Однажды теплым и солнечным летним утром над глухой тайгой раздался гул, деревья начали клониться к земле, разлетелись перепуганные птицы, разбежались во все стороны встревоженные звери. Со страшным свистом и шумом, на поляну приземлился большой вертолет.

Его пропеллер вращался все медленнее, пока не остановился. Затем кто-то спустил лестницу и по ней на свет Божий из железной стрекозы выбрались участники геологической экспедиции, всего было двенадцать человек. В руках они тащили тяжелые сумки с вещами и провизией.

«Ну, наконец-то!» - подумал молодой зоолог Виктор Орлов, ступая на густую зеленую траву, которой поросла вся поляна. Он не был геологом, а в экспедицию попал благодаря давней дружбе своего отца, известного палеонтолога, с профессором Ларионовым, начальником экспедиции.

Виктор занимался изучением реликтовых видов животных. Особые надежды он возлагал на недавно придуманный и собственноручно изготовленный прибор. При помощи этого аппарата зоолог надеялся обнаружить в озере ранее неизвестные науке виды рыб и земноводных. По упорно ходящим слухам, в Светлом водились русалки. Виктор не верил в легенды и сказки, но он знал, что подобные мифы не возникают на пустом месте, и быть может, в озере, действительно, обитают какие-то необычные существа. Для этого он и создал свой «Октопус». Прибор внешне напоминал осьминога, в честь которого и получил это название. Это был округлый блок от которого во все стороны отходили многочисленные «щупальца». Они подавали по длинному проводу на монитор ультразвуковые сигналы, которые отражались от расположенных под водой объектов. В результате на экране прибора появлялась трехмерная модель исследуемого предмета, с указанием его размеров и плотности, и если он двигался – точным направлением вектора. В сущности, это был сверхсовременный усовершенствованный эхолот – прибор, незаменимый в водной среде. Виктор уже испытал его в подмосковных прудах, а теперь собирался с его помощью обследовать «Светлое».

 

Выгрузив оборудование, люди начали разбивать лагерь. Виктор вынул из большой спортивной сумки топорик и отправился к ближайшим зарослям, чтобы нарубить колышков.

Экспедиция ставила целью поиск редкоземельных и драгоценных металлов в окрестностях озера Светлое. Но у Виктора были свои планы – он занимался изучением реликтовых видов животных, которые по слухам, ходившим в научных кругах, еще встречались в этой глухой таежной местности. Молодой человек бодро махал топориком, обтесывая очередной колышек, и успевал одновременно с большим интересом наблюдать, чем занимаются остальные члены экспедиции. Трое нанятых в райцентре подсобных рабочих: Геннадий, Анатолий и Василий на противоположной стороне поляны также как и он, усердно строгали колышки. Толстая неповоротливая повариха Дарья сосредоточенно что-то искала в своем рюкзаке. Трое студентов – коллекторов возились с оборудованием. А инженер Давид Елисеев вместе с препаратором Ириной Петровой отправились в лес за хворостом. Додик уже давно ухлестывал за очаровательной блондинкой препараторшой, и теперь не отходил от нее ни на шаг. Виктор и сам был не прочь приударить за красоткой, но теперь понял – шансов мало. До чего же настырный этот инженер, ведь давно женат, и двое детишек, так нет, все туда же! Виктору стало обидно и он переключил свое внимание на профессора. Тот, потирая сухонькие ладошки, бегал от одного подопечного к другому и весело командовал.

Руководитель группы геологов - Петр Иванович Ларионов, ученый с мировым именем. Он обладал каким-то особым чутьем, мог, глядя на карту местности с большой точностью предсказать, какими именно полезными ископаемыми богат данный район.

Это был сухопарый пожилой мужчина со шкиперской бородкой, еще очень энергичный, подвижный и чрезвычайно активный. - Ну-ка, ребятки, поживее, пошустрее! Надо успеть до темноты разбить лагерь, да еще и ужин приготовить, чтобы с утра пораньше приступить к работе.

Проходя мимо поварихи, склонившейся над рюкзаком, он игриво шлепнул ее по толстому заду и спросил:

-Ну что, Дашутка, чем будешь потчевать честную компанию? – и, не дождавшись ответа, умчался вперед, помогать рабочим ставить палатки.

- Ну кто так вколачивает?! Руки у вас не из того места растут, олухи! – прикрикнул он на рабочих,– сейчас я вам покажу, как вбивать колья!

Вырвав молоток из рук Василия, со словами «последний штрих!», со всего размаху ударил по колышку, отчего почти поставленная палатка, тут же сложилась и упала.

У Виктора, наблюдавшего за этой картиной, вырвался невольный смешок, уж очень забавно вел себя профессор!

- Ну вот, Петр Иваныч! Спасибо, помогли! Теперь все заново начинать, - недовольно проворчал Анатолий, угрюмый бородатый мужик, стоящий рядышком.

- Ты у меня еще поворчи тут! – ответил Петр Иванович и побежал бодрой рысцой помогать распаковывать оборудование. Он вынул топографическую карту, расстелил ее на траве и подозвал студента Петросяна.

- Ну-ка, Рачик, покажи, где мы находимся?

Парень, не долго думая, ткнул карандашом в центр зеленого пятна, изображавшего тайгу.

Профессор возмутился:

- Плохо, студент! Надо было сначала найти озеро, а мы как раз над ним, вот здесь! – торжественно произнес он, рисуя кружочек чуть выше голубого пятнышка.

Пристыженный Рачик опустил глаза.

- Ну, ладно, иди работай, двоечник, тебе повезло, что здесь не экзамен, - весело сказал профессор и поскакал к поварихе, чтобы дать ей ценные указания.

В этот момент из лесу по тропинке на поляну вышел очень странный субъект. Это был высокий плечистый молодой мужчина, с широким румяным лицом и целой копной золотистых кудрей на голове. Одет он был в широкую и длинную белую рубаху до колен, из-под которой выглядывали старенькие джинсы. На ногах у него, словно у сказочного героя, были лапти, а в руках он нес сплетенный из лесных цветов и трав венок.

- Ай люли, ай люли, прилетели журавли,

Прилетели издали, мне гостинцев принесли! – весело пел мужичок.

Заметив всеобщее внимание, он остановился и трижды поклонился в пояс, по русскому обычаю. Радостно улыбнулся и произнес:

- Ну, здравствуйте, праведные братья! Как делишки? Давайте знакомиться!

И по его внешности, и по манере разговаривать сразу же было заметно, что это человек не совсем нормальный, а попросту – сумасшедший.

Увидев такого гостя, проводник Юра

подбежал к профессору и стал громко шептать на ухо:

- Это Емеля, она дурак, совсем с голова плохо, ничего не понимай, целый день песни любит петь, никакая работа не знает и не хочет, гони ее, пусть уходит!

- Ну зачем же так! Ведь человек все-таки, жалко его, - возразил Ларионов, - иди сюда, милый, не бойся, я Петр Иванович, а как тебя зовут?

