Он упал на девятой ступеньке прошедшего века, На вокзальной ступеньке всеобщих исходов, предвечных потерь. И смычок отлучён от скрипичной судьбы человека, И слиянье уже невозможно, и что же теперь? Эта смерть на вокзале – примета пришедшей эпохи, Пересыльной от сумерек века к законченной тьме. Умереть в электричке, в гостинице или в тюрьме? - Все места отвратительны, все варианты неплохи. Ведь ничто не меняется: камерным бунтом Россия недужит, И в доходных домах, и в хрущёвках, и в сталинках тянет вино. И балтийско-петровской волной триста лет уже нас петербуржит - Сквозняком из Европы, в которую рубим и рубим окно. В этом каменном блеске застывшей гранитной гордыни Кто себя не терял и змею под конём не дразнил? Кто тройным отречением душу свою не казнил? Кто на лестнице чёрной не тряс кандалами дверными? Петербург – Петроград – Ленинград – это медный трилистник На грифонах и львах, на конях императорских и рядовых, На камнях пискарёвских, на смольненских сменах исчерченной жизни - Всюду знаки империи памятью мук родовых. Мы впитали Кронштадт и унылое бремя оброка, Тёмный опыт побега и навык торжественных встреч… «Уберечь, уберечься…», - толкует вагонная речь. - «От имперской узды не уйти», - возражает дорога. Из столиц – в Петушки загоняет дорожный азарт (От скрипичной судьбы отлучают давно человека). Не спеши, помечтай над враньём туристических карт - Удержись на бетонных ступеньках нечётного века. | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
