* * *

 

Алиса весь день ходила как зачарованная. Ей не хотелось обедать, она отказалась пойти с мамой в кино на вечерний сеанс и даже позабыла про "Теркес", который выступал последний день. Вечером, оставшись в комнате одна, она нарядилась в самое легкое платье, заперлась на ключ и, сев на подоконник раскрытого окна, стала наблюдать за небом. Высокие сосны, росшие рядом с домом, качались как маятники, черкая кронами по небосводу. Легкие облака, похожие на хлопья сахарной ваты, бежали в синей выси, а одно, огромное, подсвеченное солнцем так ярко, что казалось оно само излучает свет, плыло величественно и грузно. Алиса прикрыла глаза и стала напевать, тихо, не разжимая губ. Мечты, запретные и сладкие, бередили ее неопытное воображение. И что бы она себе ни представляла, всюду возникал ее новый знакомый. То немногое, что связывало с ним, со всех точек зрения приобретало разовые тона, а неординарность их встречи еще больше обостряла чувства. Алиса долго придумывала наиболее удачное продолжение этому знакомству и остановилась на огромных покоях, похожих на президентский номер в отеле, который она когда-то видела в заокеанском фильме. Большая комната с окнами во всю ее высоту, из которых открывался вид на море, с шелковыми портьерами на шнурах и огромной люстрой из стеклянных висюлек, затмила все ее самые лучшие предположения. Примерно треть комнаты занимал бассейн, обставленный растениями из зимнего сада, а остальное пространство - огромная как танцплощадка кровать, покрытая атласным покрывалом, и вся забросанная пошлыми кичовыми подушечками в виде сердец . Алису ничуть не смущал тот факт, что подобной кровати не было и быть не могла в апартаментах, которые она наблюдала в детективе, но это было не важно. Она представила себя, спускающейся к воде бассейна по маленькой мраморной лесенке. Прохладная вода приятно обволокла ее тело, баюкая и успокаивая. Ступив пару шагов по кафельному полу, она поплыла, рассекая зеленую толщу воды, похожую на морскую. Вода была соленая, с горьковатым привкусом. Руки ее быстро устали, и она опять встала, скользя ладонями по мраморному борту бассейна. Вот-вот, совсем скоро она выйдет из воды и, кутаясь в махровое полотенце, упадет на атлас и будет ждать. Единственная дверь, ведущая в комнату, приоткроется...

Внизу, в кустах, раздался громкий треск и Алиса, вздрогнув, распахнула глаза и быстро посмотрела на землю. Ветви жимолости раздвинулись, и у дома объявился Серж. Он задрал голову и молча махнул рукой, маня ее к себе. У Алисы часто забилось сердце. Она чувствовала, как оно клокочет в висках, горле и запястьях, и в такт ему содрогается все ее тело. Наверное, следовало для приличия удивиться вслух появлению человека, который еще с утра сказал, что больше не хочет ее видеть. Но Алиса ничего не сказала, только улыбнулась, смотря ему в лицо, сверху казавшееся намного моложе.

- Прыгай, я тебя поймаю, - сказал Серж, с готовностью вытянув руки.

- Ты что? - ужаснулась Алиса. - Это же второй этаж. Здесь высоко, я боюсь.

- Вижу, что второй. Прыгай, говорю.

- А куда мы пойдем? Уже вечер, скоро наступит ночь.

- Ну, во-первых, ночь еще не скоро, а во-вторых, это самое лучшее время.

- Может для кого и так, но я привыкла гулять днем, - упрямилась Алиса.

- Если ты будешь болтать, нас увидят. Прыгай или я залезу по водосточной трубе.

- Но я могу выйти через дверь. Меня никто не запирал.

- А ты представь, что заперли. Я, например, вчерашней ночью прыгал из окна.

- Да-а? - Алиса от удивления даже покачала головой. На самом деле Серж казался ей более серьезным.

- Да. Масса ощущений. Попробуй, и больше не захочешь пользоваться дверью.

- Ты точно меня поймаешь?

Серж молча склонил голову к плечу.

Еще во власти сомнений, Алиса соскользнула с подоконника в комнату и принялась искать теплую одежду. Колеблясь с минуту, не выйти ли все же обыкновенным образом из комнаты, она передумала и, переодевшись в найденные наконец джинсы и свитер, залезла обратно на подоконник. Она страшно трусила, но похоже теперь была готова сделать все что угодно, о чем бы ни попросил человек, терпеливо ожидавший ее под окном. Собравшись с духом , она сжалась в комок , прищурилась так, что остались видны только узенькие щелочки зрачков, взвизгнув, прыгнула вниз. Спустя секунду крепкие руки подхватили ее и поставили на асфальт. Рука Серж мягко скользнула по ее талии и бедру, скорее ненароком, чем с умыслом, но Алиса вздрогнула и, освободившись, отступила.

_ Что? - Серж пожал плечами. - Что-нибудь не так?

- Ничего, - Алиса с улыбкой помотала головой. - Просто.

- Ну что, что? - Серж взял ее руку. - Раньше до тебя никто не дотрагивался?

- Мужчина, и так... Ну, в общем, нет. А что, по мне этого не видно?

Алиса смутилась и щеки ее запылали. В голове мелькнуло, что не стоило говорить об этом, что все это глупости и предрассудки, и Серж вполне может посмеяться над ней. Но он только усмехнулся, сжимая ладонью ее пальцы, которые она не пыталась более освободиться.

- Пойдем. И не бойся. Я тебя не обижу.

