-1-

Ну, вот я и дожила до этого чудного возраста, когда выйти замуж за принца уже не получится – хоть сто матрацев нагромозди на злосчастную горошину, а за кого попало еще не сподобишься. Но… если вспомнить всякие народные поверья (а это очень распространенный в моем кризисном возрастном состоянии предрассудок) – и немного за тридцать еще есть надежда. В смысле – нечаянно-счастливо наткнуться на вышеозначенного заплутавшего отпрыска царской крови. Ну, сегодня мне третий десяток, и что?! Всего-то! Да, с праздничком я себя поздравила прямо с утра, выпив два бокала «Вдовы Клико» - это мой себе подарок, разом лишивший зарплаты на месяц вперед. Потом целый час пристально копошилась придирчивым взглядом в зеркале. Ну, складка носогубная провалилась за год еще на полсантиметра, ну усики над верхней губой стали чаще и темнее, ну блеск в глазах подрастратился (еще бы – на стольких чувственно-ущербных!) Так что?! Ко всему можно привыкнуть – это я давно поняла. А насчет последней проблемы – вообще не вопрос – в аптеках «Визин» для чего продают? Да и потом, кому этот блеск сейчас нужен? Нынче другие приоритеты. И образ русалочий с поволокой синих очей махнул на меня чешуйчатым хвостом еще лет десять назад – с тех пор я неплохой эксперт по теме: стервозная циничность. Смело шагаю по трупам умерших в моей зацементированной душе любовников и все еще пью соки из невинно загубленных несмышленышей. И при всем этом дико хочу замуж! По любви!!! А полюбить мне кого-то трудно. Потому что, как говорит моя мама, планка, до которой обязан допрыгнуть достойный кандидат на мои прелести (несмотря на усы и складку, они еще в довольно приличном состоянии, честно…), так невероятно мною задрана, что не каждый легкоатлет с шестом до нее доберется. Представляете теперь размер горы моих разочарований? То-то… Именно на этой сакраментальной мысли я оторвалась от зеркала. «Вдова Клико» не зря такая адски дорогущая – эффект потрясающий. Пласты внутреннего разложения – каждый с добротный наливной центнер – наслаиваются под чутким воздействием зелья один на другой с завидной скоростью… «Накликалась», короче! Дверной звонок запрыгнул мне в уши прямо в процессе истребления следующей четверти вдовушкиной бутыли.

- Леля! – заверещало в открытом проеме. – С днем рожденья, радость наша! Господи, красивая-то какая!

- Красивая? – мою шею повело в желании оглянуться, но я оказалась догадливей: – А… я?! Ну да…

- Как раз то, что надо!

- Что надо-то? – удивилась я, так широко раскрыв рот, что огнеупорное облако кликушкиной жидкости, испарившейся в моем желудке, окутало обеих подруг, явившихся с поздравлениями. Та, что громко кричала с порога о моей сегодняшней красоте, – Ленка – сунула в мои растопыренные объятия огромный букет ромашек. Вторая, Маланья, по-свойски - Маня, вручила какой-то ярко-красный сверток, и обе они ринулись на кухню в поисках сладкого.

- А что, тортика нет?! – разочарованно хныкнула Ленка, проверив все шкафы и холодильник. С тех пор, как ее недавний муж успешно сыграл в семье роль оплодотворителя, Ленку со страшной силой потянуло на пирожные-морожные-шоколадки.

- Нет, Люська. День рождения вроде как у меня, мне впору у вас торт спрашивать! – буркнула я, входя вслед за девчонками на территорию своего любимого пищеблока.

- А, кстати, тебе сколько лет-то исполнилось? – хрустнула тем временем Маня нашедшейся на столе маковой сушкой.

- А издевательства сегодня – обязательная программа? – капризно икнула я.

- Да ты уже напилась, мать! – громогласно констатировала Маня.

- Имеет полное право! – отрезала Лена, моя вечная защитница. Она принюхалась к испускаемым мною спиртовым парам. – Что-то очень неплохое, да?

Я кивнула. Бедная моя Ленка – она не снимала стресс уже очень давно, семь месяцев с того самого достопамятного дня, как ей удалось забеременеть.

- А у нас для тебя еще один подарок! – Ленка уже скакнула на главное.

- Да она и первый даже не открыла, – обиженно проканючила Маня.

Я мигом изобразила на лице раскаяние и разодрала в клочья ярко-красную шуршащую бумагу на врученном мне только что свертке. Внутри оказался совершенно дивный комплект нижнего белья «Дикой орхидеи». Нежные кружева фисташкового цвета были сплошным очарованием. Я размякла от разлившейся внутри приятности.

- Девчонки! – почти заорала я. – Во-первых, это дико дорого…

- Ну, этот пункт опустим, – довольно сложила руки на груди Маня.

