А я, признаться, осени боюсь. Не знаю, что случится в ней со мною. К чему свой век отживших листьев грусть Меня толкнёт – к стихам или запоям, Я предсказать сегодня не берусь. А я, признаться, осени боюсь. В ней даже смерть божественно красива, Что навевает роковой искус – Взвинтить свою тоску до грани срыва И кануть в Лету, кануть, ну и пусть! А я, признаться, осени боюсь. По небу тучи, разметавши гривы, Как кони, непосильный тащат груз. За ходом их печальным, молчаливым, Завороженно наблюдает Русь. О, звонкая российская тоска, Ниспосланная кем-то как проклятье, Пред ней бессильны водка кабака, Распахнутые женские объятья. Она сладка, хоть приторно-горька. Извечная российская тоска, Однажды в душу обронивши семя, Безмолвствует, как дуло у виска, И равнодушно выжидает время, Лаская пальцем линии курка. Скользит перо и пишется строка, Она слова как будто навевает. Мой друг и недруг, русская тоска, Подпитывая душу, убивает, Как лес, весной затопленный, река. А я, признаться, осени боюсь. Недоброе в ней видится мне что-то. Я в это время женщин сторонюсь, Трасс оживленных, скользких поворотов И в бездну вод с обрыва не смотрюсь. А я, признаться, осени боюсь. В ней целый мир, как из лоскутьев склеен – И пестр и сер, и я вдруг становлюсь Серьезен и без меры суеверен, Все чаще Богу по ночам молюсь. 1999 г. | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