Серж шагнул первым и потянул девушку за собой. Они двинулись не по дороге, а лесом. Казалось, здесь должны стоять дома и корпуса санатория, но их не было. Не гуляли отдыхающие, не слышались звуки с шоссе. Алиса никогда не бывала в этом царстве тишины и ярких красок. Между темными корнями деревьев и сырой землей просвечивали желтые разводы песка, и солнечный свет, попадая сперва на ветки и делая листья изумрудными, ложился на землю пятнами, отчего та казалась покрытой шкурой гепарда. Чем дальше они шли, тем гуще становилась поросль молодых сосен и кряжистей и выше делались старые деревья, а кусты бузины и орешника, сросшись ветвями, образовывали тенистые гроты. Вместо песчаника все чаще стал встречаться густой ярко-зеленый мох, местами вытесняемый заячьей капустой и пятнами ржавой, хрустящей хвои, сброшенной еще в прошлом году и перенесшей и трескучий мороз, и изнуряющее таяние снегов, и пронзительный ветер. Шум моря все больше отдалялся и, временами казалось, его заглушал шум веток, и только крики чаек напоминали о его существовании. Где-то далеко, пронзительно прогудев, промчался железнодорожный состав. Серж шел все быстрее, крепко держа Алису за руку и, раздвигая грудью ветки, тащил ее за собой через бурелом. Похоже, его не волновали хлесткие удары, которые раздавал непрошеным гостям лес, но Алиса не могла больше терпеть боли, особенно жестоко отзывающейся на лице.

- Серж, - она, остановившись, выдернула руку. - Куда мы так несемся? Я уже вся в ссадинах.

- Да? - Серж оглянулся, лицо его было непроницаемым. - Извини, я не подумал. Людям вечно мешают самые невинные вещи.

- Людям? - опешила Алиса, и тут заметила как со щеки Сержа исчез, не оставив и следа длинный пунктир запекшихся полосок крови. Царапина затянулась, и место побелело.

- Что это?

Она протянула руку к его лицу, но отдернула ее.

- Серж, ты только с утра сказал, что нам опасно видеться. Разве что-то изменилось? - шепотом спросила она.

- Конечно. Ты не должна больше волноваться об этом. Пойдем. Я постараюсь быть осторожнее.

Он повернулся к ней спиной и двинулся вперед. Алиса решила больше ни о чем его не расспрашивать, по крайней мере теперь.

Лес изменился. Мох полностью покрыл землю, и след ноги, оставляемый в нем, заполнялся бурой влагой. Из этого влажного ковра, наверняка ведущего прямиком в топь, торчали частые елки без игл, черные, будто обугленные, местами густо оплетенные паутиной и заросшие рыжим и голубым лишайником. Множество мухоморов и каких-то диковинных поганок виднелось под мертвыми стволами, а изредка из мха торчали странные растения, похожие на красные водоросли. Алиса подумала, что в такой местности вполне могла существовать Баба-Яга или представительница местного фольклора, в деревянных сабо, бородавкой на носу размером с лесной орех и черным котом на горбе. Девушка шла как во сне, чувствуя, как мурашки бегут по спине муравьиной стайкой и в нос ударяет резкий запах. Наверное, именно так люди погибают на болотах, теряя бдительность от укачиваний мягкого мха на коварной почве, убаюканные болотным духом, отвратительными испарениями, которыми напоен воздух.

И тут ели кончились. Не нужно было больше закрываться от их жестоких колких ветвей, пригибаться и отирать с лица паутину. Взору Сержа и Алисы предстала поляна, обрамленная по краям сначала деревьями, потом зарослями Иван-чая и папоротника, и покрытая все тем же мхом, но разноцветным. Посередине поляны стояла избушка с соломенной крышей и трубой из трухлявого гриба, из-под шляпки которого вился синеватый дымок. Вместо двери домик имел огромную веерообразную ракушку, подвешенную петлями за прямоугольный край. Вокруг стояли большие и маленькие пни, срубленные на манер столиков и стульев, а над всеми этими декорациями висели гирлянды из переплетенных нитей плюща, еловых лап и проводов иллюминации, протянутые между четырьмя деревьями, симметрично растущими по краям поляны. Алиса с удивлением смотрела на это великолепие, не в силах двигаться дальше. Но особенно удивительными были посетители лесного кафе. За столиками сидели охотники со старинными ружьями в средневековых костюмах и шапках с фазаньими перьями; красавицы-девушки в белоснежных чепчиках и фартучках, шеи которых были овиты богатыми украшениями из золота и жемчуга; занятный старичок с бородой и в огромном колпаке; и четверо лилипутов с карточными символами на одежде. Общество не обратило ни малейшего внимания на вновь пришедших, продолжая потчеваться, беседовать, смеяться и греметь посудой.

Серж подвел остолбеневшую Алису к свободному столику и усадил на пенышко-стул. Щелкнул пальцами, и от избушки к столику протянулась светящаяся голубым светом дорожка, по которой подъехал на роликах появившийся из-за двери-ракушки парень в маске. Маска закрывала глаза и часть лба, так что были видны одни только плотно сжатые губы. Он притормозил у столика и, положив руку на плечо Сержа, поздоровался с ним. Алиса вздрогнула. У парня был голос Сержа, вернее, очень на него похожий. Парень что-то спросил на непонятном Алисе языке, но Серж ответил по-русски:

- Все в порядке, Ролли, тебе не о чем беспокоиться. Принеси нам кофе. И... Ты будешь мороженое или сливки с клубникой? - обратился он к Алисе.