- А, во-вторых, – не сдавалась я сразу, – перед кем мне в этом костюмчике щеголять?

- Вот тут и переходим к главному! – радостно пискнула Лена. – Я же сказала – у нас еще один подарок. Мы нашли тебе мужа!

Я давно заметила эту часто полезную способность у спиртного – настраивать каскады фантастических картинок в мозгу, где все живет своей отдельной от реальности жизнью. События, фразы, люди… Я несколько раз с силой дернула ресницами вниз-вверх. Вроде Ленка с Маней были вполне осязаемыми. Ладно, значит, какой-то чертик говорит во мне голосом Ленки о сокровенном.

- Иди ты! – пугнула я этого чертика, мотнув головой.

- Что?! – опешили подруги.

- Да это я не вам… Так…

Лена вздохнула, решив пропустить мое высказывание мимо ушей.

- Мужа мы тебе нашли! Му-уужа – дурным голосом заорала Маня.

- Мужа?! Мне? – я пыталась собрать воедино все свои мыслительные функции. – Так это не черт?

- Какой еще черт?! Она точно сбрендила! – сощурилась Маня.

- Может тебе с ней еще выпить? – предложила добродушная Ленка, – попробуете говорить на одном языке.

- Лельке уж точно хватит, - цокнула Маня.

Я икнула в голос и попробовала отделаться-таки от нечистой силы. К тому же вспомнила о втором подарке.

- Так что там вы плели о чудесном мужчине?

- Ты себе верна, подруга! Даже в таком состоянии! – победоносно улыбнулась Маня. – Быстренько одевайся, машина у подъезда, принц в ресторане с красной коробочкой.

- Какой еще коробочкой? – алкоголь уже полностью расслабил мое сознание и перешел в атаку на тело, то и дело пытаясь завалить его на бок.

- Пойдем, натянем на тебя красивенькое платьице, - Маня раздраженно взяла меня под локоть,- надо же было с утра так надраться, да еще в такой важный день!

- Какая, блин, коробочка?! – не унималась я, пытаясь выбраться из цепких объятий подруги.

- Красненькая, - смилостивилась Ленка, глядя сочувственно-примиряюще, - с дивным колечком!..

Через полчаса мы втроем уже сидели в Манькиной «Ауди», и я пыталась собрать в кучку остаток мыслей. Какой-то таинственный незнакомец жаждал подарить мне обручальное кольцо! Он был хозяином дорогущего московского ресторана. Он ждал моего появления! Однако ни на один конкретный вопрос относительно его персоны мои дорогие свахи не соизволили ответить вразумительно. Было заявлено только, что он – настоящий подарок судьбы: молод, богат и обаятелен как Чеширский Кот. Но, поверьте моему не совсем скромному опыту – прекрасные незнакомцы не женятся на девушках не самой первой свежести, с огромными запросами, которых они, к тому же, никогда не видели.

Когда мы подъехали к уютно задрапированному зеленью «Гостиному дворику», вокруг ресторана было как-то слишком людно. Народ толпился здесь, чересчур громко и суетливо переговаривался. С трудом припарковав машину, мы вышли и, подойдя ближе, увидели кольцо милиционеров, отгородивших вход от любопытствующих. Протиснувшись сквозь плотные ряды, Маня сунула под нос какому-то лейтенанту свое служебное удостоверение, подтверждавшее, что она – диктор одного из известных столичных телевизионных каналов и перешла в активное наступление.

- Что тут у вас происходит? Нам срочно нужно попасть внутрь, мы опаздываем на важную встречу!

Лейтенант участливо пожал плечами.

- Вряд ли вам это удастся, здесь все оцеплено, в зале работают оперативники, уже и из прокуратуры приехали.

- А что случилось-то? – сверкнула глазищами Ленка.

Молоденький милиционер оценил ее «положение», тут же поспешил спрятать взгляд и добродушно ответил:

- Убили там человека…

- Какого человека? – протянула на выдохе Маня, почувствовав что-то совсем нехорошее.

- Дамы, вы бы шли отсюда, мне начальство та-акое устроит, если увидит вас здесь, давайте, давайте, - посерьезнел лейтенант. Однако, уловив, что в его голосе нет раздражительной злости, Маня разлепила рот в просительной полуулыбке и пообещала, что все мы после ответа тут же исчезнем.

- Ну, хозяина ресторана пристрелили, понятно? – процедил страж порядка. – Только я вам ничего не говорил.

