалась в аэропорту совершенно незнакомого, чужого города… Куда-то шла, что-то несла в руках, автоматически, с кем-то разговаривала… Но это прострационное состояние продолжалось до того момента, пока ее, так называемому мужу, не пришла в голову мысль: вновь «потрясти» молодую женушку на предмет небольшой суммы денег, ведь он хорошо видел сколько дали родители ей в дорогу. Резкий и болезненный толчок в спину заставил Ольгу обернуться и взглянуть назад – это был Шетохин, который, ехидно улыбаясь, вымолвил: - Как будем добираться до дома, машиной или автобусом? - Мне все равно, - ответила, с презрением, Ольга. - Тогда давай деньги, машиной доедем. Быстрее и ждать не придется! - А почему я должна давать на машину деньги, которые мне мои родители выделили на проживание в Норильске, пока не устроюсь на работу? У тебя, разве нет денег?- спросила возмущенно Ольга, теряя терпение. - Нет, – зло ответил Андрей. Все давно потрачено на тебя же! Что? Кем тобой что ли? А свадебные деньги где, куда ты их спрятал? Это ведь не только твои деньги!? - Молчи, дура, - затрясся от злости Шетохин, - это не твое дело… Гони бабки и поедем, то на нас уже люди смотрят! Ты итак будешь жить в моей квартире и на моей шее сидеть, как только закончатся твои копейки. Ольга впервые в жизни сталкивалась с подобным лицемерием и хамством, со стороны мужчины. «Может они все такие? – подумала она, - но ведь ее отец не такой жадный и подлый, когда дело касается денег!» Деньги у отца с матерью всегда были общие и лежали из года в год только в одном месте, о котором даже она знала, но никогда не брала их, без спросу… - На, подавись, скотина, - крикнула Ольга и швырнула мужу целую пачку купюр, которую вытащила из кармана куртки, не отсчитывая. - Вот и хорошо, сейчас поедем, - произнес Андрей, удовлетворенно пересчитывая деньги. - Жди меня здесь, пойду машину искать, - бросил, на ходу, муж, растворяясь в дверях аэровокзала. Через некоторое время, загрузив вещи в новую иномарку (что было редкостью по тем временам), они уже мчались по направлению к Норильску. Насколько было известно Ольге из разговоров Шетохина с ее родителями, он проживал не в самом Норильске, а еще дальше, в 20÷30-ти километрах от него, там, где был расположен шахтерский поселок городского типа. Как он назывался, Ольга не могла вспомнить, так как слышала его название только один раз. Сидя на заднем сидении комфортабельной иномарки, Ольга немного расслабилась и на время забыла о перепалке с мужем в Норильском аэропорту, наблюдая в окно за совершенно незнакомым ей пейзажем Крайнего Севера. Его пейзажем-то назвать было трудно, так как он из себя представлял - практически голую степь, с куцей порыжевшей растительностью (которая, как выяснилось позднее, называлась тундрой), имеющей, местами, небольшие свалки из металлического лома… Все это было – грязное и поржавевшее, и не вызывало у Ольги оптимистического настроя на будущую семейную жизнь. Солнца видно не было за плотным слоем серых облаков. Немного приоткрыв окно, так как водитель иномарки закурил сигарету, Ольга почувствовала и с улицы запах дыма, но этот дым – пах иначе, и был более удушливым и горчил на языке. Мелькнули первые постройки и название городка, кажется на букву «К» начинается – « значит не Норильск», - решила Ольга, продолжая смотреть в открытое окно. Всю дорогу водитель и Шетохин не произнесли ни слова. Они оба хорошо знали конечный пункт их поездки, а Ольга нет, поэтому проносящиеся мимо нее населенные пункты, по дороге в Норильск (с их строениями и улицами) и дальше, так и остались для нее незнакомыми… Уже далеко позади остался город Норильск, который она угадала, по названию, и немного рассмотрела, по причине того, что он был самым крупным из увиденного, а конца поездки так и не наблюдалось. Теряя терпение, Ольга взглянула на часы и, поняв, что прошло неменьше часа, воскликнула, ни к кому конкретно не обращаясь: - Когда же приедем, наконец? Водитель, глянув на нее в зеркало, ответил: - Да уже на подходе. - Вам на 4-й микрорайон мужчина? – спросил он Шетохина. - Да. Бауманская 25, знаете? - Конечно,- ответил водитель, выруливая на небольшой мостик. «Что за городишка? Как называется?» – так и не поняла Ольга, просмотрев, за разговорами, стеллу на въезде… Немного поколесив по шахтерскому городку (а это Ольга поняла из старых плакатов и транспарантов, еще не убранных после профессионального праздника), машина наконец затормозила у девятиэтажки, похожей на общежитие. «Так вот какая квартира у него, - констатировала Ольга, оценивая увиденное… А Шетохин, тем временем, не дожидаясь Ольги, выскочил из машины и, забрав свои вещи из багажника, двинулся к подъезду девятиэтажки. «Ладно, чего рассиживаться», - решила Ольга и вылезла из машины следом. Но не сделала она и двух шагов, как водитель напомнил: - Рассчитаться девушка нужно! - Что? – не поняла Ольга. - А он, что не заплатил за машину? - Ваш муж сказал, что все деньги у Вас. Ольга, потеряв дар речи от очередной наглости Шетохина, молча достала из кармана куртки оставшиеся деньги и протянула водителю. Поездка из аэропорта, до места проживания, ей обошлась неимоверно дорого. От родительских денег почти ничего не осталось. Тяжело вздохнув, Ольга забрала из багажника машины сумку со своими вещами и направилась к подъезду дома, в котором минуту назад исчез Шетохин. Разговаривать с этим «козлом» (подумала Ольга о муже) у нее не было желания, поэтому, когда она его увидела возле лифта, то вообще решила внимания на него не обращать – как-будто его нет вообще. Доехав до 6-го этажа, двери лифта открылись и они вместе с мужем, не разговаривая, пошли направо по длинному коридору общежития. Остановившись перед обшарпанной дверью с номером 625, Шетохин открыл ее ключом и они вошли в прихожую совершенно маленькой, неубранной комнаты (наверное, метров 9). Дверь в туалет была чуть-чуть приоткрыта и не давала возможности подойти к вешалке, висевшей в коридорчике комнаты, так как у противоположной стены коридорчика стоял небольшой стол с электрической плитой, на углу его. Развернуться в этом ограниченном пространстве просто не было реальной возможности, пока не закроешь дверь в туалет полностью. Левой рукой Ольга захлопнула дверь, почувствовав неприятный запах, пахнувший оттуда. Пока Ольга занималась туалетной дверью, Шетохин прошел в комнату и, не снимая обуви, начал собирать разбросанные по комнате грязные женские вещи: халат, бюстгальтера, трусы, колготки и прочие атрибуты женского нижнего белья. Недавнее присутствие в комнате посторонней женщины угадывалось во всем, а не только в предметах ее нижнего белья и туалета, две подушки и два одеяла (не первой свежести) на разложенном диване – тоже указывали на это же. Ольга, с молчаливым пренебрежением, наблюдала за действиями мужа, который складывал вещи какой-то бабы в сумку, совершенно не стесняясь ее присутствия. Он подошел к вешалке, где стояла Ольга, снял женскую ветровку серого цвета и бросив ее в сумку, сказал: - Ты тут хозяйничай пока сама, а я ненадолго отлучусь – вещи отдам. В холодильнике спирт есть, если захочешь, разведи немного и выпей с дороги. Глава 3. Почти трое суток длилось это – «ненадолго отлучусь». Трое суток Ольга, безвылазно, сидела в этой грязной, маленькой комнате, так как открыть входную дверь было нечем, а убираться после какой-то бабы не было особого желания. Кроме бутылки спирта в холодильнике Шетохина нашлась только свежемороженая рыба и немного растительного масла в банке. Поэтому чтобы не сидеть голодной, Ольга зажарила эту рыбу и, разведя немного спирта, выпила почти полстакана. После такого ужина она уснула мертвецким сном на целые сутки. Так продолжалось на протяжении всего времени отсутствия Шетохина, поэтому, когда он, наконец, явился, она была совершенно пьяной от выпитого спирта, закусывать который уже было нечем. Ольга плохо помнила: как он пришел, что говорил и как изнасиловал ее… Она пришла в себя только на пятые сутки, после их приезда. Мужа дома не было, а кругом по всей комнате валялись ее разбросанные вещи. Плавки и бюстгальтер были порваны, а на простыни, рядом с ней, было огромное пятно уже высохшей крови. Поняв, что произошло, Ольга долго, в раздумьях, лежала на диване, глядя в потолок. «Даже здесь этот подонок все рассчитал», - подумала Ольга. И от этого ей стало еще больнее… «Но надо жить дальше, что произошло, то произошло», - решила Ольга, вставая с дивана. И опять потянулись часы ожиданий мужа, так как ключей от комнаты он так и не оставил. Глава 4. Всего чуть больше полугода проработала Ольга медицинской сестрой в средней школе Талнаха, куда устроилась по совету двоюродной сестры Шетохина, до того момента, когда она вынуждена была уйти в декретный отпуск. Ночь изнасилования стала основополагающей в зачатии будущего ребенка, так как отношения с мужем – не складывались. Спали вместе они очень редко и то по-пьянке, когда муж напивался и «брал ее силком», как первый раз. В душе Ольги, по-прежнему еще теплилась надежда на то, что появятся дети и может быть все наладится… И дети не заставили себя ждать! Именно дети, а не один ребенок. У Ольги родились девочки-двойняшки. Они были такие маленькие, что Ольга даже боялась брать их на руки, чтобы не нанести им какой-либо вред. После рождения девочек Ольга наотрез отказалась поддерживать с мужем какие-либо интимные отношения, так как он полностью перестал содержать ее и детей во время декретного отпуска, ссылась на тот факт, что он сам живет на пластиковую карточку, выделяемую для питания шахтеров, а все получаемые деньги складывает в Сбербанк на строительство дома на материке для их семьи. Все декретные деньги, выплаченные Ольге по месту работы, он тоже отобрал и положил в банк на свой лицевой счет. Учитывая данное обстоятельство, Ольге опять пришлось обращаться к своим родителям за помощью, а по истечении года, устроив детей (ввиде исключения) в детский сад, она вышла на работу – уборщицей профилактория «Валек». Нежелание жены вступать с ним в интимные отношения, выводили Шетохина из себя, он стал нервным и агрессивным. Оставлять на него детей и находиться с ним в одной комнате, когда он был дома, стало вообще невозможным, да и небезопасным. Он орал на детей, по-поводу и без повода, матерился, толкал грубо маленьких детей, а когда Ольга вступалась за них – избивал ее – унизительно и жестоко, прямо в присутствии плачущих детей. При этом он всегда смеялся и говорил: - По лицу я тебя бить не буду, не надейся, а то еще в милицию побежишь… Он бил всегда по груди, почкам, ногам и рукам. А частенько, он просто выгонял ее с маленькими детьми на улицу, а сам включал порнографию и самоудовлетворялся… Однажды Ольга застала мужа за этим занятием, когда неожиданно пришла с работы, и помнит, что на экране телевизора увидела не просто порнографию (секс с женщинами), а порнографию в извращенной форме (с животными). Ольга хорошо понимала, что так дальше продолжаться не может. Настоящим заботливым отцом и мужем этот человек уже никогда не станет. Но она не знала к кому обращаться за помощью, с кем посоветоваться? Родители на ее жалобы всегда говорили: - Терпи… Может быть он одумается и все станет на свои места. Сколько женщин живет без любви… «А сколько можно терпеть выходки Шетохина. Сколько можно считать копейки до ее мизерной зарплаты, выкраивая детям: то на конфеты, то на носочки, то на книжки с цветными картинками», - думала горестно Ольга. Прошло еще два длинных и тяжелых года, наполненных бесконечными скандалами и выяснениями отношений с дураком-мужем. И всеже бог смилостивился над Ольгой и на ее семейном небосклоне снова забрезжила надежда. Этой надеждой оказалась новая квартира, которую пообещали Шетохину, вне очереди дать, всвязи с рождением дочерей-двойняшек. Муж усиленно начал бегать по инстанциям, собирая справки для получения ордера на квартиру. Он даже немного подобрел, в предчувствии еще одного неожиданного дохода – ввиде бесплатной недвижимости. Выразилось это в том, что на талон, выданный по месту его работы – участок взрывных работ рудника «Октябрьский», он, на свои деньги, купил Ольге зимний кожаный плащ (так и не отдав этот талон своей сестре – Любе, несмотря на ее настойчивые просьбы), так как зимой ей совсем было невчем ходить и ему было стыдно за нее перед своими родственниками. Этот царский подарок, с его барского плеча, был расценен им, как что-то сверхъестественное, говорящее о его небывалой щедрости, и за это, естественно, он хотел получить благодарность от своей непокорной жены… Вечером, после того, как уснули дети, он попытался залезть к Ольге под одеяло, с целью получить свое, и она, скрепя сердцем, позволила ему это сделать, совершенно не испытывая к нему чувств благодарности, а лишь одно отвращение – от его «голодных рук», шарящих по ее телу, отданному ему на поругание, по-обязанности… Глава 5. После получения ордера на двухкомнатную квартиру, выделенную семье Шетохина по его месту работы, прописки в ней всех членов семьи – скандалы у них возобновились с новой силой, только теперь основным аргументом этих скандалов стало – получение Шетохиным, на них всех, этой квартиры по месту его работы и что все они живут в ней только благодаря ему, а если их что-то не устраивает, то пусть выметаются на улицу… За то, что Ольга опять отказывалась жить с ним, как с мужем, Шетохин их всех троих выселил в маленькую комнату, где на сооруженных им (вручную) двухъярусных палатях они и спали. При этом, одна девочка (старшая – Лиза) спала сверху, а Ольга с младшей дочерью (Лидой) – снизу. Из общежития, при переезде, Шетохин на санках притащил старый разбитый диван, который там стоял, купленные с рук: холодильник, телевизор и видеомагнитофон. Узлы с вещами и кухонной посудой Ольга, пешим ходом, таскала сама, благо было не очень далеко. Муж, несмотря на наличие маленьких детей – 3-х лет, даже на машину денег пожалел, неговоря уже о сослуживцах по работе, родственниках и знакомых – в качестве помощников, которых потом пришлось бы угощать на свои деньги. Таким образом, в большой комнате, где проживал Шетохин, были: телевизор, видеомагнитофон (стоящие на коробках) и диван, а в маленькой – деревянные палати и металлическая полочка на стене. На кухню