.

А за опушкой было озеро. Небольшое такое. Но светлое и чистое. Глубокое и… какое-то умиротворяющее. Он любил приходить к его берегу и подолгу сидеть, глядя на спокойную воду. В воде отражались деревья, облака и вообще весь мир. Это было очень непростое озеро. Он называл его – Озеро сердца.

За озером снова был лес…

Не близко, но в разумной дали. Разумной, если кто хотел пройтись в тени деревьев после созерцания тихой воды.

Однажды вечером он заметил, что озеро помутнело как-то. Позеленело. И крапива на его берегах стала выше и кустистей.

Не следующий день он принес с собой косу. Такую нормальную косу, чтобы косить крапиву. И начал косить. Сначала – по краю.

Косил долго. Пока не заметил, что крапивы меньше не становится. Да что там – меньше! Ее становилась все больше. Она все теснее сходилась к середине стремительно уменьшающегося озера. И становилась все выше и мощнее.

А он косил ее широким махом, приговаривая: «Мы и йоги, мы и маги, да не только на бумаге. Мы – хоть юзом, пыром, буром. Мы просты, да глаз с прищуром!»

А крапивы – все больше. А крапива – все гуще. А озера-то – и нету. Только поляна с густой крапивой.

И Солнце заходит.

Бросил он косу, да и к лесу пошел.

Идет, а на пути – дерево.

А на дереве том, на толстой ветке – змея ядовитая сидит. К ветке прижалась – добычу ждет.

Идет он, стало быть, мимо дерева, на змею поглядывает. А та – шасть с дерева, да к нему!

Он – бежать!

Он в овраг – змея за ним, да растет сильно. Он к опушке – змея за ним, да все больше размерами. Он под ствол поваленный – за ним змея-то, да совсем большая стала!

Чует он – нет ни мочи, ни желания бежать дальше. Встал, обернулся к змее… В глаза ей глянул. Руку к ней протянул – «Кусай, мол!».

Укусила та его. Да не в руку, а в грудь против сердца. Да на землю упала.

А он пошел дальше к лесу. Уж не торопясь. Солнце почти совсем зашло. И впереди – путь не близкий.

 

P.S. В Индии (а может и не в Индии), в отдельных ее районах есть поговорка: «Змея, укусившая йога, будет чувствовать себя намного хуже, чем он.»