Странные они эти люди… Бегают, не находят себе места, как будто им больше заняться нечем. Хотя, что там, я ведь тоже когда-то был человеком. Кто знает, возможно, я тоже бегал в поисках более спокойного места под солнцем. А сейчас, сейчас границы прошлого, настоящего и будущего стёрты, а я сижу здесь под палящим солнцем и курю. Как я определил, что набережная плавится от его пепельных лучей? Ну да всё просто… Люди уходят в тень, пьют воду… А я?.. Плевал я на него, давно забыл, что значит чувствовать. И только мне и этому чертовому мальчишке нипочём… Он сидит рядом, поджав под себя ноги, и смотрит куда-то в даль, улыбаясь. Порой мне кажется, что он торчит здесь вечность, как и я… Но нет, пока крутится эта ускоренная плёночка, на которой сменяются кадры день и ночь, он частенько отсутствует. Знаете, на самом деле, люди инстинктивно обходят меня стороной, но этот приближается день ото дня всё ближе. Порой мне даже кажется, что он смотрит на меня своими голубыми глазами, такими же ясными, как вода, у берега моря. Это действительно неприятно. Ведь люди не могут меня видеть. А тут этот всё пытается заглянуть в глаза… Столько лет уже прошло, а он всё пытается… Кто, в конце концов, из нас демон? Прибой тихо что-то шепчет, а хотя он ли это?.. Или…

- Ты ангел? – я повернулся в сторону его спокойного голоса, и оторопел… он смотрел мне в глаза, слегка взволнованный, но в целом не безумный. Немного ослепляли его светло-солнечные волосы и белая кожа, натянутая на такой крохотный, чуть ли не просвечивающийся каркас его тела. Как фарфоровая статуэтка, подумал я, и отвернулся в сторону, буркнув себе под нос: «Нет, это ты ангел…»

- Отчего же тогда у тебя крылья? – упорно верил он в свою иллюзию

- Слушай, нет у меня крыльев, и я не ангел, я тебе привиделся, ты пересидел на солнце!

- Значит, мы друг-другу кажемся? Как тебя зовут, пострадавший, как и я от галлюцинаций ангел? Меня зовут Ёка! – дурацкий мальчишка не отставал…

- Что за дебильное имя? Такое же убогое, как и ты – рассмеялся я

- Так ты считаешь, оно мне подходит? – улыбаясь, спросил он

- Ты, правда, меня видишь? Ёка, не знаю, как тебе это удаётся, но тебе бесконечно повезло, я правда ангел, исполняю желания! Ты мечтаешь о чём-нибудь? – всё, считай ты уже в моих когтях, мне нужна последняя душа, пусть даже такая молодая… И тогда, тогда я освобожусь от оков демона…

- Твоё имя…

- Секрет. Я тебе его скажу, только если мы подпишем одну бумажку, чистая формальность… - Ёка вновь улыбнулся, казалось его, переполняет внутреннее счастье

- Мог бы ангел остаться со мной на всю жизнь?.. – потупив глаза, спросил он, а я чуть не расхохотался: «Ты не поверишь, именно это я и хотел тебе предложить. Правда мелочь, тебе придётся за это отдать мне душу» - вскользь, как продавец из какой-нибудь лавки пропел я.

- Я согласен – твёрдо, даже не подумав, ответил он

- Надеюсь, ты понимаешь, что душа, это тебе не хухры-мухры?..

- Это не имеет значения, если ты будешь со мной – наверное, он и впрямь был безумен

- Так ты точно этого желаешь?

- Да! – я вытащил из кармана тот заветный сотый листочек, перо, взял его худую руку в свою, ткнул кончиком пера в палец, словно заправский врач, и протянул ему листок: «Расписывайся!». Он бережно вывел своё имя, прикоснулся губами к маленькой ранке, а я был счастлив. Конечно, счастлив, на столько, на сколько это возможно с учетом того, что я не испытывал этого чувства… Но предвкушал… С того момента, как он вывел последнюю букву, я знал о нем всё. Прошлое, такое банально-печальное, настоящее, которое мало чем лучше, ну и конечно будущее… Конечно, в отличии от меня, Ёка не знал, что его ждёт… Возможно, мне бы стало жаль его, но увы… Твоя мать умерла, когда ты был совсем малышом, отец пил и избивал тебя, в итоге ты сбежал из дома и живёшь на улице, подрабатывая и испытывая постоянное чувство голода, страха и холода… А хотя о чём это я… Мы ведь в тёплых краях… А сейчас ты стоишь передо мной, и улыбаешься, как дурак, оттого, что продал душу дьяволу… Сказать, что он меня раздражал, значит было ничего не сказать… Да, это будет самая короткая, самая скучная жизнь с чужой душой…

- Так как тебя зовут? – вновь спросил он

- Ты можешь называть меня, как хочешь. Но вообще, меня зовут Рэн.

