Эпилог

Давным-давно, когда на Руси крестьянин, услышав гром, уже крестился Единому Богу, но еще верил в гнев духов природы, жил кузнец Алеша. Отец его был кузнецом, и дед его был кузнецом, и прадед, наверное, тоже, только этого уже никто не помнил. Алеша взял мастерство предков, преумножил его своим старанием, и слава о нем разлетелась далеко за пределы его родного города. В своей кузнице он творил чудеса: подкует лошадь – она бежит как молния, сладит меч – он рубит самые крепкие латы, а в воздухе рассекает самые тонкие волоски.

Всю свою жизнь прожил Алеша в Новгороде. Здесь люди были свободны, верили в свои силы и могли совершать подвиги. Среди этих жизнерадостных людей легко мог затеряться самый злобный колдун. Таким и был сосед Алеши – Палий. Никто не обращал внимания на седоволосого старца с пронзительным и удивительно молодым взглядом. Жил он замкнуто, ни с кем не общался, по нескольку дней мог не выходить из дома. Его совсем не интересовал мир людей, так он был всегда погружен в мир духов, колдовства и ворожбы. Палий был могущественным жрецом, и единственный бог, которому он поклонялся, был Перун.

Надо же было так случиться, что именно с этим злобным и коварным человеком Алешу столкнула судьба. Оба они влюбились в одну прекрасную и добрую девушку – Василису. Но разве мог седобородый отшельник сравниться с удалым кузнецом? Василиса и Алеша были так счастливы от своей любви друг к другу, что никого вокруг не замечали. Поэтому их и не огорчала завистливая ненависть Палия, который теперь появлялся всюду, где можно было встретить двух влюбленных. Он наблюдал за каждым их жестом, взглядом, пытаясь расслышать каждое сказанное ими слово. Палий вынашивал в мыслях страшный план мести, но терпеливо ждал подходящего момента.

Между тем в жизни влюбленных и без колдовства было все не так радужно. Отец Василисы – зажиточный купец Иван Тяпкин – везде искал выгоды. Поэтому и дочь свою он мечтал сосватать за очень богатого купца или знатного боярина. Алеша не был ни знатен, ни богат. В доме его всегда был достаток, а его умелые руки вселяли уверенность в завтрашнем дне. Но Ивану Тяпкину этого было мало. Василиса слишком хорошо знала отца и не спешила открывать ему тайну своего сердца, а Алешу со свадьбой не торопила. Да Земля, как известно, слухами полнится. Вот Иван и узнал о взаимной склонности своей дочери и простого кузнеца. Василиса тот час была заперта в тереме, а двум крепким мужикам наказано даже на двор не пускать неугодного жениха.

Алеша в это время и знать не знал об угрозе его будущего счастья. Он заперся у себя в кузне, чтобы сделать для любимой подарок. Его переполняли чувства, и кузнечный молот летал в воздухе легко, как мотылек, а горячее дыхание печи не казалось столько обжигающим. Руки кузнеца делали свое дело, слушаясь сердца, потому что мыслями Алеша был со своей ненаглядной Василисой.

После дня вдохновенной работы в его руках оказалась брошь в виде розы. Лепестки ее были из тончайших пластин золота. Прекрасный бутон лежала на огромной мужской руке, такой хрупкий и трепетный, как живой. Казалось еще миг и можно почувствовать изысканное благоухание цветка.

Уставший Алеша отправился спать, собираясь с утра пораньше пойти в дом Тяпкина. Золотая роза осталась лежать на столе в кузнице. Только этого и ждал Палий. В сумерках вечера пробрался он на Алешин двор, подошел к цветку и зашептал:

Кто наденет этот цвет

Возненавидит белый свет;

Любовь в холод превратив,

Найдет в другом любви мотив!

 

Роза вспыхнула красным пламенем и погасла, готовая обрушить на будущую владелицу, всю злобность и вздорность своего заклинателя.