Дурачок улыбнулся еще шире и, подойдя к профессору, начал:

- Как звать меня, величать? Имя-то у меня славное, православное, только вот припомнить никак не могу, запамятовал, - огорченно сказал он и, обхватив голову руками, уселся на траву у ног профессора.

- Емеля ты, глупая люди! – подсказал ханты.

- А ведь верно, Емелюшкой меня кличут, - обрадовался мужчина, и тут же спросил у Ларионова, - А что, дедушка, подарков-то мне привез? Я люблю гостинцы!

- Привез, привез, Дарья, выдай Емеле пакет пряников и баночку сгущенки.

Емеля тут же вскочил, принял у Дарьи гостинцы, поклонился и убежал в лес. Только его и видели.

 

За день было переделано множество дел, и усталые члены экспедиции сели, наконец, вокруг костра, над которым висел огромный казан с аппетитно пахнущим варевом.

Дарья раздала всем алюминиевые миски, наполненные густой похлебкой. Участники экспедиции дружно зазвенели ложками. На природе у всех разыгрался зверский аппетит, но варева было так много, что даже очень голодные люди не смогли его одолеть. Казан отставили в сторону и накрыли крышкой.

А над костром подвесили котелок с водой, бросили туда заварку, сахар и собранные Ириной лесные травы. Дух из котелка повалил необыкновенный. Все пришли в хорошее настроение. Олег Карпенко расчехлил гитару и запел высоким чистым тенором:

- Милая моя, солнышко лесное, где в каких краях встретимся с тобою?

Все дружно подхватили любимую песню и даже не сразу услышали, что кто-то из лесу им подвывает зычным, пронзительным голосом:

-Уууууууу! Мам, мам, мам, ооооооо!

- Тихо! Слышите? – поднял палец вверх профессор.

Все смолкли и прислушались. А кто-то в лесу вошел в раж и заливался соловьем:

- Уууууу! Оооо! Мам, мам, мам! Бааааа-доооооо!

-Ой, ребятки, кто же это может быть? – испугалась Дарья.

- Да собаки, наверное, здесь ведь рядом староверская деревня! – сказал Елисеев.

- А может волки? – предположил Геннадий, боязливо озираясь по сторонам.

- Или медведь? – испуганно прошептала Ирина.

- Какая тебе медведя, однако?! Она так орать не знает! Это другие таежные люди! – ответил Юра, охотник-ханты, нанятый профессором на должность проводника. Это был маленький, тощий морщинистый человечек с коричневым плоским лицом и узенькими глазами-щелками. Он знал тайгу и всех ее обитателей не хуже, чем членов своей большой и дружной семьи, и даже обещал Виктору показать места, где водятся «волосатые слоны». Орлов посмеялся, он точно знал, что никаких слонов в тайге нет и быть не может, но обещал Юре хорошее вознаграждение, если он и правда, покажет этих таинственных животных.

- Какие еще люди? – удивился Анатолий, – это уж точно, звери!

- А звери, однако, тоже люди! Все, что живое – люди! И гигантский таежный Бадо – тоже люди! Вот она и поет! Моя, однако, его видела! Она тут живет!

- А кто это, она? Эта Бадо? – спросил нетерпеливо биолог Виктор Орлов.

- Большой, немного собак, немного медведь, немного люди! Толстый, мохнатый, быстро бегает и берет все, что хочет!

- Ворует, что ли? – встревожено спросила Дарья, – и продукты тоже?

- Продукты берет и кушает, она всегда, однако, голодная!- продолжил ханты.

Пока Юра рассказывал, Виктор усердно записывал себе в блокнот описание невиданного зверя.

«Неужели, неизвестный науке вид? Что еще за Бадо? Никогда о нем не читал, но ведь кто-то и в самом деле вопил рядом с лагерем! Уж точно, ни волк и не собака, разве что подшутил какой-то идиот. А может, Емеля? Да, скорее всего!» - думал молодой биолог, «Да, тут придется разбираться».

Его клонило ко сну, и так как Бадо прекратил свою песню, Орлов пожелал всем спокойной ночи и отправился в свою палатку. Там он забрался в спальный мешок и сладко заснул.

 

Утром весь лагерь проснулся от возмущенных криков Ларионова:

- Это кто же здесь нагадил?! Прямо у входа в палатку! Угораздило же меня вляпаться! Какая громадная куча! А вонища-то! Боже мой!

Виктор вылез из палатки, лениво потягиваясь. Первое, что он увидел, был возмущенный профессор, несущийся в сторону озера, изрыгая проклятья и страшные ругательства.

- Мне кто-нибудь скажет, что случилось? – удивленно спросил Виктор.

- Да дурак этот, Емеля, прямо возле палатки профессора кучу наложил, урод бессовестный. Мы ему пряники, а он нам что? Вот это благодарность! – возмущалась Дарья, - пусть только тут появится, я ему кудри-то повыдергаю! Есенин хренов!

К тому времени все обитатели вылезли из своих палаток и столпились вокруг огромной кучи дерьма.

- Это, однако, Бадо накакала! Не Емеля, – пояснил Юра, с интересом разглядывая кучу.

-Как только наша люди все легла спать, Бадо пришла, - проводник встал на цыпочки и стал наглядно изображать, с какой стороны и какой походкой пришел таинственный зверь, - Бадо шла, нюхала, каждую палатку, нюхала, проверяла, спит ли люди, однако. Потом понюхала, уууууу, вкусный каша, подошла к казан, - и Юра изобразил, как Бадо, крадучись подошел к казану, - потом Бадо одной рукою сняла крышку, лицо опустила казан и кушала, кушала, кушала, пока все не покушала, - при этом ханты усердно чавкал, показывая, как Бадо ест кашу.

Глядя на это представление, все зрители покатывались со смеху.

«Ну и цирк!» – подумал Виктор, - «С нашим проводником не соскучишься!»

- Потом Бадо облизала весь казан и сказала: «Спасибо, добрые люди, за вкусный каша!».

- А что, разве он разговаривает? – удивилась Дарья.

- Конечно, однако, разговаривает. Только на свой языке, ты его не понимай!

- А ты понимаешь?

- Конечно, я ведь таежный люди! Всех язык понимаю, однако! Потом Бадо накакала большой куча, чтоб чужой зверь поняла, что место занято и сюда не ходи!

Пока проводник все это рассказывал, Анатолий взял лопату и убрал фекалии таинственного зверя. Сразу дышать стало легче.

Польщенный всеобщим вниманием, Юра продолжал свой рассказ:

- Бадо не простая зверь. Она любимый сын Таежного Духа. Если кто обидит Бадо, будет несчастье, много несчастья! Бадо добрая. Наши люди не кушает. Олень кушает, лося кушает, зайца кушает, куры, гуси ворует и кушает, а человека не кушает! Моя всегда Бадо угощай, чтобы Таежный Дух не сердилась. У нас все звери добрая: и медведь, и волк, и Шуша, сын Озерный Дух, и даже волосатый слон, если она не сердится. Ты ее не обижай и она тебя не тронет…

- Вот, блин, театр одного актера тут развели! Бабушкины сказки! Никаких тут Бадо и Шуш нет, не было и быть не может. Все гораздо проще, ночью деревенский идиот в лесу песни орал, а с утра тут наклал, а вы тут целое расследование устроили, идите, работайте лучше, - назидательно сказал Елисеев, наливая себе в кружку кофе из только что вскипевшего над костром чайника.