муж притащил, от знакомых, металлический стол и стулья-табуреты. Вот и вся нехитрая обстановка двухкомнатной квартиры современного Плюшкина (ничего лишнего), имеющего очень большую, «прожорливую семью» (как он считал). У детей и Ольги в комнате даже не было небольшого столика, для того, чтобы рисовать, читать или просто заниматься с девочками, которые росли и требовали к себе внимания со стороны родителей. Смотреть телевизор, когда муж находился дома, Ольга с детьми не имела права, так как он запрещал им заходить в его комнату, но и в его отсутствие, эта возможность тоже вскоре отпала, так как Шетохин, узнав об этом, стал вытаскивать предохранитель (перед своим уходом на работу) и телевизор не включался, а потом вообще врезал замок и стал замыкать двери. Горе детей, по этому поводу, было настолько безутешным, что они плакали в течение целого дня, года болели и находились с Ольгой дома. У Ольги сердце разрывалось от того, что она ни чем не может помочь своим детям, ведь ее заработной платы, в профилактории «Валек», едва хватало на питание. Она уже год, как осваивала новую специальность – медицинской сестры по массажу, но оклад там тоже был маленький и «на руки» выходило совсем немного. Теперь Ольге часто приходилось выходить во вторую смену, которая начиналась с 3-х часов дня и заканчивалась только в 9-ть вечера, поэтому детей приходилось забирать из садика и везти с собой на работу, где они хоть немного могли забыть о неуютном доме, с деспотом-отцом. Впервые дни работы массажисткой Ольга познакомилась с новой девушкой с ОПК «Валек» - Верой (фамилию с первого раза она не запомнила), которая до этого была в отпуске на материке, и которая тоже проживала в Талнахе (о названии шахтерского городка Ольга узнала только через месяц, после приезда), недалеко от Ольги. Увидев ее девочек и выслушав историю ее неудачного замужества, Вера, сочувственно глядя на нее, предложила: - Да бросай ты этого жадного козла и переезжай в мою однокомнатную квартиру, я даже за аренду с тебя брать не буду – живи и радуйся! Ольга просто обалдела от такого неожиданного предложения со стороны малознакомого человека, поэтому сначала промолчала, а потом уточнила: - Правда, можно? А ты куда? - А я живу с нерусским мужиком в его квартире. Он отец моей дочери. - А эту квартиру мне родители оставили, перед отъездом на материк. Через два часа они уже были с Верой неразлучными подругами, обсуждая дальнейший план ухода Ольги от Шетохина все в новых и в новых подробностях. Глава 6 Ольга знала, что сегодня Шетохин поедет на работу к 12-ти часам ночи, чтобы выйти в первую смену, поэтому в 23 00 его уже дома не будет. Заехав и посмотрев квартиру, где они будут проживать, Ольга с девочками и Верой поехала домой за вещами. Вещей было немного – только одежда и кухонная посуда, набор которой она купила на свои деньги. Зимний плащ, купленный мужем, до переезда в эту квартиру, она бросила у порога закрытых дверей большой комнаты, где проживал сейчас Шетохин. « Куплю что-нибудь сама себе со следующей получки, в кредит», - решила Ольга и, взглянув на Веру и сияющих девочек, бросила: - Поехали… Поймав у дома проходящее такси, они загрузили сумки и, назвав водителю адрес с легким сердцем отправились к новому месту жительства, где начнется новая семейная жизнь Ольги, но уже без Шетохина. Засидевшись до утра, Ольга с Верой никак не могли наговориться, рассказывая друг другу об их незначительном семейном опыте. Девочки давно спали. Несколько раз Вере по телефону звонил нерусский муж, интересуясь, когда она приедет домой, но Верка (как заметила Ольга) с ним особо не церемонилась, отвечая, что еще посидит. «Торопиться было некуда, так как до 3-х часов дня можно было выспаться еще десять раз… А вот как быть с девочками? - Ольга еще не решила, - но однозначно, их нужно переводить в другой садик, чтобы не столкнуться с бывшим мужем, который обязательно явится в садик, куда ходят девочки, или начнет названивать на работу, а может и туда приедет. Хотя для чего ему их искать, - думала Ольга, - он же сам хотел от них всех избавиться» - успокаивала себя Ольга. Так за раздумьями и разговорами, каждый о своем, подруги и уснули в креслах… Разбудил их - смех девочек, бегающих по квартире друг за другом. На часах уже был час дня, нужно было собираться на работу. Ольга собрала девочек и они с Верой пошли на служебный автобус. Послеобеденная смена обычно проходит более спокойно, но сегодняшняя была особенно суматошной, даже с дочками некогда было словом перекинуться. Они с другими женщинами из их смены сходили в столовую, затем погуляли по кабинетам и зданию «Валька», которое им было хорошо знакомо уже: сходили в библиотеку и к бассейну с утками, посмотрели телевизор в фойе первого этажа, а затем рисовали в кабинете лечебной физкультуры. Лишь поздно вечером Ольга смогла сбегать в бухгалтерию, чтобы написать заявление на аванс, по совету Веры. Затем, перехватив в конце смены, по стакану пива они с Верой стали собираться домой. Посиделок сегодня больше не намечалось и Вера, вручив ключи от квартиры Ольге, сказала: - Держись, подружка… Звони, если что! Ольга кивнула в ответ и, взяв ключи, положила их в свою сумку. Два дня Ольга, перед работой, пока дети спали (отводить их в детский сад не было смысла) наводила порядок в новом доме: мыла полы, стирала постельное белье, шторы и скатерти, пылесосила дорожки в прихожей и комнате, она даже ковер на стене отчистила от скопившейся в нем вековой пыли и грязи (видимо Вера этого никогда не делала). По объему уборки и состоянию квартиры, Ольга заметила, что Вера не очень чистоплотная женщина, но это не мешало им дружить, тем более после того, что Вера сделала для Ольги, совершенно бескорыстно, не требуя за это никакого вознаграждения. Переделав всю необходимую работу и погладив девочкам вещи, которые они сегодня будут одевать, Ольга села на кухне на стул и задумалась: «Как они будут сводить концы с концами в дальнейшем? Когда был муж, который все равно денег на содержание семьи не выделял и жил сам по себе, но всеже это была хоть какая-то ниточка, за которую можно было ухватиться в экстренном случае, пусть даже иллюзорная ниточка, но ниточка! А сейчас что? Все самой нужно решать. Любые новые источники дохода в ее маленькой семье зависели теперь только от нее! Алименты… Как они оформляются? – Ольга не знала – слышала только от женщин на работе, что делается это через суд. Но если она пойдет в суд, тогда жадный Шетохин ее с детьми вообще «со свету сживет»! Это даже трудно представить, что будет? После ее ухода из дома от него не было ни слуху, ни духу. По улицам, правда, она с детьми не ходит и в садик их не водила, а на работу он пока не звонил. Может это и к лучшему, что он не интересуется ими, и алименты могут все испортить. Значит подавать на алименты не буду, проживем как-нибудь! Возьму дополнительный массаж – за отдельную плату (во время обеда или после работы) и деньги появятся…», - решила Ольга, с облегченным сердцем вставая со стула. Нужно было детей кормить и на работу собираться. Собираясь на работу, Ольга вспомнила, что вчера познакомилась с еще одной девушкой-массажисткой из соседнего с ней кабинета. Звали ее, кажется, Лена. Когда они разговорились, выяснилось, что Лена живет недалеко от дома, в котором Ольга жила с Шетохиным. А муж у нее тоже работает на руднике «Октябрьский» и, наверняка, знает Шетохина. Сегодня они договорились с Леной встретиться на автобусной остановке, чтобы ехать вместе на работу. Но Лены почему-то на автобусной остановке не оказалось, когда Ольга с детьми пришла туда. Лена приехала, с опозданием, на такси и сразу же пришла к Ольге, пока у нее не было отдыхающих с талонами на массаж. Новость, которую сообщила Лена, Ольга не сразу поняла, так как Лена очень сумбурно объясняла, перескакивая с одного на другое. Оказывается Шетохин сегодня, с утра, был у них дома, поэтому она и опоздала, вызвав такси на дом, чтобы отвязаться от него. Шетохин в раздевалке подошел к мужу Лены и спросил: - Слушай, Сергей! У тебя жена массажисткой в профилактории «Валек» работает? - Да. – ответил Сергей - А ты не слышал от нее об Ольге – она сейчас тоже занимается массажем? - Да, что-то слышал, - вспомнил Сергей, - они, кажется, вчера познакомились. Ольга оказывается где-то рядом с нами живет. - Это моя жена, - сказал Шетохин, - подозрительно глядя на Сергея. Сергей удивился такому взгляду, но ничего не сказал, а Шетохин предложил: - А ты не мог бы познакомить меня со своей женой? Как ее зовут, Лена, кажется? - А для чего, - не понял Сергей. - А хочу у ней про свою жену расспросить… Как она работает, справляется ли с работой? А то ей что-то совсем мало платят - Да нет вопросов, - ответил Сергей, одеваясь. - Она сегодня во вторую смену работает и с утра дома будет. Только уже потом – за столом у них дома, Лена и Сергей узнали, от Шетохина, что Ольга с детьми ушла из дома, а муж переживает, разыскивая их. - Слушай, Оль, а что случилось у Вас с Андреем, что ты из дома ушла? Мне твой муж показался таким заботливым и добрым. Все время рассказывал про девочек. Как он с ними нянчился, когда родились, купал их и по ночам вставал, когда они плакали, а ты спала, ничего не слыша… Ольга, после такого рассказа о ее собственном хорошем муже от постороннего человека, еще минут пять не могла вымолвить ни слова, продолжая слушать трепотню Лены (она имела способность говорить очень быстро и бестолково, съедая половину слов и главное…). Но когда наконец она пришла в себя – от этого потока лжи, то она с металлическими нотками в голосе произнесла: - И ты поверила в это вранье?! - Ты моих детей видела? – спросила Ольга. - Видела, - удивилась Лена, округляя, без того круглые, глаза. - Почему они со мной, а не с любимым папой, которого они так любят, по его словам? - Да потому, что их папа – подонок и мразь двуличная. За все время ни конфетки детям не купил. Нянчился он с ними, купал! Да они боятся его как огня, потому, что он их всегда толкал и бил, самого рождения. А если я вступалась за них, то избивал и меня в их присутствии. Как муж и жена мы с ним почти не жили. А как можно жить с такой свиньей?! Когда жили еще в общежитии он выгонял нас на улицу, на мороз, а сам смотрел порнуху и… (Ольга руками показала, что делал муж для удовлетворения своих потребностей). После такого словесного натиска со стороны Ольги, Лена немного растерялась, только и сказав: - Бывает же такое… Так врать не каждый умеет! Ну, артист твой Андрей… - Он не мой и моим никогда не был, - ответила, со злостью Ольга, отворачиваясь к массажному столу. Целый день, после разговора, они с Леной не встречались. Вера работала в первую смену и уезжала еще до трех часов дня, поэтому Ольга ее уже несколько дней не видела. Глава 7. Получив на работе аванс, Ольга вечером, выйдя из служебного автобуса, решила зайти в магазин, чтобы купить девочкам сладости и немного продуктов на первое время. Зайдя в магазин, Ольга долго в кондитерском отделе выбирала конфеты по дешевле, а затем еще купила печенье и вафли на запланированную сумму денег. Потом в овощном купила немного картошки, лука и маленький вилок свежей капусты. Раскладывая покупки по пакетам, она обернулась, ища глазами детей, но их нигде не было. Встревожившись, она вышла на середину магазина и в вполголоса стала звать девочек, но они не отзывались. Сзади ее кто-то сильно толкнул в бок. Она обернулась и увидела довольную, улыбающуюся рожу Шетохина. - Привет, дорогая женушка! - Ты куда пропала? Думаешь, если слиняла из дома, то я тебя не найду? - Нет, дорогая, не получится… Я в пограничных войсках служил и из меня хороший следопыт получился, поэтому ты от меня никуда не денешься, так и знай. Я тебя деревенскую дуру заставлю меня любить и уважать, независимо от того хочешь ты этого или нет. Здесь тебе не дом с мамой и папой, а Север. Я на тебя и твоих выродков, кстати где они? – и Шетохин начал крутить головой ища девочек, - здесь же были. Я от остановки за Вами иду. Ленка сегодня утром мне все о тебе рассказала: как ты работаешь, когда и на чем приезжаешь с работы и что дети с тобой на работу мотаются. Но так и не найдя глазами детей, продолжил: - Я на тебя и твоих выродков потратил время и некоторые средства, и продолжаю тратить, оплачивая Ваше проживание в квартире – мне их никто не вернет. Шетохин старался говорить как можно тише, постепенно переходя на зловещий шепот, так как он был человеком двуличным – на людях один, а дома совершенно другой (стараясь не показывать своего истинного лица), чтобы проходящие люди не слышали о чем он говорит – ведь Талнах это большая деревня и запросто могут рядом оказаться знакомые или сослуживцы по работе, которые затем в один момент могут разрушить его миф – положительного работника и порядочного отца-семьянина… - Возможно, что мне скоро на работе дадут новую квартиру – 3-х комнатную и, благодаря нашим дочерям-двойняшкам, снова внеочереди, поэтому ты обязана находиться там, где я скажу и делать то, что я скажу, иначе ты меня знаешь, - шипел бывший муж, брызгая слюной от злости. - Получу квартиру, отдашь мне все деньги за проживание, купленные шмотки и катись со своими «сопляками» куда хочешь. Ольга, пока наконец, не увидела детей, выглянувших из-за прилавка с мороженным, где они спрятались от бывшего отца, плохо воспринимала грозный монолог Шетохина, но происходящее, как бы, сняло пелену с глаз и усилило звук высказываемых угроз, когда девочки попались на глаза и отлегло от сердца. До конца поняв все произнесенное Шетохиным, она, совершенно не маскируясь, в отличие от говорившего, громко воскликнула: - Какие шмотки ты нам покупал и какие свои средства ты на нас потратил, урод?! Твой вонючий плащ, за который ты мне уже «всю плешь проел», я только один раз одевала, а с тех пор он у тебя находится… - За квартиру ты платишь?! Так ты там и живешь сейчас один, и до этого жил, как один, а я с детьми ютилась в маленькой комнате! Ты продукты наши из холодильника постоянно воровал, а если я говорила об этом, то ты избивал меня, за это, в присутствии детей. - А свадебные деньги и деньги, полученные мной в школе, за декретный отпуск, ты куда дел, спрятал на свои счета? - Что молчишь скотина, сказать