Ирина Егорова

Белый мамонт

 

Я поняла! Мне нужен белый мамонт. Вернее, тот, кто мне нужен, явление в жизни такое же распространённое, как белый мамонт на Пушкинской площади.

И.Е.

 

* * *

Я Господу, видать, осточертела –

Молила жутко –

На утренней заре и на вечерней,

И в промежутке:

 

«Не отвернись, услышь, помилуй, Отче –

Такое дело –

Мне надобен не аленький цветочек,

А мамонт белый!»

 

И вот – ты есть! (Услышан вопль дочерний).

Звони, мой чуткий,

На утренней заре и на вечерней!

И в промежутке!

 

Задачка

 

Всё. Достаточно ревела.

Слёзы горькие утри ж!

Вот он, вот – мой мамонт белый,

Только – вписанный в Париж…

В кружева дворцов и арок…

Нет, ей-богу, зареву.

Я дана тебе в подарок,

Но – вплетённая в Москву!

 

Бог придерживал заначку.

Но – шутник, ему всё мало –

Он припас для нас задачку

Почуднее интеграла.

 

Что же – выть, как волк с волчицей,

Выгнув шеи по жирафьи?

Может, как-то изловчиться,

Сделать что-то с географией?

 

Тут – слегка подвинуть горы,

Перелить чуть-чуть моря,

Чтоб явилась пристань скоро,

Где бы бросить якоря.

 

Глобус, временем вертимый,

Хоть немного поменять!

Сделай это, мой любимый!

Сделай это – для меня.

 

* * *

Себя – до капельки вложить –

Не одолжить.

Не приласкать и отложить,

А жизнь прожить!

 

* * *

Да, будем продираться через

Хитросплетения причин –

Чтобы доплыть, как рыбам в нерест,

До устья Млечного пути!

 

В словах и ласках рассыпаться.

Плыть по течению и вспять.

Чтоб засыпать, и просыпаться…

И снова вместе засыпать.

 

* * *

Пускай же мы друг друга избалуем…

Беги ко мне, лети ко мне, спеши –

Пронзительным, протяжным поцелуем

Доцеловать до самой до души!

 

В зените солнце, и любовь в ударе,

Природа отдаётся насовсем.

Судьба лишь раз такие встречи дарит,

И то, поверь мне, далеко не всем.

 

* * *

На грани я не устою –

Прыжок – и сердце парашютом.

Ну, а умру – любовь твою,

Осмелясь, снова попрошу там.

 

* * *

Средь зимы, неведомо с чего,

Приключилось с нами Рождество.

Незаметно вздумалось решить –

Раз уж родились – то будем жить!

 

Расстаралось ветра помело.

Солнце село и опять взошло…

Глянь: что снизу вверх, что – сверху вниз, –

Новый день над временем завис.

 

* * *

Я за этим и родилась –

Мне с судьбой неуместен спор.

Если б я от любви спаслась –

Бог расторг бы со мной договор.

 

* * *

Телу горячо и сердцу тесно.

Бесконечна затяжная ласка…

Я – твоя пожизненная песня,

Ты – моя прижизненная сказка.

 

* * *

Всё. Одна, от пяток до макушки…

Сон ещё творится за двоих.

Ведь по простыням и по подушке

Бродят толпы атомов твоих.

 

В доме конфетти рассыпал праздник,

А во мне – во всей разбрызган ты –

Нежный, сумасшедший безобразник,

Просто человек моей мечты.

 

Почему в Париже снег

 

Природа нацепила траур белый

И молча терпит инеем разлук.

А мне – ни усмирить живое тело,

Ни дотянуть к тебе горячих рук!

 

Тянусь дорогой, щупальцами ветров,

Кидаю вьюги свой протяжный зов,

Чтобы тебя, за сотни километров,

Потрогать нежно пальцами снегов.

 

* * *

Событие свершилось – ты и я.

Теперь бы нам ещё – со-бытия!

 

* * *

В Париже снега не было ни грамма

Уж сколько лет... И все же, я пришлю.

Пусть снег к твоим ногам – как телеграмма

Из наших зим – что я тебя люблю.

 

* * *

Сон убежал… ну, хоть и не ложись.

Внутри гудит – зима, весна ли, лето?..

Ведь нам не даст никто другую жизнь,

И всё случиться может только в этой.

 

Частушка

 

Я с тобою пала бы

Прямо бы на палубу.

Если нету палубы –

Пала б – где попало бы!

 

* * *

Летаю! И куда же приземлиться?

Я – журавлиха. Воздух мне – земля.

Зачем она нужна – в руке синица?