 

После завтрака геологи приступили к работе: рабочие копали шурфы, коллекторы отбирали образцы пород и минералов, а профессор Ларионов с Ириной парафинировали монолиты и писали к каждому подробную этикетку.

А Виктор, прихватив свой «Октопус», вместе с Юрой пошел на озеро, в надежде обнаружить русалок. Они сели в резиновую лодку и Орлов погрузил аппарат в воду. Прибор работал исправно, то и дело высвечивая на экране очередного обитателя озера. Но почему-то попадались только всем известные рыбы.

На следующий день Орлов с ханты отправились бродить по тайге, зоолог мечтал встретить «волосатых слонов». Но поиски были напрасны.

- И где же твои «волосатые слоны»?

- Шустрый ты, однако! Иногда слона много, иногда мало, а иногда и совсем нету! Она ходит своей дорогой, далеко! Ей надо много кушать!

«Врет он все, этот таежный житель», - подумал Виктор, - а как выглядят эти слоны?

- Сейчас покажу, у меня картинка есть, обрадовался Юра и зашарил рукой в сумке, висящей у него на поясе, - вот она, слон!

И проводник показал Виктору пачку индийского чая, на которой был нарисован слон с сидящим на нем раджой.

На лице зоолога отразилось глубокое разочарование. Виктор надеялся увидеть фотографию, или хотя бы рисунок с натуры, изображающий мамонта. Заметив это, ханты уточнил:

- Наша слон точно такая же, только волосатая и мужика с палкой у нее нету.

Орлов тяжело вздохнул, как видно все слухи о мамонтах, якобы живущих в тайге, просто выдумка таких вот местных жителей, темных, необразованных, но с богатым воображением.

- Покажи мне тогда, хотя бы, загадочного Бадо, - попросил Виктор.

- Сейчас нельзя. Бадо днем спит, однако! Оставим на ночь кашу в казане, а сами в кустиках тихо-тихо спрячемся и будем смотреть, как Бадо кушает! Только нельзя Бадо пугать, стрелять нельзя! А то Бадо обидится и уйдет, а его папаша шибко рассердится и накажет нас, однако!

С вечера, на том же самом месте, поставили казан с остатками каши и, даже, крышкой не накрыли, чтоб приманить таинственного зверя ароматом вкусной еды.

Виктор и Юра спрятались неподалеку в густом ельнике. Молодой ученый, несмотря на предостережение проводника, приготовил фотоаппарат с мощной вспышкой. Долгое время мужчины просидели зря. Но вдруг, далеко заполночь, совсем рядом что-то зашуршало, и они услышали осторожные шаги. При яркой полной луне Виктор четко увидел силуэт крупного мохнатого зверя. Странное существо, размером с небольшого медведя, покрытое густой длинной шерстью. У него была маленькая аккуратная головка со стоячими ушками, круглые глазки навыкате горели зеленоватым светом. Короткий хвост загибался кверху бубликом, когтистые лапы ступали мягко и осторожно. Увидев открытый казан с кашей, зверь с наслаждением принюхался и издал звук:

- Оооооо! – Бадо тут же приступил к трапезе, обхватив казан передними лапами.

Виктор с удивлением и восхищением наблюдал за таинственным зверем.

« Это невероятно, этого не может быть! Такое крупное животное до сих пор не известно науке! Неужели я стану его первооткрывателем? Вот так удача!» – подумал Виктор и приготовил фотоаппарат.

Увидев это, Юра возмутился и грозно зашептал ему на ухо:

- Что твоя делай? Напугаешь Бадо, она больше не придет!

Ханты старался говорить как можно тише, но чуткие уши Бадо уловили его голос. Зверь насторожился, оторвался от еды и внимательно посмотрел в их сторону. В этот момент Виктор нажал на кнопку фотоаппарата, мощная вспышка озарила поляну. Но Бадо резко успел повернуться задом и пустился прочь с дикими криками:

- Пиит! Пиит! Пиит! – и скрылся в чаще. В голосе животного слышалась глубокая обида и разочарование в людях.

На экране камеры Виктор увидел один единственный снимок толстого зада убегающего зверя.

- Ах, какая досада! Не удалось мне его заснять! Как же я смогу доказать существование Бадо? – огорченно твердил Виктор.

- Сама виновата! Бадо обиделся и больше не придет! – с ужасом в голосе произнес Юра, - теперь она будет голодная, а его папа – очень сердитая! Все, моя пошел спать, однако!

Раздосадованный зоолог отправился в палатку. В эту ночь он долго не мог заснуть, ворочался, вздыхал, вспоминая, что был так близок к научному открытию!

Его рассуждения прервали страшные раскаты грома. Засверкали чудовищные молнии, и полил сильный дождь.

- Вот, Таежный Дух рассердилась! – вскочил Юра, ночевавший в палатке вместе с Виктором, - теперь худо будет, шибко худо, однако! Моя скоро уходить! Я тебя предупреждала, не пугай Бадо! Но ты дурак, хоть и ученая, но дурак!

Виктор, конечно, никак не связывал грозу с таежным Бадо.

Члены экспедиции два дня питались сухим пайком.

Невозможно было высунуть нос из палатки. Все геологические работы прекратились на время ливня. Одежда отсырела, стало мерзко и влажно. Иногда Виктору казалось, что они разбили лагерь на дне озера, столько воды было вокруг. Наконец, на третье утро небо прояснилось, выглянуло солнышко, все облегченно вздохнули и приступили к своим обязанностям.

Когда трава и деревья немного подсохли, Юра согласился показать Виктору слоновьи тропы. После многочасовых поисков проводник обнаружил большой округлый след на сырой почве.

« Хоть что-то», - подумал Виктор и сфотографировал находку, -«Конечно же, для доказательства существования мамонтов в тайге, этого не достаточно. Это вполне может быть отпечатком какого-нибудь бревна или следом от камня».

- Скорей, пошли дальше, может быть, мы ее увидим! След еще свежая, - торопил Юра.

И действительно, после получасовой ходьбы на опушке они заметили пасущихся животных. Издали было не разобрать, что именно это за звери, но, подойдя немного ближе, Виктор понял, что это, действительно, мамонты. Огромные, величественные существа с шишковатыми вытянутыми головами, длинными ловкими хоботами и огромными изогнутыми бивнями. Несколько взрослых и с ними детеныш. Совсем маленький, по-детски трогательный и неуклюжий. Пока взрослые старательно ощипывали ветки лиственных кустарников и отправляли собранную зелень в рот, малыш весело носился, путался под ногами и заигрывал с ними. Видно он еще не употреблял растительную пищу, а питался молоком матери.