- Не знаю. Можно и то, и другое.

Серж сделал заказ, и парень укатил. За его плечами развивалась мантия из прозрачной материи с набивным рисунком, изображающим иероглифы.

- Кто это? - не удержалась Алиса, задав свой вопрос, как только парень отъехал на несколько шагов.

- Это мой брат.

- Брат?

- А что, у меня не может быть брата? Я появился на свет как все обыкновенные люди. У меня еще есть сестра, но она очень далеко и скорее похожа на тебя, чем на нас с Ролли.

Алиса помотала головой, в которой последовательно поступающая информация превращалась в полный хаос.

- У тебя есть семья? Ну, родители... живы?

- У меня есть только я. И, конечно, Ролли. Давай лучше говорить о тебе.

Алиса согласилась, но, увидев, что из-за двери-ракушки вновь показался Ролли, быстро спросила:

- Но почему он в маске? Я что...

- Он слепой от рождения, - перебил ее Серж и, оглянувшись на дорожку, сжал левую руку в кулак. Ролли составил с подноса чашки, а так же два фужера и бутылку вина.

- Это от меня, - сказал он и посмотрел на Алису.

Несмотря на слепоту, это все же было ни что иное, как взгляд. Алиса ощутила слабую боль в области переносицы, а когда боль отпустила - невероятное облегчение, словно ее голова, забитая никчемными мыслями, освободилась от них. Ролли в полголоса что-то сказал Сержу, тот, не поворачиваясь, бросил ему:

- Я догадался сам. Спасибо, иди, тебя ждут.

Когда Ролли бесшумно укатил в свою избушку, Алиса спросила обеспокоенно:

- Он не мог слышать, о чем мы говорили?

- О чем ты мечтаешь? - спросил в свою очередь Серж, оставив Алису без ответа и окончательно закрыв эту тему.

- Много о чем. Хочу сходить на "Теркес".

- Это что такое? - нахмурился Серж, разливая вино.

- Такая группа. Я их очень люблю, но ни разу не видела на сцене.

- Понятно. А еще? Может я смогу тебе помочь?

- Вряд ли. Хотя, я помню о судьбе звезды. В общем, я с удовольствием побывала бы в Питере, завела бы собаку и прыгнула бы с парашютом. Но это еще не все. Я очень жадная, ты не сможешь не только выполнить, но даже дослушать все желания.

- Как знать. Давай выпьем за наше знакомство. И не говори, что ты не пьешь.

- Я и не говорю.

Они выпили и в относительном молчании уничтожили свой заказ. Потом Алиса выяснила, кем были лилипуты в смешных рубашках.

- Это шулера, - спокойно пояснил Серж. - Карточные проходимцы. У них что-то вроде съезда, обсуждают свои проблемы.

- Где же они ... ну, как это сказать... мухлюют?

- Да везде. В казино, в поездах дальнего следования, в тюрьмах - везде, где играют в карты.

- И всегда выигрывают?

- Думаю, что да. Правда, их иногда бьют за это.

- Таких маленьких?

- Это они сейчас маленькие. Когда играют, становятся обыкновенного роста. Они же на настоящие лилипуты, просто иногда нужно пролезть в угольное ушко, до пропорции мешают.

Они поговорили еще немного, но Алиса, видя, что день безвозвратно уходит, унося с собой солнечный свет и спокойствие, стала намекать об уходе. Серж в ответ что-то буркнул под нос, обдумывая свои планы, и, наконец, спросил:

- А что, если ты придешь домой поздно?

- То есть как? Я должна быть в квартире до одиннадцати.

Серж глянул на часы. Было около восьми часов вечера.

- Я хотел тебя покатать.

- На мотоцикле? Ой, я так хочу, никогда не ездила! Он классный? Один шлем чего стоит. Но я приеду к назначенному часу?

- Посмотрим.

- Если нет, мама просто сойдет с ума.

- Пошли.

Серж встал, одернул куртку и протянул Алисе руку.

- А деньги?

- Какие деньги?

- Мы не заплатили.

- Здесь это не принято.

Они двинулись в обратный путь и всего через несколько минут оказались в соснах у санатория, где за сетчатым заборам мирно прогуливались отставные генералы в пижамах, клеенчатых шлепанцах и с графинами ключевой воды в руках. Серж, оставив Алису наблюдать за отдыхающими, скрылся за стволами деревьев. Через минуту он вернулся, катя мотоцикл вручную. При виде его Алиса широко распахнула глаза и издала тихий стон.

- Мне же никто не поверит. Какой красавец. Я никогда такого не видела. Импортный?

Серж хмыкнул неопределенно, и саркастически добавил:

- Более чем. Ну, ладно. Я сейчас заведусь, а когда сяду, ты устраивайся сзади. Держись крепче и... мы договорились уже - ничего не бойся.

Серж поднял указательный палец, будто грозя, и вдруг провел им по ее шее, еле дотрагиваясь до кожи.

- Я сделаю тебе подарок.

В голове Алисы, опьяненной дурманом прокаленной на солнце и просоленной морским ветром хвои, опять на миг промелькнуло сомнение. "Может быть зря все это? Чем все это кончится?" Но обратного пути не было. Странный человек с дьявольским огнем в глазах, но такой простой и понятный в общении, полностью завладел ее сердцем. И она уже не вполне была уверена, что с утра получила его навсегда.

