(Женский рассказ из жизни)

 

Ирка подбила меня получить права.

- Мы же – бизнес-леди. - говорила она, делая круглые глаза, а они у неё и так неквадратные.- Почему мы должны зависеть от наших и не наших мужчин, водителей и т.д., когда у нас столько необходимых только нам женских дел?! Мы – сильные, умные женщины и должны сами уметь водить машину.

Короче, убедила. Дома муж и старший сын начали смеяться надо мной, приводя стандартные мужские доводы против женского эмансипэ:

- Женщина за рулём непредсказуема, как обезьяна,- сказал сын.

- А если машина заглохнет на дороге, что ты будешь делать? – спросил, ухмыляясь, муж.

Разозлили, вобщем. Мужу я припомнила, как когда-то мы ездили с ним в какую-то контору, стоявшую в голом поле, посредине которого возвышался единственный столб.

- А ты помнишь, когда мы ездили ещё на «Запорожце» твоего отца «с ушками» в Б-ске в ту контору, что стояла в поле с торчащим столбом? И как ты начал сдавать назад, чтобы развернуться, и врезался бампером в этот самый столб? Я тогда очень удивилась, как ты умудрился в него попасть, но не смеялась, чтобы тебя не обидеть. Можно, я сейчас рассмеюсь?!

И засмеялась.

- Витя, - сказала я сыну - конечно, я могу заглохнуть на дороге, но, если я позвоню тебе по сотовому, неужели ты не приедешь мне помочь?

Он промычал что-то нечленораздельное в ответ.

- Ну, что ж, придётся возить с собой приличный прикид и туфли (а косметика – всегда со мной), чтобы можно было грациозно выйти из заглохнувшей машины и сделать вид, что ты копаешься в карбюраторе. Думаю, на дороге найдутся отзывчивые водители…- сказала я с вызовом.

- А, вот для чего тебе нужны права! – завопил муж.- Ты таким способом хочешь привлечь к себе внимание мужиков!

- О, теперь я понимаю, для чего мужчинам нужны автомобили! – парировала я.

- Тебе будет необходима практика вождения, а наша девятка на издохе. Ты её добьёшь с твоим азартом и любовью к скорости, – привёл последний довод сын.

Это правда: Николай Васильевич писал именно про меня, когда говорил: «И какой же русский…». Но зато я ж не собираюсь будить "тихую украинскую ночь" модным клаксоном!

- Не волнуйтесь, - ответила я, - у меня есть, кому учить меня вождению на приличной машине.

Муж картинно выглянул в окно, как бы проверяя, не стоит ли во дворе очередь мужиков с иномарками, рвущихся мне помочь.

Очередь не стояла.

Однако, когда-то давно мне пришлось помочь одному товарищу, который вообще не хотел жить. Представляете: не со мной, а вообще?! Короче: вытащила я его почти из петли, привела на курсы по банкротству и сделала арбитражным управляющим. Мы с Иркой – тоже эти самые арбитражные управляющие и есть, т.е банкротчики – санитары падшей экономики. Банкротство это... Ну, в общем, помните брежневское «Экономика должна быть экономной!»? Потом осталось «Экономика должна быть», потом «Экономика должна», ну и наконец: «Эх, экономика!» Это произошло потому, что точно, как с падшей девкой с этой экономикой обращались наши хозяева и власти: жировали «всю-то ноченьку», а «утром» заявили: знать тебя не знаем и наплевать, что ты родишь: банкротство, кризис или ещё какую-нибудь бяку!

Ирка вспомнила про Сергея, да и он время от времени звонил мне.

Отец у него стал новым русским, и у них было три машины: старая шестёрка, баклажанная «Волга» и бордовый «Ниссан».

- Я буду учить вас на «Волге», если не возражаете,- сказал нам с Иркой Сергей.

Мы не возражали.

Днём мы слушали лекции об устройстве тех самых карбюраторов, которые нам никогда не придётся разбирать, учили правила, а вечером ездили на трассу и в лес учиться водить сергееву «Волгу».

На трассе – классно! Врубишь 120 и скорость не чувствуешь –только ветерок! Однако, встречные машины попадаются, и норовят обогнать всякие нетерпеливцы, которые под 150 идут!

В лесу между деревьями по лесным дорогам тоже глаз да глаз нужен. А тут ещё положено всякие навыки-"пируэты" отрабатывать: ну там, подъем с ручником, заехать в гараж задним ходом, остановиться на скорости у черты, развороты всякие и т.д.