нечего? - Пусть все слышат, мне наплевать на твою конспирацию, - кричала Ольга, все распаляясь. Шетохин, вжав голову в плечи, резко оттолкнул Ольгу и ничего больше не сказав, вышел из магазина. Ольгу всю трясло от произошедшего скандала прямо на виду у покупателей магазина. Глава 8. Постепенно успокаиваясь, Ольга обнимала, подбежавших из своего укрытия детей, и думала: «Что же будет дальше? Шетохин не простит ей этого скандала, выставленного на всеобщее обозрение. Ладно, как-нибудь прорвемся. Главное, что я не одна – у меня есть дети, которых я люблю и для них все сделаю!» - улыбнулась, печально, Ольга и потрепала одну из дочерей за щеку. Подходя с девочками к Вериному дому, где было их сегодняшнее пристанище, Ольга заметила какую-то тень, мелькнувшую, перед ними, от подъезда. «Неужели Шетохин и этот адрес знает? От кого? Только от новой знакомой по работе – Лены, больше не от кого! Вот стерва! Доверяй после этого людям»,- вздохнула Ольга, разочарованно. « А может, показалось? Наверное… Так и не решив окончательно, Ольга вошла в подъезд дома. После пережитого скандала в магазине, девочки были весь вечер грустными и рано уснули, а Ольга все не находила себе места. Нужно было с кем-то поговорить срочно, и Ольга вспомнила о домашнем телефоне, который дала Вера. Долго не брали трубку, и Ольга посмотрела, машинально, на часы – было около 11 вечера. Наконец в трубке послышался незнакомый мужской голос. - Алло, а кто спрашивает Веру? - Ее подруга, Оля. - Сейчас позову, - ответил мужчина. - Что случилось, - следом раздался голос Веры. И Ольга подробно рассказала Вере все с самого начала. Как они с Верой расстались и как она познакомилась с новой массажисткой – Леной, так как Вера стала работать в первую смену. Затем рассказала, как Лена ее «подставила» и про встречу с бывшим мужем в магазине 4-го микрорайона. Не перебивая, Вера добросовестно выслушала Ольгин рассказ и сказала: - Ты знаешь, Оль! Я давно знаю Ленку – это не очень хорошая баба, можешь мне на слово поверить. Она постоянно собирает сплетни и очень любит пить и жрать «нахаляву». Несмотря на то, что у нее молодой и симпатичный муж, который хорошо зарабатывает на руднике «Октябрьский», она, во время массажа, договаривается с мужиками о встречах на стороне и «крутит им динамо», пока муж на работе. А свою маленькую дочь на это время куда-нибудь «сплавляет» - либо соседям, либо знакомым. - А как это «крутить динамо»? – поинтересовалась Ольга. - Ну, это значит раскручивать мужиков на бесплатное, дорогостоящее угощение, рестораны, дорогие подарки, но, при этом, не спать с ними, ссылаясь то на одно, то на другое обстоятельство. - Но так ведь могут и побить, - заметила Ольга. - Могут и еще как! Но ради «халявной» жратвы, выпивки и тряпок, Ленка на любой риск пойдет. - Вот такая мадам, - заключила Вера. - Да…- произнесла Ольга, задумчиво. - Я предполагала, что она стерва, но что до такой степени – не думала! - Ты с ней, как можно меньше, общайся, - посоветовала Вера, - иначе все время будешь из-за нее попадать в какие-нибудь истории, но она всегда будет «чистенькой» оставаться. Глава 9. Всего три дня оставалось Ольге отработать во вторую смену, а затем начнется первая смена, где будет очень много начальства и не получится девочек брать с собой на работу. Поэтому, пока дети спали, Ольга отправилась в детский садик, в котором на данный момент они числились – это было рядом с домом Шетохина. Добравшись до детсада, Ольга поднялась на третий этаж к заведующей. Ее на месте, как всегда, не оказалось. Ольга стала ждать, но отстояв более получаса и так и не дождавшись заведующей, которая, по словам воспитателей, была где-то здесь, Ольга решила пойти домой, так как маленькие девочки остались одни и могли сильно испугаться, проснувшись без мамы. Резко открыв входную дверь садика Ольга заметила, как от крыльца за угол дома метнулась знакомая тень. Сомнений больше не оставалось – это был Шетохин, который продолжал за ней следить в свободное от работы время. «Но как он мог вычислить, что именно в это время она пойдет в детсад?» - думала Ольга, по инерции поворачивая за угол, куда убежал бывший муж. Она оказалась права – он был еще здесь и убегать не собирался, так как свидетелей вокруг не было. - Почему дети не в садике? – произнес, с угрозой, бывший муж. - Не твое дело, – ответила спокойно Ольга. - Что тебе надо от нас, Шетохин? - Что ты таскаешься за нами и пугаешь своих детей? Тебе их жалко не жалко? - Хочешь, чтобы я милицию обратилась (так посоветовала поступить Вера, если муж будет продолжать ее терроризировать) по этому поводу и у тебя, как у взрывника рудника «Октябрьский», начались проблемы на работе, так как ты «не дружишь с головой»?! - Ладно, успокойся, - трусливо произнес Шетохин, переходя на миролюбивый тон (Ольга заметила в его глазах удивление и страх). - Мне кажется, нам нужно каким-то образом договориться о том, как мы будем строить свои отношения, чтобы никто из окружающих на работе не знал о наших семейных проблемах и о том, что мы не живем вместе, иначе трудно будет получить 3-х комнатную квартиру, - завершил свою пламенную речь Шетохин. - Если дело только в этом, то никак не будем строить, - ответила Ольга. - Почему? - Да, потому, что это нужно, прежде всего, тебе, а я с детьми, как всегда, от этого ничего иметь не буду. Квартиру ты сразу захватишь, а нам отведешь какую-нибудь кладовку и будешь каждый день терроризировать нас, чтобы мы по собственной воле ушли оттуда, как это произошло нынче. - Это неправда! Такого больше не будет, я обещаю, - продолжал настаивать на своем бывший муж. - Я уже понял, что неправильно поступил. Бери детей и возвращайся домой. Давай начнем все с начала. - Я тебе уже не верю, - обронила, устало Ольга. За пять лет совместной жизни с Шетохиным, этих обещаний она слышала уже великое множество. Причем в самых разных вариантах. Продолжать дальнейший разговор не было смысла, так как бывший муж в своей голове так и продолжал вынашивать идею получения еще большей жилплощади, за счет своей бывшей семьи, которая им не содержалась, и поддерживать с ним отношений не желала. Шетохин попытался схватить Ольгу за рукав куртки, чтобы остановить, но Ольга опередила его, оттолкнув от себя, и пошла на автобусную остановку, не оглядываясь. Бывший муж еще что-то крикнул вслед, но она уже не слышала этих слов… Стараясь не думать об этой встрече с бывшим мужем, Ольга спешила домой, чтобы успокоить девочек, которые уже наверняка проснулись и плакали, не застав ее дома. Но к своему удивлению Ольга подобной картины дома не застала, хотя девочки действительно проснулись, но не плакали, а раскрашивали за столом картинки, которые Ольга взяла им до этого в библиотеке профилактория, где она работала. Остаток первой половины дня пролетел незаметно и вот они уже все снова стоят на остановке автобуса. Когда Ольга увидела приближающуюся к остановке Лену, она сразу отвернулась, как-будто ее не знает. Лена тоже сделала оскорбленный вид и остановилась ждать автобус с противоположной стороны остановки. По приходу на работу Ольга сразу же отвела девочек в библиотеку на третий этаж другого корпуса и попросила библиотекаря (пожилую женщину с добрым, улыбчивым лицом) присмотреть за ними. Она боялась, что сплетница – Лена опять доложит Шетохину о том, что дети с Ольгой ездят на ее работу и болтаются там целый день, пока мама занята массажем, и бывший муж, под предлогом мнимой заботы о детях, явится на «Валек». Как выяснилось, ее опасения были ненапрасными, так как едва она вошла в свой кабинет, как раздался звонок. Взяв трубку, она услышала разговор по параллельному аппарату, находящемуся в соседнем кабинете. Разговаривала Лена, решив, что Ольга еще не вернулась в свой кабинет. - Пригласите, пожалуйста, к телефону Шетохину Ольгу, - это звонил бывший муж. - Привет, Андрей! Это Лена говорит. - Привет. - Ты знаешь, Ольга куда-то вышла. Детей, может, в столовую повела. - А дети опять с ней? - С ней. А куда она их денет, если работает во вторую смену?! - Я могу с ними оставаться! Ты же знаешь, Лена, как они ко мне относятся? Я рассказывал Вам с Сергеем. - А Ольга, почему-то говорит, наоборот, Андрей. - Да мало ли, что она говорит, слушайте ее больше, она наговорит. Нам квартиру обещают дать 3-х комнатную, а эта дурра где-то болтается, представляешь! А если с моей работы кто-то узнает об этом и настучит в профком, вот будет облом! - Да ты что, Андрюха! Правда что ли дают? Ну, ты пробивной мужик! - Серега у меня не такой, ничего не может сам для себя потребовать. Мы даже квартиру, в которой живем, покупали за свои деньги. Ему до сих пор ничего не дали, только обещают. - Конечно Ольга дура, если это действительно так, - заключила Лена. Прослушав до конца этот диалог, Ольга осторожно положила трубку и стала ждать, когда зайдет Лена, или постучат отдыхающие с талонами на массаж. Но Лена не пришла, видимо решив не подавать вида, что продолжает поддерживать отношения с бывшим мужем Ольги. Очередной звонок по телефону раздался примерно на час позднее предыдущего, когда Ольга была занята массажем. Ответив, что она занята, Ольга бросила трубку. И так продолжалось еще часа 3, пока Шетохин не понял, что разговаривать с ним она не будет. А может быть, он на работу уехал… Тем не менее, на время, он оставил ее в покое. «Что будет дальше, если так пойдет? Оставит он их в покое, или нет?» – думала горестно Ольга, продолжая массажировать очередного отдыхающего. От этих дум у нее даже голова разболелась, что очень частым явлением стало в последнее время… Глава 10. Бывший муж в течение 2-х месяцев «доставал» Ольгу и детей: своими звонками на «Валек», где Ольга работала, слежкой и запугиванием по месту их нового проживания, он даже решился на крайние меры – приезжая на работу Ольги и приходя в детский сад, с целью забрать детей силой, и, тем самым, заманить Ольгу на старую квартиру. Даже обещание Ольги: обратиться за помощью в милицию, не повлияло на действия Шетохина, так как он понял, что это только обещание и больше ничего… Осуществить свои замыслы с детьми бывшему мужу не удалось, так как в детсаду и на работе все окружающие детей люди были заранее предупреждены. Тогда Шетохин начал действовать иначе. Видимо, кто-то ему посоветовал оказать давление на бывшую жену, через детей, используя органы опеки. В суд Шетохин не решился пойти, так как это было сопряжено с оглаской (которой он так боялся), да и то обстоятельство, что он не содержал своих детей могло стать определяющим при вынесении решения суда – а проигрывать он не умел… Времени для посещения органов опеки у Ольги не было, поэтому на повестки она сразу не прореагировала, так как не знала по какому поводу ее вызывают – в Талнахский отдел Управления образования города Норильска. Она решила, что это по-поводу нового места в детсад, всвязи с написанным заявлением. Но когда домой явился инспектор отдела опеки , то стало все ясно, что это очередные проделки бывшего мужа. Молодой парень, не старше тридцати лет стоял на пороге их квартиры, когда на настойчивый звонок, рано утром, Ольга открыла дверь. Он представился инспектором Талнахского отдела опеки – Мухамедзяновым Ильдаром. «Видимо, татарин», - решила Ольга, так как в жизни много встречала татар (живущих в Татарстане, рядом с Самарской областью, ставшей ее малой родиной) и могла по лицу определить представителя этой национальности. Как выяснилось из разговора с инспектором, Шетохин требовал от нее встреч с детьми, так как она, якобы, запрещает ему это делать, всячески препятствуя полноценному общению отца с его детьми… И еще куча всевозможной лжи была написана в заявлении-жалобе бывшего мужа, обеляющего себя, а Ольгу описывающего только с негативной стороны. Самого заявления Ольга так и не видела, по причине того, что инспектор (с его слов) не имел права показывать его, но суть этого заявления он кратко рассказал Ольге. Долго не выясняя, Ольга позвала детей и в их присутствии стала рассказывать, как бывший муж издевался над ними все эти годы. Она попросила детей рассказать инспектору, что их бывший папа никогда им конфетки не купил, с самого их рождения, не говоря уже о каком-либо содержании. Рассказала о том, что девочки настолько запуганы своим отцом, что просто боятся оставаться с ним один на один, поэтому ни о каких встречах вообще речи не идет. Дети и жена, на данный момент, нужны ему для получения (вне очереди) 3-х комнатной квартиры, по его месту работы (рудник «Октябрьский»), так как предыдущую - 2-х комнатную, он получил на тех же условиях (девочки-двойняшки). Поспрашивав еще девочек и записав что-то в свой блокнот, инспектор, покачивая головой от удивления, вскоре распрощался и ушел. Но перед уходом пообещал, что бывшему мужу, скорей всего, откажут в удовлетворении его требований, поэтому можно жить спокойно, больше он их беспокоить не будет, так как отдел опеки, в свою очередь, проведет с ним разъяснительную работу. Но это пожелание, как показало время, осталось только на словах, потому что после отказа в отделе опеки, Шетохин не остановился и, опять же, по причине не желания проигрывать… С новой силой бывший муж начал «строчить жалобы» в отдел опеки, будучи недовольным решением, вынесенным по последней жалобе. Знакомый Ольге инспектор, правда больше не приходил, но в отделе ей пришлось побывать, так как кроме повесток , начались звонки на работу из отдела опеки: - А где сейчас находятся Ваши дети? С Вами на работе, или в детсаде? Теперь с Ольгой беседовали другие инспектора – какие-то подозрительные, недовольные дамы, неопределенного возраста, но наверняка старше 40 лет. Речь шла о том, что она, со слов Шетохина, не мать, а «кукушка», бросающая своих детей на посторонних людей, когда есть заботливый муж и отец, выпивающая и таскающаяся по мужикам, что всегда не нравилось ему, как мужу, когда они жили вместе. И вообще необходимо рассмотреть вопрос о лишении родительских прав такой горе-матери, так как каждый месяц (неофициально) он, как муж и отец, приносит ей огромную сумму на содержание детей, а дети – голые и голодные! Куда она девает эти деньги? Понимая, что инспектора ей плохо доверяют, после целого ряда подобных жалоб Шетохина, Ольга была вынуждена привести, в