Серж достал из кармана куртки ключ и завел машину. Алиса, приподнявшись на мысочки, заглянула ему через плечо. Ключ от мотоцикла больше напоминал ювелирное украшение. Будь Алиса повыше ростом, она бы носила такой как кулон - на серебряной цепочке. Мотоцикл так взревел, что напугал Алису. Она вздрогнула, но с облегчением вздохнула, когда выяснилось, что, спустя несколько секунд, двигатель перестал издавать ужасающие звуки. Серж, надев на себя шлем, вынул откуда-то из-за пазухи другой, не менее блестящий и переливающийся, и протянул его девушке. Потом мотнул головой, приглашая садиться, и Алиса взгромоздилась на высокое видение, обняв его руками. Они выехали на Меже, и мотоцикл стал набирать скорость. Сквозь стекло шлема Алиса увидела, как деревья вдаль шоссе слились в единую массу бурого цвета, дорога под колесами перестала двигаться и девушка почувствовала, что ее с силой отрывает от сидения. Она вскрикнула, и провалились во тьму небытия.

Ей привиделось, что около ее московского дома расчистили огромную площадь, вымощенную булыжником. Стоя посреди нее, Алиса наблюдала, как огромный грузовой вертолет, замерший в ночном небе цвета спелой ежевики, держит на тросах храм Василия Блаженного, кажущийся совсем маленьким на такой высоте. Но вот тросы плавно опустили здание на площадь, народ, собравшийся внизу поглазеть на происходящее, возликовал, что-то скандируя и свистя, послышалась музыка и со всех сторон ночное небо пронзили яркие лучи прожекторов, оставлявшие на камнях и стенах яркие круги. А с высоты зависшего в вышине вертолета протянулись к земле золотистые нити, отстоящие друг от друга так близко, что можно без труда дотянуться до нескольких, стоя на одном месте. К каждой нити был привязан большой или маленький колокольчик из звонкоголосого желтого металла. Вся площадь мигом заполнилась мелодичными перезвонами, потому что люди, двигаясь по ней, стали задевать за нити, и колокольчики запели на разные лады, один нежнее другого. Алиса увидела, как к ней от храма направился человек, чем-то похожий на отца. Он шел целенаправленно, и Алиса точно знала, что к ней. По мере приближения его черты сделались незнакомыми, и тут Алиса поняла, что лицо его закрыто черной маской. Подойдя близко, незнакомец стал снимать маску, и тут Алиса догадалась, что все это сон. В тот же миг она услышала шум дороги и очнулась. Мотоцикл ехал между домов. Они прибыли в Ригу.

 

* * *

Алиса огляделась изумленно, еще не проснувшись до конца и соображая, как сумела заснуть, сидя в седле мотоцикле, на котором так хотела покататься. Досадно, но впечатления от поездки оказались такими скомканными, неразборчивыми, что ей захотелось попросить Сержа не останавливаться как можно дольше. Но он вряд ли мог ее услышать, и Алиса стала ждать неизбежной остановки. "Все равно скоро ехать обратно, тогда и наслажусь", - успокоила она себя. На город уже опустились сумерки. Машина, туго ложась на бок так, что Алиса боязливо подтянула ногу, круто повернула на какую-то улицу. Мимо проносились дома, деревья, прохожие, витрины. Алису охватило радостное чувство, ей казалось, что она взлетает и вновь опускается на землю, а сердце, подкатив к самому горлу, так и остается там, не желая возвращаться на свое законное место. Они проехали под высокой аркой, лежащей между домами, и оказались на просторной мощеной площади, почти точно такой же, какую Алиса видела во сне. Но только в центре стоял не Василий Блаженный, а высоченный столб, увенчанный изящной фигурой в крестом в руках, а по краю полукругом лепилось бесконечное здание желтого цвета с белыми колоннадами и крышей, усеянной разновеликими трубами. Алису как током ударило. Такой же в точности вид она некогда рассматривала на рекламной открытке. Это было не Рига. Неправдоподобная догадка, в которую, впрочем, нельзя было не уверовать, захватила ей дух. Они с Сержем запросто ехали по Дворцовой площади. Мотоцикл подкатил к Неве и, оставив позади Дворцовый мост, проехал по набережной, а затем свернул на боковую улицу вправо. Машина, урча глохнущим мотором, прошла тормозной путь, и остановилась. Алиса, соскочив с сидения, резко сорвала с головы шлем и, отбежав на несколько шагов по тротуару, замерла. В глазах ее были изумление и испуг.

- Не подходи, - крикнула она Сержу, - Что все это значит?

- Это значит, что я привез тебя в город твоей мечты. Ты ведь хотела здесь побывать?

- Я что, сплю?

- Ну, зачем? Ты бодра как никогда. Посмотри, как здесь дивно. Скоро ночь, и я покажу тебе город таким, каким знаю лучше всего. Вспомни наш уговор. В мире есть вещи, которые кажутся невозможными, но это не значит, что они не существуют.

- Послушай, Серж, какой нормальный человек поверит в то, что обыкновенный мотоцикл за какие-то полчаса.. да нет, куда там, меньше... довезет из Риги до Питера? Кто ты, откуда? Ты мне так и не ответил.

Алиса замолчала, прерывисто дыша и все крепче сжимая пальцами гладкую поверхность шлема. Серж быстро подошел к ней и, обняв за плечи прежде, чем она успела отступить, сказал уверенно:

- Я тебе все расскажу. Только успокойся. Я хотел тебя обрадовать, а не напугать.