Сергей сказал мне почти сразу, что я водить машину смогу, а Ирка – нет.

- Почему?- естественно спросила я.

- Она боится машину.

А что её бояться? Бояться надо чужих встречных и уворачиваться изо всех сил от них, чтобы не долбанули!

Вечерние учения на природе способствовали более дальним путешествиям. Иногда без Ирки. Это могло привести к нежелательным (для меня!) последствиям, т.к. Сергей был в то время в разводе…

Сильные красивые мужские руки на руле – это тоже что-нибудь значит для впечатлительной женщины, иногда завидующей рулю… Тем более, что первую мою любовь в 10-м классе тоже звали Сергеем... Но глядя на чужие руки, нужно держать себя в собственных. Однако, мой учитель не подозревал, что они окажутся не слабее его.

Но поездки стали удлиняться по расстоянию и длительности. Дома гудели на меня, но я учусь и всё!

Однажды по трассе, не замечая скорости, я вообще заехала в соседний город – область у нас маленькая: не углядела, как всю перемахнула. На подъезде к городу дорога была ещё ничего, а в городе – яма на колдобине – городок-то старенький, а денег на ремонт дорог где возьмешь, подумала я. Но самое удивительное: ближе к центру среди ям на дорогах были устроены (если можно так выразиться) «лежачие полицейские», как в больших приличных городах! Нет, правда, на дорогах, где невозможно развить скорость, чтобы обогнать лошадь, лежали эти заморские стражи порядочной скорости! Наверное, это была одна из местных достопримечательностей - N-ские горки: с полицейского – в яму, из ямы – на полицейского – без расслаблений. Это ж сколько денег в них вбухали вместо того, чтобы нормальные дороги сделать?! Сейчас, кажется, что-то скажу про дураков и не по-европейски! Видя мою обиду за родных «дорогостроителей», Сергей сел за руль, развернулся и выехал на трассу.

Я немножко остыла от патриотизма, и тут мой учитель меня спрашивает:

- А знаешь, почему у нас плохие дороги?

- Ну?

- Из-за менталитета.

- Это ты про гаишников?

- Нет. Я думаю, что хозяева жизни на Руси специально не строили дороги, чтобы к ним ревизоры пореже наведывались –они же в приличных каретах, лимузинах и т.д. и т.п. ездили, а по бездорожью не проедешь. И значит, ревизии не будет, т.е. досмотра, и взяток не надо давать.

- А, так наш народ таким способом со взятками боролся, значит? А зимой?

- А зимой – холодно и метель может занести! Вот.

Ну, в общем-то, теория имеет право на существование. Чем ещё можно объяснить такое положение с нашими "сосудами грузообращения"? Только борьбой со взятками!

Да, Сергей хоть и доходчиво объяснил, почему у нас такая незадача с дорогами, но к решению своей задачи продвинулся слабо. А окончательно поняв, что ему ничего не светит, всё-таки не выдержал и спросил:

- А если бы я тебя на «Ниссане» учил?

- О, тогда бы, конечно!- сказала я, не моргнув.

Ирка потом меня долго урезонивала, что нельзя так с мужчинами.

-Я знаю, как с ним можно. Ему нельзя расслабляться, а то опять закиснет. Пока всё нормально. -успокоила я её.

Конечно, жаль, что «Ниссан» по нашим дорогам не проедет, особенно в лесу: подвеска низкая. Но что сделаешь?

Однако Сергей не успокоился. Видя «безрезультатность» своего обучения, он как-то сказал Ирке, что на один бензин в поездках со мной (?) угробил почти 1000 у.е. Короче, такое «уё» получилось, что я даже написала стихотворение про его «дорогую любовь»!

 

Я ее полюбил самой первой огромной любовью,

Я излил на нее все слова, что для милой сберег!..

Я считаю теперь (калькулятор кладу в изголовье),

Сколько денег истратил и сколько бензина пожег!

 

Колесили мы с ней - нас встречали и сосны, и липы...

Я рукою рулил, а в другой - её руку держал,

А в уме я считал километры, их множил на литры,

Ну а литры потом я уже на рубли умножал.

 

Помню, ей обещал иномарку крутого пошиба

Бриллианты и отдых в любом месте мира купить!..

Ничего не исполнил, но мне не сказали «спасибо»...

Ах, родной калькулятор, пора уже счет предъявить!

 

И когда я другой говорил параллельно, правдиво

Те ж слова, что для милой я в сердце наивном берег,

Я считал и на ней, углубленно и так кропотливо,

Сколько денег истратил и сколько бензина пожег.