качестве свидетелей: Веру с работы и своих маленьких девочек, которым задавали бесконечное количество вопросов. Казалось, что это испытание не кончится никогда… Иногда, встречая ехидно улыбающегося Шетохина, в коридорах отдела опеки, Ольга просто тряслась от злости и долго не могла успокоиться, войдя в кабинет очередного инспектора, что расценивалось, со стороны, весьма отрицательно – складывалось такое впечатление, что она действительно слегка с похмелья – руки и губы трясутся, а голос дрожит, когда речь заходит о бывшем муже и отце ее детей. Неудивительно, что после таких нервных нагрузок иногда действительно хотелось выпить, чтобы успокоиться, и Вера всегда ее поддерживала, и составляла ей компанию. Они подолгу засиживались за этим занятием… Ольга даже начала курить, с горя, решив, что это успокаивает нервы. А Шетохин уже обнаглел до того, что однажды, напившись, пришел к ним домой и начал долбить в двери среди ночи, но как только Ольга вызвала по телефону милицию, он убежал. Когда милиция приехала на вызов, Ольга опять не решилась написать заявление на Шетохина, боясь его мести. Она даже больше боялась не за себя, а за своих маленьких, беззащитных девочек, которые, всвязи с последними событиями совсем замкнулись в себе и даже при ней иногда разговаривали шепотом, будто опасаясь чего-то. Глава 11. И, тем не менее, время, проведенное Ольгой отдельно от бывшего мужа: без его наглых ухмылочек, унизительных оскорблений и постоянного рукоприкладства, с целью доказательства своей правоты и главенствующего положения в доме, было лучшим, что было в ее сегодняшней жизни и жизни ее детей. Поэтому, когда Ольга вынуждена была расстаться с этим временем, по причине возвращения с материка Вериных родителей, она решила, что будет снимать квартиру за деньги, как только появится подходящий вариант. Шетохин их возвращение домой встретил во всеоружии, так как решил, что это его несомненная победа. Он загнал их всех снова в маленькую комнату и каждый день выдвигал все новые и новые условия их благополучного проживания в его квартире. Ольга старалась, как можно меньше, обращать на это внимание, так как уже задалась целью в скором времени с детьми уйти отсюда снова и навсегда, что и детям пообещала, когда они остались наедине. Но оплаты за аренду квартир были так дОроги, что подходящие варианты не удавалось найти, тем более, что подошел очередной отпуск и смысла платить за квартиру, в которой они 2 месяца проживать не будут, тоже не было… Так прошло еще 3 изнурительных года совместного проживания в одной квартире с мужем-подонком, положительных чувств к которому так и не родилось ни у Ольги, ни у совместных с ним детей, а только еще больше укоренилось чувство ненависти и презрения к этому человеку. Ольга с девочками жила только надеждами на ежегодный отпуск, который, хотя бы на время, позволял забыть о существовании Шетохина. Снять квартиру Ольге так и не удалось, в силу тех или иных обстоятельств. Квартиру Шетохину из 3-х комнат на семью тоже не дали. Предлагали, правда, на первом этаже, но насколько знала Ольга, он от нее отказался, пожелав ждать лучшего варианта. Впрочем, Ольгу это мало интересовало, так как приближалась осень, в которую девочки должны были пойти в первый класс. В чем они пойдут в школу и как будут учиться, ведь уроки необходимо делать дома, а условий для этого нет. Когда она будет на работе, а Шетохин дома – он им покоя не даст! В последнее время он стал еще более агрессивным, все чаще и чаще распускал руки, избивая ее до черных синяков на руках и ногах. Он даже теперь стал забывать о своем правиле: не бить по лицу или голове, при этом, удовлетворенно приговаривал: - Получи, сука по мозгам! - Заткни свою пасть дура! Перепадало и девочкам, которые постоянно (по словам Шетохина) крутились под ногами. Недавно купленный Ольгой новый будильник, бывший муж швырнул с такой силой, что попал старшей дочери – Лизе прямо в голову и рассек ей лоб до крови (оставив след на всю жизнь). Инцидент произошел из-за того, что Ольга сказала, что будильник она купила на свои деньги и Шетохин не имеет права его брать. Делиться своими переживаниями и мыслями Ольге было не с кем, кроме Веры, поэтому, в период обеда и небольших перерывов между массажными сеансами, они подолгу доверительно беседовали, сразу прекращая разговор, если заходила Лена, с которой они старались не поддерживать отношения. Даже с учетом того, что Вера и Ольга старались ничего не рассказывать Лене о содержании их разговоров, до Ольги все равно доходили каждый день различные слухи и сплетни о ее жизни с бывшим мужем. Складывалось впечатление, что Лена продолжала общаться с Шетохиным и действовала по его указке. Глава 12. Заняв у Веры и собрав, самостоятельно, небольшую сумму денег, Ольга купила все необходимое к школе девочкам и отправила детей в первый класс. Но на этом, как известно, проблемы не окончились, а наоборот, только начались. Учительница попалась им хорошая и сразу обратила внимание на тихих, малообщительных девочек, у которых дома, видимо было не все впорядке, так как Лида с Лизой часто приходили в школу с опозданием, невыспавшимися, с заплаканными глазами и с невыполненным домашним заданием. Из родителей: девочек приводила и забирала из школы только мама – вся замотанная, часто с синяками на лице и руках. Один раз за детьми приходил отец, который вел себя грубо и вызывающе. Дети, наотрез, с ним идти отказались, прячась от отца за учительницу, и остались ждать маму. Учительница, которую звали: Нина Тимофеевна, уже была далеко не молодым педагогом, поэтому поняла, что источником всех бед в семье Шетохиных является – грубый и неуравновешенный отец, который своими детьми мало интересуется, поэтому не нашел в их сердцах уважения и любви – там жил страх, основанный на боязни девочек, что их отец может незаслуженно оскорбить, унизить и даже ударить их, как это делает по-отношению к их матери. Нина Тимофеевна предлагала Ольге оставлять девочек на продленную группу, чтобы они, хотя бы, уроки делали в спокойной обстановке, но это не всегда было удобно, учитывая посменный характер работы Ольги. Поэтому было решено, что Ольга переведется на работе только в первую смену и дети будут заниматься дома. Но дома в маленькой комнате, где они проживали втроем, не было ни стола, ни стульев, да и во всей квартире, кроме металлических табуреток и стола на кухне, мебели больше не было. Ольга с горечью и стыдом сообщила об этом Нине Тимофеевне, во время их разговора. Тогда Нина Тимофеевна предложила: - Хорошо, Ольга Николаевна, давайте я приду к Вам домой, для ознакомления с условиями для занятий своих учениц: Лиды и Лизы, и поговорю с отцом. Возможно, меня он послушает и купит детям столик со стульями. Вы только сообщите, когда он и Вы будете дома. - Хорошо, - согласилась Ольга. Но приход Нины Тимофеевны ничего не изменил в обстановке их квартиры и семьи, так как Шетохин, сразу после прихода учительницы, ушел в свою комнату и закрывшись там, больше не вышел, даже на стук и просьбы Нины Тимофеевны. Ольге ничего не оставалось, как искать самой возможности обеспечить своих детей небольшим столиком и стульями. И такая возможность нашлась, ввиде старой мебели из профилактория «Валек», которую предложила Ольге ее землячка – Галка Сурмач, исполняющая на «Вальке» обязанности сестры-хозяйки. Эту мебель продали Ольге, по остаточной стоимости, таким образом, цена 2-х тумбочек и низкого столика (которые использовались на «Вальке» под цветы) была чисто символическая. Единственное чего не оказалось в наличии – это стульев, поэтому, когда девочки делали уроки, они стелили на пол перед столиком одеяло и на нем, стоя на коленях, либо сидя боком, делали уроки. Когда Ольге домой, по пути в Талнах, привезли тумбочки и столик, то Шетохин, открыв дверь, пропустил вносящих в квартиру мебель рабочих, зло процедил: - О… У некоторых жильцов появилось много лишних денег!? – и выразительно глянул на Ольгу и девочек. - От тебя же не дождешься, - парировала Ольга, помогая заносить тумбочки и столик в маленькую комнату. Когда рабочие ушли, то Шетохин, бесцеремонно, распахнул дверь в их комнату и стоял, наблюдая, как Ольга и девочки двигают столик и тумбочки, размещая их по свободным углам комнаты. Затем он подошел и, схватив одну тумбочку, потащил ее в свою комнату, а когда Ольга попыталась ему помешать, оттолкнул ее, прошипев: - Вам и одной хватит, дура! А мне телевизор с видиком некуда ставить. - Подавись, скотина, - сказала Ольга и с остервенением захлопнула дверь их комнаты, так, что было слышно, как Шетохин, матерясь, уронил тумбочку на пол. Глава 13. Постоянная нехватка денег на содержание детей и отсутствие возможности арендовать квартиру, для полноценной учебы детей и спокойного проживания семьи, без присутствия поддонка-мужа, а также, постоянные попытки бывшего мужа жить за счет бывшей жены и детей (пользуясь их вещами и продуктами), вынудили, в конечном итоге, Ольгу решиться на подачу в суд заявления о разводе с Шетохиным, чем бы это не грозило ей и девочкам. Тем более, что в этом ее полностью поддерживали: Нина Тимофеевна, Вера и ее собственные родители, утверждая, что этим она, одновременно, и себе руки развяжет (в отношениях с бывшим мужем) и заставит, через суд, Шетохина платить алименты на детей, забыв вообще о существовании бывшей жены. Реакция бывшего мужа на поданное заявление в суд была соответствующая… На заседания суда он не являлся, придумывая всевозможные причины, а дома устраивал страшные скандалы, настойчиво требуя от Ольги забрать заявление, так как в этом случае он 3-х комнатную квартиру не получит. Развод затянулся почти на полгода. В течение этого времени, правда, Шетохин старался не трогать Ольгу и детей, надеясь, что она все-таки уступит угрозам и уговорам с его стороны, и либо заберет свое заявление, либо, в крайнем случае, откажется от алиментов. Ольге настолько надоел весь этот процесс нескончаемых судебных заседаний, что она, будучи человеком юридически неподготовленным, согласилась на уговоры судьи и написала заявление об отказе от алиментов, чтобы ее с Шетохиным быстрее развели. Она только через несколько лет поняла, что судья слукавил (а попросту обманул ее) тогда, действуя в интересах ответчика (Шетохина) – за определенное денежное вознаграждение. Обман судьи заключался в том, что он убедил Ольгу, что запрос в Мариуполь, где, как выяснилось, проживает еще ребенок Шетохина (сын), на которого уже более 10-ти лет он выплачивает алименты, потребуется очень много времени и развод может затянуться на годы… Ольгу поразила очередная ложь бывшего мужа, когда она поехала за справкой, о зарплате Шетохина, в бухгалтерию рудника «Октябрьский». На нее все вытаращились, как на дуру, когда поняли, что она впервые слышит о том, что ее бывший муж платит алименты на сторону, не желая содержать ее двоих дочерей. Как только Шетохин узнал, что судья уговорил Ольгу написать заявление об отказе от алиментов на детей, он со своей стороны пообещал, что как-только получит решение суда на руки, где будет записано, что Ольга от алиментов отказывается, то он уйдет из квартиры (выписавшись из нее) и оставит их в покое навсегда. Но, как и раньше, эти обещания Шетохина остались сказочкой, не обретя жизненной силы. После получения решения суда и свидетельства о разводе, Шетохин не только сам не освободил квартиру, а даже наоборот, потребовал от Ольги с детьми выписаться из квартиры, так как она своим разводом нарушила его планы в получении 3-х комнатной квартиры. Он так и заявил: - Либо мы заключаем брак снова и я получаю на семью 3-х комнатную квартиру, которую размениваем в соотношении: мне – 2-х комнатную, Вам – однокомнатную, либо Вы все выметаетесь отсюда без жилплощади. В противном случае я Вам всем устрою такую «сладкую жизнь», что предыдущая покажется цветочками. Глава 14. И действительно, после этого Шетохинского ультиматума, на который Ольга ответила резко отрицательно, «сладкая жизнь» незамедлила начаться, благодаря стараниям бывшего мужа. Шетохин, чувствуя полную безнаказанность со стороны остальных жильцов по квартире, в буквальном смысле выживал их из квартиры, все больше наглея… Помогать Ольге в содержании своих же детей он даже не думал, так как получил официальное решение суда, где было записано, что бывшая жена от алиментов отказывается. Поэтому чтобы было во что одеть детей на зиму, Ольге пришлось продать пакет своих акций – ГМК «Норильский никель». У Шетохина тоже были акции, количество которых он упорно скрывал и всегда прятал под замок именной сертификат, как и все свои сберегательные книжки – с баснословными денежными суммами… Ольга полагала, что у него был не один пакет акций, как у нее, а, как минимум, два пакета («Норильского никеля»), так как, в свое время, он получил и сразу спрятал ваучеры, полученные по двум свидетельствам о рождении девочек, а затем во время обмена, оформил их акции на себя. Кроме этого, он дважды или трижды докупал акции, когда это было разрешено руководством компании. Он даже Ольге предлагал продать ее акции ему, на что она ответила категорическим отказом… На вырученные от продажи акций деньги, Ольга купила девочкам 2 красивых импортных комбинизона, разные мелочи и два ковра, которыми хотела украсить их комнату, то есть закрыть стену и пол, на котором постоянно возились девочки, делая уроки, или играя между собой. Но, как и следовало ожидать, один ковер сразу отобрал Шетохин, постелив его на пол в своей большой комнате. А когда он увидел какие красивые комбинизоны появились у девочек, то сразу изъявил желание погулять с ними на улице. «Ему было стыдно появляться где-то с девочками, которые были плохо одеты, чтобы не дай бог, кто-то из знакомых и окружающих людей не подумал, что он плохой отец. А сейчас можно, когда есть такие комбинизоны – все равно никто не знает, что их купил не он, а бывшая жена!» - эти предположения один за другим пронеслись в голове Ольги, вызывая очередной прилив ненависти и презрения к этому двуличному подлецу, который когда-то всеже стал ее мужем и отцом этих детей. - Я с детьми сама схожу погуляю, а ты, придурок, иди деньги свои пересчитай, которые ты в шкаф запираешь, а то вдруг одна бумажка исчезла! – зло