Колдунья (сентябрь) В темной землянке согбенная старуха над котлом склонилась… Яркий огонь очага странные тени по углам отбрасывает. То птица крылом взмахнет, то морда зверя высунется… Старуха на тени внимания не обращает, нос в варево уткнула, что-то тихо-тихо шепчет … В отблесках пламени видны волоса ее цвета пожухлой травы, одежды линялые, лицо морщинистое, будто пашня, изборожденное… Но скрюченные руки двигаются проворно – кидают в котел всякие разности. Все лето колдунья травы по былиночке собирала. Там цветок-василек подхватит, тут клевера нарвет… Желтые подсолнухи ждала, пока солнечного тепла наберутся… Одуванчики сушила, бабочек ловила – пыльцу с крыльев стряхивала по скляночкам раскладывала... Из пшеничных стеблей и ржи снопы вязала, из солнечных лучей пряжу пряла … Теперь все для зелья колдовского пригодилось. Зерна вытрясла и в котел золотыми крупинками ссыпала, туда же сверкающие нити пряжи опустила … Лепестки цветов, травиночки-былиночки… Пыльцой разноцветной над паром дунула … И взметнулось облако пурпурное, окутало землянку темную, затушило огонь колдовской… Рассеялось, развеялось росой багряной, застыло изморозью радужной… Подняла колдунья лицо от котла… Ба! Да где ж старуха? Красавица золотоглазая в упор смотрит, волосы медные по покатым плечам разметаны, губы алые улыбаются… Рубище льняное в платье пестрое, цыганское, превратилось - каждая юбка рыжими кленовыми листьями обшита, лиф спелыми виноградными лозами увит… Красавица руки сильные вверх взметнула, голову запрокинула, смехом волшебным засмеялась – точно дождик звонкий по лужам застучал. Посерьезнела - будто тучка осенняя на лицо нашла – бусы рябиновые одела, венок пышных астр на голове поправила… Готова в свои владения Колдунья Осень вступить. Госпожой гордой из землянки вышла, и котел с зельем прихватить не забыла. Пошла по полям скошенным, по лугам от летнего зноя уставшим, по городам тусклым... И повсюду, щедрой на дары хозяйкой, чары колдовские разбрызгивала... И оделась природа пестрыми красками осени... Тоска (октябрь) Отчего так тоскливо на душе? Отчего так пусто? Отчего сердце рвется и мечется в груди, будто в клетке? Не от того ли, что грязные тучи свинцом легли на дома? Не того ли что, холодный ливень смыл с земли все краски, кроме одной – черной? Оголенные скелеты деревьев – мои нервы... Морось – мои слезы… Ржавчина разъела летнюю радость, чавкает под ногами слякотью и прелыми листьями. Все умирает вокруг, все умирает… Как тяжело смотреть на угасание дня, на сумрачные, мятущиеся тени за окном… Ветер резкими порывами выдувает последние крохи тепла из жилищ… Гнет, заставляя кланяться ее Величеству Непогоде, кустарник в парке… Люди на улицах мрачные, закрылись зонтиками, будто масками… Точно дохлые мухи меж стекол окна – без эмоций… Осень… Что же ты делаешь с нами, осень? Как хорошо перелетным птицам! Как хорошо! Они могут улететь туда, где по-прежнему светит ласковое солнышко! Забыть сырость и ждать новую весну… Но я не птица… Отчего ж? Окно распахнуто… Ветер рвет занавески… Дождь наплакал лужи на подоконник… Как долго до весны… Как долго… Не дождаться, не дожить… Холодно. Дрожу… Я больна… Больна тобой, осень… Мокрое лицо… Распахнутая шаль... Пестрые ее края – вот мои крылья… И я улечу от тебя, осень! Я улечу вслед за летом! Птицы! Птицы! Подождите меня…. Парк(октябрь) Осенний парк таит молчаливую печаль и тихо шепчет сказки… Безмолвно тоскует по солнцу, по гомону птиц, по беготне детей… Тоскует вместе с облезлыми воробьями, молчаливыми голубями, бездомными собаками… Тоскуют и черные скелеты деревьев… В мольбе протянули к угрюмому небу свои ветви… О чем они молят? Быть может о лете? О красивых зеленых одеждах? О нескольких теплых мгновениях, перед долгим холодным забвением? Тоскует парковая горбатая скамейка… Сиротливо притулилась, бедная, возле застывшего фонтана, полного гнили… Тоскует облупленная фонтанная дива ... Нищенкой бездомною стоит под ледяными струями дождя... А омут осеннего пруда непостижимо притягивает редких прохожих… Манит черной водой... Околдовывает стальной гладью… Страшно заглянуть в его мертвое око, страшно дотронутся до обжигающе холодной воды… Лишь деловитым уткам все нипочем - собираются в дальнюю дорогу, окаянные. Под шум ветра одинокий парк готов бесконечно шуршать осенние сказки… О том, как короток день – угасает, не успев осветить прозрачные аллеи… О том, как птицы улетели - бросили свое пристанище… О том, как люди спешат мимо – какое им дело до молчаливой печали осеннего парка… Березка и Лапник(ноябрь) Осенним пасмурным днем неторопливо гуляла я по парку. Осень стояла уже поздняя и под ногами хлюпала размытая земля вперемешку с прелыми листьями. Отдельные лужицы покрыты были тонкой слюдяной корочкой – верный признак того, что скоро зима взойдет на природный трон. Однако видно, что пока еще нынешняя королева не до конца навела порядок в своих владениях – кое-где c деревьев еще не сорваны последние листья, не налилась еще горьковатой сладостью рябина... Да и последние утки на пруду еще кучкуются, кормясь из подачек гуляющих поодаль людей. Проходя мимо малой рощицы деревьев, случайно заметила растущие рядышком березку и ель. Березка была такая бело-прозрачная, так застенчиво пыталась прикрыться голыми ветками, а ель вздымалась таким могучим великаном, что мне невольно пришло сравнение – будто бы стоят поодаль девушка и парень. Она жмется к нему, холодея под моросящим дождиком, порастеряв под порывами ветра яркие свои одежки. Он же пытается укрыть ее своим зеленым колючим пиджаком. Да вот беда – вроде и близко они друг от друга, но не может никак лапник дотянуться до березки мохнатыми объятиями, потому как с места двинуться им обоим никак нельзя. А тут еще ветер пронизывающий налетел... И березка отчаянно затрясла руками-веточками, будто цыганочку затанцевала, чтобы согреться хоть как-то… Но ничего, осталось немного им еще потерпеть - скоро новое платье, бело-инеевое, подвенечное, получит березка в дар от матушки-природы… Тогда и невеста станет под стать жениху-великану вечнозеленому… Постояла я еще немного около деревьев, помечтала, улыбаясь мыслям своим, да и пошла прочь, пообещав вернуться с первым снегом… |