Ленка заботливо подхватила меня за талию, вероятно вообразив, что я должна непременно лишиться чувств. Я устояла. Мне даже не сделалось плохо. Просто я еще не успела понять, что мое удачное замужество теперь вряд ли состоится…

 

-2-

Дурно стало Маланье. Она, бедненькая, оказывается, столько сил потратила, чтобы устроить мое личное счастье. И вот в награду – такая чудовищная развязка. Тряхнув кудряшками, Маня заявила, что просто обязана посмотреть на тело – где-то в глубине своей авантюрной души она очень надеялась – произошла какая-то ошибка, и жених-ресторатор, носивший звучно-гармоничное имя Гарик Гурманов, жив-здоров и не отказался от прежних намерений. Под прикрытием все той же служебной корочки мы двинулись испуганным хвостиком за решительной теледивой Маланьей Ниткиной. Пробрались через милицейские препоны и уперлись в широкую спину следователя прокуратуры. Обернувшись на требовательный голос Мани, он открыл обозрение на искусно застланную лестницу, в основании которой лицом вверх лежал красивый молодой мужчина. Начав, было, свою волнительную речь, Маня увидела тело, запнулась и, хрипнув, отступила на шаг.

- Это он… - одними губами сообщила нам подруга.

Я выглянула из-за Ленкиного плеча и боязливо оглядела того, кто так и не стал моей судьбой. Слипшиеся пряди обрамляли лицо лежавшего, подчеркивая остроту линий. Он казался таким молодым и многообещающим даже в этом безвыходном положении. Большая слеза плюхнулась с моего носа на туфлю. День рождения был окончательно испорчен.

Выйдя из ресторана, мы молча добрели до машины и припарковали ее возле первого же питейного заведения. Отмечать что-либо теперь было слишком кощунственно, поэтому мы просто напились без закуски.

Поздно ночью, совершенно обессиленная я ввалилась в узкий и темный коридор своей квартиры, бросила ключи мимо полочки под большим зеркалом и поплелась в зал, пытаясь по дороге скинуть туфли, ставшие малыми к концу мучительного дня. Нащупав выключатель, я хотела тут же повалиться на софу прямо в вечернем платье, но внезапно замерла в полуприсяде. С минуту мои ноги послушно пружинили вверх-вниз, а затем все же отказались держать отяжелевшее от очередного стресса тело. Ужас дернул судорогой икры, и я повалилась мимо уютного диванчика прямо на пол. Всего в нескольких шагах от меня, прикрытый наполовину сорванной шторой лежал он… мой несостоявшийся муж. Вид у него был такой же неживой как и там, на полу ресторана. Я несколько раз до боли зажмурилась, но страшное видение не исчезло. Страх, обещавший вот-вот опрокинуть меня в обморок, прорвал внутреннюю плотину и вызвал настоящий сель. Рыдая, я почти с наслаждением жалела себя – несчастную именинницу Лелю Ромашкину, с таким невезением вступавшую в третье десятилетие своей жизни. Минут двадцать спустя мое угасающее сознание вдруг озарилось яркой вспышкой – КАК тело оказалось в моей запертой квартире? КТО мог внести его и зачем? Перестав рыдать, я подползла к телефону, обдумывая куда звонить прежде всего – в «скорую», милицию, знакомому сыщику Паше или… Мысль оборвалась взволнованной дрожью дверного звонка. Я вздрогнула, выронив из рук трубку, громко икнула и затаилась на полу. Звонок настойчиво повторился. Кто бы это мог быть в такой час? Даже вчерашние любовники не позволяли себе подобных выходок. А может это тот, кто притащил сюда труп? Забыл извиниться за причиненные неудобства. Или вернулся забрать его? Было бы так мило со стороны этого звонящего. В общем, я решила открыть, тем более мне пришло в голову, что прятаться в квартире с трупом все равно глупо, и тем же манером – на четвереньках – заковыляла к двери. Третий звонок настиг меня в тот момент, когда я, опершись на ручку, пыталась вытянуть свое тело во все его сто семьдесят сантиметров.

- Сейчас, - кашлянула я и щелкнула замком.

В следующую секунду открылся проем на лестничную клетку, и я обомлела…

Передо мной стояла взлохмаченная женщина с синим ободком губ. Она вцепилась в меня колючим взглядом и завопила на весь дом:

- Где мой муж, мерзавка?

- К-какой еще муж? – я начала заикаться от потрясения и тут же устыдилась моментальной слабости.

За спиной непрошеной фурии заскрипел замок открывающейся соседской двери. Перед моими глазами возник образ вездесущей Клавдии Ивановны, проживающей в квартире напротив, – скандальной, злобной и во всех отношениях несимпатичной старушенции. Я схватила свою «гостью» за локоть и, прошипев ей в ухо: «Зачем же так орать!», затащила в дом. Отчего-то сразу вняв моему возмущению, явившаяся дама понизила голос и повторила свой вопрос.

Что за чушь – разыскивать у меня своих гулящих мужей?!