Предпочитаю – в небе журавля!

 

* * *

Хоть не мала я, а взросла,

Но ты посеял – я взросла.

 

* * *

Сожмёт ли судьба тебя хваткой паучьей

И нитью седою –

Я ласковой буду водою текучей.

Я буду водою.

 

Снега закружатся всё чаще и чаще?

Ветра отовсюду?

Я пламенем буду, от пляски дрожащим.

Я пламенем буду.

 

Скуют одиночества серые плиты,

Молчание злое –

Я буду землёю, плодами налитой.

Цветущей землёю.

 

Заботы обступят дремучею чащей,

Аукнутся эхом?

Я радостью буду, от солнца звенящей,

Безудержным смехом.

 

А если дорога с тобой приключится

В далёкие страны –

Я воздухом буду пьянящим, душистым.

Я воздухом стану.

 

* * *

Врут, что любовь рассудочней с годами.

Вот затопила – и не усмиришь…

И, распластав себя над городами,

Сцепились мы мостом Москва – Париж.

 

Сезоны не сошлись. Ты посмотри же –

Москва в снегу, Париж уже в траве!

Но ты спешишь ко мне – домой в Париже,

И я бегу к тебе – домой, в Москве.

 

Звонок – и припадём как можно ближе:

– Какие мысли бродят в голове?

– Как день твой пролетел в твоём Париже?

– И где металась ты в своей Москве?

 

А я услышу и почти увижу

Твой дом, детей… в окошке – шум ветвей…

Вот «скорая» завыла по Парижу…

Другая вторит ей – уже в Москве.

 

Где берега нам – те ли или эти?

И ждать чего – срастёмся или, нет?..

Но знаешь, ведь стихии – те же дети.

Нам и за них с тобой держать ответ.

 

Так как же быть – скорбеть плакучей ивой?

Или – лавина, паводок, аврал?..

А может – умереть такой счастливой,

Какой ещё никто не умирал?!.

 

Волшебство

 

Если верить слухам –

К полночи поближе

Становлюсь я – ухом

У тебя, в Париже.

 

Эврика! Нечаянно…

Просто – фокус гения –

Ухо превращаю я

В новый орган зрения!

 

В орган осязания,

В орган обоняния,

В орган обнимания,

Даже – целования.

 

Что ж, скажи на милость,

Я к родному уху

Раньше относилась

Холодно и сухо?

 

Высшая математика

 

Параллельные прямые

пересекаются в бесконечности.

Неэвклидова геометрия

 

Мы с тобою живём параллельно –

Дети, творчество, дом, суета

Втиснуть каждую жизнь в акварель? Но

Не вместится ни эта, ни та.

 

Минут толпы минут быстротечно…

Стих мой что-то сегодня притих…

А давай забежим в бесконечность –

Место встреч параллельных прямых!

 

Где угодно – в Одессе, в Марселе –

Где волна свой наморщит атлас,

Наших жизней скрестим параллели,

Чтоб сбылась бесконечность – сейчас!

 

* * *

Вечная любовь случилась с нами.

Время поперёк? Такое дело!..

Вечность измеряется не днями,

А прорывом через их пределы.

 

* * *

Меня ты кутал в ласковый Париж.

Он впору – не велик мне и не тесен.

А может, ты меня удочеришь? –

Укроешь пухом колыбельных песен...

 

* * *

Мой поджигатель, не кипи… полегче!..

Ребячество, смятение, побег –

Туда, где лишь едва протиснуть плечи,

Где нам ни дом, ни пристань, ни ночлег…

 

Ты в этом тайном узеньком подвале

Меня в такие выси позови,

Где ясно, что нас – не застраховали…

Никто не застрахован от любви!

 

* * *

Вдыхает лес весенний запах плоти.

Вцепились в землю щупальца корней,

Чтобы забраться глубже, пропороть и

Могучие стволы поднять над ней.

 

Мы были все всегда одной породой

Давно-давно, ещё до бытия.

Тут место, где сливаются с природой.

И этим местом оказалась я!..

 

Звереет ритм прилива и отлива,

А я послушна – хоть верёвки вей…

И небо в нас уставилось пытливо

Сквозь пальцы растопыренных ветвей…

 

Друг другу изливаясь, возлежали.

Всё растворилось… – спать, и спать, и спать…

А небеса нас молча умножали

И, неделимых, множили опять.

 

* * *

Покинув болью стиснувший покров,

Растёт дитя, как дрожжевое тесто…

Мы выросли на целую любовь.

И в прежней шкуре нам уже не место.