«Ну и ну! Чудеса! Настоящие мамонты: живые, мохнатые! Запросто, словно коровы на лугу щиплют травку! Будто так и должно быть! Словно время остановилось на этом кусочке леса! А ведь я всегда знал, всегда в душе верил, что они существуют», - огромная радость переполняла молодого зоолога, и он едва сдерживался, что бы не закричать от восторга.

- Вот она, слоны, кушает! Фотографировать нельзя, напугается и уйдет! – спокойно, но назидательно шептал Юра.

Виктор хотел поменять положение, чтобы получше рассмотреть таинственных зверей, под его ногой предательски хрустнула какая-то ветка, и огромные животные резко сорвались с места и скрылись в глубине тайги.

- Все, ушла, однако! А ты дурак неуклюжий! Не умеешь тихо ходить тайга! Все, пошли обратно, моя, однако, устала и кушать хочет!

Вернувшись в лагерь, Виктор и Юра ощутили восхитительный запах жареной рыбы. Вокруг костра весело хлопотал профессор Ларионов. Уютно потрескивали сосновые поленья. Над пламенем висела большая сковорода, на которой жарилась рыба. Петр Иванович то раздувал костер, то переворачивал подрумянившиеся куски рыбы, насвистывая какую-то песенку.

В стороне Дарья в широком тазу солила рыбу впрок. Все остальные члены экспедиции сидели вокруг костра в ожидании обеда.

- Откуда такая роскошь? – удивленно спросил Виктор.

- Из озера, вестимо! - гордо ответил Давид.

- Как же вам удалось столько наловить? – продолжал расспрашивать Орлов.

- А дело было так, - с таинственным видом начал Елисеев, - пошли мы с Ириночкой прогуляться к озеру. Погода чудная: тишь, гладь и Божья благодать! Птички поют, стрекозки порхают, лягушки квакают! И видим мы, сидит на берегу Рачик с удочкой, унылый такой, недовольный. А в ведре у него две малюсенькие рыбешки плавают.

-Что,- спрашиваю,- брат, не клюет?

-Не клюет, – печально отвечает Рачик, - видимо в озере рыбки-то и нет.

- Эх, ты! Горе-рыболов! Разве так ловят? Сейчас дядя Додик покажет, как надо рыбачить! Учись, пока я жив!

И сбегал я в лагерь за динамитной шашкой! И как фиганул ее в озеро! Тут-то рыба-то вся и всплыла кверху брюхом, бери – не хочу! А мы с Ирочкой ее руками, да и в мешок! Килограммов двадцать насобирали, не меньше! А там еще больше осталось. Вот так – дело мастера боится! – хвастливо закончил Давид.

- Да, наш Додик, он такой! – льстиво пропела Ирина, целуя Елисеева в щечку.

Здесь, на природе, они не скрывали своих отношений. Виктору было неприятно смотреть на влюбленную парочку.

Услышав эту историю, Юра изменился в лице, схватился руками за голову и запричитал на непонятном языке.

- Что с тобой? – спросил проводника Виктор, он никогда не видел своего друга ханты в таком состоянии: коричневая физиономия посерела, на лбу выступили росинки пота.

- Худо! Худо! Шибко худо! Беда, однако, будет! Что ты натворила, глупая люди! – обратился он к инженеру. Ханты схватил опешившего Додика за грудки и начал трясти, - подыхать будешь лютой смертью! И девка твоя тоже помрет, однако!

- Что ты такое мелешь, придурок! – возмутился Давид, с трудом вырываясь из цепких рук проводника.

- Озерный Дух сильно осерчал! В озере живет его сын Шуша! Она шибко шум не любит! Когда рыба зря губят, тоже не любит! Собирай свои манатки и беги отсюда! Всем уходить надо! Большой беда будет! Моя пошла домой! Все, не надо ваши деньги! Плохой люди! – ханты кинулся в палатку, схватил свой рюкзак, быстрым шагом прошел по тропинке и скрылся в тайге.

- Куда ты, Юра, подожди! Как же мы без тебя? – кричал вслед проводнику профессор, пытаясь догнать его, но тот был уже далеко.

Минут десять все члены экспедиции растеряно молчали, не зная, что делать дальше. Тут тишину нарушил громкий раскатистый смех Додика. Ему подхихикивала тонким голоском Ирочка. Наконец, инженер заговорил:

- Ну, вы все - темнота! Дремучее средневековье! Деревня неасфальтированная! А еще ученые! Поверили бредням таежного сумасшедшего! В каком веке вы живете, друзья мои? Забудьте его болтовню! Давайте лучше ужинать!

После его слов у всех словно камень упал с души. Люди успокоились и с большим аппетитом принялись за рыбу. Только Виктору было не до ужина. Он пошел в свою палатку и попытался по памяти нарисовать в своем блокноте пасущихся мамонтов. Настроение было плохое. Орлов прекрасно понимал, что слова Юры никакой не бред, а, к сожалению, чистая правда. Ведь всего пару часов назад он видел пасущихся мамонтов, а несколько дней назад – таинственного зверя Бадо. Если все это было на самом деле, значит и Шуша, сын Озерного Духа, тоже существует! Надо будет завтра рассказать об этом профессору, пока не случилось беды.

 

А Давид, тем временем, наелся до отвала и расслабился. Стало жарко.

- Пойду-ка я окунусь в озере. Кто со мной? – но никто ему не ответил. Все снова занялись своими делами.

Перекинув через плечо полотенце, Елисеев, что-то весело напевая, не спеша, отправился к озеру…

Наступил вечер, а инженер так и не вернулся. Ирина забеспокоилась и забегала по лагерю, спрашивая каждого, не видел ли Додика? Но инженера нигде не было. Тогда все встревожились и отправились к озеру на поиски товарища. Они звали, кричали до хрипоты, но инженер так и не отозвался. Ирина рыдала. Дарья, как могла, пыталась ее утешить.

- Плохо дело! – сказал профессор, - он заблудился в тайге или утонул в озере! Если не придет ночью, то завтра с утра опять приступим к поискам! Да, не на такую экспедицию я рассчитывал!

В эту ночь никто не ложился спать. Все сидели у костра и настороженно вслушивались в ночную тишину. За разговорами даже не заметили, как наступил рассвет. Как только первые лучи солнца осветили гладь озера, все дружно отправились на поиски. По дороге Виктор улучил минутку, чтобы поговорить с профессором с глазу на глаз:

- Петр Иванович, послушайте, что я вам хочу рассказать. Похоже, что наш проводник Юра был в чем-то прав. Тайга скрывает какие-то тайны. Эта часть леса совсем не изучена, и то, что я видел за последние несколько дней, изменило мою точку зрения на местные легенды. Посмотрите-ка сюда! – и Виктор вытащил блокнот, - все эти зарисовки я сделал по памяти. Я своими глазами видел всех этих зверей! Вот это Бадо. Мы с Юрой видели его ночью, а все наши ребята своими ушами слышали его голос. Вы же не будете этого отрицать? Это факт! А вот это самые настоящие мамонты, которых Юра называет волосатыми слонами. Вчера я встретил целую группу. А вот, смотрите, какие я сделал фотографии: вот это зад убегающего Бадо, а здесь – след мамонта!