Алиса судорожно вздохнула и подняла на него глаза.

- Меня какая-то жуть берет, когда я думаю об этом. Когда я впервые увидела тебя, я просто оцепенела вся, не могла двигаться с места. Да ведь это было вчера, а мне кажется, что прошли годы, что я тебя знаю давно. А потом весь вечер я вспоминала нашу встречу, и мне было так хорошо. А потом ты нашел меня. Я думала, ты издеваешься, прося продать сердце и душу, или же это не совсем удачный способ завести знакомство. И то, как ты говоришь о людях...

- Я ничего тебе не говорил о своем отношении к людям.

- Вот-вот. Я сразу стала подозревать, что ты странный, не такой как я и другие. Не совсем человек. Не обижайся, но если это так, ты не скажешь мне правду.

- Нет, я скажу. Только пойдем отсюда. И не спрашивай меня сама, я начну, когда посчитаю нужным.

Серж прижал ее к себе и осторожно поцеловал в висок, у самого глаза, где под прозрачной белизной кожи просвечивала тонкая лиловая жилка. Алиса кивнула в ответ и как-то сразу успокоилась.

Они долго гуляли по городу, расцвеченному огнями и светом витрин. Алиса впервые увидела Исаакиевский собор не на фотографии, а наяву. Они зашли внутрь, и Серж на несколько секунд остановил для Алисы маятник. Просто посмотрел пристально на него, и литой шар на тросе замер под самым неожиданным углом, не повинуясь более силе земного тяготения. Этого происшествия никто не видел, поскольку собор был пуст. Потом они увидели того, в чью честь назван город. Его конь топтал змею и за нее же держался, так что если бы не змея, великий Петр оказался бы в перевернутом состоянии. В Летнем саду Серж показал Алисе своего далекого предка, изваянного в мраморе и отсвечивающего при свете Луны матовой белизной. Они осмотрели и другие фигуры, и порой Алисе казалось, что они живые и стоит только отвернуться на секунду, как они меняют свои позы. Знаменитую решетку они преодолели несколько хулиганским образом, но Серж сделал это молниеносно, а Алиса карабкалась по завиткам так долго, что их чуть не засекли с патрульной машины, и Сержу пришлось в спешном порядке стаскивать ее с применением силы. Еще они побывали почти на всех мостах, мостиках и мосточках, коими славится приютивший их город. Алиса послала воздушный поцелуй златокрылым сфинксам, потрогала ростральные колонны Стрелки и увидела здание Адмиралтейства. Львы на набережной Невы приветствовали ее беззвучным рыком. Золотой шпиль Петропавловского собора, как стрелка часов, замершая на полуночи, указывала на темный небосвод, словно предостерегая о чем-то. Но Алиса была так счастлива, что видела только прекрасное, и город запомнился ей совершенно удивительным.

Наконец, совершенно обессилевшая, она сказала, что больше не в состоянии сделать ни шагу, Серж тут же отыскал скамейку, и они сели. Девушка почувствовала неодолимое желание прижаться к своему таинственному спутнику, но только взяла его под руку и посмотрела на соседние дома. Окна в них зажглись разноцветными огнями, и за каждым были незнакомые, но теперь чем-то близкие ей люди.

- Понимаешь, - Серж заговорил, когда Алиса этого меньше всего ожидала. - Дьявола в представлении людей выдумали сами люди. Всей этой чертовщины из фильмов ужасов не существует. А вот темный мир самого человечества, который оно тщательно скрывает от самого себя, есть. В него никто не хочет верить, потому что трудно признавать свои грехи. В душе каждого человека есть и светлое, и греховное. Только, как это правильно выразить словами... Процентное соотношение, что ли, разное. Душа убийцы, наркомана или шизофреника ничего ценного из себя не представляет, поскольку черна и пуста. Зато душа светлая и чистая, неиспорченная соблазнами - совсем как твоя - очень привлекательна. Ею можно воспользоваться, питаться ее энергией. Это как мясо молодого теленка. Оно всегда вкуснее мяса дряхлой коровы. Мой мир совсем иной. Там другие законы. Но, в сущности, я такой же человек, только без души. Я существую по другому принципу. Я чувствую боль, но могу терпеть любую, самую страшную, и не погибаю от самой тяжелой раны. Я могу любить, но только физически, и даже привязываться, но это для меня ничего не значит, если только..., - Серж вдруг замолчал.

- Что если? - не выдержала паузы Алиса.

- Если я не окажусь слабее души того, к кому привязался. Я держал твое сердце на ладони. Я не понимал, чем все это закончится, а когда понял, это случилось безвозвратно.

Он повернулся к ней, погладил ладонью по волосам, лицу, шее и притянул девушку к себе.

- Завтра пусть будет завтра, все равно придется отвечать, но сегодня я не хочу об этом думать. Я привез тебя сюда, хотя знаю, что не должен был этого делать. Ты не должна знать о мотоцикле. Мне даже просто видеться с тобой нельзя. Но я чувствую свое сердце. Это впервые. Ты понимаешь?

В голосе Сержа было и доселе ничем не выдававшее себя волнение, и даже страсть, от ощущения которой у Алисы пересохло горло и стало горячо внутри. Но тут он отпустил ее, встал и, отойдя от скамейки, бросил равнодушно.

- Вряд ли ты это поймешь. Для этого нужно побывать в моей шкуре. Ты не волнуйся, это мои проблемы. Я полагаю, что тебе ничто не угрожает.