Ничего не подозревающий Алеша встал с утра пораньше, умылся, нарядился и отправился в дом купца Тяпкина. Но его даже на двор не пустили, а в след еще и прикрикнули:

- Да кто ты такой, чтобы к самой Василисе Тяпкиной в мужья набиваться. Иван Василич себе в зятья боярского да купеческого сыновей присмотрел. Вот об них сейчас купцовы свахи и хлопочут.

Пошел Алеша прочь, голову повесил, идет по Новгороду домов не различает. Так добрел он до Ярославова дворища, а тут переполох – князь со свитой в народ вышел.

Смотрит Алеша, сам князь Ярослав Владимирович идет совсем рядом, по сторонам осматривается. Народ простой засуетился, забегал. Тут кто-то Алешу задел да из его рук Золотую Розу выбил. Упала она прямо под ноги Ярослава, засверкала на солнце, привлекая всеобщее внимание.

Князь Розу из пыли дорожной поднял, толпу осмотрел и спросил негромко:

- Чья такая красота будет?

Вышел Алеша к князю, голову склонив, и сказал:

- Моя эта брошь, князь-батюшка, сам для невесты выковал.

Подивился князь мастерству кузнеца и поинтересовался:

- Что же грустный такой али подарок не по вкусу пришелся?

- Нет, князь, моя невеста Розы этой и в глаза еще не видела. Отец ее меня даже на двор не пустил. Он купец богатый - я ему не ровня, - рассказал Алеша о несчастье своем и вздохнул тяжко.

Ярослав повертел в руках брошь и говорит:

- Вот что я тебе скажу, Алеша-кузнец, иди ко мне служить, золотом тебя осыплю, сам сватом твоим буду, уж мне-то купец не откажет. Только Розу эту ты мне подари, а для невесты своей ты еще краше сделаешь.

Как мог Алеша от счастья такого отказаться? Подарил он князю прекрасную брошь. А уже через неделю обвенчался со своей ненаглядной Василисой. Жили они долго и счастливо, назло Палию. Но колдун не сильно расстроился. Ведь заколдованная Роза попала к сыну его злейшего врага. Потому как больше всех на свете ненавидел он Владимира Красно Солнышко за то, что Русь-матушку крестил и его, Палия – могущественного жреца Перунова, без власти оставил.

Злобный старик радовался в предвкушении бед, которые непременно должна была принести Ярославу Владимировичу Золотая Роза.

 

1.

Ярослав мечтал о том, чтобы на Руси жилось всем хорошо. Но его сводный брат Святополк, заручившись поддержкой польского короля Болеслава, покушался на киевский престол, вгоняя страну в пучину междоусобных войн. Для полной и окончательной победы над неугомонным братом, Ярослав решил обратиться за поддержкой к шведскому королю Олафу. Шведы властвовали на Балтике, и союз с ними мог не только укрепить власть Ярослава, но и обеспечить безопасные морские пути для купцов, в первую очередь новгородских и псковских, которые всегда поддерживали мудрого князя. А чтобы союз был крепким и нерушимым, Ярослав решил жениться на дочери Олафа – Ингегерде. Ему хотелось лично предстать перед будущим тестем и пообщаться с ним по семейному. Для этого Ярослав даже начал учить шведский.

Приготовив богатые подарки для невесты и ее отца, Киевский князь отправился в долгое плавание к шведским берегам.

Во время путешествия Ярослав часами стоял на палубе, любуясь зелеными берегами и ясным голубым небом. Он много думал о будущем Руси, о своей женитьбе и о … любви. Князь не смел мечтать о семейном счастье в столь выгодном браке. Но в глубине его умных глаз вспыхивали лучики надежды, когда он устремлял свой взор к горизонту, где тонкая, почти невидимая линия разделяла небо и воду. В эти минуты Ярослав с особой нежностью гладил лепестки Золотой Розы, которую когда-то с такой любовью создал кузнец Алеша. Эту прекрасную брошь князь хотел подарить Ингегерде лично.