К тому же сейчас в наличии был только один – мой несостоявшийся, да и тот уже совершенно ни на что не годился. Я принялась заверять растрепанную женщину, что не имею ни малейшего понятия о местонахождении ее мужа, однако дамочка отказывалась верить мне напрочь.

- Да что ты мне тут вешаешь, его вычислил мой детектив! – победоносно заявила она.

- Что за бред?! – я уже не могла сдерживаться. – Какой еще детектив?

- Который следил за вами, голубками, – съязвила моя гостья.

- И что же этот ваш детектив выследил?

- Ну, ты и нахалка! – женщина поджала свои синюшные губы, и в какую-то долю секунды мне показалось, что она вцепится мне в лицо. Однако обошлось. Дамочка лишь клацнула зубами.

В следующий момент я услышала скрежет за входной дверью – не иначе, как Клавдия Ивановна поудобнее устраивалась на своем подслушивающем посту. Понизив голос до полушепота, я сделала еще одну попытку объяснения. Неудачную, надо признать, попытку. Ответом мне послужила гневная тирада, состоящая из якобы обличающих меня пошлостей. Я совсем приуныла – за спиной у меня труп неслучившегося мужа, перед лицом – сбрендившая от унижения неизвестно чья жена. А как чудно все было с утра… С днем рождения, Леля! Вряд ли когда-нибудь еще тебе придется так своеобразно его отметить…

 

-3-

Тем временем дамочка начала наступление на мою квартиру – ей непременно хотелось самолично удостовериться, что ни в одном из шкафов не притаился ее подлый супруг. Мне по понятным причинам это было совершенно не на руку. Несколько минут я сдерживала натиск незнакомки, однако ей все же удалось прорвать оборону. Взвизгнув, она ловко высвободилась из моих некрепких объятий и прямиком двинулась в зал. Через секунду квартиру накрыл истеричный возглас, и затем раздался звук упавшего тела. Что ж, я как могла, предостерегала ее от нервного потрясения. Пришлось тащиться на кухню – за водой и нашатырем. Ну почему я должна возиться со всякими тетками, пусть даже и обманутыми собственными благоверными?! Мне самой сейчас не помешали бы участие и помощь. От резкого запаха нашатыря моя «гостья» неожиданным рывком вскинула голову, больно ударив меня в переносицу. Мы охнули как-то разом и уставились друг на друга.

- Что это? – не поворачиваясь, нарушила минутную тишину дамочка, указав рукой на место, где бездвижно лежало тело. Ее лицо покраснело, синие губы стали совсем бесформенными, а всклоченные волосы застыли жалким ирокезом.

- Труп, – пожав плечами, сообщила я.

- Ты, что, убила его? – женщина тяжело захрипела.

- Почему сразу я?

- Ты могла бы сначала посоветоваться со мной, – примиряюще заявила незнакомка, – он, конечно, был редкостным ублюдком, но зачем же так кардинально? Он и с тобой плохо обращался, да?

Я вдруг поняла, что участвую в совершенно бессмысленном диалоге. С подозрением взглянув на свою визави, я неуверенно спросила:

- Это… ваш муж?

- Ну да, – отмахнулась дамочка, – а что, у тебя не только мой бывает?

- Посмотрите внимательно, – сдерживаясь из последних сил, попросила я как можно более вежливо.

- А чего ты сомневаешься? – беззлобно осведомилась гостья и приблизилась к прикрытому шторой телу на три шага. Затем обошла его по часовой стрелке, вытянула шею, сощурилась, почесала подбородок. – Кажется, он, только как-то все это странно… Теперь и я не уверена, что ты причастна к этому ужасу…

- То-то и оно! – вздох некоторого облегчения вырвался из меня, как воздух из лопнувшего шарика.

- Подожди, подожди… – дама нервно куснула свою синюю губу. – У тебя курить можно?

Я махнула рукой в знак своего полного безразличия к чему бы то ни было. Она быстро щелкнула замком изящной сумочки, потом кремнем зажигалки. Едкий сладковатый запах ментолового табака защекотал мне ноздри. От этого нестерпимо захотелось кофе. Я высказала вслух свое желание. Еще раз обойдя тело – теперь против часовой стрелки – дамочка отправилась за мной на кухню.

Пока она неспешно потягивала мой любимый Lavazza и рассказывала о своей супружеской любви, я залпом опрокинула в себя практически кипяток – пытаясь спрятать в чашке вдруг намокшие глаза. Какая-то дурацкая обида острой спицей колола глаза изнутри: вот ведь как повезло этой синегубой мадам. Пусть недолгим было ее счастье, пусть закончилось так страшно и кощунственно. Но у меня-то дела и того хуже: оказывается этот покойный уже господин с уютной фамилией Гурманов хотел посмеяться надо мной. А Мане, вероятно, ее розыгрыш казался весьма забавным. Они бы, наверное, дружно хлопнули меня по плечам, рассмеялись и поздравили с днем рождения – чего, мол, шуток не понимаешь, тут же все расписано на двадцать лет вперед: курорты для жены, колледжи для детей, изумрудные безделушки для любовниц. Где ты увидела в этом расписании строчку для себя, Леля Ромашкина?