- Послушайте, юноша, а вам не кажется, что ваши фантастические домыслы сейчас не уместны?! Пропал человек, и наша цель – разыскать его живым или мертвым!

- Об этом и речь! Если существует Бадо и мамонты, то не исключено, что какое-нибудь чудище живет и в озере. Может, именно оно и утащило нашего Додика!

Профессор с досадой отодвинул Виктора и быстрым шагом направился к озеру.

Разочарованный Виктор молча последовал за ним.

Когда члены экспедиции подошли к берегу, то увидели выходящего из лодки человека в длинном непромокаемом плаще и с ружьем за спиной.

- Это вы геологи? – спросил незнакомец.

- Да, это мы! С кем имеем честь? – спросил профессор.

- А я местный лесничий – Никита Соснов! – мужчина дружелюбно улыбнулся профессору и протянул руку для приветствия.

Это был высокий сутулый человек с густой рыжей бородой и веселыми голубыми глазами на загорелом лице.

- Я вот что хочу спросить: это вы вчера глушили рыбу? – в его голосе появились строгие нотки.

- Да, это наш инженер постарался. Уж очень ему рыбки захотелось. Извините нас, ради Бога! – смутился Ларионов.

- Ну ладно, на первый раз прощаю. Но знайте, что это запрещено законом. В следующий раз буду штрафовать, - лукаво улыбаясь, пригрозил лесничий.

- Мы все поняли. Больше не будем. Но сейчас нам нужна ваша помощь. У нас пропал инженер Елисеев. Он вчера вечером пошел купаться, но так и не вернулся. Мы очень беспокоимся за него. Думаем, что с ним случилась беда, - сказал профессор.

- Давайте поищем. Кто со мной? – лесник жестом пригласил новых знакомых в лодку. - Подождите, я за прибором сбегаю, - ответил Орлов.

Вскоре Виктор вернулся, и они вместе с профессором сели в моторку Соснова. Проплыв немного вдоль левого берега, лодка вошла в тихую заводь, заросшую камышом и кувшинками.

Вдруг Виктор заметил на экране «Октопуса» очертания человеческого тела.

– Стойте! Вот он! Прямо под нами.

Труп подняли в лодку. Он выглядел ужасно. Глаза выпучены от страха, рот перекошен в жуткой гримасе, все лицо было синим и распухшим.

- Закройте его! Я не могу на это смотреть! – попросил профессор.

Лесник снял плащ и накрыл им тело. Виктора трясло от ужаса.

«Нет», - думал он, - «Это не просто несчастный случай! Он перед смертью видел что-то такое пугающее и страшное, что исказились черты его лица! Кто-то помог утонуть несчастному Додику!».

Лесник связался по рации с милицией, и вскоре вертолет приземлился на поляне возле лагеря.

- Ну что? Опять утопленник?! – спросил опер, пожилой краснолицый мужчина.

- Да, Михал Иваныч, опять! – ответил лесничий.

- Это уже второй за лето! Первым был староверский мальчишка! Опять несчастный случай! – подтвердил оперативник, осматривая тело.

Для порядка оперуполномоченый Степанов опросил всех членов экспедиции, тело забрали на экспертизу, и вертолет улетел.

- Давайте помянем покойного инженера! – предложил лесник, доставая из кармана бутылку самогона.

- У нас вообще-то в экспедиции сухой закон! Но тут такое дело, что не грех и выпить, чтобы почтить память погибшего. Ну-ка, Дарья, неси нам чего-нибудь закусить и зови остальных. Вместе почтим память безвременно погибшего Додика.

Самогон у лесника оказался очень крепкий, градусов семьдесят, не меньше! Все очень быстро опьянели: сказались нервное напряжение и бессонная ночь. После выпитого, всех потянуло ко сну, и люди разошлись по палаткам. А Виктор отправился провожать лесника до лодки. По дороге зоолог решил расспросить Соснова о местной фауне.

- А что, Никита Сергеевич, есть ли тут редкие звери? Вот проводник Юра все про Бадо рассказывал, сына Таежного Духа, да еще об Озерном Духе и его сыне Шуше говорил?

- Да видал я этого Бадо, и не раз. Обычная росомаха-переросток. Наглая и вороватая зверюга, а как начнет песни орать – так спасу нет! И про Шушу слыхал, но нету у меня веры в эти байки! Пока я своими глазами не увижу – не поверю! Уж такой я человек! А вот в староверской деревне живет дед Пахом – старый рыбак. Так вот он говорит, что видел что-то и не раз!

- А что же он такое видел?

- А вот сходи к нему с утреца, подари пару банок тушенки, так он тебе все расскажет!

- Ну, спасибо, Никита Сергеевич! Заходите к нам еще!

- Обязательно зайду как-нибудь, свежей дичью вас побалую!

Возвратившись в лагерь, Виктор услышал женский крик, он кинулся со всех ног к поляне и увидел, как непонятно откуда взявшийся Емеля пытается огреть Дарью большой дубиной, а та уворачивается и визжит, как резаная. На ее голос из палаток выскочили рабочие, отобрали у дурака палку и выгнали из лагеря. Тот нехотя удалился, ворча себе под нос какие-то ругательства и угрозы.

- Дашутка, что случилось? – спросил Виктор у все еще плачущей поварихи.

- Да, вот, все легли спать, а я осталась, надо было посуду прибрать и остатки ужина. Как вдруг из лесу этот придурок выходит и говорит:

- Девица-красавица, дай мне пряничков!

А сам меня за грудь норовит схватить. Я рассердилась и отвечаю:

- Иди отсюда, для тебя нет ничего, и грабли свои убери!

Он тут разозлился, покраснел, ругаться начал и дубину с земли схватил, тут на дрова ребята принесли, и меня этой палкой ударить хотел, ну я тут-то и заорала, а дальше ты все видел. Нельзя таких психов на свободе держать, добром это не кончится.

- Успокойся, Даша никого не бойся и ложись отдыхать, а если что – меня зови, я сразу прибегу, буду спать в одежде, мало ли что, - сказал Виктор, проводил Дарью до палатки и пошел в свою.

 

На следующее утро все занялись своими делами. Горе горем, а работать-то надо!

А Виктор встал пораньше, положил в рюкзак пару жестянок тушенки, баночку сгущенки и пакетик с сухофруктами. Сверившись по топографической карте, он пошел через тайгу по направлению к деревне староверов. Ему очень хотелось узнать, что же все-таки видел старый рыбак.

Дорога до деревни заняла около часа. Вскоре из-за деревьев показались крыши срубов, крытых лапником. Виктору на мгновение показалось, что он перенесся во времени на два-три века назад. Только белая «Нива», стоящая возле крайнего домика вернула его к действительности.

Древний старик в просторной домотканой рубахе сидел на лавочке перед домом и курил. Широкая белая борода закрывала ему всю грудь. Длинные седые волосы спускались по плечам.