На исходе шестого дня Киевский князь со свитой достигли стен Стокгольма. Решено было отправить гонца к Олафу с утра, а на ночь разбить лагерь поодаль от городских стен, под защитой густых деревьев. Все ночь Ярослав не спал, его мучил один вопрос: какой окажется его невеста Ингегерда. Он видел ее портрет, привезенный из Швеции одним новгородским купцом. Но портрет был мутным и темным. Глядя на него можно было не сомневаться лишь в одном, что девушка, изображенная на нем, светловолоса.

Стоило первым лучам солнца появиться на горизонте, Ярослав отправился к берегу освежиться. Он так и остался стоять у кромки леса, потому что его глазам открылось удивительное зрелище. Вдоль линии прибоя медленно шла прекрасная девушка. На ее плечи был накинут черный плащ, она нервно куталась в него, как будто надеялась укрыться от всех невзгод мира. Но капюшон плаща уже давно спустился на спину незнакомки, открывая ветру ее светлые длинные волосы, которые оставляли струящийся след на фоне розовеющего неба. Девушка задумчиво смотрела вдаль.

Очарованный этим прекрасным видением, князь сделал шаг навстречу незнакомки, покинув свое укрытие под сенью деревьев. Его внезапное появление напугало ее. Она вскрикнула и хотела убежать прочь.

- Постой, красавца, я не причиню тебе вреда, – попытался остановить ее Ярослав, - Посмотри, у меня и меча-то нет.

Незнакомка внимательно осмотрела высокую фигуру князя, русые волосы, волнами спускающиеся на крепкие плечи, прямой нос, аккуратно подстриженные бороду и усы. Во всем его облике, в каждой черточке лица читались уверенность и спокойствие.

- Откуда ты, чужеземец, и что здесь делаешь? – настороженно спросила она.

Ярослав стоял не двигаясь, пока незнакомка изучала его, но стоило ей заговорить с ним, и он осмелился подойти ближе.

- Я вчера вечером со своими людьми прибыл сюда из Новгорода. Теперь вот жду, когда откроются городские ворота. А вот как ты здесь оказалась совсем одна, как смогла выбраться из города?

- Как я сюда попала не твоего ума дело, и вовсе я не одна. Со мной еще четверо охранников, они прячутся в лесу, чтобы не мешать моему уединению. Но стоит тебе сделать хоть одно неверное движение - ты умрешь, - сказала незнакомка, гордо вскинув голову. Она так старательно избегала смотреть в глаза своему собеседнику, что князь не выдержал и широко улыбнулся.

- Ты не смотришь мне в глаза, а твои щечки запылали ярче восходящего солнца. Значит - врешь, не доверяешь!

Пока она не смотрела на него, он подошел так близко, что ее волосы, развиваемые ветром, стали касаться его груди. Князь почувствовал ее дыхание, и у него закружилась голова, бешено застучало сердце. Заметив волнение могучего незнакомца, девушка отошла от него на несколько шагов и, отвернувшись, сурово сказала:

- Почему я должна доверять тебе, русич. Я первый раз в жизни вижу тебя…и в последний, - тихонько добавила она, бросая грустный взгляд через плечо.

- Скажи, где я смогу найти тебя, и мы обязательно еще встретимся, - горячо возразил князь, снова подходя к девушке. Его сильные руки легли на ее плечи и легко развернули лицом к князю. Умом он понимал, что больше ничего не должен говорить, что он и так наговорил лишнего, но остановиться под взглядом прекрасных голубых глаз уже не мог, - Я готов перевернуть весь мир, лишь бы быть с тобой.

- Это не возможно, я обещана другому, - пытаясь высвободиться из крепких рук незнакомца, прошептала девушка.