 

Любовь болит, брыкается, живёт…

Ей невтерпеж – расти готова снова.

И – вон из кожи – снова кожу рвёт.

И просит – формы! Мысли! Дела! Слова!

 

* * *

В небесах – опять переучёт.

Вся в слезах, раздулась туча флюсом.

Взвившись, змейка молнии течёт,

Вклинясь между минусом и плюсом.

 

И в объятья влажные приняв,

Дождь промямлит, пробормочет, ну и

Всю, до слёз, исчмокает меня

Многократным мокрым поцелуем.

 

* * *

Запрудой время… встало мёртвой глыбой –

При долгом, изнурительном посте…

А сердце скачет пойманною рыбой,

Обшаривая взбрыками постель.

 

* * *

Стираешь памяти рисунки –

Нет ни зарубки, ни запила.

Мороз затягивает лунки –

Те, что я сердцем протопила!

 

* * *

Хоть зазорчик во времени узкий,

Приезжай, чтоб меня обнимать,

Мой немецкий француз полу русский –

На свою полу Родину-мать!

 

Станешь жаркой любви эпицентром.

И войди, уважаемый сир,

В эти тапки с одесским акцентом –

Филиал твоих стран и квартир.

 

* * *

«так бывает… только очень редко.

Реже, чем однажды, но чаще, чем никогда»

А.К.

 

Держусь (иначе не бралась за гуж бы),

Хотя давно стою не на земле.

Я не хочу, чтоб победила дружба –

Ты мне любви до краешка налей!

 

Так что ж – тупик цикличного сюжета –

Отдушина от, вроде бы, жены?

А мне не дали в небе спас-жилета,

И все мосты на землю – сожжены…

 

Вон человечки – кто спешит из дому,

Кто в дом шагает – с семьями и без…

И, в общем, поздно подстилать солому,

Когда, скользнув, уже слетишь с небес.

 

Ещё тянусь (а свет слепит и режет) –

Врасти, спаяться через города…

Да, «реже, чем однажды»… вправду – реже.

Но чаще, говорят – «чем никогда»?

 

* * *

Мы судьбу – за ушком и по спинке

Ублажали… да всё – ерунда.

Счастье хитро ушло по тропинке,

Что ведёт неизвестно куда.

 

* * *

Печати от порезов и ушибов:

«Оплачено!» (оплакано, обвыто).

В работе исправления ошибок

Всё заросло и зеленью обвито…

 

Не то, не так, не столько, вверх ногами…

Осталось неизменным только имя.

Ведь всё, что с нами было – стало нами,

Сбываясь, мы становимся другими.

 

* * *

Намеренно и неслучайно,

Меня собой заполоня,

Не приучай себя к молчанью –

Не убивай в себе – меня!

 

Рассеянно пожав плечами,

Вполне прилично, не грубя,

Не приучай меня к молчанью –

Не убивай во мне – себя!

 

* * *

В движенье, в асимметрии и в грозах

Я опытным путём нашла ответ –

Что счастье в бесконечно малых дозах –

Не то, что – бесконечно счастья нет.

 

Той самой пробы – из одной породы.

Боюсь, что я и впрямь твоё ребро!

И нас макают в жизнь, как электроды,

Чтоб токи напыляли серебро.

 

* * *

Буксует сердце, ночь толкая…

Какой мучительный накал.

А я стихами истекаю,

Как смертник кровью истекал.

 

* * *

Сыграли шутку силы притяженья.

Круговорот космической игры.

Не выдержав свободного движенья,

Смешались параллельные миры.

 

Рви космы в клочья, как старик Хоттабыч:

Ведь там, куда шутя со мной забрёл,

Нам нужен вездеход таких масштабов,

Каких ещё никто не изобрёл.

 

Частушка 1

 

Не считаясь, не тая,

Прыгнула в огонь и я…

Только это – жизнь моя,

Это не агония.

 

* * *

«Париж, Paris, Пари, требующий женского рода в своем родном французском,

раскинулся передо мной, как лучшая в мире женщина,

предлагающая сделать с ней что угодно и обещающая что угодно взамен.»

А.К.

 

Не знаю, миг ли, вечность или год, но,

Изведав россыпь всевозможных сцен,

Со мной ты можешь сделать что угодно!

И что угодно получить взамен.

 

Мой дальний ближний!.. ближе, ближе, ближе!

Не оторваться, только пригубя.

Соперничать – так уж с самим Парижем.

Ну, а любить – так уж любить тебя!

 

Перед тобой раскинусь… всё отдать ли?

Как золотоискателю – Клондайк.