Виктор подошел поближе к старику и вежливо поздоровался.

- И ты здравствуй, мил человек! Кто таков будешь? – спросил дед.

- Меня зовут Виктор Орлов, я тут с экспедицией.

- Знакомы будем, а меня Пахомом кличут! Почитай, девятый десяток разменял. Ага, ты иголог, значит! Слыхали, слыхали! Почитай, не впервой. А сюда зачем пожаловал? Молочка захотелось аль огурчиков свежих?

- Да, нет, дедушка, спасибо. Наоборот, я вам гостинцев принес, - и он вынул из рюкзака консервы.

- Спасихристос, - ответил Пахом принимая подарки, - Че же мы с тобой на улице стоим, пойдем-ка в горницу. Как раз самовар поспел! Я тебя чайком с медком угощу. Мед-то у нас свой – чистый, как янтарь. Сын мой пасеку держит, в городе медком торгует. Вот его колымага у крыльца-то и стоит. Видал?

Старик плюнул на недокуренную самокрутку, бросил ее на дорогу и притоптал. Затем они вместе прошли в избу. Убранство комнаты было незамысловатым: большой дубовый стол, железная кровать у окошка, да огромный сундук у двери. На бревенчатых стенах – вышитые полотенца вместо картин. Вся эта обстановка тускло освещалась светом керосиновой лампы, висевшей под потолком, электричества в староверской деревне не было.

- Садись за стол, внучок. Потчуйся, да выкладывай, зачем пришел.

На столе стоял недавно вскипевший самовар, пар так от него и валил. Большая глиняная миска, наполненная до краев желтоватым прозрачным медом, источала восхитительный аромат. Тут же стоял кувшин с молоком и тарелка со свежими лепешками.

- Вот, наливай молочка да медком заедай. Невестка только что козу подоила, оно еще теплое.

Виктор налил себе молока и отпил глоток.

- А теперь сказывай, зачем пришел, да еще и с гостинцами?

-Хотел вот у вас одну вещь узнать. Говорят, что вы часто на озере рыбачите и много чего видите.

- Да я уж давно не рыбачил, годы-то не те. Но в молодости частенько сети ставил. Да, видел я чудо-чудное, диво-дивное, и не раз. Да что ж тебе-то рассказывать, все равно не поверишь!

- Нет, вы расскажите, а там видно будет!

- Тогда слушай. Было это, почитай, лет сорок назад, не меньше. Пошел я как-то на озеро порыбачить. Сел в лодку, отчалил от берега. Плыву, значит. И вдруг чувствую, на меня кто-то смотрит, а вокруг нет никого, а я все одно чувствую – есть кто-то! И стал я по сторонам глядеть. И вижу вдали - бревно какое-то болтается. Решил подплыть поближе и вдруг разглядел: сидит на бревне, вроде, как девка голая и волосы чешет. А волосы-то длинные, по плечам вниз спускаются. Пригляделся я к ней и со страху аж чуть из лодки не выпал. А лицо-то у нее не человечье – все серое. И грудей нет. А вместо ног – хвост рыбий! И понял я, что не девка это вовсе, а русал! А ханты про него говорят, что это Шуша – сын озерного духа. И погреб я изо всех сил к берегу и про рыбалку забыл. Какая тут рыбалка, когда чудище такое в озере живет!

С того раза я почти целый месяц к озеру и близко не подходил – боялся. Мужики надо мной смеялись – это сколько надо ж выпить, чтобы такое привиделось! А мне-то обидно, трезвый я в тот день был, вот те крест! Ну, потом страх помаленьку прошел, и стал я ходить на рыбалку, но Шушу больше в тот год не видал. Но зато в другие годы с ним опосля встречался. Зла он мне не делал, а лишь смотрел издали, да волосы свои чесал. А как пытался я поближе подплыть, так он бултых в воду, только его и видели. Вот такой он Шуша, значит. Если не трогать его, не обижать, то и он тебе вреда не сделает, так ханты говорят, - дед закончил свой рассказ и пытливо посмотрел на Виктора, чтобы узнать какое произвел впечатление, не станет ли тот над ним смеяться. Но Орлов был серьезен и спокоен. Он вежливо поблагодарил старика и вернулся в лагерь.

Там его ждала страшная новость: препаратора Ирину Петрову нашли мертвой на берегу озера. Женщина отправилась с утра постирать белье, но долго не возвращалась, тогда за ней послали Василия, он и обнаружил мертвое тело.

Началась паника. Дарья рыдала во весь голос и причитала:

- Прав был Юра, это - проклятое место, нас всех тут убьют по одиночке! Надо бежать отсюда, пока не поздно!

Студенты собирали вещи, профессор уговаривал всех не поддаваться панике, но его слова не действовали.

- Это, наверное, проводник мстит нам! – высказал Рачик общее мнение, - он мне сразу не понравился, уж очень противная рожа, да еще и ушел, и зарплату свою не взял, кто так делает?

- Прекрати болтать глупости, ханты – древний и мирный народ, Юра не мог никого убить, - возмутился Виктор, он не мог представить себе кроткого проводника в роли коварного преступника.

- А вдруг, это правда, сын Озерного Духа наказывает нас за погубленную рыбу? – высказался Олег Карпенко, зачехляя любимую гитару.

- Чего вы ребята? Все равно отсюда кроме как на вертолете, никак не выбраться! Профессор, вызывайте вертушку по рации, - предложил Василий.

- Успокойтесь, скоро приедет милиция и разберется, я уже послал Геннадия к лесничему, наша рация вышла из строя, не могу понять почему, только вчера работала.

Пойду посмотрю, в чем дело, - сказал Виктор и полез в палатку Ларионова. С прибором все было в порядке, просто кто-то вынул аккумуляторы.

- У вас есть запасной комплект батареек? - спросил Виктор у профессора.

- Конечно, - ответил Ларионов, роясь в рюкзаке, - вернее был. А теперь нет.

- Сперли, сволочи, - констатировал Василий.

Вскоре в лагерь вернулся Геннадий в сопровождении Соснова. Лесник, озабочено качая головой, осмотрел труп Петровой.

- Красивая девка была, как жалко! А что это у нее на шее? Никак следы рук? Так ее задушили, - догадался Никита Сергеевич, - Соберите всех на поляне, скоро менты прилетят. И чтобы никто никуда не отходил в одиночку, может убийца где-то рядом!

Вскоре собрались все, только Анатолий куда-то пропал.

Все кричали, звали его, но напрасно, рабочий как в воду канул.

- А вдруг, он тоже утонул? – запричитала Дарья, - Люди добрые, да что ж такое-то делается, а? Какой мужик был, статный, работящий!

- Погоди ты, может еще отыщется, - пытался ее утешить Геннадий, - милиция приедет – найдет!

Рачик и Олег сидели чуть в сторонке и о чем-то шептались.

Виктор стоял на краю поляны, и страшная догадка вертелась у него в голове, - «Юра был прав, он в точности предсказал гибель Додика и Ирины, неужели чудище из озера с ними расправилось? После того как зоолог видел мамонтов и Бадо, он твердо был уверен в том, что Шуша, действительно, существует.