произнесла она, прижимая девочек к себе. На что в ответ от Шетохина получила сразу кулаком в лицо. Затем скандал продолжился до самого утра следующих суток. Подобные скандалы происходили каждый день и единственным спасением от них – было уйти на некоторое время с детьми из дома, неважно куда: в гости или просто на улицу. Теперь бывший муж не просто их терроризировал и издевался над Ольгой и девочками, он старался их унизить по полной программе, как описывают в криминальных романах, которые он любил перечитывать. Шетохин брал неделю или 10-ть дней на работе и уходил в скрытый загул, так как водку он покупал исключительно ночью (чтобы никто не видел из соседей и сослуживцев по работе), а пил он только один, воруя продукты на закуску у Ольги из холодильника. Напиваясь до очумения, он, без приглашения, заходил и включал свет в маленькой комнате, не давая тем самым, спать Ольге и детям, на протяжении нескольких ночей подряд. Если Ольга и девочки, получая оплеухи от озверевшего Шетохина, все же выталкивали его за двери, не пуская во внутрь комнаты, то он, в открытую, гадил под их дверями – мочась прямо на пол под дверью, так что лужа, растекающейся мочи постепенно проникала в комнату и стояла сутками у порога, распространяя невыносимую вонь, пока Ольга не убирала ее тряпкой, тогда процедура повторялась снова. Чтобы как-то прокормить себя и детей, так как запасы продуктов из холодильника, время от времени, разворовывались Шетохиным, Ольга брала дополнительный массаж: на дому или, во время обеда, на работе. Зимней обуви у Ольги совершенно не было и приходилось донашивать зимние сапоги, купленные еще 8-мь лет назад - на материке, которые мало того, что были очень холодными, но и, уже настолько «расползлись», что никакие срочные ремонты уже не помогали восстановить их приличный облик. И Ольга, ущемляя себя во всем, собрала необходимую сумму и съездила в Норильск, купив там хорошие, дорогие сапоги (почти за 5-ть тысяч). Но радость от ее покупки была омрачена уже на следующий день, так как она по дороге на работу почувствовала мокрый снег в сапогах и, приехав на место своей работы, сразу осмотрела зимние сапоги. Увидев разрезы лезвием (или ножом) на сапогах, Ольга поняла чьих это рук дело. Сапоги были испорчены – огромная сумма денег была истрачена впустую. Слезы душили и самопроизвольно катились по щекам Ольги, без остановки… - Как жить? – воскликнула, отрешенно Ольга. - Как избавиться от этой сволочи? Хоть бы этого козла бог покарал! Неужели он ничего не видит сверху? – громко, навзрыд, заплакала Ольга, совершенно ни стесняясь окружающих ее людей. На плач и крики сбежались медсестры их терапевтического отделения, в коридоре толпились отдыхающие с талонами на массаж, тихо переговариваясь. Даже их заведующая отделением – Татьяна Васильевна пришла в Ольгин кабинет, где ее успокаивали Лена и Рита (медицинская сестра из кабинета лечебной физкультуры). Скрывать атмосферу ее семейной жизни уже не было смысла и Ольга рассказала все, начиная со свадебной процессии на материке. Татьяна Васильевна и все медсестры их отделения, выслушав Ольгу, в один голос заявили: - Да что ты с ним нянчишься! Вызывай милицию, пока он пьяный и есть побои, и пусть забирают в отделение. Раза два там посидит, будет как шелковый, иначе за побои сядет в тюрьму. А Лена вообще предложила: - Оль! Если совсем достанет, а милиции не будет, то хватай детей и беги к нам домой. Серега его успокоит. Он мне говорил, что Шетохин известный трус – на руднике он ни с кем почти не общается, из-за своей жадности и поганого характера. Глава 15. Из-за постоянного нервного напряжения, у Ольги даже волосы начали выпадать на голове, выдергиваясь клочками, когда она мыла голову. Длительные бессонные ночи и удары по голове, сказывались сильной мигренью, от которой не спасали даже самые сильные таблетки. Девочки от наблюдаемых сцен – духовного и физического насилия, со стороны их отца, еще больше замкнулись в себе, совершенно не разговаривая, со сверстниками и учителями в школе, и между собой дома. Шепот стал единственной формой общения всех домочадцев, когда Шетохин находился дома. Очередной приход классного руководителя – Нины Тимофеевны, для серьезного разговора с отцом девочек, разразился сильнейшим скандалом, во время которого бывший муж вытолкнул учительницу за двери вместе с Ольгой и детьми. Больше в этот вечер они домой попасть не смогли и до самой ночи слонялись по магазинам 4-го микрорайона Талнаха, чтобы не замерзнуть. На звонок Шетохин двери не открывал, а ключи в замок почему-то не вставлялись. Идти к Лене Ольга пока не решалась, так как скандал нельзя было назвать экстренным (для нее он был обычным), тем более, что в квартиру пока доступа не было. Примерно около часа ночи, Ольга с детьми, снова не попав домой, вышли из подъезда на улицу, чтобы глянуть на окна их квартиры с обратной стороны дома. Света в квартире не было, тогда, поднявшись на лифте, Ольга еще раз попробовала ключом открыть металлическую дверь, на изготовление которой и установку, также ушли Ольгины средства. Дверь, как ни странно, спокойно поддалась внутрь, открывая доступ к деревянной двери. Окрыв обе двери, Ольга, с опаской, вошла в темную прихожую квартиры. Решив, что Шетохин ушел на работу, Ольга и девочки поужинали тем, что купили, слоняясь по Талнаху, и легли спать, но в эту ночь им поспать так и не удалось, так как среди ночи заявился пьяный Шетохин с бутылкой водки и устроил разборки. Воспользовавшись тем, что бывший муж вышел на кухню, Ольга схватила детей и полураздетая выскочила из квартиры… Неожиданный приезд милиции несколько озадачил Шетохина (это Ольга заметила по его лицу), так как он давно решил, что эта деревенская дура, которой он Ольгу считал, никогда не решится на данный шаг, но он ошибся и был растерян от этого. Несмотря на то, что бывший муж, как всегда, начал врать напропалую, прикидываясь невинной овечкой, ему заломили руки и увезли в милицию. Остался только участковый – Николай Николаевич. Он разложил бумаги и начал составлять протокол. Затем спросил: - Заявление писать будете? На что Ольга ответила, что пока воздержится от заявления. Может Шетохину достаточно будет одного раза. Но Николай Николаевич, покачав головой сказал: - Сомневаюсь я что-то! Такие, как Шетохин быстро не успокаиваются. Хотя это Ваше право. Если будет продолжать шуметь, обращайтесь, - и протянул ей свой номер телефона. Этой же ночью бывший муж, через пару часов, уже вернулся домой и, с ненавистью поглядывая на Ольгу, молча ушел в свою комнату. Как выяснилось, в милиции он наплел, что недавно перенес инфаркт и его отпустили, не желая связываться со скорой помощью. В течение 2-х лет, после развода, участковые инспектора и милиция стали частыми гостями их дома, но каждый раз, после очередного скандала, Шетохин выходил «сухим из воды». Ему даже на работу ни разу не сообщили, так как он постоянно выдумывал какие-либо лживые, но правдоподобные истории о том, что его бывшая жена: стерва, алкоголичка и наркоманка, скрывающая свою сущность под личиной добропорядочности. Заявление Ольга так и не написала, боясь последствий со стороны бывшего мужа, которого даже милиция остановить не может. Ольга подумывала, что проживание в таком аду долго продолжаться тоже не может, но ничего с этим поделать не могла… И судьбе было угодно, чтобы она встретила другого мужчину на своем пути… Глава 16. Нужно заметить, что работа любого профессионального массажиста связана с постоянным общением с клиентами не только женского пола, но и мужского. А в профилактории «Валек», который является базовым санаторием для лечения (без отрыва от производства) сотрудников Заполярного Филиала Горно-металлургической компании «Норильский никель», мужчин ежегодно бывало даже больше, чем женщин… Поэтому знакомства с ними были просто неизбежны и могли продолжаться не один год, если человек находил лечение в профилактории для своего здоровья полезным и брал путевки время от времени. Так судьба, как бы между прочим, и свела Ольгу с Александром Григорьевым – Сашей, который в последствии стал ее вторым мужем – надеждой и опорой их многочисленной семьи, как утверждали ее мать с отцом, когда впервые познакомились с ним и полюбили его, как своего сына… Первое время Ольга не придала значения их знакомству и совсем не обращала внимания на шутки и ухаживания со стороны этого – далеко не молодого мужчины. Но потом он почему-то пропал и ей стало не хватать этих: взглядов и шуток, его вечного опаздывания к установленному времени массажа, жалоб на давний вывих левого плеча и обязательного золота на столике, рядом с кушеткой – так непривычного для мужчины… Чтобы не выдавать себя, она окольными путями – в отделе размещения отдыхающих, узнала в каком номере и с кем проживал Григорьев, а затем попросила свою соседку – массажистку Лену позвонить в номер к нему и поинтересоваться, почему он не приходит на массаж. Расчет был простой: Лена любит знакомиться с мужиками, принимать подарки от них, выслушивать комплименты, поэтому она его уговорит и он, либо придет сюда, либо она напросится в гости к нему и они пойдут вдвоем, а там будь, что будет! Даже если она и «настучит» Шетохину, то это только напользу Ольге - пусть он знает, что она не одна и его не боится… На просьбу Ольги, Лена сразу согласилась и тут же начала звонить в 4-й корпус, где проживал Григорьев. Трубку взяли не сразу и судя по голосу, а это был именно голос Григорьева, его оторвали либо от сна, либо от срочного дела – голос был недовольный… Поэтому, как и следовало ожидать, ответ был отрицательный. Идти на массаж он отказывался, так как у него от прошлого раза еще синяки не прошли. Ольга выхватила у Ленки трубку: - Какие синяки? Я никогда не делаю массаж до синяков… Мужчина, я делаю массаж руками, а синяки бывают только от баночного массажа! - Не знаю, Ольга Николаевна, - возразил Григорьев, - может это и так, как Вы утверждаете, но у меня действительно, до сих пор все болит, хотя прошло уже почти 2 дня. - Хорошо, приходите завтра, если сегодня никак не получается. - Завтра… - последовало длительное молчание, - я постараюсь придти. Но назавтра Григорьев снова не пришел, но зато пришел его сосед по номеру – начальник Управления образования г. Норильска, которому Ольга строго наказала, когда он уходил, отправить своего соседа к ней на массаж, иначе она будет жаловаться его лечащему врачу. Григорьев пришел и она действительно заметила небольшие припухлости на коже спины и левого плеча его, что напомнило ей о банке, которую она применила (когда делала массаж), из-за вредности отдыхающего, который все время жаловался на возможный вывих левого плечевого сустава. Ведь она совсем не думала, что этим все обернется… А ведь это именно Ленка тогда ей посоветовала так сделать, находясь в ее кабинете… Намечался ежегодный мужской праздник – 23 февраля и все женщины, из обслуживающего персонала ОПК «Валек», тоже готовились к этому празднику – обсуждали, что купить своим мужьям и сыновьям (а втихаря, по углам – мужчинам на стороне, если таковые имелись), чем накрыть стол дома и в столовой «Валька» - для их мужчин, что надеть к празднику…, но все это не радовало Ольгу и даже, как бы, не касалось ее. «Потому что мужчины у нее не было, - рассуждала Ольга, - а точнее, не было человека, которого можно было бы назвать мужчиной, способного постоять за нее, защитить ее детей – короче, выручить их в трудную минуту, не думая о своих потерях. Бывший муж на эту роль не подходил – это была полная противоположность. А Саша Григорьев… Впрочем думать о нем она не решалась. Он ей несомненно нравился, но она даже представить себе не могла, что, в конце концов, он думает о ней и какие у него планы относительно нее». Но эти невеселые рассуждения Ольги решились сами собой, так как февральские праздники Шетохин решил отметить на материке и засобирался в отпуск – за два года. Ольга не могла дождаться дня, когда эта сволочь наконец уедет и оставит их хотябы на полгода в покое. Утром 23-го Шетохин собрал свои вещи в одну сумку и, закрывшись в зале, долго пересчитывал свои деньги, приготовленные к отъезду, просматривал сберкнижки и документы, которые всегда оставались его тайной от остальных членов бывшей семьи. Девочки ушли в школу и Ольга, не обращая внимания на бывшего мужа, пошла на автобусную остановку, чтобы ехать на работу. Шетохин, как чувствовал, что Ольге сегодня нужно немного позже, чем обычно, и дождавшись ее, увязался за ней. Он был доволен собой – это чувствовалось по всему его поведению, видимо в этот раз ожидалось очередное исполнение его дальновидных планов. Он вчера вечером, напившись водки, намекал на то, что в этот приезд должен завершить строительство дома на материке, так как получил много отпускных… - Так что подумай, дура… У меня теперь, кроме квартиры, есть двухэтажный кирпичный дом в поселке Малая Бугульма, а к нему еще целый гектар земли. Ольга хорошо помнила ее поездку в эту Малую Бугульму (Татарстан), где проживала вся семья Шетохиных – мать, отец и трое неженатых сыновей, одним из которых и был Андрей Шетохин. Тогда она была беременной девочками и это была ее первая и последняя поездка в отпуск вместе с Шетохиным. Ольга всегда поражалась жадности и подлости ее бывшего мужа, и ожидала что-то подобное увидеть у них дома, но то, что она увидела на самом деле – превзошло все ее ожидания… У каждого члена семьи Шетохиных в доме был свой шкафчик, в котором они запирали свои вещи и деньги под замок, а на огороде, за домом у каждого была своя отдельная грядка, где он выращивал овощи и фрукты – и не «дай бог», если кто-то тронет чужое, расправа следовала немедленно. Братья дрались из-за этого смертным боем, по целым суткам… Ольга даже в этот единственный приезд была свидетелем подобной драки. Чтобы не делиться, своим имуществом, ни с кем из домашних, отец Шетохиных жил в отдельном флигеле на огороде. Старшие сестры, изредка наезжавшие к родителям в Малую Бугульму, конечно не могли пропустить приезда единственной невестки на всех неженатых братьев, тоже были наредкость жадными, завистливыми и сварливыми женщинами, постоянно проклинающими своих теперешних и прошлых мужей. Андрей, в тот приезд, не купив своим