- Он что… детьми тебя успел наградить? – в череде своих рассуждений я услышала вопрос моей незваной гостьи. Она говорила вполне спокойно, как будто несколько минут назад это совсем не она обнаружила своего неверного и совсем неживого мужа в чужой квартире.

- Какими детьми? – переспросила я, не понимая, что высказала вслух свои предположения про размеренную и надолго распланированную жизнь Гарика Гурманова.

- Какие они – я не знаю. Да и не хочу знать! – отрезала моя собеседница. – Сколько их?

- Да нет у меня никаких детей! – огрызнулась я. – Во всяком случае, можете не беспокоиться, с вашим Гурмановым ни в каких отношениях я не состояла, а то, что он сейчас лежит на полу моей квартиры, прикрытый моей же шторой, еще ровным счетом ни о чем не говорит! – И внутренне фыркнула от своей дурацкой фразы.

Дамочке, судя по всему, заявление тоже не понравилось. Она вдруг громко стукнула чашкой о блюдце, выплеснув на стол немного кофе, как-то вся поджалась и стала судорожно тереть висок.

- Давление подскочило? – решила я проявить участие и тут же все испортила, злобно прошипев: - Еще бы, такой муженек для любой мигрени подарок!

- Прекратить! – вдруг взвизгнула взлохмаченная гостья таким резким фальцетом, что я испугалась. – Ах ты… ах…

Женщина поднялась со стула, и мне показалось, что она вдруг выросла – как кэролловская Алиса, наевшаяся то ли грибов каких-то, то ли пирожков – уже не припомню.

- Вот вы как… - продолжала тем временем глотать фразы дама, - а я хотела… вам… а он-то… он…

Она резко развернулась на месте и, свалив своей изящной сумкой сразу два плетеных стула, быстро устремилась по коридору. Где-то возле входной двери нервно дрожал ее голос, но я не слышала слов. Пара минут ушла на устранение препятствий – опрокинутые стулья загораживали мне выход из кухни, - этого вполне хватило дамочке, чтобы разобраться с замком. Дверь громко хлопнула перед моим носом. Я даже разозлилась – невежливо все-таки со стороны этой синегубой: вломилась с истерикой и ушла, словно я ей умирающего таракана в кофе подложила. А ведь переживания вполне могли нас объединить и хоть чуточку приблизить меня к разгадке странных передвижений тела моего мистического жениха. Я выбежала на площадку в надежде застать свою гостью у лифта и услышала стук каблучков, спешащих вниз по лестнице. Перегнувшись через перила, я выкрикнула в проем свою просьбу о возвращении. Ответила мне моя собственная дверь, безжалостно захлопнувшаяся за спиной, да еще насмешливо пискнувшая «английским» замком. Я опешила. Нет, так просто не бывает. Подергала дверь за ручку, постояла. Еще раз подергала. Стоять было холодно. А что делать – я ума не могла приложить. Звонить спасателям? Только сначала вежливо так объяснить – мол, не пугайтесь особенно, господа хорошие, у меня труп в квартире закрытый остался, ему там одному без меня скучно... Я вообще-то не поклонница черного юмора, но он так дополнял антураж моего праздника, что воспринимался вполне гармонично. Пока я в ступоре принимала решения – одно конструктивнее другого, из соседней квартиры вновь показалась голова Клавдии Ивановны.

- Не спится? - сочувственно кивнула голова.

Я тряхнула ей в ответ.

- Может, зайдешь? У меня и снотворное есть, - раздобревшая соседка предвкушала удовольствие, с которым она нацелилась покопаться в моих проблемах своим любопытнейшим носом.

- Вот и выпейте, наконец, свое снотворное! Может хоть спящая вы не будете лезть, куда не надо! - зло процедила я и даже пнула дверь противной старушенции.

- Гадкая ты! – прокряхтела в ответ Клавдия Ивановна. – Гадкая баба! – добавила она моей удаляющейся спине.

 

-4-

Широкая дорожка фар шлепнулась мне на ноги, едва я вышла из подъезда. В машине, что стояла шагах в двух от парадного, надрывно хохотали несколько человек. Я поежилась – энергия спиртного, выпитого за весь день в изрядном количестве, уже трансформировалось в ничто, и телу стало очень холодно. Вдобавок все переживания решили напомнить о себе ознобом. Я, что было силы, обняла себя за потрясывающиеся плечи и шагнула навстречу слепящим фарам. Мои намерения тут же заметили – дверь машины распахнулась, и из нее радостно хохотнул явно нетрезвый бас:

- Ты к нам, деточка?