Алиса догнала его и, прижавшись, пошла рядом. Она прислушивалась к звуку шагов, шуршащих о мостовую, и не решалась сказать, что она как раз все понимает. Казалось, Серж что-то скажет еще, но он молчал, и Алиса в одни из таких моментов, стараясь опередить его подразумеваемую речь, сказала тихо, от волнения путаясь в словах:

- Ничего не объясняй. Я понимаю. Я так счастлива, ну, просто… что я, что ты со мной... Это так странно, я ведь совсем тебя не знаю. И этот город... Знаешь, я наверное влюбилась.

Она приостановилась и, поймав его руку, заставила тоже остановиться. Это нужно было сказать сейчас, иначе она просто захлебнулась бы своими чувствами, как не умеющий плавать человек, волею судеб попавший в открытый океан. Она глотнула воздуха и наконец сказала эти слова:

- Я люблю тебя, Сергей.

Он пристально смотрел на нее.

- Серж - это не имя, а кличка. Я - сержант, по аналогии с воинским званием большинства армий Земли. Но у нас это не звания, несколько большее. А имя мое ты ни за что не произнесешь, оно по земному звучит примерно как крик совы или рокот водопада. Зови меня Сержем. И еще. Мне тоже все это кажется странным, но... , - он уставился себе под ноги, печально усмехаясь. - Мое к тебе отношение. Как тебе сказать... Я чувствую и тебя, и себя, и я стал свободнее. Вполне возможно, что это и есть любовь. Во всяком случае, я прежде никогда так не зависел от женщины. И чтобы тебе не было обидно, - он поднял глаза, даже в темноте отливающие голубизной, - что ты первая сказала. Я люблю тебя, Алиса.

Они стояли на плохо освещенной улице в старом квартале. В ночном небе светло и лукаво улыбалась Луна - немой свидетель жизни, о которой люди больше молчат. Над Невой гулко вздыхали мосты, ветер доносил причудливые звуки, смешанные с гудками барж и теплоходов, готовых пройти по центру к долгожданным докам и пристаням “Речного вокзала". Воздух, теплый и душный, теснил грудь. Должна была начаться гроза, но тучи шли стороной, и только несколько капель упали Алисе на лицо. "Как слезы", - подумала она, ощущая, как капли прокладывают влажные дорожки на разгоряченных щеках. Она быстрым движением руки стерла их и сказала, улыбаясь:

- Я кажется опоздала домой. Пойдем куда-нибудь, - и не дожидаясь ответа пошла вдоль тротуара, аккуратно ставя ноги почти вплотную к бордюру.

- Куда же ты хочешь пойти?

Алиса оглянулась. Серж в лунных лучах на фоне темного провала арки казался таким ладным и таким чертовски привлекательным, что Алиса залюбовалась им и, помедлив, ответила вполне откровенно:

- С тобой пойду куда угодно.

- Не пожалеешь?

Алиса пожала плечами.

- Ты же сам просил меня не остерегаться. Я тебе верю.

- Тогда зайдем в гости?

Серж показал на дом с витиеватым вензелем над каменным подъездом, у которого они стояли. Алиса оглядела фронтон здания. Оно было очень старым, казалось даже странным, что в нем еще могли жить люди. Оно походило на венецианский дворец, замшелый и облупленный, пахнущий пылью, старым деревом и еще чем-то сладким, отчего щекотало ноздри и шею. Алиса не отдала себе отчета, как оказалась в холле. В полумраке, при свете тусклого светильника, они поднялись по лестнице с литыми чугунными перилами на второй этаж. Серж достал из кармана джинсов связку ключей, и через секунду дверь в квартиру с трудом, будто ей никто давно не пользовался, открылась. Серж взял Алису за руку и повел внутрь. Перед ними открылся вид на бесконечную анфиладу комнат, раскрытые двери которых были вложены одна в другую как матрешки. В комнатах не горел свет, и только Луна играла тенями на полу и бросала синие блики на хрусталь бесчисленных люстр. Они прошли пять или шесть залов, оказавшихся огромными и наполненными такой роскошью, какую Алиса видела разве что в кино или в Грановитой палате Кремля, посещенной в далеком детстве. У нее даже стала кружиться голова, как от выпитого вина. Стены, обитые шелком, расписные потолки с амурами, вьющимися вокруг неотразимых Венер, мужественных Юпитеров и бесстыжих Вакхов; паркет, похожий на зеркало, в котором у самых окон отражались они с Сержем в полный рост; мебель вся в завитках из перламутра и полированного дерева, витражи с замками и рыцарями на створках шкафов, сафьяновые обивки, золоченые шнуры у портьер, огромные гобелены со сценами битв, оружие в драгоценных ножнах, часы всех фасонов и размеров и, наконец, вазы - высоченные и малюсенькие, с живыми цветами и виноградными гроздьями, фарфоровые, стеклянные, серебряные, с золотыми ручками, "бисквитной" лепниной и телами из морских раковин. Алиса остановилась, прикрыв глаза ладонью.

- Серж, где мы?

- Это мой дом.

У него тоже слегка кружилась голова от времени и от близости девушки. В этом месте он мог потерять голову - это действительно был его дом, и все что в нем находилось подчинялось только ему одному. Но что хотел в эти последние дни, часы, минуты? Подарить или отнять, осчастливить или унизить, излечить или ранить? Этого он и сам не знал. Он мягко обхватил ладонями плечи Алисы и, развернув ее, оторопевшую, лицом к лицу, сказал твердо, глядя ей в глаза:

- Мы объяснились с тобой. И раз так случилось...