родственникам ни одного подарка (даже на стол), заявил, что самогонки уже нагнали (он заранее позвонил), картошка и огурцы соленые – всегда есть, а что еще надо?! Не выделив Ольге ни копейки, он, периодически, за столом доставал свои доллары и хвастливо их пересчитывал, глядя на лица остальных домочадцев. - Вот он, мой домик и земля. Что я зря, что ли на Севере торчу, - приговаривал он. В такой обстановке, Ольга смогла прожить в Малой Бугульме только двое суток, а потом позвонила к своим родителям и попросила ее увезти домой, так как тут она больше находиться не желает. И, как потом Шетохин не матерился и не ругался, приехавший отец все равно увез ее… В автобус, который ехал мимо автовокзала, Ольга зашла в последнюю дверь, чтобы отвязаться от бывшего мужа, но он упорно тащился за ней, все время подталкивая сзади и отпуская ехидные шуточки: по-поводу того, что он уезжает, а она остается, поэтому должна беречь его честь, хоть и бывшая жена, писать ему письма. Он настолько осточертел Ольге за это утро, что она, наконец, не выдержала и воскликнула, не стесняясь окружающих пассажиров: - Послушай, ты Бугульминский миллионер, катись ты со своими миллионами куда-подальше и не приезжай больше. Живи там в своем огромном доме и радуйся, вместе со своими родственниками. Шетохин молча выслушал ее возмущенную тираду, а в ответ заявил: - Конечно, уеду и квартиру тебе оставлю, ты только мой проезд в автобусе сейчас оплати, а то у меня деньги крупные и далеко лежат. - На, подавись, гнида «хитрожопая», - Ольга кинула ему в лицо 10 рублей и прошла по автобусу дальше вперед. Потом на автовокзале Талнаха Ольга бывшего мужа больше не видела. Глава 17. Приехав на работу, Ольга, бегом поднимаясь по лестнице на 3-й этаж 2-го корпуса (где находились все лечебные кабинеты), сначала встретила Нину – свою землячку, которая всем проходящим мужчинам вручала поздравительные открытки, а затем – Григорьева, который поднимался в фито-бар. Александр поздоровался с ней и что-то крикнул вслед, но Ольга уже не слышала этого, так как после разговора с бывшим мужем на душе еще сохранился неприятный осадок и было почему-то неудобно перед мужчиной, который ей нравился все больше и больше… И все-таки настроение Ольги улучшилось после того, как Шетохин уехал. Она никак не могла дождаться этого дня… И наконец долгожданная свобода наступила. Ольга с особым – радостным чувством делала массаж приходящим отдыхающим, шутила с ними. Даже Ленка, которая с утра толкалась в ее кабинете, выспрашивая: как уехал Андрей и когда, не могла испортить ей настроения. Такие дни, в своей жизни, Ольга могла пересчитать по пальцам… Наконец появился Григорьев Саша и Ольга поняла, что он кричал ей на лестнице вслед. Он, оказывается, вечером приглашал ее в гости к себе домой, чтобы отметить мужской праздник. На его приглашение Ольга не знала, что ответить. «Ведь у нее дома двое детей, куда она их денет? – рассуждала Ольга, делая массаж, - да и на подарок денег нет!» - Вы знаете, Александр, спасибо Вам, конечно, за приглашение, но наверное, я не смогу придти. Очень много дел дома. - Да перестань, ты, болтаешь всякую ерунду! Дел у нее много! У мужика праздник, а она ломается… - воскликнула, входящая в кабинет Ленка. - Саша, Вы не слушайте ее! Конечно, придет, а точнее, мы вместе приедем к Вам. Говорите адрес и время. Александр назвал адрес – 5-й микрорайон Талнаха и сказал, что будет ждать их с 6 до 7 часов вечера. Если будут задерживаться, то пусть позвонят, и написал Ленке номер домашнего телефона. После ухода Григорьева, Ольга категорически заявила, что никуда не поедет, так как оставлять девочек дома не на кого. - Подумаешь, посидят 2÷3 часа одни, - воскликнула Ленка, - им уже по 8-мь лет, а ты все носишься с ними, как с маленькими. Купишь им конфет, включишь телевизор, благо бывшего супруга нет, и пусть смотрят, на здоровье. - Им уже нужно к самостоятельности привыкать. Остаток дня пролетел незаметно. После работы Ольга с Ленкой зашли в магазин, купили конфет детям и бутылку водки. - Это для храбрости, - заявила Ленка, и, прерывая возражения, засунула ее в пакет, стоящей возле кассы Ольги. Тратиться на водку Ольга совсем не планировала из своих, без того, скудных средств, но что делать, раз это необходимо для знакомства… Ольга плохо помнила последовательность этого вечера: как пили водку, сколько выпили, как позвонили и поехали в гости… Она очнулась только в такси, когда уже были в пути на пятый микрорайон. Впереди сидела Ленка, а рядом с ней - ее подруга Лилька, которую Ольга видела только один раз в жизни, когда заходила однажды к Ленке, после работы… Александр встретил их на кольце, возле остановки 5-го микрорайона. Девчонки быстро вылезли из такси, а Ольге пришлось рассчитываться с водителем, а затем следовать за ними. Ее так шатало… Она чувствовала туман в голове и плохо ориентировалась в пространстве. Сапоги постоянно скользили, норовя уехать вперед и опрокинуть Ольгу на спину. И все-таки, даже в таком состоянии, Ольга заметила, что Григорьев, как-то странно, посмотрел и сторонился ее до самого дома и в магазине, когда покупал спиртное и закуску. Но зато Ленка с Лилькой были в ударе: они много разговаривали и смеялись с Александром. Лилька, даже взяла его под ручку. А Ольга, идя позади них, с горечью думала: «Зачем же я так напилась? Видимо опьянела от радости, что этот гад – Шетохин уехал, а может просто оттого, что давно водку не пила…» Когда накрыли стол дома у Александра и выпили водки, разведенной стаканом мартини, Ольга немного пришла в себя и почувствовала какой-то даже прилив сил. Она решила перехватить инициативу у девчонок и предложила Григорьеву показать ей квартиру, на что он сразу же согласился. Как выяснилось, это была не его квартира, он арендовал ее временно и собирался в ближайшее время купить свою. Квартира была двухкомнатной, но в большой комнате, кроме ковра на полу и коробок с вещами, ничего не было. А вот маленькая комната (напротив входной двери) была хорошо обустроена – возле окна стояла двуспальная кровать, напротив нее большой импортый телевизор, а у двери - черный шкаф с огромным музыкальным центром (тоже импортным, так как название было иностранным). Ольга присела на кровать, так как у нее закружилась голова, от выпитого. Александр закрыл дверь в комнату и, подойдя к Ольге, начал целовать ее и повалил на кровать. Ольге были приятны его ласки и ее сознание начало куда-то уноситься… Но в это время из кухни, где остались Лилька с Ленкой, послышались требовательные голоса подруг: - Ольга, Александр… Вы, где пропали? Ольга очнулась и сбросила с себя Александра. Александр, шепотом выматерившись, сказал: - Пошли к ним, а то не отстанут… - Иди, - сказала Ольга, - я полежу еще чуть-чуть, голова кружится. Александр вернулся на кухню и стал разливать водку гостям. А гости, хитро улыбаясь, переглядывались между собой. - А где Ольга? – спросила Лена. - Говорит голова у нее что-то кружится, - ответил Александр. А Лилька, наклоняясь к Александру через стол, зашептала: - Ну, как она, отрезвела чуть-чуть? - Да вроде получше уже, - согласился с ней Саша. - А она тебе говорила, что у нее двое детей, - поинтересовалась Лена. - Нет, - ответил Александр, удивленно. - А мужа она сама выгнала, - добавила Лилька, заметив растерянность и удивление на лице Григорьева. - Да, с таким козлом мало кто жить станет, - затараторила Ленка. - Я сначала думала, что он мужик хороший, добрый и нежадный, а оказывается – у него снега зимой не выпросишь. Представляете, он всю жизнь в магазин с одной и той же тряпичной сумкой ходит, которую ему бывшая подружка на машинке сшила, еще до Ольги. На пакет, который копейки стоит, он никогда тратиться не будет. Ольгу постоянно бил и детей своих тоже. У нее от него девочки-двойняшки растут, лет 8-ми. Зашуганные совсем. В своей комнате закроются, на полати залезут и молчат целый день. Саша, выслушав этот рассказ, молчал минут 10-ть, а затем выпил почти полстакана водки и ушел в комнату к Ольге. Они совсем забыли про девчонок на кухне и о том сколько времени прошло, пока они лежали и целовались, без конца, а потом случилось то, чего подсознательно каждый из них двоих хотел, но боялся проявлять инициативу… Они были наполовину укрыты одеялом, когда дверь распахнулась и Лилька с Ленкой, глядя на их «обнимашки» засмеялись и дружно сообщили, что уходят домой, чтобы им не мешать, и приглашают их в гости к Лильке, так как она живет одна. Затем хлопнула дверь и послышались удаляющиеся шаги на лестнице. После их ухода, Ольга, как бы очнулась от наваждения и вспомнила о своих дочерях, которые уже часов 5-ть, как находились дома одни. Она подскочила, одеваясь, и бросила на ходу: - Ладно, Саша, я побежала домой. Я думаю, что мои заботливые подружки уже тебе сообщили о моих детях, которые дома одни остались. - А ты к Лильке не желаешь съездить? – спросил Александр, ничуть не удивляясь, так как он действительно, уже все знал и новость не была для него неожиданной. - Ладно, поехали, заедем ко мне, я уложу девочек, а потом, может быть, зайдем к Лильке. Быстро собравшись, они вызвали такси, так как по времени уже был первый час ночи. Остановив такси, недоезжая Ленкиного дома, Ольга с Александром зашли в магазин, чтобы купить заранее, с чем идти в гости к Лильке. Набрав полных два пакета спиртного и закуски они вышли на улицу и Ольга сказала: - Саш, ты, наверное, иди к Лильке, а я сейчас домой сбегаю и приду тоже. Александр, для приличия, предложил немного подождать ее и идти вместе, но Ольга убедила его, что долго не задержится. Лилькину квартиру Григорьев нашел быстро и, сгибаясь под тяжестью двух пакетов, стал звонить в дверь. За дверью была тишина… И лишь на 5-й, по счету, звонок послышались тихие шаги. Из-за двери послышалось: - Кто? - Это Александр, Лиля! Дверь приоткрылась и высунулась голова женщины в ночной рубашке. - А я думала, Вы с Ольгой уже не придете. Мы с Ленкой спать легли, так как ее Серега на работу ушел. - Ну, Вы даете, девчонки. Сами меня «раскочегарили» и спать завалились, - произнес Александр, возмущенно. В коридоре, за дверями, начались шепотки и движения, затем распахнулась дверь и Сашу впустили. Лена, Лилька и Александр засиделись до самого утра, беседуя между собой о жизни, встречаемых мужчинах и женщинах, но Ольга так и не прищла. Уже под утро (так как следующий день был выходным) Александра уложили в маленькой комнате. Но долго поспать ему не удалось, его разбудила Ольга, сидевшая рядом с ним и льющая ему на губы пиво из бутылки. - Вставай, Сашка! Похмеляться будем. - Ты откуда взялась? – поинтересовался, спросонья, Александр. - Из дома пришла. Я решила тебя проверить. Совратят тебя девчонки или нет? Лилька, ведь вообще вдова, значит холостая. Но вижу, что нет. Значит ты хороший мужик, за юбками не таскаешься, как только выпьешь… Так состоялось близкое знакомство Александра и Ольги, которое перевернуло всю ее прошлую жизнь. Глава 18. Затем было 8-е марта на турбазе «Лазурная», которое тоже надолго запомнилось Ольге и Александру, и много еще всяких событий… Их совместная жизнь набирала обороты, а так как у Ольги было двое детей, с которыми постоянно нужно было что-то решать: с кем оставлять, на сколько оставлять, чем кормить их и на что, а Ольга не вылезала из долгов, тратя деньги на спиртное и закуску, тем более, что Ленка все время сопровождала ее, не выкладывая ни копейки (она заметила в каком «эйфорийном» состоянии находилась Ольга – и пользовалась этим…), поэтому Александр и переехал к Ольге, не раздумывая. Хотя в последнее время их компания усилилась за счет Веры и ее нового поклонника – артиста цирка, которого звали Валентин, постоянное присутствие Ленки, и Александру уже начинало надоедать. Ольга с Сашей старались ее не приглашать домой, а после работы, встретившись, искали причины, как избавиться от нее… Девочки только начинали привыкать к новому мужчине в доме. А на первых порах, младшая из двойняшек – Лида, с приходом Григорьева домой после работы, пряталась в шкаф, как это делала при Шетохине (боясь его гнева), всвязи с чем, Александру каждый раз приходилось ее доставать из шкафа и объяснять, что он - это не Шетохин и ее не тронет. Узнали о новой жизни Ольги и ее родственники: Сидоровы и Архиповы, которые, конечно, уже доложили бывшему мужу на материк, так как они, в отличие от Ольги, поддерживали отношения с ним. Архипов – ее дядя по матери, частенько занимал деньги у Шетохина и, вообще, это именно он был главным виновником всех Ольгиных несчастий, так как с его подачи Шетохин посватался к Ольге. Это он расписывал, во время сватовства, какой Андрей хороший и добрый. Теперь-то, поживя на Севере, Ольга хорошо знала какой дядя Саша Архипов – двуличный и подлый человек, и почему у них такая нежная дружба с Шетохиным и их семейством. Сидоровы – это родственники со стороны бывшего мужа: Люба – его двоюродная сестра, а ее муж Олег Сидров – родной брат жены Архипова – Галины. Вот эта четверка, глубоко ненавистных Ольге людей (родом из ее деревни), однажды заявились к ней домой, якобы проведать племянниц, по-поручению Шетохина. Обо всем этом Григорьев еще не знал, так как приход их был неожиданным и для Ольги – она просто не успела его предупредить, что такое возможно, поэтому Саша встретил гостей вполне дружелюбно, без каких-либо мыслей на этот счет. Оба семейства, как и Шетохин, не отличались особым хлебосольством, но были из породы очень любопытных и завистливых людей, поэтому не могли допустить того, чтобы Ольга строила свою жизнь, без их участия, стала лучше жить, чем они… Надо заметить, что тот факт, что Ольга раньше жила очень плохо, из-за скандалов и жадности Шетохина – доставляло огромное удовольствие этим родственникам, что всегда было видно по их лицам… Поэтому не придти, они не могли, а решив сходить, взяли с собой на обе семьи одну бутылку самогонки (которую гнали втихаря все годы проживания на Севере). Саша с Ольгой самогонку Сидоровых и Архиповых пить не стали, а сходили за водкой в магазин, что не очень понравилось гостям – это было «написано» на их лицах и чувствовалось по разговору. Единственным положительным аспектом их прихода – была договоренность Ольги с Любой о сопровождении Ольгиных девочек