Отступать было поздно, да и бессмысленно. Я сделала еще один шаг и только разлепила губы, как судорога свела их обратно. Бас сообщил внутрь салона:

- Да ее колбасит не по-детски. – И тут же снова обратился ко мне: - Может, эта, выпить тебе надо?

Я до боли вонзила ногти в плечи, после чего не только услышала собственный голос, но и различила в нем какую-то пружинистую силу.

- Мне бы позвонить…

- И это можно, – добродушный бас как будто по мановению волшебной палочки вдруг оказался рядом со мной и протянул мобильный.

- А потом с нами, покататься, а? Можешь и подружек позвать.

Я кивнула, опасаясь, как бы он не передумал насчет телефона, и стала быстро нажимать кнопки. Звонить подругам казалось мне единственно верным в создавшихся условиях решением. Беременную Ленку вряд ли стоило беспокоить такими страстями, Маланья же ответила почти сразу. И я дурниной прокричала в трубку как мне плохо. Бас посмотрел на меня испуганными глазами и, на всякий случай, чуть отодвинулся. При слове «труп» настроение его вконец испортилось. Понимая, что испытывать терпение доброго человека нельзя слишком долго, я почти скороговоркой выпалила, чтобы Маня сию минуту ехала ко мне, захватив комплект ключей от моей квартиры, который я на всякий пожарный держу у нее. Отключившись, я сунула мобильник в обмякшую ладонь баса и дернулась в кривой усмешке – мол, кататься-то поедем? Мой спаситель ретировался молча, быстро скрылся в машине, а она, в свою очередь, тут же исчезла за углом дома. Вот ведь, права противнейшая Клавдия Ивановна – гадкая я – человек мне помог по доброте душевной, а я?..

Маланья появилась минут через десять – как все-таки здорово, что ночью наши дороги отдыхают от пробок. Первая новость, которую она мне сообщила, даже не успев как следует выбраться из своей «Ауди», была очередным потрясением. Подруга нигде не смогла найти ключи от моей квартиры и при этом уверяла, что не могла их потерять. Час от часу не легче – выходит, кто-то еще и ключи мои спер! Нет – это перебор, какой-то чудовищный пирог с наслоенными пластами из разного теста. Не бывает такого! Хотя, с другой стороны, вполне объясняет мистическое появление тела глубоко оплакиваемого мною Гарика Гурманова. Я смахнула горькую слезу и выслушала новость номер два. Маня уверяла, что не только не причастна ни к какому заговору против меня и слыхом не слыхивала ни о какой гурмановской жене, но даже не содействовала программе «Розыгрыш», и более того – абсолютно уверена, что явившаяся ко мне взлохмаченная дамочка – аферистка и не имеет к нашему жениху никакого отношения. Не поверить Мане я не смога – ну нельзя врать так одухотворенно. К тому же я вдруг припомнила, что так и не добилась от странной гостьи твердой убежденности в том, что она видела тело несомненно своего мужа.

Кстати, в противовес моей ангельской доверчивости Маланья не поверила мне напрочь и заявила, что пока не увидит труп собственными глазами, будет считать меня сбрендившей на фоне личной неустроенности. Она решительно вызвонила какого-то мастера, который, несмотря на не совсем рабочее время, в экстренном порядке прибыл на место и с помощью всего одной маленькой отверточки сумел открыть мою дверь, даже не привлекая вездесущего внимания Клавдии Ивановны…

Трупа в квартире не было. Штора, которой он был прикрыт всего час назад, аккуратным квадратом лежала на кресле. Маланья сочувственно взглянула на меня и предложила сделать кофе с бальзамом. Я согласилась – просто потому, что хотела остаться со своим потрясением наедине хотя бы на три минуты. Оно забралось мне в самые гланды, едва подруга скрылась на кухне, и начало безжалостно разъедать. Я уже почти поверила в собственную невменяемость, когда вдруг разглядела на ковре сверкнувшую полоску, оказавшуюся при ближайшем рассмотрении зажимом для галстука. С победоносным видом я предъявила его Мане. Подруга задумалась. Минуты через две припомнила, что зажим действительно гурмановский. Я устроилась с чашкой кофе, обернулась пледом и начала выдвигать версии.

- Ясно одно – мои ключи пропали у тебя не случайно, их взял тот, кто совершал все эти манипуляции с телом несчастного. И этого кого-то ты, может быть, хорошо знаешь.

Маня покривилась.

- Мне не кажется это логичным. Во-первых, объясни – как могло тело, которое, так сказать, опекала куча оперативников, исчезнуть из их поля зрения и попасть прямехонько к тебе?