- Одно твое слово, и я вызову его на поединок! – не сдавался Ярослав. Он еще крепче прижал ее к себе, их взгляды пересеклись. Оба замерли. Не отдавая себе отчета, они стали сближаться, их объятия стали нежнее, и казалось, что поцелуй между этими двумя незнакомцами неизбежен. Но тут со стороны леса послышались настойчивые крики:

- Ярослав, где ты? Уже пора отправлять гонца. Князь, с тобой все в порядке?

Ярослав и незнакомка вздрогнули. Князь повернулся, чтобы окликнуть своего верного воеводу Ратмира, в криках которого он услышал искреннее беспокойство. Но стоило ему отвернуться, и незнакомка исчезла, как предрассветный мираж, оставив в сердце Ярослава смятение и отчаяние.

 

2.

В ожидании гонца, собирали лагерь. После его возвращения в сопровождении шведских стражников, присланных Олафом в знак почтения Великому Киевскому князю, шумной колонной двигались по городу к королевскому дворцу. Идя по длинному увешанному знаменами и гербами коридору, Ярослав злился на себя за утреннюю слабость. Но как не пытался он взять себя в руки и выкинуть из головы незнакомку, сердце его было как в холодных тисках, а мысли утратили былую решительность в отношении предстоящего брака.

Король Олаф, высокий тучный мужчина, радостно распростер объятия навстречу Ярославу. Они поприветствовали друг друга, началось вручение подарков, взаимный обмен любезностями. Конечно, Олаф знал, зачем явился к нему Ярослав. Киевский князь уже писал ему о своих намерениях и не получил отказа. Но шведский король все равно чувствовал некоторую неловкость. После всех необходимых церемоний он усадил русского князя рядом с собой за стол, накрытый специально по случаю приезда дорогих гостей. Только когда праздничный обед начался, стали подниматься одна за другой чаши с вином, зазвякали тарелки и ножи, забегали слуги, Олаф объяснил Ярославу свое замешательство.

- Понимаешь, канунг Ярицлав, еще раньше я обещал свою дочь Норвежскому королю Гарольдсону. Не пойми меня не правильно, по мне ты больше достоин моей дружбы. Но я уже дал слово. И теперь решил, что моя дочь будет выбирать, кто станет ее мужем, - развел руками Олаф.

Ярослав даже обрадовался возможности избежать этой женитьбы. Сразу захотелось домой, обратно на Русь… терзаемую распрями.

- Где же сама невеста, канунг? – отбросив предательские мысли, решительно спросил Ярослав.

- Ты рано приехал, а она у меня по утрам гулять любит - не готова была. Но сейчас вот-вот должна появиться.

Не успел Олаф это сказать, как двери в тронный зал распахнулись, и появилась величественная и прекрасная принцесса Ингегерда в красном бархатном платье, отороченном чернобуркой. Гордая осанка, высоко поднятая голова, надменный взгляд – вот чем встретила она русских гостей. Олаф подозвал дочь и нежно, по-отечески взяв ее за руку, подвел к Ярославу. Князь замер, ему даже пришлось несколько раз моргнуть, чтобы убедиться, что перед ним человек, а не призрак. Ингегерда оказалась той самой печальной незнакомкой, которую он встретил утром на берегу. Любой, кто с восхищением смотрел на нее в этот момент, мог подумать, что она горделива и равнодушна, но Ярослав видел красные от слез глаза, приоткрывшийся от изумления ротик, легкую едва уловимая дрожь руки, которую она протянула ему для поцелуя. Ингегерда была удивлена так же, как и он. На ее бледных до того щеках появился легкий румянец. Князь, поцеловав изящную ручку, не спешил ее отпускать. Так же как утром на берегу их взгляды встретились, и сердца наполнились верой в чудо.

Олаф довольный, что долгожданная встреча состоялась, решил перейти сразу к вопросу, мучавшему его последние несколько месяцев:

- Дочь моя, теперь ты знаешь обоих своих женихов. У тебя острый ум и доброе сердце, выбирай, чьей женой ты хочешь быть.

- Хорошо, отец, - спокойно ответила Ингегерда, не отводя глаз от Ярослава.