- Тогда пойдём гулять, Рэн, а то здесь действительно жарко.

Я шел рядом с ним по пляжу, а Ёка, в силу, наверное, ещё того, что он был ребёнком бегал по песку, и иногда забегая в воду, пытался меня ей окатить. Вероятно, сама мысль того, что он не одинок, заставляла его смеяться и улыбаться мне и солнцу, морю и ветру… Я мысленно листал страницы его жизни, словно читал небольшую книжку-раскраску. Ты не хнычешь и не жалуешься на судьбу. Хотя ты слабый. Почему?.. Ты ведь ребёнок… Это же естественно, что дети ищут защиты. А ты? Тебе вроде и одному совсем не плохо!.. Скучно… Всё же, хорошо, что есть сигареты… Иначе можно было бы зависнуть в этой глубокой пустоте…

- Рэн, пойдём купаться!!! Море такое тёплое!!!

- Это не интересно. Это так же неинтересно, как идти по этому пляжу. Ты переполнен всякого рода ощущениями, для меня же они отсутствуют. Это всё равно, что быть в невесомости… Даже дышать приходится этой пустотой…

- Ты, наверное, никогда по настоящему не дышал, раз говоришь так!.. – приостановившись в своих пробежках, резюмировал он, и, схватив меня за руку, потащил к лёгким волнам. Невесомость, в которой я был всё это время, словно вытолкнула меня из той точки, в которой я находился, и мне ничего не оставалось, как побежать вслед за ним.

Не знаю, как, но видимо это было во мне заложено, с того самого момента, как я стал демоном, я мог выбрать три единственных чувства, которые были мне крайне важны. Одним из них была возможность чувствовать человеческие тела. Тогда и моё тело становилось, словно живым… Но Ёка, естественно, этого не знал. Он прыгал мне на шею, а море приподнимало нас нежно, словно заботливая мать. Вы люди даже не догадываетесь, как же прекрасно быть вами… Вы закопались в своих проблемах, и думаете, что мир крутится только вокруг вас… Вы разучились чувствовать… А между тем, жизнь проходит. Я так же, наверное, хотел одного, отсутствия чувств. Я думал, что если не буду любить, то никогда не буду страдать, если не буду ощущать жар огня, то не обожгусь. Но вы всё никак не поймёте, что даже слёзы делают вас по-своему счастливыми. В моём мире нет страданий. Но и жизни в нём тоже нет. Поэтому я вытравил в себе всё ваше нежелание жизни. Я хочу жить! И эти три чувства были даны только чтобы не сойти с ума в этой всепоглощающей пустоте, а научиться ценить, то, от чего я отказался сотни, а может и тысячи лет назад…

- Рэн, о чём ты думаешь?

- Я что теперь до конца твоей никчёмной жизни буду отвечать на такие глупые вопросы?

- Да, да, да!!! – смеясь и плескаясь, скандировал он. В этот вечер Ёка так и донимал меня своими глупостями, про «что и откуда» до самой ночи, пока не заснул, схватив меня за руку, боясь, что я исчезну, вместе с его сном.

А утром я рассказал ему о трех основных правилах, которые он должен был соблюдать: «Во-первых, если ты захочешь чего-то говори, желаю. Во-вторых, я просто не вынесу быть рядом с таким недотёпой, как ты постоянно, так что если я тебе понадоблюсь, то знай, я прячусь в твоей тени и появлюсь, если ты скажешь: выйди из тени. Ну а в-третьих, никто кроме тебя не должен знать моё имя. Проболтаешься, исчезну навсегда без суда и следствия»

Естественно, Ёка согласился на эти условия. Другого я и не мог ожидать. Да и что было уже изменить?.. Я жил в его тени, этого безумного мальчика… А он вёл свою скучную жизнь, даже нашел себе работу… Эта полупрозрачная кукла таскала ящики с рыбой, и опять на его лице рисовалась акварельная улыбка счастья… Но она вовсе не была похожа на ту улыбку, которой Ёка улыбался мне. А я так давно забыл, что же означают эти гримаски на лицах людей, но в отличие от него не мог так запросто о чём-либо спросить…

- Рэн – спросил он однажды – Рэн, скажи, ты мог бы когда-нибудь полюбить Ёку?

- Нет – равнодушно ответил я

- Неужели Ёка так неприятен тебе?