- Маня, - я развела руками, - разве тут хоть что-то можно объяснить? Ты мне вот что скажи – как это он, такой весь из себя подарок для любой красотки, вдруг взял, да сдуру согласился жениться? Да еще на мне?

- Во-первых, - невозмутимо начала Маня, - что это такое «еще на мне»? Ты что, начала уценять свои прелести?

Я благодарно улыбнулась подруге – что ни говори, а искренний женский комплимент дорогого стоит.

- Во-вторых, - продолжала Маланья, - ничего не сдуру. Ему, между прочим, как и тебе, счастье свое найти трудно: у него мозги – это раз, деньги – это два, и проблемы с личностным восприятием – это три. Да еще бизнес беспокойный. И подруга ему нужна была выдержанная, понятливая, самостоятельная. Короче, он мне портрет идеальной спутницы жизни прямо с тебя написал.

- Что ж он среди своих моделек не нашел ту, которой чихать хотелось на его разлад с этим чертовым личностным восприятием?

- Значит не нашел, - отрезала Маня, - чего пристала?! Медведя уже, можно сказать, нет, а она все про его шкуру!

- Не скажи… - протянула я загадочно, - медведь этот опять исчез в неизвестном направлении. Где вот он сейчас, не в морг же отправился?

- Ой, давай не будем решать ребусы, которые не для нас составляли. - Маня сохраняла завидное спокойствие, она всегда старалась избавиться от ненужной информации, видимо, телезвездущие все такие – зачем светлую голову забивать.

Маня будто услышала мои мысли – заявила, что у нее завтра эфир, ей нужно блистать в нем свежей и незаштрихованной разгадками гурмановских страшилок.

- Как говорят умные люди, - подытожила моя теледива, - нет человека – нет проблемы. А ты их себе на ровном месте громоздишь!

- Ничего себе! – присвистнула я. – Ровнее не придумаешь.

- Ложимся спать! – заявила тем временем Маня. – Немедленно!

- Как? Здесь?!

- Боишься призраков? – усмехнулась моя бесстрашная подруга.

- В любом случае здесь я ночевать не останусь! – мое заявление было слишком решительным, и Мане пришлось уступить.

Еще час ушел у нас на то, чтобы добраться до ее квартиры и улечься в кровать. «Ничего, - утешала я себя перед сном, - утро вечера мудренее».

 

-5-

Утро действительно выдалось на редкость содержательным. Маня подняла меня с кровати диким насильственным способом и поставила под ноги огромную корзину краснющих роз.

- Это тебе запоздалые поздравления!

- От кого? – промямлила я абсолютно безо всякого интереса. Глаза слипались, и единственным моим желанием было забраться как можно глубже под одеяло, чтобы никто не мог оттуда вытащить.

- Скоро узнаешь!

Голос Маланьи был елейно-хитрым, ей явно не терпелось выболтать мне нечто очень важное, но подруга удержалась и, чтобы не поддаваться соблазну, быстренько умчалась на свой эфир.

Уже почти вернувшись в объятия Морфея, я вдруг разглядела уголок розовой картонки в корзине с цветами. На извлеченной открытке содержалось витиеватое поздравление с днем рождения, подписанное двумя буквами – Г.Г. Сон сняло как рукой, вчерашний озноб мгновенно напомнил о себе. Я начала лихорадочно извлекать из памяти всех знакомых, которые имели бы в своем ФИО две эти одинаковые буквы и хотя бы теоретически могли прислать мне корзину роскошных роз. Однако в голове упрямо маячил только один образ – Гарика Гурманова. «Наверное, это все-таки сумасшествие» – успокоила я себя и отправилась на кухню. Налив зеленого чая, я принялась размышлять над своей горькой участью. Во-первых, если это и в самом деле болезнь, то насколько быстро она станет прогрессировать, и когда я могу оказаться в невеселом доме для неумных людей? Во-вторых, если я все-таки здорова, то как скоро милиция заинтересуется моей скромной персоной, и смогу ли я доказать, что труп известного ресторатора попал в мою квартиру, ровно как и исчез из нее, без моей помощи? И, в-третьих, – и это самое главное – когда закончится этот кошмар, каждую минуту угрожающий моему и без того сомнительному психическому здоровью?

Я потерла виски – то ли мысли мои были чересчур тяжелы, то ли сказывалось влияние похмельного синдрома, но голова раскалывалась на сотни больших и мелких кусочков.

Чай не дал допить внезапно оживший мобильный телефон. Незнакомый женский голос попросил меня без лишних вопросов собраться и через час появиться за третьим столиком у окна в ресторанчике под милым названием «Желания». Взамен пунктуальности мне предлагалось получить ответы на явно мучившие меня вопросы.