- Серж... - губы ее еле открылись, и она больше не смогла сказать ни слова.

- Я знаю, тебе нужно домой. Но ты мне можешь действительно поверить? Я хочу, чтобы ты была моей, я ходу жить с тобой, и жить одной жизнью. Я считаю, что это разные вещи. А мама не будет волноваться. Клянусь. Я так устрою, если ты захочешь. Останься. Когда я тебе надоем - уйдешь, и все кончится.

Алиса чувствовала, что последние силы для борьбы с собой безвозвратно уходят, но все же сумела вырваться, и подошла к окну. Душная летняя ночь царила за двойным стеклом высоких окон, в доме же было свежо, даже прохладно. Алиса столько раз представляла себе, как это все произойдет, но мечту от реальности отделяет слишком многое. И лишь иногда случается, что мечта меркнет перед блистанием настоящего, как правило, скудного на чудеса и подарки. Алиса понимала, что Серж кем бы он ни был, не сравним с мечтой. Даже сон не мог быть ярче и прекраснее его глаз и улыбки. Ей было наплевать, сколько ему лет, откуда он, и в конечном счете, обманывает он или говорит правду. Она так влюбилась, что была готова посулить полжизни за то только, чтобы остаться с ним и не дать ему исчезнуть на рассвете, когда все предстает в ином отражении. Она слышала и чувствовала его дыхание за спиной, но не знала, как поступить, что отвечать, и от бессилия и глупых терзаний она заплакала, наклонив голову и упершись лбом в стекло окна. Серж подошел к ней сзади и стал целовать ее волосы, шею, и Алиса замерла, застыла, постепенно теряя неуверенность. Она прислушивалась к нему, его движениям, впитывая каждое прикосновение. Медленно повернувшись, она почувствовала влажное тепло на лбу, щеках и губах. Оно отдавалось прямо в сердце, заставляя его гореть и замирать.

- Я не могу, - вдруг прошептала она, когда между их губами можно было пронести разве что лезвие ножа.

- Я тебя не держу. Возьми ключ.

Он бросил связку на столик из красного дерева, изображавший античную колонну. Алиса взяла его и, не глядя на Сержа, пошатываясь, побрела к выходу. Ей так не хотелось идти, и так сильно кружилась голова, что ноги не слушались ее, заплетаясь и ведя невесть куда. Путь расплывался, преображаясь, открывая все новые комнаты и залы, все так же богато убранные и запутанные до невероятности, так что Алиса вскоре поняла, что заблудилась. Наконец она набрела на помещение, которое оказалось тупиковым - вместо проходной двери на стене была чудесная картина, которую Алиса оглядела уже туманящимся взором, и стоял диванчик, обитый полосатым тиком. У подлокотника его лежали пухлые подушки из грубой холстины с вышитыми крестом сценками, изображавшими мельницу, деревенских ребятишек с собакой, ослика, везущего то ли фиалки, то ли пряжу и прочие глупости. Не чувствуя более сил двигаться, Алиса села на диванчик, сбросив туфли, подтянула ноги, и как только щека ее дотронулась до шершавой материи, провалилась в глубокий сон, ровный и бесплодный, не несущий обычной череды изображений и звуков.

Когда она проснулась, уже светало. На сине-зеленом рассветном небе горела единственная яркая звезда. Опершись рукой о подлокотник, Алиса приподнялась и прислушалась. В комнате кто-то был, она чувствовала, но не видела его.

- Серж?

- Ты не ушла...

Он бесшумно отделился от стены и стал видим.

- Я заблудилась. Ты все время был здесь?

Он не ответил, но, подойдя вплотную к ней, нагнулся, и лица их стали так близки, что каждый чувствовал дыхание другого. Алиса сама обвила его шею руками и притянула к себе. Они больше не говорили ни о чем. С картин, залитых утренним молочным светом, взирая на мир полными слез глазами, исчезала в кроне дерева юная Дафна, крылатый Пегас бил копытом землю и мудрый Зевс с бычьим взглядом увозил по пенным волнам красавицу Европу. Погибал корабль, разбиваемый в щепки о скалы, рушились города, сгорая в пепле и времени, и только вечная звезда, предвестница утренней зари, светилась яркой точкой в высоком небе. Но они не видели ни ее, ни света, ни трагедий древнего мира и не чувствовали времени, которое остановилось.

 

* * *

Вечером того же дня Алиса предложила пойти за продуктами, поскольку согласно общеизвестной пословице, как-то нужно поддерживать свои силы. Серж взял ее за руку и отвел в помещение, до которого пришлось идти чуть ли не через весь дом. На первый взгляд в комнате была кладовая или что-то вроде запасника, но через секунду шкафы и тумбы распахнули свои дверцы и чудесным образом превратились во вполне современную кухню с плитой, барной стойкой, столами, умывальником и множеством разнообразнейшей утвари, начиная с сервиза на полсотни персон и кончая набором серебряных солонок и перечниц в виде кривляющихся бесов с сосудами в беспалых руках.

- Это самое современное место в квартире. Как видишь, здесь даже телефон есть. Но он, к сожалению, отключен.

- Не в квартире, а в доме, я полагаю, - поправила Сержа Алиса, усаживаясь на высокий пуфик у бара, чтобы получше рассмотреть хрустальные рюмки.

- Не лишай меня соседей. Вверху и внизу живут другие, совсем другие, нежели я, люди.

- А кто они?