- Отчего же, у тебя нежная кожа, если закрыть глаза можно даже получать от этого удовольствие…

- От чего, Рэн? – недоумённо спросил он

- Я тебе покажу – ухмыльнувшись, процедил я, толкнув его на пол. Ёка лишь беспомощно лежал, как собака, принимая волю хозяина. А я целовал его тело, тёплое и беззащитное. Видел залитое краской стыда лицо и каждой клеточкой тела ощущал биение его сердца. Птицы… У птиц такое слабое сердце… Если схватить такую, её жалкое сердечко может не выдержать, зашкалить и в итоге остановиться. Но птицы хотя бы борются за жизнь, до последнего момента пытаясь вырваться из липких лап смерти…

- Что, и даже никакого сопротивления?.. – Ёка лишь поморщился, словно от боли, пытаясь спрятать глаза. О… Глаза действительно зеркало души… Вы люди так часто отводите их, только чтобы никто не сделал вам больно… И напротив, любя и доверяя тоните друг в друге, даже не подозревая, что и любящие глаза порой предают. Это забавно. Забавно было и то, что я тоже хотел тонуть в его глазах. Может быть только сейчас, поддавшись этой людской слабости – Смотри на меня, Ёка. Если ты захочешь, я стану сейчас кем угодно… Матерью, отцом, девушкой, или парнем… Ты мечтаешь о крыльях? Я стану ангелом. Чего ты хочешь? Желай…

- Рэн. Только Рэн… Просто будь собой… - едва слышно прошептал он

- Я разучился любить. Со мной всё будет по-другому. Не как ты того заслуживаешь.

- Моё желание… Я желаю… Рэн… Рэн… Рэн… - и по его щекам текли горячие слёзы… Что это было? Почему я? Почему Ёка нуждался именно во мне? Я не понимал… Если уж продавать душу, то это должно быть что-то действительно значимое… Ну не знаю, что там для вас значимо? Деньги, власть, здоровье? Быть может всеобщее восхищение… А ты? Тебе важно, быть оттраханным примитивным существом, которое в грош не ценит твоих чувств? Тряпка…

Утром по обыкновению заводной Ёка, валялся на подстилке, и лишь иногда морщился от боли.

- Я предупреждал – равнодушно, закурив, лёг с ним рядом – Будешь о таких прелестях мечтать долго жить не будешь. Это забирает жизнь.

- Когда я умру, ты станешь свободным, да Рэн? – на удивление, в моей же манере заговорил Ёка

- Откуда ты знаешь?

- Тогда, на набережной, ты ведь поэтому не отказал мне. Я рад, Рэн, что сделаю тебя счастливым…

- Ты редкий идиот! – усмехнулся я

- Я желаю, Рэн… Я желаю… чтобы ты был счастлив. Если для этого нужна моя жизнь, то забери её всю, без остатка… Забери её поскорей, потому что если ты станешь счастливым, то Ёка тоже будет счастлив, зная это…

И я не мог ему отказать. Я мог только то единственно простое. Исполнять желания… Моя фарфоровая статуэтка ангела умирала, тускнела. Она стала одной из тех фигурок, которые мастер отбраковал и бросил в коробку, закрыв в чёрном чулане. Ко всему прочему в чулан заглядывали люди и, перебирая ненужный хлам, подрисовывали когда-то прекрасному ангелу всякую гадость и вновь забрасывали в дальний угол. Разве кукла мстит ребёнку за оторванную руку? Она улыбается, с благоговением ожидая момента, когда малыш вновь поиграет с ней…

Я слабо что-то помню. Но в тот день его лихорадило. Его работодатель, в общем-то, неплохой человек, пришел сказать, что больше не нуждается в помощи Ёки. Но Ёка лишь слабо ответил с постели: «Да, Рэн…». Он, конечно, не знал, но я уже летел на этот тёплый, с нежно-медовым запахом свет, который бы исполнил то, к чему я шел все эти тысячелетия. И лишь на секунду, лишь на мгновение я обернулся… а ты рыдал и непонятно зачем взывал ко мне, что есть сил: «Рэн, Рэн… Выйди из тени… Выйди из тени, Рэн… Не покидай меня… Всё, что нужно Ёке это Рэн, только Рэн!!!». Моя цель была так близко. Но хватило секунды. Хватило лишь одного мгновения, чтобы почувствовать и это тепло, и запах цветочного мёда, и то, что ты тоже нужен мне, Ёка… И я остался. Ты даже не представлял, как близко был день твоей смерти. И даже тогда, на статуэтке играла хоть тусклая, но улыбка.

Я держал его за руку и смотрел, как Ёка умирает.

- Скоро всё закончится

- Я умру сегодня? – с надеждой спросил он

- Да

- Каково это продать душу дьяволу, Рэн? Куда она денется?

- Ты станешь подобен дьяволу. Не стоит считать его злым, методы просто другие. Бог пытается очистить человека любовью, Дьявол же, запирает человека в его собственную клетку. Разность философий, не более…

- Значит, я обязательно вернусь к тебе, Рэн… Вернусь непорочным, обязательно увижу тебя, хоть ещё раз… Только…только ты, во что бы то ни стало, будь счастлив Рэн…

И Ёка заснул, подарив мне свою последнюю улыбку, улыбку ребёнка, который любил весь мир, любил самоотверженно, и ничего не требовал взамен. По моей щеке покатилась слеза, и тогда я понял, почему когда-то продал душу дьяволу…