Я собиралась как пуля, пущенная нетерпеливой рукой зажившегося самоубийцы. В итоге за обозначенным третьим столиком с бежевой гвоздикой на красивой скатерти я оказалась на двадцать минут раньше. Что ж, у меня появился тайм-аут. Я сразу заказала огромный десерт и попыталась помедитировать, раз десять повторив про себя мантру: «Расслабься, Леля, все будет хорошо!» В самом деле, никто не сходит с ума по нескольку раз на дню.

Тот, кто захотел встретиться со мной в уютном гнездышке «желаний», предварил свое появление странной запиской, поданной мне бесстрастным официантом. Пальцами одной руки я пыталась развернуть сложенный вчетверо кусок бумаги, при этом другой рукой, вооруженной вилкой, продолжала по инерции ковырять в десерте.

Записка сообщала, что ресторан «желаний» отныне принадлежит мне. Я хмыкнула, подняла голову и увидела прямо перед собой… Гарика Гурманова! Живого!!! Вполне, судя по румянцу и лоснящимся завиткам, здорового и даже веселого. Нет, списать мое видение на зрительный обман не получалось – Гарик не только не исчез через несколько минут, напротив – он неторопливо расположился в кресле напротив и даже сделал заказ. Сосредоточенный взгляд его изучал мое лицо, при этом Гарик молчал. Вот какой милый человек – дает мне время справиться с очередным нервным потрясением. Минут через пять он закурил сигару, выпустил несколько ажурных колец и, наконец, заговорил со мной.

- Я хочу сделать вам еще один подарок.

Я рассеянно кивнула. Конечно, валяй, милый – для чудной девушки Лели Ромашкиной нет больше таких подарков, каким бы она поразилась. Однако я ошиблась и на этот счет. При виде маленькой красной коробочки у меня случился тик левого века и тремор правых конечностей.

- Я хочу подарить вам то, - торжественно вещал тем временем свежий и накрахмаленный Гарик, - что собирался преподнести еще вчера. Пока…

- Пока… вам не пришла в голову очаровательная идея свести меня с ума, - улыбнулась я ему в ответ.

- Ну, зачем же мне сумасшедшая жена? – очень серьезно спросил меня веселый человек Гарик Гурманов.

- Как же, с ней не соскучишься! – казалось, что мне не стоит и малейших усилий поддерживать легкую незатейливую беседу.

- Я должен был проверить вас, Леля, только и всего, - голос моего, судя по всему происходящему, теперь уже настоящего жениха сделался извиняющимся. – У меня слишком серьезные дела, я не могу позволить себе жениться на неподготовленной истеричке. Вы вели себя почти идеально. Быстро поверили в инсценировку моего убийства, очень сожалели о нем, не стали привлекать ненужного внимания к моему телу, не старались пошло от него избавиться, сохраняли ясность ума, правильно вели себя с моей якобы женой.

- А ее-то зачем вы подослали? – устало спросила я.

- Это один из пунктов проверки. Вы прошли ее блестяще, и даже выглядите после всех стрессов превосходно!

Оценить гурмановский комплимент мне было уже не по силам. Я не стала спрашивать – сам ли он стащил у Мани ключи от моей квартиры или нанял кого-то; как обставлял свой убийственный маскарад с кучей актеров; когда рассказал обо всем Маланье…

Мне было безразлично решительно все. Радовало только одно – теперь я спокойно могла вернуться к себе домой, и перестать бояться предстоящих кошмаров. Я уже собралась подняться и уйти, как вдруг моя рука оказалась зажатой в крепких мужских ладонях, а через секунду на безымянном пальце красовалось кольцо из красной коробочки с красивым сверкающим бриллиантом.

- Я прошу вас стать моей женой! – озвучил свои действия Гарик, понизив голос до приятного шепота.

Я взглянула на кольцо. Оно мне понравилось. Жалко было снимать.

- Что это? – воскликнул Гарик, явно не веря своим глазам.

- Ваше кольцо.

- Бриллиант маловат?

- Скорее многовато эмоций.

Гарик облегченно вздохнул:

- Это ничего, привыкнешь.

И как-то по-хозяйски похлопал меня по плечу. Я поднялась. Замуж, конечно, я очень хочу, но планка моя… да, я уже про нее рассказывала. Почему-то именно в этот момент у меня появилась абсолютная уверенность в том, что я встречу свою судьбу очень скоро. Вот, может быть, как только выйду из этого ресторана…

- Я не понял?! – Гарик схватил меня под локоть, когда я уже развернулась спиной к столику. – Ты уходишь?

Я улыбнулась. Воздушной, очаровательной улыбкой, и по лицу своего несостоявшегося суженого я поняла, что он считает меня красивой.

- Отправляюсь на поиски своей любви. Вот такая я – баба гадкая… нет, баба-ягодка!

Уходя, я окутала его шлейфом своих любимых духов. Он молча смотрел мне в спину. И очень жалел – это точно!