- Витька! Витька! Подь суды! – кто-то из кустов дергал его за штанину.

- Юра? Ты-то здесь, откуда? – удивился Орлов.

- Тихо ты, глупая люди! Моя много знает. Юра никуда не уходила, а следила за ваши люди. Моя не хочет милиция, она моя подозревает и сажай тюрьма. Моя не виновата и Шуша тоже не виновата. Мы никого не убивай. А сейчас моя уходить, а то милиция сейчас придет и все, меня хватай. Пока!

Ханты беззвучно исчез в лесу. Сколько Виктор не прислушивался, но звука вертолета так и не услышал, лишь минут через пятнадцать над лесом послышался знакомый гул, и появилась милицейская вертушка.

- Что у вас тут опять случилось? - недовольно морщась, спросил Степанов.

- Да девушку убили, - ответил Соснов, указывая на лежащее под брезентом посреди поляны тело Ирины.

- Ну, молодцы, зачем труп трогали? Я не поверю, что ее прямо тут прикончили, - приподнимая ткань, спросил Михаил Иванович.

- А как же? Что ж ее у озера оставлять? Тут зверья много, того и гляди, труп утащат, - оправдывался лесник.

- Так надо было у трупа кого-нибудь оставить, пусть охранял бы, - наставительно продолжал Степанов.

- Еще чего! У нас в экспедиции и так уже двое погибли, я не могу рисковать остальными, - возмутился профессор.

Ну ладно, показывайте, где труп нашли, - опер вытащил из пачки сигарету и закурил, а то скоро совсем стемнеет.

Василий и Геннадий отправились показывать Михаилу Ивановичу место, где нашли Петрову.

- Тьфу ты! Слоны таежные! Все затоптали, где чьи следы теперь и не разобрать, - ворчал Степанов.

Рабочие, потупив глаза, стояли поодаль, они чувствовали себя виноватыми.

- Ладно, пошли обратно, - скомандовал Михаил Иванович.

Тем временем на поляне двое других оперов проверяли паспорта у всех членов экспедиции. Профессор нервно курил в стороне свою трубку. Виктор был рядом с ним, его документы уже проверили.

- Петр Иванович, а ведь Юра никуда не уходил. Он все это время жил рядом с лагерем, - вдруг сказал молодой зоолог.

- Как! Ты знаешь и молчишь! А может, он и прикончил наших ребят! Надо сообщить об этом! – и профессор сорвался с места, чтобы доложить эту важную новость Степанову.

- Стойте, он ни в чем не виноват, - тщетно пытался его остановить Виктор. Но профессор уже докладывал обо всем оперу. Степанов что-то приказал подчиненным, и они, взяв автоматы наперевес, исчезли в лесу. В это время Дарья тоже подошла к Степанову.

- Михал Иванович, а я знаю, кто мог Ирину задушить, - сказала она с таинственным видом, - Дурачок тут деревенский бродит, Емелькой зовут, здоровенный, сильный детина. Так он и на меня вчера напал, дубиной стукнуть пытался, спасибо ребята его прогнали. Тот дурак, наверное, Петрову и придушил, ума-то совсем нет, а силищи – хоть отбавляй!

- Это правда? А кто-нибудь может подтвердить ваши слова? – спросил Степанов

- Я могу, - подскочил Виктор. Вчерашняя сцена с разъяренными сумасшедшим до сих пор стояла у него перед глазами.

- Мы с Геннадием все видели и дурака этого прогнали, - подтвердил Василий.

- Так что ж вы раньше-то молчали, мои люди уже пошли ханты ловить, теперь их ждать придется, - недовольно сказал опер.

- Вы только скажите, мы сами дурака поймаем и приведем в лучшем виде, - предложил Геннадий, если это он Ирку задушил, так я его, вот этими вот руками!

- Только без рукоприкладства, надо делать все по закону, Если Емельян этот виноват, так сидеть ему в дурке до конца дней, только вину его еще доказать надо, - назидательно ответил Степанов.

Василий и Геннадий взяли длинную веревку, вооружились палками и отправились в лес. Соснов, вскинув на спину ружье, пошел вслед за ними.

На поляне стало тихо. Все молчали. Только Дарья изредка всхлипывала, в плечо профессору, нарушая тишину.

- А где Анатолий? Он что, так и не приходил? – встрепенулся Олег Карпенко, - вдруг его тоже убили.

- Еще кто-то пропал? – спросил Степанов, - похоже на серию, не дай Бог, маньяк какой-нибудь орудует! Где документы этого Анатолия?

- У него в палатке, наверное, где-нибудь, среди вещей, - предположил профессор, - я сейчас поищу.

И вернулся растерянный.

- Все его вещи тоже куда-то пропали, ума не приложу, что здесь происходит?

- А вот что, сбежал ваш рабочий! Только вот куда? Кругом непроходимая тайга, разве что к староверам подался, - констатировал опер.

- Схожу в староверскую деревню, я там уже был сегодня утром, - вызвался Виктор, - спрошу, видел ли кто-нибудь Анатолия.

- Идите, только постарайтесь там не задерживаться, скоро стемнеет, - разрешил Степанов.

Виктор, по уже знакомой тропинке направился к деревне. Когда мужчина прошел половину пути, то услышал за спиной чьи-то осторожные шаги.

- Не боись, это я, - его нагнал Юра.

Ханты тяжело дышал и выглядел усталым.

- Менты ходили моя искали, но Юра – хитрая, от них убежала, - радостно сообщил он Орлову, - А твоя куда пошла? Деревня? Что тебе тама надо?

- Я Анатолия ищу, пропал куда-то, вот я и подумал, может к староверам подался, - ответил Виктор.

- Не нада, не ходи деревня, ее там нету, она в лесу в одном месте прячется, тута недалече! Но ты к ней не ходи, беда будет! – заволновался проводник.

- Почему беда? Что ты знаешь? Говори! – приказал Орлов, сходя с тропинки и усаживаясь на траву.

- Эта Анатолия – плохая люди, я видела, как она шел на озеро, а потом девку мертвую нашли, Ирину. Моя сначала думала - это Шуша отомстила, а потом смотрела – а на шее девки – руки остались, не Шушины, у нее с перепонками, чтобы плавать быстро, а наша люди руки оставила. А туда в тот утро только Анатолий ходила. Вот она девку-то и убила, а милиция на меня думает, по лесу ходит, Юру ловит, моя не хочет тюрьма, моя там задыхайся и умирай, - из узких глаз ханты потекли слезы.

- Перестань! Они не тебя вовсе подозревают, а дурака деревенского, Емельку, он на Дарью вчера с дубиной кидался, пошли в лагерь, там разберемся! – Орлов встал и взял Юру за руку, вскоре они вернулись на поляну.

Там в самой середине, сидел связанный по рукам и ногам Емеля, его допрашивал Степанов.

- Признавайся, Емельян! Ты Петрову Ирину задушил?

- А кто это?

