Так прошел год. Она плохо помнит, как его прожила. Пришла свекровь, привела сына. Нужно было обсудить поминки. Уже год без него! Сердце захлебнулось болью. Подошла к зеркалу, посмотрела, и не узнала себя. Какая худая, мощи просто. Она никогда не была красавицей. Так, обыкновенная.

 

Но из зеркала на нее смотрела какая-то страсть. Волосы стали редкие, свалявшиеся. Глаза провалились в темные круги. Ключицы торчали. Она не узнавала себя. Стало страшно. Вдруг обожгло: « А если бы он увидел меня такой. Он бы расстроился».

Поминки. Конечно, поминки. Нужно отдать ему долг. Пусть его все достойно помянут. Она оживилась. Увидела сына. Как он вырос!

 

Что же она делает. Сын так похож на него. Это же кровь и плоть его. Как же она могла бросить сына? Попросила свекровь оставить его с ней.

- Да грязно у тебя,- сказала свекровь, оглядываясь по сторонам.

- А я уберу сейчас. Сынок, вместе уберем?

- Ага, мам, уберем,- радостно закивал мальчик.

 

И Кузяка стала оживать, возвращаться в жизнь. Вечерами рассказывала сыну, какой у них был необыкновенный папка, как они любили друг друга, как много он знал. И сын слушал с восторгом. И им было хорошо вдвоем. И она стала обретать новую любовь, любовь сына к матери.

 

А потом пришло озарение. Ее муж мечтал, что когда-нибудь они поедут в Париж, и заберутся на Эйфелеву башню, и Париж будет у ее ног. Они вместе мечтали об этом роскошном подарке. Она должна поехать в Париж с сыном. И с сыном будут мечтать теперь о Париже. Но работает то в садике, воспитателем. Зарплата копеечная. Какой Париж? Но она уже знала, как они туда попадут!

 

Стала учить язык. Да, французский язык. Ей подарили старенький плеер с наушниками и она целыми днями слушала мурлыкающую грассирующую речь. Она начала оживать. Да, летать просто, потому, что появились крылья. Жизнь закрутилась в темпе вальса. По выходным они с сыном ходили на подработки. Пололи огороды, белили комнаты, клеили обои, просто убирали. А вечером слушали Джо Дассена и пили чай с сушками. Она опять наполнилась счастьем и мечтой. И опять стала улыбаться.

 

И вот наконец решилась. Взяла накопленные деньги и поехала в Большой Город. Она ехала в брачное агенство. Агенство, о котором прочитала в одном журнале. Ее приветливо встретила милая девушка, потом откуда-то появилась шикарная женщина. Её поили кофе, расспрашивали, заполняли анкету. И показывали фотографии мужчин, и рассказывали об удачных замужествах их клиенток. И опять показывали фотографии.

 

- Мне нужен только француз.

- Да, конечно. Вполне возможно. Вам нужно сфотографироваться.

 

Пришел фотограф, и сфотографировал ее. А потом долго колдовал над компьютером. И сотворил из нее милую нежную женщину. Как будто она, но и не она вовсе! Пусть. Лишь бы ей нашли француза.

 

Она приехала домой. Опять с сыном по выходным ходили работать, а вечерами мечтали о Париже, о Франции. Все было как всегда, и вдруг письмо. Ей прислали четыре кандидатуры! Нужно выбрать.

 

Она не будет выбирать. Будет писать всем. С кем-нибудь должно получиться.

Но город маленький, а шила в мешке не утаишь. Как и откуда? Но по городу пошли слухи, что Кузяка ездила в брачное агенство, аж в Большой город! Сумасшедшая! Она в зеркало себя видела?

 

И все стали смеяться. Зло и жестоко. Все понимала. Но у нее была мечта. Мечта, подаренная ИМ. Она должна ее исполнить, чего бы ей это не стоило. И должна разделить ее с сыном. Ей никогда больше не встретить такого человека, которым был ее муж. Она даже не будет пытаться найти ему замену. И тех воспоминаний, которые в ней жили, могло хватить на две жизни. Что будет дальше, ей все равно, кто будет рядом, тоже. Она должна попасть в Париж!

 

Шло время. Она писала письма, отсылала в агенство, где их переводили и пересылали женихам. Она писала письма так, как писала бы Ему, и письма получались чистые, искренние.

 

А потом пришло приглашение. «Месье Поль, шестидесяти лет приглашает мадам Натали». Она написала, что у нее нет денег. Она учитель, она бедна. И если ехать, то вдвоем с сыном. Написала и замерла, затаилась. Ждала ответа.

 

И он пришел. «Месье приглашает и полностью берет на себя все расходы». Наташка плакала. Плакала от радости. Плакала от горя, что ее любимый не дожил до такой возможности.

 

А потом они с сыном отправились во Францию, на автобусе. Смотрели в окно, за которым мелькала Европа. Столько впечатлений! Сказка просто. Невероятно.

 

Месье Поль оказался одиноким нотариусом из маленького городка, недалеко от Парижа. Наташа сразу увидела, как он разочарован ее внешностью. И пусть. Она рассказывала ему о себе, о сыне. Приготовила вкусный ужин. Вечером они сидели в маленьком садике около дома и пили вино. Французское вино! Вокруг было красиво, как в кино. Наташа была счастлива. И ночью спокойно уступила притязаниям престарелого Поля. Потому, что знала, за все надо платить. А ей больше нечем было платить. И она отдала себя всю, как могла, с благодарностью.

 

И месье Поль утром был уже не так разочарован и охотно повез ее и сына на прогулку по окрестностям. Месье Поль оказался добрым человеком. Он понял Наташу, почувствовал ее чистоту. Он принимал ее тело, ее общение и честно за это пытался сделать пребывание во Франции интересным. А потом он отвез их в Париж! И она, со своим мальчиком, поднялась на Эйфелеву башню. И привязала в уголке маленький медальончик с фотографией мужа. И опять плакала от радости.

 

Месяц прошел быстро. Месье Поль, извиняясь, сказал, что их совместная жизнь не возможна. Она знала это, чувствовала. Ну что же, он и так ей дал много. И она не осталась в долгу. Все честно и правильно.

 

Они с сыном возвратились домой. А теперь она идет, улыбаясь, по пыльной улице. Да, она не красива, и фамилия у нее Кузяка. Но она была во Франции, целый месяц! И поднималась на Эйфелеву башню. И Париж лежал у ее ног. И у нее есть тайна! Необыкновенная любовь, которую ей оставил ее муж. Ей есть от чего улыбаться.