- Прежде чем ты что-нибудь решишь, принцесса, - уверенно молвил киевский князь, - позволь сделать тебе подарок.

И он достал из мешочка, висевшего на его поясе, Золотую Розу. В зале послышался восхищенный шепот. Столь искусно сделанного украшения не видел еще никто. Если бы Ярослав знал, какую ошибку совершает, то, наверно, немедленно приказал расплавить брошь, а полученное золото вылить в бушующее море. Но он не знал, и коварный цветок оказался в руках шведской принцессы. Стоило ее нежным пальчикам коснуться холодного металла, как Ингегерда побледнела. Не смотря больше в сторону Ярослава, она подошла к отцу и ровным надменным голосом сказала:

- Я выйду замуж за того, кто окажется сильнее в честном поединке.

Объявив свой приговор, принцесса удалилась. Все вокруг засуетились. Олаф выглядел расстроенным, и было не понятно, что больше его огорчило, решение дочери или суровые взгляды русского князя. Ярослав чувствовал себя обманутым. Он не мог поверить, что слух не подвел его. Перед мысленным взором князя до сих пор стояли счастливые глаза его Герды, когда они вновь встретились…

День выдался на редкость нервным и беспокойным. Ярослав решил, что утро вечера мудренее, и тоже ушел в отведенные для него покои.

 

3.

Гарольдсон не заставил себя ждать. Поединок за руку прекрасной Шведской принцессы состоялся через неделю после прибытия русских гостей. Специально для этого во дворе королевского дворца соорудили деревянные трибуны для зрителей, а над ложей Олафа и Ингигерды сделали навес из пурпурного бархата.

Во время томительного ожидания поединка, Ярослав несколько раз пытался найти возможность поговорить с Ингегердой наедине, но безуспешно. Принцесса редко покидала свои покои, а во время официальных обедов держалась надменно и в глаза Киевскому князю не смотрела.

Обычно такой рассудительный и уравновешенный Ярослав, совсем потерял голову. Бывали минуты, особенно после приезда Норвежского короля Гарольдсона, когда Ярослав хотел все бросить и не бороться за руку коварной красавице. В нем говорила обида влюбленного, а не страх перед грозным соперником, который, надо сказать, был выше князя на целую голову, но не сильно шире в плечах.

Киевский князь недоумевал, как трепетная девушка с берега могла превратиться в холодную мраморную статую. «Будто ее заколдовали», - в отчаянии думал Ярослав, наблюдая, как Ингегерда кокетливо улыбается Гарольдсону.

Все эти переживания сильно измучили Киевского князя, но и разозлили. Так что в день поединка он решительно был настроен стать мужем надменной принцессы.

Когда Олаф и Ингегерда удобно устроились в своей ложе, а толпа придворных на трибунах затихла, поединок начался. Два крепких скакуна, белый у Ярослава и гнедой у Гарольдсона, стали стремительно сближаться. Их наездники, закованные в латы и кольчугу, опустили в направлении соперника острые смертоносные копья. После первой же встречи оба оказались на земле, не причинив серьезных повреждений друг другу, но изрядно помяв доспехи. Первым сумел подняться Гарольдсон. Он тремя широкими шагами преодолел расстояние, разделяющее его с Ярославом, и уже занес тяжелый меч над Киевским князем. Но верный Ратмир сумел вовремя кинуть меч своему князю. И Ярослав быстрым движением отразил мощный удар норвежца. Завязался бой равных по силе и мастерству противников. Постепенно движения их становились все более медленными и вялыми. Из-за усталости Гарольдосн слишком близко подпустил к себе Ярослава, и тот, собрав последние силы, быстрым движением ударил противника в голень, и пока норвежец пытался удержаться на ногах, выбил из его рук меч, приставив к горлу соперника свой. Зрители разом вскрикнули, а Олаф радостно подскочил в своем кресле и громогласно объявил:

- Победитель определен! Канунг Ярицлав станет мужем моей дочери.