Желанный мой счастливый обладатель,

Возьми меня живьём – и обладай!

 

Мне хватит жизни. Но никак не меньше.

Так не трудись, не протирай подошв –

В моём лице – найдёшь ты столько женщин!

И в теле – ты не меньше их найдёшь.

 

Не знаю, как, но, не избывши жажды,

Протиснемся сквозь годы, города…

И «никогда» проявится в «однажды»,

Перетекая плавно в «навсегда».

 

* * *

Не в суету карьерных лестниц –

В тебя втянул водоворот,

И проживаю год – за месяц.

Я в месяц умещаю – год!

 

Ещё живу и плодоношу.

Ты на окраине души

Любовь мою тяжёлой ночью

В чужой дали – не удуши!

 

Ты слышишь?.. дышит и стучится,

Ликуя, жалуясь, маня…

Такого больше не случится

Ни у тебя, ни у меня.

 

* * *

Все прохожие тупо глазели:

Окна в небо – глаза-бирюза!

А глаза – просто так и без цели –

Бескорыстно горели глаза.

 

* * *

Нет, не покой перин и пышек,

Тот, что завалит и растлит,

Я выбираю то, что пишет –

Меня. И что меня растит.

 

-«Там путь закрыт!» – твердили вы, и –

«Не может быть!»

Возможно, но…

Я эту жизнь живу впервые

И ничего не решено.

 

Душа – на вырост. Всё – на вынос…

Как чудо-меленка – коржи,

Творю я Божую повинность –

Любя, возделываю жизнь.

 

Пусть изойду семью потами…

Пусть нараспашку – каждый вздрог –

Иду воздушными путями,

Где нет проторенных дорог.

 

Дачные планы

 

Сад засадить во всех углах

Черешней, персиком и сливой.

И отразиться в зеркалах,

Где видел ты меня счастливой.

 

* * *

Где же, наконец, эксплуатация?

И к чему такая я приличная? –

Я – твоя российская плантация!

Вольное хозяйство заграничное!

 

Памятка профессору

 

На далёкий небоскрёб

Пулей прилетела б я,

Вся тебе досталась чтоб –

Загорелотелая!

 

Вся танцующая, плюс

Сильно ясноглазая –

Прямо к сердцу прилеплюсь,

Экая зараза я!

 

* * *

Вся я в мыле, рутину гребя,

Мне б дожить от тебя – до тебя.

 

* * *

Ветреная семейка

Жадно снуёт повсюду –

Ветер свалил скамейку,

Ветер разбил посуду.

 

* * *

Что? Родные? Мы не оскорбим их.

Я – отдельно. И отдельно – ты.

Лучше ампутировать любимых

Под анестезию суеты.

 

* * *

Ну, вот и удушено пламя…

И, сжав меня в тёмном углу,

Амур, упираясь ногами,

Корчует из сердца стрелу.

 

* * *

Слушать чаек скрипучее соло.

Их следы распознать на песке.

Стать бы пеной морскою и солью.

Или мячиком в детской руке.

 

Горизонт проскакать на коне бы,

Ветром гладя упругую стать:

Не читать ничего, кроме неба,

Ничего, кроме волн не листать.

 

* * *

Посреди дороги Млечной,

Городов, морей и стран,

Как чахотка, скоротечный,

Восьмимесячный роман…

 

Море

 

Взвыло от края до края,

Мышцы решило размять,

С ног поцелуем сбивая,

Тащит к себе – не разнять.

 

Пенный оскал разевая,

Видит – скачу и дразнюсь –

Пробует, мнёт – какова я

Буду на ощупь и вкус?

 

Да! Заверти – я такая –

Сердца проси – не руки!

Море, кипя и лаская,

Рвёт с меня все лоскутки.

 

Мощью взбухает громадной,

Чувства не может избыть.

Море – любовник мой жадный –

Знает, как нужно любить!

 

* * *

Проститься, решить, доказать и –

В такси, переулки, дома…

Но мы, поперёк обязательств,

Сойдём этой ночью с ума.

 

Что ж пропасть висит между нами? –

Содрать, и с одеждами – вон!

И искру добудем, и пламя –

Из тех, первобытных времён!

 

И ввысь унесёт ультразвуки,

И хлынет с рычанием вниз,

Навзрыд отвергая разлуки,

Голодной любви вокализ.

 

* * *

Всё. Ты – не мой. И я немею,

Быть не твоею не умея.

Нас проглотила немота.

И ты – не тот, и я – не та.

 

* * *

Можешь не двигать горы,

Господи, сделай милость,

Дай мне мужчину – впору!

Или слегка на вырост.