Зима отчаянно сопротивлялась, ссылаясь на календарь солнечными морозами над хрустящим ковром, но, пятясь, отступила в былое. С утра 31 декабря установилась уверенная оттепель. Конечно, понимала, что «села не в свои сани», однако пришлось ехать в Новый год «согласно купленным билетам». И тот, взглянув на них как верительную грамоту, почувствовал себя обязанным всё-таки принять нежданную гостью. Правда, так и не понял, кто такая. Если явно запоздалая посланница осени, то вместе с уходящим годом сама покинет сцену бытия. Тогда сознанию просто нет никакого смысла не только прогонять добрую даму, но и даже намекать на неуместность несвоевременности. А если это невозможно ранняя предвестница весны, то хотя бы отогреет ранее заледеневшие души...

 

Прекрасна новогодняя надежда на всеобщее обновление природы и жизни! Чудесно умиротворение души! Кажется, что с небес льётся проникновенный Божественный свет. Порою даже верится, что не за горами – Второе Пришествие. Как бы хотелось достойно встретить столь великое событие! Летать над ничтожной суетой! Думать о неизбежных мелочах быта только во время решения проблем... В остальном – лишь о положительном, которое поднимает настроение и помогает радостно улучшать жизнь. А главное, о вечном: её смысле, высоком призвании, душе, любви, творчестве...

 

В здании Союза писателей только что завершилось предпраздничное заседание. Воспользовавшись этим событием неподалёку, столичное Литературное кафе охотно раскрыло гостеприимные двери. Вешалки дружно приняли верхнюю одежду.

 

Праздничный зал украшали вечнозелёной иглотерапией душистые елки. Обладательницы разноцветных блестящих игрушечных нарядов поражали тонким вкусом и удивительной гармонией. Казалось, что подзабытые снежные хлопья, пройдя сквозь стёкла окон и не желая таять, стали ватными и выстроились гирляндами...

 

Шампанское, взрываясь, выстрелами пробок в потолок салютовало предчувствиям новизны. Последний удар кремлёвских курантов дал команду звону бокалов. Тосты, улыбаясь, расцветали. С литературы плавно перешли на небывало прекрасных дам и руководящих кавалеров, однако внезапно вернулись восвояси...

 

Николай Александрович, восседая во главе стола, взял слово. Встал и, привычно прорывая шумок, провозгласил тост за неисполнение в наступившем году всего нежелательного для Союза. Предложил перечислить. Что тут началось! Со всех сторон посыпались названия наболевших помех:

– Критиканство!

– Злость!

– Ненависть!

– Зависть!

– Творческая ревность!

– Непонимание!

– Недоброжелательность!

– Неласковые перешёптывания за спиной!

– Невежливость!

– Невнимание!

 

Инициатор просто не ожидал такого всеобщего всплеска эмоций и стуком вилки по опустевшей бутылке подвёл черту. Затем решительно объединил злость, ненависть, зависть и творческую ревность и предложил высказаться желающим. Ответствовала такая тишина, что явственно слышалось напряжённое дыхание собравшихся. Пришлось продолжить обсуждение серией вопросов. Отвечали разные люди, часто наперебой, и быстро забывалось, кто именно. Что-то вроде мозгового штурма...

 

– Почему надо избавляться от злости, ненависти, зависти и творческой ревности?

– Отравляют и разрушают жизнь, добро, здоровье и счастье. Умножают зло и несчастья в мире, и хуже становится каждому из нас. Желаешь зла другому – получаешь ответное.

 

– Как именно разрушают здоровье?

– Болезнями жизненно важных органов.

 

– Можно ли избавиться от этих пороков?

– Едва ли. Похоже, растут и переходят в стадию недержания.

 

– Что мешает радоваться успехам и удачам других? Особенно друзей и знакомых...

– Им-то и завидуем! «Как бельмо на глазу»...

 

– А каких людей хочется видеть вокруг себя? Злых?

– Добрых!

 

– Если потребуется помощь, то кто способен вас поддержать? Неудачник?

– Успешный!

 

– «Скажи мне, кто твой друг...» Нельзя ли продолжить?

– «...И я скажу, кто ты». Переубедили!

 

– Зачем избавляться от непонимания, недоброжелательности, неласковых перешёптываний за спиной, невежливости и невнимания?

– Взаимны. Бумеранг. Хочется противоположного!

 

– Удаётся ли?

– Получается само собой. Исчезают зависть и творческая ревность. В недавнем конкуренте предвосхищается коллега по перу. Сходными и всё более понятными кажутся не только занятия, но и способности, устремления, мысли, чувства, ощущения... Есть чему поучиться друг у друга. Чем большего тот достиг, тем лучше всем вокруг. Он светится доброжелательностью – и самому хочется не отставать! И добрый «пример заразителен». «Язык не поворачивается» для неласковых перешёптываний за спиной. Интерес и доброжелательность приводят к вниманию и вежливости...

 

– При каком строе конкуренция особенно пышно расцвела?

– Капиталистическом.

 

– Как он влияет на личность?