Алиса покрутилась туда-сюда и, соскочив с пуфика, принялась осматривать плиту.

- Не знаю, - Серж пожал плечами. - Как-то не интересовался этим вопросом.

- Ну, как же ты не знаешь своих соседей? - удивилась Алиса, пытаясь между делом найти спички.

Не успел Серж парировать, как дверца духовки сама собой отворилась и внутри ее обнаружилась запеченная курица с покрытым хрустящей корочкой картофелем и овощами. Не успев опомниться от такого чуда, Алиса стала восхищенным свидетелем превращения кухонного стола в почти что банкетный, сервированный и украшенный как в ресторане, с огромной вазой фруктов посередине, ледяными фигурками и шампанским в блестящих ведерках.

- Боже мой! - Алиса всплеснула руками и сложила ладошки вместе. - Да тут и делать ничего не нужно.

- Сюрприз, - буднично доложил Серж и, сняв ноги с корзины, наполненной овощами, встал и объявил, делая широкий взмах рукой:

- В честь нашего нового знакомства. Милости прошу теперь отвезти стол в гостиную. Вот нажми на кнопочку, а я скоро буду.

И с этими словами он отдал Алисе пульт, похожий на тот, каким включают телевизор.

Пожав плечами, девушка выполнила инструкцию, и, о ужас, стол, точно как его предки при незабвенных Федоре и Емеле, сам собой плавно двинулся в дверной проем. Алиса поежилась и осторожно пошла следом. Пока двигались по коридору, она успела наклониться и посмотреть, что же заставляло стол передвигаться. Дубовые ножки не касались пола, чудо техники "летело" в нескольких миллиметрах над ним. В гостиной помимо воли Алисы к столу присоединились стулья и комплект рыцарских доспехов времен англосаксонских крестовых походов. Поездив и встав на места, предметы наконец успокоились. В довершение всего доспехи скрипучим голосом объявили на всю залу: “Кушать подано", и Алиса в очередной раз вздрогнув и ойкнув, присела на стул. Гостиная была большая, в ней находился огромный камин, красивые напольные часы с тяжелым маятником и несколько статуй из зеленоватого металла. Все в этом доме было не столь богатое, сколь старинное и потому загадочное. Кое-где с потолка обсыпалась штукатурка, а на мебели, расставленной вдоль стен, лежал толстый слой древней пыли. Алиса уже была готова встать и на правах хозяйки найти тряпку, чтобы хотя бы протереть поверхности столешниц - то, до чего она могла без труда дотянуться. Но тут вошел Серж, поморщился, оглядев интерьер и, подмигнув Алисе, безмолвно вышел. Через секунду свершились такие дивные превращения, что Алиса, если бы не предшествующие события, решила бы, что она точно спит. Погасла люстра, и зажегся камин - не электрический, а самый что ни на есть настоящий. Заплясал живой огонь, обвивая собой жертвы-поленья, засветились желтые угли, похожие на кошачьи глаза и непривычно синий язык пламени лизнул один из угольков, который немедленно подмигнул Алисе. Девушка зажмурилась, пытаясь вновь прийти в себя, а когда открыла глаза, увидела еще один удивительный свет. Его создавали свечи, новенькие и уже сильно оплывшие, вставленные в подсвечники и канделябры, которыми оказался уставлен весь зал. Пыли и паутины более не было ни в одном самом труднодоступном углу, вещи сверкали и искрились, отражая свет свечей и лунный. Зачарованная Алиса смотрела вокруг удивленными глазами, но в какой-то момент ей показалось, что все это с ней уже однажды было.

- Опять чего-то не хватает, - весело сказал Серж, прервав Алисино созерцание.

На Серже была надета черная шерстяная тройка с атласным воротником на пиджаке, белоснежная рубашка и галстук-бабочка, на ней же - джинсы и свитер. Это было чудовищное упущение. Серж щелкнул пальцами, рядом с Алисой вспыхнуло голубое свечение, и она почувствовала, как грудь и талию стянула упругая ткань, а шею обожгло холодом металла. В следующую секунду, осмотрев себя, Алиса обнаружила, что теперь одета в шелковое платье цвета спелой вишни и туфли на высоком каблуке. Но самым чудесным было украшение - колье из сверкающих как роса под лучами солнца, отлично ограненных камней. Бриллианты быстро впитали тепло ее тела и только необычно приятная тяжесть на шее напоминала о их существовании. Пока Алиса свыкалась с новым нарядом, Серж успел признаться, что печь не сама печет пирожки как в сказке, а стол - не скатерть самобранка. Разливая вино, он обмолвился, что в доме был Ролли, и собственно он все приготовил.

- А это все?

Алиса обвела взглядом залитую неземным сиянием гостиную и дотронулась рукой до груди.

- Камин и платье - от меня. Кстати, зеркало прямо за тобой.

Алиса повернулась и увидела и свое и его отражение. Из-за стекла смотрела на мир взрослая красивая женщина в блистательном наряде с высокой прической, какую Алиса в жизни не носила. Ее карие глаза смотрели уверенно, а губы нежно улыбались. Но это была она, Алиса, а за ее спиной сидел молодой мужчина, который не казался уже столь необыкновенным. Серж вскочил с места, обогнул стол и, обняв девушку за плечи, встал рядом и наклонился к ней. Он поцеловал ее, а когда стал распрямляться, зазвонил колокольчик.

- Готово, - сказал Серж и быстренько вернулся на свое место.

- Что готово?

- Потом узнаешь.