(Знаю я, что со мною любая должна быть счастливой,

Только я всё считал и считал, и закончить не мог...)

 

О любви вспоминаю нелестно, хотя и не часто,

Я за нею теперь ни рулём, ни рукой, ни ногой!..

Понимаю почти: не бывает дешёвого счастья,

Но зачем же, любовь, ты такою была дорогой???

 

Ирка долго смеялась и сказала, что это – лучшее у меня на сегодняшний день.

-Обижаешь! - ответила я ей.- Я собираюсь сонеты Шекспира переводить на досуге, которого у меня нет. А тут слишком много «я»…

- Ну, Шекспир Шекспиром, а жизнь..

Жизнь продолжалась.

Права я получила, а Ирка – нет. Я сдавала вождение первой, и Сергей страшно нервничал на площадке, как первый учитель. Но всё прошло без сучка, без задоринки, и тон группе был задан соответствующий. У Ирки машина заглохла «на горке» - ручник не поддался. Не сдали ещё три мужика. Должны будут сдавать через неделю снова.

Права гаишники вручили всей группе в ДОСААФе. Конечно, мы их там обмыли и с устатку пошли с Иркой в туалет. Да и косметику нужно было подправить после всех этих обмываний.

Выходим из причинного места, а напротив двери стоит мужчина номенклатурного типа, т.е. в приличном костюме, с галстуком и соответствующей причёской «а-ля Брежнев» (волосы вверх с небольшим правым бобриком спереди), и так смотрит на меня, что аж неудобно (особенно, после туалета, блин!). Просто вперился и всё! Я на всякий случай вежливо сказала «здравствуйте»: вдруг в горисполкоме вместе работали, а я его не запомнила. Оправившись от неудобства, мы с Иркой пошли на улицу подышать.

Мужчина догоняет меня и говорит:

-Извините, можно с вами познакомиться?

Гляжу я на его 50 лет и думаю: А зачем? Ведь не справится он со мной. Но говорю:

- У меня есть муж и два сына.

- Меня зовут Николай Степанович. У меня три сына, но это – не помеха.

- А у меня муж – красивый, как Ален Делон и сильный, как Шварценеггер.- включаюсь я моментально.

Ирка ухмыляется, но видно, как её это забавляет.

- Это не проблема для меня, - отвечает Николай Степанович. - Зато я очень ласковый и щедрый… - и даже сморгнул как-то не так…

- У меня есть молодой любовник. - выпаливаю очередной довод. Вижу краем глаза, как Ирка смотрит на меня удивлённо (Как? Кто? Почему даже я не знаю?! – говорит её взгляд)

- Я стану для вас ближе, чем он, и вы его бросите. Кроме того, вон стоит моя машина. - отвечает наглый номенклатурный товарищ.

Машина и вправду приличная – джип (номера не разглядела).

- А у меня - «Мерседес» и собираемся ещё «Линкольн», как у Пугачёвой, покупать!- вру я напропалую.

Делает вид, что не расслышал и не собирается сдаваться!

Ну, ужас какой-то! Грубить не позволяет воспитание и тем более, номенклатуре.

Смотрю на него: какой он холёный, правильный весь и уже не знаю, что сказать.

Вдруг выпаливаю:

- Я курю!..

Как обухом по голове (себе – тоже). Он смотрит на мои накрашенные губы сердечком…

- Да, вот это серьёзно,- говорит Николай Степанович. Не выношу окурки с ободком губной помады в пепельнице!

И отошёл, разочарованный и печальный…

Ирка мне, конечно разгон устроила:

- Ты что, совсем???

- А пошли они все… в карбюратор, блин!

Правда, скоро меня пригласили работать в администрацию области начальником отдела одного департамента. Забойный и честный мой характер – это я вам скажу, не сахар, а в бюрократических структурах, вообще – не мёд. Короче, начали понижать, чуть ли не до сокращения дошло. Но никуда я не пошла жаловаться на своего начальника. Хотя говорят, что подчиняется он напрямую заместителю губернатора Николаю Степановичу Травину.

С Иркой мы разбежались: я отдала ей свои предприятия банкротить, а она там копаться начала, огрехи искать и т.д. Ну не делают так лучшие подруги! Потом она ещё и Сергею стала помогать, чтобы посмотреть на мою реакцию. А, пусть их!.. Сергей вскоре женился, а «Ниссан» продал.

Машину я уже лет семь не вожу. На досуге после работы перевожу сонеты Шекспира. Курю.

А всё-таки жаль!..