на материк к бабушке с дедушкой в мае-месяце, после окончания занятий в школе, о чем она уже договорилась со своими родителями, так как предполагаемый приезд Шетохина в конце августа наверняка сулит всевозможные неприятности, которые детям видеть нежелательно. В мае дети улетели вместе с Любой к родителям Ольги, но и там им до августа-месяца покоя от Шетохина не было, так как его сестрица, по всей видимости, сразу же ему сообщила о приезде детей и он явился в деревню. Он выбрал время именно тогда, когда дома из взрослых никого не было (он же доблестный пограничник и следопыт, каким себя , с гордостью, он считал). Он явился в дом и потребовал от девочек, чтобы они складывали вещи, так как поедут с ним к их настоящей бабушке в Малую Бугульму, а эта бабушка, их мамы – кукушки Ольги, им не нужна. Дети заплакали, отказываясь ехать, и когда Шетохин отвернулся, на минутку, выскочили из дома и убежали на огород. Шетохин погнался за ними, грозя высечь крапивой, но не смог догнать, так как девочки через огороды побежали к старшей сестре Ольги – Галине Чесноковой. Тогда Шетохин, по улице, взбешенный, отправился к ней. Но тетка Галя была неробкого десятка и не допустила деспота-отца к его детям, пригрозив, что «огреет» бывшего мужа Ольги лопатой, если он еще приблизится, хоть на шаг. Поэтому Шетохин опять уехал ни с чем, как это уже бывало неединыжды. Обо всем об этом Ольга узнала по телефону от своих родителей и школьной подруги – Зины Какаровой, живущей напротив родительского дома. Семьи Шетохиных и Архиповых издавна в родительском селе Ольги пользовались дурной славой, так как в большинстве своем были людьми: жадными, непорядочными и лживыми. Шетохинский род, кроме всего прочего, отличался жестокостью, по отношению к женщинам, как к более слабым существам, не способным дать сдачи. Поэтому замуж за них шли с неохотою, либо на короткое время… Отдельные представители этих чувашских родов, данного поселения, особо выделялись обостренностью данных качеств и их разновидностью, так как не гнушались ничем в достижении своих корыстных целей. К таким представителям и можно было отнести: Александра Архипова – дядю Ольги и ее бывшего мужа – Шетохина Андрея. В свое время отец отца Ольги – дед Кузьма был председателем данного чувашского колхоза и неоднократно ловил, на воровстве колхозного имущества, Василия Шетохина (отца Андрея) и Семена Архипова (отца Александра), периодически штрафуя их за это… В конце-концов, Василий Шетохин вынужден был со всем семейством уехать в Малую Бугульму, а Семен Архипов – получил срок. И их дети, с которыми судьба свела Ольгу, мало отличались от своих отцов добропорядочностью. Ольга на «собственной шкуре» ощутила их пороки. Шетохин был, до омерзения, жаден и лжив… Он со всех помоек Талнаха и с работы, все, плохо лежащее, тащил домой, складывая на балконе, антресолях и в гаражах: у себя, Архипова и своих знакомых. В квартиру, за все время проживания на Севере (а это более 20-ти лет), он ничего не купил, кроме описанного выше старья, купленного с рук. Денег на содержание своих собственных детей никогда не выделял, а сам жил на пластиковую карту шахтера (2÷3 тысячи рублей в месяц). Все что касалось темных, негативных сторон его личности, он всегда тщательно скрывал, преподнося себя на работе и в организациях, куда обращался, исключительно с положительной стороны: ни пьет, ни курит, хороший семьянин, так как имеет двоих детей – но это была одна сторона медали, которую видели и знали все, а вот другую сторону – знала только Ольга и ее дети, не считая родственников, выше названных. Шетохин, из-за боязни раскрыть свою истинную сущность, и неимоверной жадности, всегда пил один, или с указанными родственниками. Сергей Юсупов – муж Лены, однажды сравнил Шетохина, в присутствии Ольги, с одиноким волком или трусливыми и коварным шакалом (койот), который в открытую не нападает, а если и нападает, то только на ослабевшую дичь… Александр Архипов – не отличался подобной губительной жадностью, характерной Шетохину, но его щедрость была показной, касающейся, исключительно, только их семьи и больше ни чьей. Не обладая особым интеллектом, он в жизни хорошо уяснил одно правило: угождать начальству всеми возможными средствами (в этом вопросе он был очень разворотлив и подвижен), подставляя, при необходимости, своих сослуживцев друзей и знакомых. И начальство за это его всегда выделяло. В рабочем коллективе РМУ-3 и всего треста Талнахшахтстройсервис он всегда пользовался какими-то необоснованными льготами: имел путевки в первую очередь, получил квартиру раньше всех, получил несколько мест под гаражи, на одного, и построил их, за счет материалов треста и в рабочее время, получал зарплату, когда ее всем задерживали, строил на турбазах домики для начальства, вместо работы под землей… Его коллеги по работе – монтажники РМУ-3, не просто его не любили, а ненавидели «лютой ненавистью». Ольга неоднократно слышала от знакомых отдыхающих, приходящих на массаж, презрительные отзывы о ее дяде: «Архипов? Саша? – это «жопализ» еще тот!...» Архипов очень любил занимать деньги, но при этом, долги никогда не отдавал, забывая о них и прощая, их дающим… Он помногу не занимал: по пятьсот, по тысяче рублей, ссылаясь на то, что жена все деньги отбирает, а так хочется с другом выпить после работы. Особенно он любил занимать у малознакомых людей, так как он был уверен, что им то - отдавать, точно не придется. Пользуясь воспитанностью и порядочностью окружающих его людей, которые не станут устраивать скандал из-за таких мизерных сумм, он продолжал наглеть, из года в год, занимая все новые и новые суммы – будучи должным тысячам людей. Значительно позже, когда уже Архипов уехал из Талнаха на материк, Ольга от знакомого ее нового мужа – Алексея Мирицких слышала, что ее дядя Саша остался должен половине Талнаха. То есть можно предположить, что, казалось бы, безобидный долг этого наглого и беспринципного человека измерялся миллионами рублей. Ему часто собирались «морду набить», но он так быстро перестраивался, что всякий раз это мероприятие откладывалось на другое время. Уехав на материк Архипов продолжил данную практику – сказался его огромный, накопленный опыт в Талнахе. Он начал пачками брать кредиты в местном Сбербанке, подкупая руководство различными способами, а на оплату кредитов занимал деньги у своих же земляков - местных жителей села, не планируя их отдавать в ближайшее время. Со временем он о них совсем забывал, как и раньше, только теперь одной из причин задержки было: трудное материальное положение шахтера-пенсионера, разъезжающего на новеньком японском джипе по деревне и устраивающего дорогостоящие свадьбы своим сыновьям, покупая, при этом, им квартиры, и выезжая каждый год в Сочи отдыхать… Забегая вперед, еще можно отметить, что все посылки: ввиде продуктов питания, спиртного и денег, передаваемые Ольгиными родителями, через Архипова, ей и Александру, так ни разу к ним и не попали, видимо, они дяде Саше оказались нужнее… И вот этот человек на второй день, после их прихода семьями в гости к Ольге с Александром, явился занимать деньги к Григорьеву, так как у Ольги денег никогда нет. Пришел Архипов не один, а с каким-то пьяным мужиком. Когда Ольга открыла дверь, то сразу все поняла, так как в течение многих лет ее дядя уже пытался занять у нее денег, но их никогда не было, поэтому жалеть было не о чем. Хотя она хорошо запомнила отпуск, из которого она с дядей и своими детьми, возвращались вместе. Архипов всеми способами пытался вытрясти у своей племянницы деньги, которые ей дали родители на дорогу, несмотря на то, что у нее на руках были дети, а он был один… Поэтому, неудивительно, что Ольга испытала настоящее чувство гордости за своего Сашу Григорьева, когда он отказался занять Архипову деньги, заявив вполне интеллигентно, но категорично: - Я, Вас вижу второй раз в жизни и увижу еще или нет – не известно! Всвязи с этим, я не понимаю, почему и на каком основании, я должен занимать Вам деньги (ночью Ольга уже немного рассказала Саше о своем дяде)! Ищи Вас потом… Мне эти проблемы не нужны. Тем более, что лишних денег у меня нет, так как летом я собираюсь квартиру покупать. Архипов, сделав обиженное лицо, молча, удалился. Он не знал толком, кто такой Григорьев и что можно от него ожидать в будущем… Глава 19. Наступило лето в Талнахе и начался отпуск у Саши Григорьева, в который он планировал купить однокомнатную квартиру, так как надеяться на благополучный исход с Ольгиной квартирой – это было бессмысленно, учитывая негативные особенности личности Шетохина. Решено было переехать в Сашину съемную квартиру, на пятый микрорайон, эту закрыть, оставив записку Шетохину. Переезд состоялся быстро, так как даже ковры, которые Ольга покупала, они брать не стали, надеясь еще, все-таки, на благоразумие Шетохина и существующий закон. Оформление новой квартиры (по Рудной 29-29) у Саши затягивалось и Ольга решила съездить в начале августа к родителям, так как у нее тоже начался отпуск. Перед отъездом Ольга с Григорьевым сходили в суд и снова написали заявление о взыскании с бывшего мужа алиментов на девочек, так как Саша считал, что если Шетохин такой подонок, как рассказала Ольга, то пусть платит деньги. Для него, как для человека очень жадного – это будет очень ощутимый удар по самолюбию и амбициям (и он оказался прав, как показали дальнейшие события…). Находясь оба в отпуске, Саша и Ольга много гуляли и отдыхали, и , как всегда, не обошлось без Лены Юсуповой, но теперь чаще приходили друзья и знакомые Саши Григорьева, которые все проживали на 5-м микрорайоне, по-соседству. Ольга долгое время, не будучи замужем, совсем забыла, что нужно иногда предохраняться, если не планируешь заводить в ближайшее время детей, поэтому вскоре она за данную беспечность была наказана природой. И в начале августа ей пришлось еще ехать в роддом, чтобы сделать аборт. Они вместе с Сашей решили, что ребенок пока будет преждевременным. Практически сразу после больницы она улетела на материк. Дети итак, по словам матери, постоянно спрашивали, когда мама приедет и приедет ли вообще. По приезду в деревню, Ольгу много расспрашивали о ее новом мужчине и согласен ли он жениться на ней с двумя детьми, на что Ольга отвечала, пока уклончиво, ни да, ни нет… Затем была свадьба в семействе Сидоровых – выдавали старшую дочь замуж. Ольгу тоже пригласили на свадьбу и она пошла, но особого удовольствия от этого не получила, так как схема проведения таких мероприятий у жадных людей – однотипна: истратить поменьше, получить побольше и это чувствовалось во всем, поэтому здравницы гостей о благородстве и щедрости хозяев – были лживыми, как и сами хозяева… Сидоровы в отпуске усиленно достраивали огромный дом на окраине села, но, при этом, старались нести минимальные расходы, не нанимая в помощь людей, и используя ворованные материалы. Но, как известно, людей предприимчивых и жадных бог тоже иногда карает, рано или поздно – это и произошло с Олегом Сидоровым – мужем двоюродной сестры Шетохина, Любы. Работая на пилораме, он, зазевавшись, отрезал себе пальцы правой руки. Ольга не видела этого, но рассказ о том, как ему оказывали экстренную медицинскую помощь, слышала от своей старшей сестры Галины в подробностях, так как именно она и оказывала эту помощь. Затем копали картошку у родителей и Ольге это нелегко давалось, потому что все время приходилось поднимать и носить мешки с картошкой, а после аборта это делать не разрешается, для исключения осложнений. Отец заметил, что ей трудно и сам стал носить и высыпать, мешая ей делать это самой. Отъезд в Норильск Ольги с девочками (которые решили ехать с ней, несмотря на ожидаемые проблемы) планировался на начало сентября, чтобы детям сразу идти в школу, но картошка немного расстроила эти планы, а потом мать с отцом настояли оставить девочек на целый год, пока не утрясутся все семейные проблемы Ольги (главной проблемой из всех был – Шетохин). С горьким сердцем уезжала Ольга, оставляя детей. Девочки заплакали и убежали во двор дома, когда Ольга садилась в машину. Когда летишь прямым рейсом до Норильска, то переезд не кажется долгим, так как уже через несколько часов Ольга подъезжала к 5-му микрорайону Талнаха. Александра дома не оказалось и Ольга, не имея ключей, стояла на крыльце дома, гадая, переехал он на новую квартиру или нет. Но ее размышления были прерваны Сашей, который, издалека, пересекая двор, помахал ей рукой, направляясь к подъезду. Они обнялись и поцеловались, как будто знали друг друга уже много лет… Но спокойно пообщаться им пришлось недолго, так как уже вечером этого же дня начал трезвонить Шетохин. Догадаться было не трудно, что для следопыта с такими способностями, как у Шетохина, найти телефон и адрес проживания Александра и Ольги не составляло большого труда. Когда Александр брал трубку, он молчал, а когда Ольга – начинал грубить и угрожать. Он звонил и угрожал Ольге, когда Саша уходил на работу или выходил в магазин, таким образом, создавалось впечатление, что он находится в засаде недалеко от их дома. Он угрожал Ольге, что обольет ее кислотой и подожжет, требовал приехать, для встречи с ним, иначе пострадает не только она, но и ее дети, и родители на материке. Возмущался, по телефону, тем фактом, что она со своим новым мужиком (с которым, насколько известно ему, она уже давно встречается) закрыла его квартиру… Это продолжалось несколько дней, пока Ольга не вышла на работу. Тогда Григорьев чаще стал брать трубку телефона, на звонки Шетохина. Психологическое состояние Ольги все эти дни, после приезда и начала звонков, очень беспокоило Сашу и однажды он сорвался и крикнул в трубку молчавшему Шетохину: - Что молчишь тихушник? Страшно с мужиком связываться, бабу и детей пугать и гонять легче?! - Запомни, гнида, если будешь продолжать еще звонить к нам домой и на работу к Ольге с угрозами, то будешь объясняться в милиции. Но Шетохин, считая себя умнее других, как и раньше, не желал ничего запоминать и притащился к Ольге на работу, после безрезультатных и настойчивых звонков по телефону (напрямую или через Ленку). Ольга выставила его из кабинета, тогда он отправился к ее заведующей отделением – Татьяне Васильевне, которая заочно зная о нем, разговаривать с ним отказалась (когда он начал с порога врать: какая Ольга бесстыжая мать – детей бросила, а они плачут и своего папу зовут постоянно, наркоманка и алкоголичка, спуталась, будучи в браке, с посторонним, женатым мужиком. Теперь живет с ним, а они, по пьянке, задумали выгнать его на улицу и, всвязи с этим угрожают ему и т.