– Обесчеловечивает её.

 

– Почему?

– Человеку некогда развиваться: «делает деньги» (make money как приветствие). И на ближнем. «Человек человеку – волк». Оскорбление волчьего братства...

 

– Почему далеко не всякая литература учит добру?

– Трудно сказать новое о вечных истинах. Чтобы к доброму не только привлечь внимание, но и удерживать его до конца произведения, нужно редкое сочетание тонких ума, чутья и души, большого таланта и высокого мастерства. Да и то в бестселлеры не попасть...

 

– Зачем пишут о плохом?

– Нет цензуры, а часто и самоцензуры. Стремление к дешёвой популярности. На потребу не лучшей части публики. Изображение зла – лёгкий хлеб. Не требуется даже фантазии. Разве сложно писать с натуры о том, что, оказывается, «можно» воровать, грабить, бить, насиловать и убивать? Да и жить при этом намного богаче, чем честные труженики...

 

– Правда жизни! Или нет?

– Не единственная. Крайне вредная. Зачем же её наставлять, «раскручивать», романтически окрашивать и даже возвеличивать? «Писатель – инженер человеческих душ». Отражает жизнь репортёр. Не должен односторонне «зацикливаться» на отрицательном. Слово и мыслеобраз материальны. Действует закон привлечения того, о чём думаем, говорим и пишем. Хотим жить лучше. Нет счастья на несчастье других...

 

– Но чем плохо стремление к богатству?

– Лишняя собственность мешает. «Легче верблюду пройти сквозь игольное ушко, чем богачу войти в царствие небесное». «От трудов праведных не наживёшь палат каменных»...

 

– А что важнее – ум или доброта?

– Она – главное в человеке. Определяет его положительный знак, а зло – отрицательный. Ум – абсолютную величину. Для оценки важна алгебраическая – с учётом знака. Поэтому добрый человек, даже недалёкий, полезен. А злой, даже умный, вреден. И чем умнее, тем вреднее. От него лучше держаться подальше, игнорировать и забывать его.

 

– Когда это важно?

– При общении. Не только личном, но и через произведения, в которых явно выражается душа, например литературные. Но злой может быть и полезным, если разрушает подлежащее уничтожению или создаёт высокоинтеллектуальное без выражения души, например сухие научные труды.

 

– Зло часто изображается с помощью непечатных выражений и грубости. Что скажете о них?

– Закон привлечения универсален. Для здоровья писателей и читателей вредны встречи даже с неприятными словами и любое общение с теми, кто их употребляет. Если попались в художественном произведении, надо о нём забыть. Чистота слов и помыслов очень важна. Да, немало – и словесной – грязи вокруг... Но зачем туда вступать и множить её?

 

– Как иначе показать отрицательных «героев»?

– Грубые и особенно непечатные слова говорят о слабости писателя. Язык и намёком передаёт любые оттенки мыслей и чувств. Можно сказать, что у грубияна непечатные слова встречались чаще остальных, или намекнуть, что он послал кого-то очень далеко. Среди читателей много дам...

 

– Что ещё коробит в речи некоторых писателей?

– Бывает, умышленно коверкают язык тем, что заведомо неверно произносят (и в поэзии) и пишут слова. Даже гордятся таким. Это злой и очень вредный умысел. Язык – живой. Ему больно. Это неуважение к нему, народу как его творцу, читателям и себе. Ущерб здоровью тела, разума и нравственности. А ведь есть писательский долг! Можно понять и простить ошибки недостаточно грамотных людей. Отчасти виноваты разделение труда и неблагоприятные условия жизни...

 

– Что ещё из названного нежеланного мы не возьмём в Новый год?

– Критиканство!

 

– Как отличить его от критики?

– По общению. Скажем, рецензии, которую данный автор пишет другому. Несложно почувствовать, приятно её получать (тогда рецензент – добрый) или нет (злой).

 

– А если есть рецензии обоих видов?

– Нельзя судить по одной. Бывают и нейтральные – без самовыражения души. Надо почувствовать общий характер обращения данного автора с другими, степень его собственных доброты и желания искренне помочь или, наоборот, зла и желания испортить получателю настроение ложкой дёгтя.

 

– Как быть при словесной маскировке якобы полезными намерениями?

– Не должна вводить в заблуждение. Обычно сразу чувствуется, чего именно желает адресату автор рецензии – добра или зла. Очень трудно ошибиться...

 

– Есть ли другие признаки доброжелательной критики?

– Такой критик часто начинает рецензию искренним выражением своего уважительного или тёплого отношения к получателю. Далее говорит о том, что именно понравилось в данном произведении.

 

– Всегда ли такое возможно?

– Даже если его автор является сколь угодно неумелым, это могут быть его чистая душа, искренность, доброта, желание помочь другим, заставить задуматься, какой-то свежий образ, нетривиальная рифма и т. д. По меньшей мере, хотя бы любовь к литературе и готовность служить ей, а не злу, причём бескорыстно.

 

– А если просто неспособен служить?

