Лавандовые Ночи.

 

Пьяная ночь трепыхается страстно,

Мне тело лаская шёлком атлассным.

 

Синее небо с луной одинокой

Скучают; завидуют нам эти Дети Востока!

 

Меня влечёт к тебе любви прелестный бред

И твой точёный черно-белый силуэт,

 

Словно созданный маэстро изваяний, -

О, как приятно быть в плену наших желаний.

 

Не нужно ни жары, ни дня, ни зноя

Покуда ночью здесь с тобой я.

 

Мы разожгли из чувств пожар

И томимся в лабиринте его искуссных чар.

 

Ветер залетает с окна летней веранды -

Он нас ублажает нежностью лаванды.

 

Лавандовые свечи озаряют полумрак,

Поцелуй твой словно вечен...ты целуешь нежно так.

 

Любовь - великое искусство;

Ах, сколько в слове этом чувства!

 

И всюду томный аромат..

Вдруг вижу: звёзды золотом горят! -

 

Нас подожгли, а так же звёзд гирлянды

Свечи с запахом лаванды.

 

Но прошло безумное и счастливое время первой любви. Я давно рассталась с тем парнем, которого когда-то искренне считала своим идеалом.

Однако лавандовые ночи не давали мне покоя, как чудесный и неповторимый лик прошлого, которому уже не суждено попасть на страницы будущего...

С тех пор я множество раз увлекалась, влюблялась, крутила романы с совершенно разными парнями, но никого не называла любимым, потому что все мои возлюбленные беспомощно вращались в петле быта и собственных предрассудков, потеряв всякую надежду выбраться. Они не владели чутким искусством жизни или же и вовсе не замечали его. Мне быстро надоедали пресные разговоры и однообразные вечера, поэтому я в скором времени с облегчением променивала их на свободу. Свобода - вот от какого слова бурлила моя кровь, и я ни за что не отказалась бы от неё во имя рутины, которую окружающие меня люди отчего-то называют отношениями.

Правильные девочки и мальчики-консерваторы частенько осуждали мою ветреную репутацию. А я осуждала их, связывающих себя чуть ли не с первыми встречными, сразу достигнув вымученных восемнадцати лет, и как правило, разводящихся годам к тридцати.

"Бред! Жизнь - великое приключение, и мы уж точно вряд ли были созданы лишь для того, чтобы замуровать себя в четырех стенах!" - с такими словами порвалась моя последняя, слегка затянувшаяся интрижка.

Судьба всегда вела меня по кругу, её цикличные истории то и дело повторялись, и я заболела равнодушием. Ничего не боялась, ничто уже не стесняло, так как знала - уже нечего терять. Но если мне и приходилосб порой бродить кругами, то это уж никак не была сухая обыденность, потому что последняя существует для обыденных людей.

И вдруг появился Он и пересёк все мои мысли. Я видела его влюблённое сердце, и это только раздувало моё несерьёзное, снисходительное отношение. Любовь ко мне делала его слабее в моих глазах. Но, удивительно, как быстро он понял и просчитал эти ходы. Может, чувства дарят озарение?

Этот парень подходил либо совсем близко, чуть ли не обжигаясь о мои мысли, то напротив - удалялся, позволяя эмоциям заледенеть.

Я знала, что нашей игре, (чрезвычайно важной для него), по вкусу риск. Но он был прекрасным игроком, сумевшим удержать и подогреть мой интерес настолько, что всё труднее было отдаляться. А он всё играл в любовь, играл то нежно, то настойчиво, то дерзко, но никогда грубо. Адреналиновые волны будили во мне дух авантюриста. Я жаждала открытий, жаждала уже наконец завоевать его, сделать своим, чтобы навесить ему, как и всем остальным, ярлык банализма и успокоиться. Но он бесстрашно вальсировал на лезвии судьбы, любя, но не позволяя любви проиграть.

Вконец же он разошёлся и, как ставят банк в казино, поставил на кон себя. Меня поджёг этот жест, и я поддалась порыву. Он первый потерял счёт времени, увлекая меня за собой...

Я удивлялась магическому воздействию, оказываемому им на меня, но, тем не менее, не спешила расставаться со своим мировоззрением, хватаясь за свободу, как за спасительный трап. И всё-таки было естественным, когда после одной из душных ночей, проведённых с ним, я осталась до утра... Проснулась от приятного и очень знакомого, почти родного запаха. Лениво потягиваясь, нащупала рукой ветку, усыпанную мелкими сиреневыми цветами с черными глазками в середине каждого. Пышный букет, (а не искусственные свечи), источал тёрпкий дурманящий аромат и своим появлением обезоружил меня.

"Лаванда" - подумала я и лучезарно улыбнулась солнечному утру, за которым непременно последуют мои лавандовые ночи.