Двадцатому веку семнадцать ещё. Я на три года старше. Я у станка с двенадцати лет, так же, как мой папаша. Он к сорока наглотался сурьмы и помер в положенный срок. В тридцать седьмом мне за батей идти, но не допустит Бог. вкпб, вкпб – колёса на стыках стучат. вкпб, вкпб – спешит Сестрорецкий отряд. Я думаю так, что дело не в том, что жизнь тяжела, а в том, Что жить не дают и досуха жмут. И это не только у нас. Мне говорил знакомый эсдек: стены не сломаешь лбом. Нам эту власть надо силой брать, а сила – рабочий класс. вкпб, вкпб – колёса на стыках стучат. вкпб, вкпб – нету пути назад. Восьмичасовой рабочий день – вот уж тогда отосплюсь. Крестьянам – земля, рабочим – завод, власть заберёт совет. И будет у нас совет да любовь: на Катьке, пожалуй, женюсь. Но парня свово в завод не дадим– пусть проживёт сто лет. вкпб, вкпб – колёса на стыках стучат. вкпб, вкпб – ну, держись, Петроград! В последнюю, тёмную, стылую ночь нас паровоз несёт. Завтра дадим огонька прикурить, в нечет давать и в чёт. И мне суждено пережить этот бой странной своей судьбой. А также этот семнадцатый год и даже тридцать седьмой. вкпб, вкпб – колёса на стыках стучат… |