– Вспомним Пушкина: «И долго буду тем любезен я народу, // Что чувства добрые я лирой пробуждал...» Конечно, если «лиры» нет, то «чувства добрые» пробудить в других не удастся. Но не все талантливы, и свои «чувства добрые» – посильный вклад в доброту человечества. А для писателя просто необходимы! Разве иначе ему поверит и его полюбит проницательный читатель?

 

– А что дальше в рецензии?

Перечень (даже длинный) конкретных недостатков: грамматические, синтаксические, стилистические и ритмические ошибки, стёртые рифмы, канцеляризмы, размытая композиция, сырой текст, малоубедительные образы и т. д. Полезные советы (частные и/или общие, например больше читать и учиться у мастеров, познакомиться с теорией стихосложения и т. д.). Нет ярлыков (графоман и др.). Выражаются надежда на то, что эти замечания помогут автору, искреннее пожелание успеха и уважительное или тёплое отношение к нему.

 

– Зачем критику подобные «расшаркивания»?

– Сделает автора своим благодарным читателем. Полезно для здоровья обоих... Межличностное общение даже авторов литературных произведений относится не только к литературе, но и к психологии, а при желании чему-то научить – и к педагогике. Даже почву полезно удобрять...

 

– А как ещё можно распознать недоброжелательную критику (критиканство)?

– Критикан органически неспособен на искреннее выражение своего уважительного или тёплого отношения к получателю рецензии. Ни слова о том, что именно понравилось в данном произведении. Сплошные умышленные придирки даже к небесспорным мелочам. Навешиваются ярлыки на произведение и его автора. Никаких полезных советов и пожеланий успеха получателю.

 

– Всегда ли можно пройти между Сциллой доброты и Харибдой взыскательности?

– Безусловно. Если начал читать произведение и оно явно «не тянет» даже на прочтение, просто уйти от него. Есть время и желание помочь – можно написать хоть десятки замечаний, но с полезными советами и в исключительно доброй «упаковке».

 

– А если член жюри обязан оценить подобное произведение?

– Указать в закрытом форуме жюри: «Вне длинного списка». Автор увидит, что не наградили. Незабываем вопрос Пушкина: «Ты им доволен ли, взыскательный художник?» При этом даже в голову не приходит негатив.

 

– Как быть, если всё же хочется написать разгромную рецензию?

– Вовремя остановиться и представить себе неумелого автора, который:

пишет вместо того, чтобы пьянствовать, принимать наркотики, преступать закон и т. д.,

знает, что он – человек, а «это звучит гордо»,

имеет неразрешимые проблемы со здоровьем, в семье и т. д.,

хочет получать только положительные эмоции, коль скоро никого не обижает,

может, защищаясь, резко ответить: «Сам дурак!»,

наконец, способен стать твоим читателем и почитателем...

 

– Нет ли дополнительных способов воздержаться?

– Сколько угодно! Полезны, например, такие мысли:

заведомо слабые произведения не стоят даже того, чтобы на них тратить время критика,

подобных – навалом, бывают и хуже,

если на всё некачественное не откликнешься, то почему же вдруг рецензировать именно подвернувшееся,

«не навреди» негативными, разрушающими эмоциями своему и чужому здоровью,

есть лёгкая возможность молчанием выразить взыскательное игнорирование и свои доброту, такт и выдержку,

лучше написать своё произведение...

«Каждый выбирает для себя...»

 

– Что будет, если критикан нарвётся на себе подобного?

– Диалог по схеме: «Дурак!» – «Сам дурак!» В итоге оба обозваны. Поскольку «своя рубашка ближе к телу», каждый из критиканов проигрывает, даже если удовольствие обозвать другого столь же велико, как и неудовольствие от того, что обозвали самого. Но, думается, последнее намного больше. Разумнее дошкольники, до которых «дошли» «Упрямые козлы»: «На мосту два козла // Стукнулись рогами. // И упали два козла // В речку вверх ногами.»

 

– Как именно влияет критиканство на самих критиканов?

– Резко отрицательно. Настолько, что критикан вредит себе самому гораздо больше, чем всем остальным, вместе взятым. По законам привлечения и бумеранга он получает мощный негатив извне, который складывается с его собственным внутренним и неумолимо разрушает тело и душу. Даже если критикан считает её эфемерной, с неминуемыми болезнями жизненно важных органов столкнуться придётся, причём, увы, довольно скоро...

 

– Что же делать бедному критикану?

– Целенаправленно изменить сознание. Очистить душу. Очень помогут и вдохновят чудесные и, главное, удивительно добрые песни Булата Окуджавы, особенно «Давайте восклицать!..» И, конечно, песня «Я работаю волшебником», которую Марк Бернес исполнял сердцем... Придут быстрые результаты. Добрые отношения с другими. И сам станет добрым. И здоровье скажет: «Спасибо!» И душа взлетит. И мир наконец-то расцветёт радостными красками... Ради этого стоит жить!

 

Воцарилось просветлённое молчание. Никто не хотел даже в мыслях и чувствах спускаться с такой высокой новогодней ноты. И не только в Новом году...