Ярослав отошел от поверженного противника и поклонился шведскому королю, успев бросить взгляд на принцессу. Она все так же равнодушно смотрела сквозь него. Казалось, что ей безразлично, кто вышел победителем из этого упорного поединка.

Она встала рядом с отцом и ровным торжественным голосом произнесла:

- Король Норвегии Гарольдсон, ты отважно сражался и был достоин победы не меньше своего соперника. Я хочу в знак своей признательности за проявленную тобой преданность преподнести тебе подарок.

Принцесса сняла брошь Золотую Розу со своего плаща и стала спускаться на арену боя. Ярослав почувствовал, что проиграл этот бой. Его руки еще крепче сжали рукоять меча. Он готов был сейчас же уйти и оставить Ингегерду Гарольдосну, раз он так ей мил, что она готова отдать норвежцу подарок, преподнесенный ей русским князем.

Его отчаянный порыв был остановлен небесами, которые отправили на помощь Ярославу своего верного посланника – белого голубя. Он так внезапно вспорхнул перед шведской принцессой, что она потеряла равновесие и опустилась назад на ступеньки. Золотая Роза вылетела у нее из рук и упала прямо к ногам Ярослава.

«Раз ты не хочешь владеть ее, то она не достанется никому!» - в гневе мысленно обратился к принцессе Ярослав и одним ударом рассек брошь пополам. И тут же из двух половинок Золотой Розы вырвался огненно красный столп света, всполохнувший в небе ярким заревом и рассыпавшийся на мелкие искры.

Искры дождем посыпались на застывших в изумлении зрителей, поджигая дорогие плащи и платья. Началась паника. Люди бегали в поисках воды, катались по земле, пытаясь сбить пламя, кричали и толкали друг друга. Как сухая былинка вспыхнул навес над королевской ложей. Преданные слуги увели короля с помоста, но вернуться за принцессой не могли – мешала обезумевшая толпа. Ингегерда, потерявшая сознание, лежала на ступеньках лестницы и пламя все ближе и ближе подбиралось к ней.

Расталкивая всех на своем пути, Ярослав бросился спасать принцессу. Бережно подхватив любимую на руки, он устремился к замку. Сердце князя бешено стучало в груди, мысли путались, но все постепенно вставало на свои места: и трепетная девушка с берега, и счастливые взгляды при официальном знакомстве, и жестокая холодность последних дней. «Прекрасная роза была заколдована. Но кем? – недоумевал Ярослав, - кузнец выковал ее для невесты. Может это ее отец, купец Тяпкин, подкупил какого-нибудь колдуна, чтобы отвадить дочь от нежелательного жениха». Утвердившись в этой мысли, князь тут же выкинул и Розу, и заклятье из головы. Сейчас его интересовала только Ингегерда. Оказавшись в замке, он бережно опустил ее в первое попавшееся кресло. Принцесса была бледна, но дышала. Князь в растерянности сжал ее ледяные ладони в своих, и веки Ингегерды затрепетали, а через несколько секунд она открыла глаза. Увидев перед собой Ярослава, девушка обрадовалась и тут же оказалась в его надежных объятиях. Она заплакала, и стала просить прощения и оправдываться в своем равнодушие:

- Ярицлав, прости, не знаю, что со мной было. Я чувствовала себя такой несчастной, но не могла заставить себя даже голову повернуть в твою сторону.

- Не беспокойся, принцесса, все позади. Это все колдовское заклятье. Но теперь мы вместе и ты скоро станешь моей женой, моей Гердой!

Ярослав погладил ее по голове и улыбнулся.

Союз Киевского князя и Шведской принцессы был счастливым. Их любовь принесла свои богатые плоды – пять сыновей-богатырей и четырех дочек-красавиц. Ярослав укрепил свою власть и перебрался из Новгорода в Киев. А за ним последовал и Палий, вынашивая в своей черной душе планы жестокой мести…