д.) и вызвала охрану, чтобы Шетохина выпроводили из здания «Валька». После этого скандала, Григорьев обратился в милицию с заявлением на Шетохина о звонках его к ним домой и на работу Ольги с угрозами. На некоторое время бывший муж притих и затаился, как оказалось, выжидая подходящего момента. И этим моментом стал переезд Ольги и Саши Григорьева на новую квартиру, а затем свадьба… Саша с Ольгой и предположить не могли, что сосед ниже этажом их купленной однокомнатной квартиры по адресу: Рудная 29-29, окажется взрывником рудника «Октябрьский» - то есть с того же участка УВР, где работал Шетохин… Этот взрывник с Шетохиным, возможно, и не дружили никогда, но желание Шетохина: «нагадить» Ольге с Александром, сдружило этих людей на долгие годы, как объединяет преступников всякое преступление, которое необходимо скрывать от людского глаза… Глава 20. Ничто не омрачало Ольгиного настроения перед предстоящей свадьбой с Александром. Она просто - «на крыльях летала» и на работе, и дома, который постепенно обустраивался их общими с Александром усилиями. Они купили кое-что по мелочи в новый дом, но предстоящие расходы, связанные со свадьбой, не позволяли тратить больше… И наконец наступил самый счастливый день в ее жизни – свадьба с любимым человеком. Все было торжественно и красиво, как в Загсе, так и в ресторане – уже вечером. Как известно, после такого дня хочется побыть отдельно от всех – вдвоем… На это и дается жениху и невесте – свадебная ночь, с массой новых впечатлений и надежд… Неудивительно, что весь следующий день молодоженам так хочется поспать, а приходят нетерпеливые гости, с больными головами и горячим желанием продолжить свадебный пир… Казалось бы, 2-й свадебный день походил к концу, и Ольга уже подумывала: куда убирать всю грязную посуду, чтобы помыть ее быстрее, как неожиданно потух свет. Все гости высыпали на площадку этажа, интересуясь, насколько отключили свет и почему он потух. Оказывается, свет везде горел, кроме их квартиры. Тогда Александр открыл дверцу распределительного электрощита, где находилась разводка электропитания каждой квартиры, и увидел перерезанные провода. - Какая же сволочь это сделала, - воскликнул он возмущенно, показывая пальцем на разрез, подошедшим гостям. - Ну, дела…, - согласился с ним Евтеев, которого тоже звали Сашей, и выразительно посмотрел на верхнюю площадку 9-го этажа, откуда доносились нестройные пьяные голоса. Несколько парней и девушек, во главе с Александром, стали подниматься наверх. На лестнице, перед площадкой 9-го этажа, сидел невменяемый, но агрессивно настроенный мужчина, лет сорока. На вопрос, кто обрезал свет – последовал мат и что-то нечленораздельное – шипящее. А затем он бросился на Александра с кулаками, ничего не объясняя. Завязалась драка. Сверху, на помощь мужчине, который явно уступал противникам, так как был намного меньше их ростом (где-то «метр шестьдесят с кепкой») и более пьян, спустились молодые парни, спортивного телосложения (как, в последствии, выяснилось – его сыновья), и противоборство сторон усилилось, перемещаясь по лестничному пролету, то снизу вверх, то сверху вниз… Ольга, не долго думая, бросилась в гущу драки, чтобы спасти Александра. Одна из девушек, от толчка молодого парня, покатилась по лестнице вниз и осталась лежать на месте, «не подавая признаков жизни». Учитывая это обстоятельство, драка сама собой прекратилась. Так ничего и не выяснив толком, все разошлись по квартирам. Девушку, которую звали Света, отнесли в квартиру Ольги и Александра, а там, положив на кровать стали выяснять, что у нее с ногой, если она не может идти самостоятельно. Внешнее обследование положительных результатов не дало и все решили, что нужно вызвать скорую помощь. Врач скорой сказал, что потерпевшую отвезут в травмопункт (с переломом стопы), где ей наложат гипс, но назад они ее не повезут. Из гостей мало кто был в состоянии ехать со Светой туда и тащить ее обратно, тем более, что это была Ольгина коллега по работе и, соответственно, ей и пришлось ехать. Провода электропитания к квартире 29 были обрезаны еще раз 10 или 15… Ольга с Александром, со счету сбились, теряясь в догадках, кто же это делает из соседей, так как, за полгода проживания на Рудной 29-29, отношения со всеми соседями были испорчены… В последствии выяснилось – все это было делом рук Шетохина, который решил им устроить психологический прессиг, рассорив их со всеми окружающими соседями по площадке, сверху и снизу. Обрезания света сопровождались ежесуточными гульбищами, с громко орущей музыкой и криками, которые, как правило, завершались (уже под утро) многочисленными драками. Такие концерты происходили поочередно, то сверху (на 9 этаже), то снизу (на 7 этаже), относительно их квартиры, а иногда и одновременно. Голова «пухла» от этого «бедлама» день и ночь. Никакие уговоры и беседы Александра с соседями, толку не давали. Саша вызывал милицию, среди ночи, порядка 20-ти раз, написал около 15-ти заявлений на начальника ГОВД и участкового милиционера их микрорайона. Приезжающий наряд милиции в квартиру нарушителей спокойствия попасть не мог, а там, с их приездом, стояла «гробовая тишина», а затем начиналось все снова, вплоть до ухода на работу. С ростом вызовов, милиция уже отказывалась ехать, предлагая ждать разгара драки, а не ее начала и конца. - Чтобы они поубивали друг друга?! А как же мы? Из квартиры не выходить? - Нет, не выходите, - был ответ. И такой день наступил, так как любая безнаказанность – порождает еще большее преступление. Это закономерно природе человеческой, ставшей на преступный путь… Как всегда, с вечера была небольшая разминка, но судя по громким голосам, которые у Ольги с Александром в квартире хорошо было слышно, собралось, как минимум, человек 10 -ть, не меньше, а затем под утро началась грандиозная «потасовка», которая перешла на площадки подъезда и закончилась ножевыми ранениями. Вызванный наряд не смог самостоятельно справиться с нарушителями и вызвал подмогу. Это происходило в квартире сверху, поэтому там, с тех пор, наступила долгожданная тишина. Но тогда, в усиленном режиме, начали «доставать» снизу. Только подошедший отпуск Саши и Ольги позволил на время забыть об этом «адском проживании» в новой однокомнатной квартире. Ольга была в положении и, не дожидаясь родов, нужно было съездить к обоим родителям, для знакомства, той и другой стороны. Съездив к родителям Александра, Ольга и Саша поехали к ее родителям, где их давно ждали девочки. Первый приезд в чувашскую деревню был необычен Александру – новые традиции, новые отношения и язык, но, тем не менее, это не оттолкнуло его от родителей Ольги и их от него. Николай Кузьмич даже поделился с Григорьевым подробным рассказом о том, как Шетохин, единственный раз, несколько дней жил у них дома. Ничего нового этот рассказ не добавил к образу этого подонка, для Александра. И, все-таки, рассказ был весьма полезным для понимания тонкостей теперешнего психологического состояния Шетохина. Саше даже стало казаться, что эта «прирожденная сволочь» - Шетохин Андрей, с головой, видимо плохо дружит, время от времени. Значит может сорваться «с катушек» в любое время… И то, что ему рассказал тесть, полностью данный факт подтверждало… После того, как Николай Кузьмич съездил в Малую Бугульму и забрал Ольгу домой (в первый и единственный ее приезд к родственникам Шетохина), Шетохин явился следом за ними. Отец Ольги запретил ему находиться в их доме, вместе со всеми, так как пришел бывший муж Ольги пьяный и, как обычно, с пустыми руками. Спал и, практически, жил Шетохин в сарае на огороде, рядом с баней. Он купил в магазине ящик водки, который стоял потом у него под кроватью, и он ее пил один, по ночам, так как днем на огороде постоянно ходили люди. Отцу Ольги он ее не предложил, а закуску воровал на кухне, так как она на ночь не запиралась. В тот период еще была жива бабушка Ольги – мать ее отца, которая жила с ними в их доме, поэтому, когда однажды Шетохин, напившись водки, притащился в дом для выяснения отношений с Ольгой (он знал, что ее родителей нет дома) и стал избивать ее в присутствии детей и бабушки, то она огрела его палкой по спине и выгнала из дома. Но он, как потом выяснилось, не ушел, а спрятался на сеновале и жил там, следя за всеми, еще дней 10 или 15, судя по остаткам еды, которые потом обнаружил отец. Перебирая найденное, он, с горечью сказал: - Этот дурак и дом может поджечь, втихаря, ночью, пока мы будем спать… По окончании отпуска Александр и Ольга, несмотря на проблемы, существующие в их новой квартире, решили девочек забрать с собой и уехали на Север все вместе. Какое-то время, после приезда, было тихо, пока Шетохин не узнал, что они все приехали. А потом все возобновилось с предыдущей силой… Кроме обрезаний света и грома музыки с ежедневными разборками – этажом ниже, Шетохин явился в новую школу, где учились девочки и начал преследовать их, настроив учителей школы (своим «правдивым» враньем) против Ольги и Александра. Одновременно с этим, туда устроилась работать медиком его двоюродная сестра – Люба Сидорова, которая оказывала ему всяческую помощь. Дети прятались по школе от бывшего отца-подонка, убегали домой и вообще в школу ходить отказывались. Шетохин требовал от детей, чтобы их мать отказалась от алиментов и выписалась из квартиры, иначе им всем будет плохо. Опять Александр был вынужден принимать меры. Идти в школу, милицию, писать заявления с требованием не пускать Шетохина в школу, так как дети встречаться с ним не желают и т.д.… Постоянное нервное напряжение привели к тому, что после очередного обрезания света, он (Григорьев) собрался и поехал вечером на квартиру к Шетохину, а там кулаками разбил ему электросчетчик, почтовый ящик, оборвал свет и звонок, так как на стук, тот дверь не открыл и не вышел. Один из участковых ему так и посоветовал сделать (так как обрезать свет больше некому, кроме их врага – Шетохина). После этого свет больше не пропадал… Глава 21. Осенью этого же года у Ольги с Александром родился сын, которого назвали Димкой. Постоянный шум снизу не давал покоя ребенку, поэтому Александр с Ольгой, несмотря на финансовые трудности, решили купить новую квартиру, продав данную. Для покупки пришлось оформить кредит на 3-х комнатную квартиру в Сбербанке, но, тем не менее, это была радость для всей семьи. У каждого теперь была своя комната. Потеряв, всвязи с этим фактом, всякую надежду что-либо добиться психологическим прессингом на всех членов семьи Григорьевых, Шетохин решил судиться с ними. Он «таскал» их всех (включая девочек) по судам, милициям, отделам опеки и прочим организациям, в течение 6-ти лет. Он завалил Талнахский суд своими лживыми заявлениями в адрес Александра с Ольгой. Он судился: по-поводу оплат за квартиру, в которой прописаны Ольга и дети, по- поводу алиментов и невозможности встреч с детьми (которые его ненавидели), по-поводу оскорблений и нанесенных ему материальных ущербов (Александром, Ольгой, детьми и ее родителями), по-поводу угроз его жизни, со стороны членов его бывшей семьи, с целью завладения квартирой и т.д.…. Порой у Ольги с Александром в день было по 2÷3 судебных заседания. Дважды добившись, все-таки, через суд оплат за квартиру, в которой он единолично проживал, и, получив эти деньги (в рассрочку) с Ольги, Шетохин на одном из судов заявил, ехидно улыбаясь, что дети будут ему алименты выплачивать, когда пойдут работать. На что Григорьев ответил: - А ты, гнида, будешь еще из своей льготной пенсии тогда платить до восемнадцати лет. И это он сделал, подав заявление от лица Ольги в суд. Через месяц из пенсии Шетохина тоже начали высчитывать алименты… Окончательно убедившись, что дальнейшая борьба бесполезна (а Шетохин не любил проигрывать), бывший муж Ольги - все бросил и, оставив огромный долг за квартиру (порядка 80-ти тысяч рублей), оформив фальшивые документы на компенсацию за отработанные годы и получив ее (без судебных вычетов по алиментам), сбежал на материк, где и проживает по сей день, в своем огромном, пустом доме пос. Малая Бугульма. Доходят слухи, что он и его братья, из-за отсутствия женщин, принудили силой их собственную мать жить с ними в близких отношениях… А что удобно (наверное, думают они), тратиться не надо, искать не надо?! А собственная совесть и мораль, отличающая человека от животного? - Им неведомы! Так как это и есть животные (злобные, жадные и коварные), живущие инстинктами, а не человеческим разумом… ЭПИЛОГ Прошло несколько лет. Девочки окончили школу и перед ними встал вопрос обучения в высшем учебном заведении, чтобы как-то устраиваться в этой непростой жизни… Ольга с Сашей старались изо-всех сил, выкраивая возможности для обучения в институте обеих дочерей одновременно… Они никогда не рассчитывали на помощь со стороны так всем ненавистного – Андрея Шетохина. А он, оказывается, считает, что никто уже ничего не помнит… Как же он ошибается, передавая через Архиповых и других знакомых, приветы своим дочерям… Он и сейчас старается строить из себя заботливого отца, интересуясь успехами и расходами на учебу у детей, которые до сих пор его ненавидят (мечтая избавиться от его фамилии и отчества) и разговаривать с ним не желают… Но, как и раньше, втихаря, всеми возможными способами, Шетохин старается избавиться от мизерного содержания этих детей из своей пенсии, до их совершеннолетия. Как и раньше, продолжает писать различные, лживые кляузы на Григорьевых Ольгу и Александра во всевозможные инстанции. Как говорит Александр: - Шакал (койот), с мозгами современного Плюшкина, еще более трусливое, подлое и коварное животное, которое в Северных условиях питается, либо падалью, либо ослабевшими, больными животными… И это, наверное, так и есть! Потому что, в полной мере воплотилось и сконцентрировалось в образе Андрея Шетохина – главного героя этой повести. |
Положение о Клубе
Сделать стартовой