- Девушка из экспедиции, красивая такая, блондинка!

- Бандитка?

- Это ты бандит, а она блондинка, ну светленькая такая, белокурая!

- Светка набедокурила?

- Ну все, сажайте его в вертолет, пусть с ним психиатры разговаривают, сил моих нет больше его допрашивать! – рассердился опер. Связанного Емелю уволокли в вертолет, он дико орал и страшно матерился.

- Насяйника, моя знает, кто Ирину убила. Это Анатолий, она в лесу прячется, пойдем – покажу, - обратился ханты к Степанову.

Вскоре двое милиционеров притащили из лесу упирающегося рабочего.

- Это вы, Анатолий Сидорчук? – разглядывая паспорт, спросил Михаил Иванович.

- Ну, я! – сердито насупившись, отвечал Анатолий.

- Сам будешь признаваться или как? Ты ведь сидел уже? Вон у тебя все руки в татуировках. Тебе не впервой! Чистосердечное признание облегчает участь, не забыл еще?

- Забудешь тут! Да, это я их обоих порешил, и инженера этого и деваху. Да, пойми ты, начальник, не мог я по-другому, заложить он меня хотел, в розыске я! А он узнал меня. Я сам слышал, как он Ирке рассказывал про тут случай. А дело было так. Два года назад вышел я после очередной отсидки, откинулся по-нашему. Денег нет, жилья нет, на работу никто не берет со справкой, а жрать-то хочется! Что же делать? Встретил я корешка своего, по второй отсидке, Вялый у него кликуха. Давай, значит, говорит он, магазин ограбим, круглосуточный. Там всегда в кассе денег полно, да и охранник всего один и кассирша, баба старая. Денег возьмем, да и жрачки наберем полные сумки и водяры захватим, оторвемся по-полной. Сказано-сделано. Взяли мы пистолет незаряженный и нож кухонный, шапки с прорезями на морды натянули и часа в три ночи завалились в магазинчик. Охранник дрых где-то в подсобке, и бабка эта за прилавком кемарила. Приставил я к ее башке ствол и говорю, выкладывай, мол, деньги. А корешок мой тем временем сумку продуктами набивает. Все путем идет, как вдруг в магазин заходит мужик какой-то посторонний, так купить что-то посреди ночи приспичило. Увидел он эту картину и прямо остолбенел, стоит как в копаный, ни бе ни ме, ни кукареку. А бабка словно очнулась и давай орать, охранник выбежал и стрелять начал, корешка на месте насмерть застрелил, а с меня шапку сорвал, но я вывернулся, как уж и бежать, он за мной и пуляет и стреляет, слава Богу не попал. Рожу он мою не видел, спиной я к нему был, зато тот мужик посторонний хорошо меня разглядел и запомнил, как и я его. А был это ваш инженер Елисеев. Так вот в бегах я и прожил эти два года, на случайных подработках перебивался, так и в экспедицию к вашему профессору нанялся, откуда мне было знать, что и Елисеев этот тут с вами? Я бороду отрастил, думал, не узнает, но куда там! Все время на меня зырил, вспоминал, где это меня видел? И вспомнил. Вот и подслушал я, как он Ирке про тот случай рассказывал. И решил – мочить их надо по быстрому, пока ментам не настучали. Вот и замочил. Все начальник, вези меня в СИЗО, надоело мне убегать да скрываться…

 

Вот так и закончилась эта страшная история. Экспедиция улетела в райцентр, все собирались возвращаться в Москву. Но у Виктора оставалось еще одно дело, и он вернулся в тайгу. Придя вечером на знакомую поляну, он развел костер и расчехлил, одолженную у Карпенко, гитару.

- Милая моя, солнышко, лесное, где в каких краях, встретимся с тобою?

В ответ из лесной чащи послышался знакомый голос.

- Уууууууууууу! Ааааааааааа! Мамм, мам, мам! Баааааа-Дооооооо!

«Значит он все еще здесь» - подумал Виктор, и допел песню до конца дуэтом с таинственным зверем. Потом зоолог встал, затушил костер и вытащил из рюкзака три колечка краковской колбасы. Она пахла так, что у него самого потекли слюнки. Виктор положил угощение на видное место, а сам спрятался в кустах. Было уже совсем темно, и ждать пришлось недолго. Послышались осторожные шаги, и на поляну бодрой рысцой выбежал Бадо. Он принюхивался, поворачивая острую мордочку во все стороны, и вскоре, обнаружил колбасу, лежащую на траве.

-Ооооооооооооо! – обрадовался зверь и от восхищения сел на траву. Немного полюбовавшись угощением, он осторожно встал и потянулся к колбасе, внимательно осматривая все вокруг, нет ли тут подвоха? Убедившись, что все в порядке, Бадо начал с наслаждением поедать угощение. Прикончив колбасу, он еще раз тщательно обнюхал траву, где она лежала, вдруг еще что-то осталось, хотя бы крошка? Но все было съедено. Тогда Бадо удовлетворенно вздохнул, и внимательно посмотрел на кусты, где прятался Виктор. Орлову показалось, что видит в зеленых глазах зверя благодарность.

- Кушай на здоровье, Бадонюшка! – мысленно произнес молодой ученый. А таинственный сын Таежного Духа медленно и спокойно ушел в чащу.

- Ты хорошая люди, хоть и глупая, - услышал Виктор у себя за спиной.

Старый ханты стоял неподалеку и радостно улыбался.

- Бадо добрая, она простила тебя! Таежный Дух теперь довольная. На, держи, таежный слон передавала, - и он протянул Виктору какой-то темный комочек.

- Да это же шерсть мамонта! – обрадовался Орлов, - вот реальное доказательство для всего ученого мира, я буду первооткрывателем!

Но потом, немного подумав, быстрым шагом направился к озеру. Светало. По водной глади расстилался легкий туман и в этом белом мареве над водой был едва различим чей-то силуэт. Подойдя поближе, Виктор отчетливо различил существо, сидящее на бревне.

У него было худое сероватое лицо с большими золотистыми лягушачьими глазами, маленький вытянутый в трубочку рыбий ротик и множество длинных щупалец на голове, откинутых назад, словно волосы. Тонкими перепончатыми лапками оно выбирало из них застрявшие водоросли. Издали могло показаться, что Шуша расчесывается. Длинный русалочий хвост свешивался в воду.

Совершенно невиданное, удивительное создание, не то рептилия, не то земноводное! Так вот откуда пошли все легенды о русалках!

Вдруг невероятное существо заметило Виктора. Некоторое время оно внимательно смотрело ему прямо в глаза, без любопытства, но и без страха, а затем соскользнуло в воду и там исчезло, будто его и вовсе не было.

Орлов постоял на берегу еще какое-то время, а затем вынул из рюкзака «Октопус» и бросил в озеро. Прибор медленно ушел на дно, шевеля длинными щупальцами, словно живой осьминог. Вслед за ним в озеро полетел и комочек бурой шерсти.

«Пусть тайга и дальше хранит свои тайны. Так будет лучше для всех», - думал Виктор