За спиной в мертвой тишине послышался шелест больших крыльев. И снова упала тишина. Ноги приросли к земле, сердце гремело набатом, пот, несмотря на прохладу осенней ночи, заливал глаза…

 

Егор приехал в деревню две недели назад. Отец перед рассветом посадил свое великовозрастное, донЕльзя разбалованное дитя в машину и увез из города в деревню к сестре матери. Сын даже не сопротивлялся, слишком многое он тут наворотил, и мог поплатиться не только свободой, но и жизнью. Старики обрадовались гостям, а зря…

Деревня была довольно большая, около сотни дворов. Молодежи было немного, но те, кто остался, уезжать не собирались. Места красивые, клуб, танцплощадка и даже свой бар! которому скорее бы подошло название трактир: крепкое бревенчатое здание, надежно сколоченные из отструганных досок столы и скамейки и … барная стойка! Хозяин – крепкий пятидесятилетний мужчина по вечерам сам становился за нее, а помогали ему жена и две симпатичные дочки.

По вечерам, если в клуб не привозили кино, молодежь танцевала под старенький магнитофон, а среднее и частью старшее поколение мужской половины деревни отправлялось на беседу в «Бар». За кружечкой пива, за рюмочкой самогонки решались мировые проблемы… Пили в деревне мало, относились друг к другу с уважением, все тихо и пристойно.

Вот в этот бар и повадился Егор. В спиртном он меры не знал и в первый же вечер, напившись, стал приставать к хозяйской дочке. Народ в деревне серьезный: просто подхватили двухметрового детину под белы рученьки и выбросили в дверь. Набив хорошую шишку о крыльцо, Егор внушению внял, и к девушкам приставать перестал, а вот напивался каждый вечер, при этом ругался матерными словами.

Однажды к нему подсел местный дурачок: молодой парень, безобидный и тихий. Его несколько лет назад на рассвете нашли спящим на окраине леса пастухи и привели в деревню. Он прижился, даже по хозяйству кому мог помогал, делал простую работу, его кормили, снабжали одежкой, так и жил …

У Егора в тот день было скверное настроение: скучно ему в этой глуши, даже подебоширить не дают: и в пьяном виде помнил, как летел с крыльца. А тут еще этот юродивый: не долго думая, он размахнулся и врезал парнишке в ухо, тот отлетел к стойке вместе с тяжелым стулом. И Егор снова улетел с крыльца, на этот раз в загон к свиньям. А вслед ему летели обещания в следующий раз спустить в выгребную яму…

Ругаясь на чем свет стоит, пьяный мужик, путаясь в ногах, вышел на площадь. Делать было нечего, надо было идти отсыпаться. Дом бабушки стоял на другом конце деревни, и приходилось обходить вдавшийся языком в деревню лес. Несколько раз его пытались вырубить, чтобы построить там сначала сельсовет, потом клуб, и даже школу, но уже наутро после порубки на ее месте стояла поросль ростом с человека. Деревья снова вырастали, только пеньков добавлялось, и лес становился совсем непроходимым. Со временем попытки вырубить его бросили, так и огибала деревня лес, в который не только ночью, но и днем местные особо не рисковали заходить: хоть корова забредет, хоть козленок забежит… Правда наутро они всегда сами возвращались, целые и невредимые. А вот люди не возвращались…

В деревне жила легенда, откуда взялся этот лес. Много лет назад на холме у речки стояла красивая усадьба, белые стены, башенки с узорными ставеньками, и сад вокруг. А только жил в этом светлом доме угрюмый барин, который по-молодости много путешествовал по свету и откуда-то привез науку черной магии. Жена, смертельно боявшаяся мужа, быстро зачахла, оставив ему маленькую дочку Олесю. Малышку воспитывала нянька из крепостных, рукодельница и певунья. И выросла девушка умная, красивая, пела так, что птицы замолкали, прислушивались. Да на беду свою полюбила она простого деревенского парня Ивана, а уж тот как ее любил, света без нее не видел. Но не по нраву оказался барину такой жених, и застав его как-то под окошком дочери, сильно разозлился. В ярости колдун произнес страшное заклинание, хотел он превратить юношу в ворона, чтобы тот летал по свету, да беду людям пророчил. Только в чистом сердце паренька любовь жила большая, светлая, и превратился он на глазах у Олеси в большую серебристую птицу. С отчаянным криком взмыла птица в облака, камнем ринулась вниз, грудью разбила ставеньки на окошке любимой и, схватив ее, снова взлетела в небо.

В страшной ярости зарычал колдун, взбежал на башенку и оттуда прокричал странные слова: молния ударила в птицу, и она с высоты упала о землю. Деревенские жители, и стар, и млад, и мужчины, и женщины, плакали, глядя, как гибнет большая любовь, но боялись даже сказать вслух что-нибудь. И только сестра Ивана Оксана да два его старших брата кинулись туда, куда упали юноша и девушка. Они лежали на земле, обнявшись, красивые и молодые, но в их прекрасных глазах, обращенных к свободному небу, больше не было жизни. Со слезами отнесли братья Олесю и Ивана в небольшую пещерку на склоне холма на окраине деревни и завалили вход в нее камнями, чтобы звери не обглодали их косточки. А за ночь вокруг усадьбы и вокруг пещерки вырос лес, скрыв и дом, и холм.

С тех пор никто не ходил в этот лес. А по ночам там слышалось прекрасное пение, да смех, звонкий, как молодой ручеек. Не проложили люди тропинки в этом лесу, не ходили за грибами, да за ягодами. И только Оксанка не боялась ходить к заветной пещерке: рассказывала, что прямо на камнях расцвели цветы, да такие красивые. Колдуна с тех пор никто не видел, только как гроза заходит, молния сверкает, в деревне и поныне говорят: «Опять колдун злится!»

Егор был зол, и обходить лес ему не хотелось. А пьяному и море по колено… Лес был почти непроходим, пеньки, упавшие стволы, подлесок, обрубленные когда-то ветки… И темень кромешная, ничего не видно, ни впереди, ни под ногами. Луна, как на грех, ушла за одинокое, заблудившееся в абсолютно чистом небе облачко. Не стесняясь в выражениях, спотыкаясь и падая на каждом шагу, Егор пробирался через дебри. Уже через четверть часа в его пьяном мозгу родилась мысль, что неплохо бы вернуться. Но оглянувшись, он понял, что заблудился…

«Что это?!» - заблудившееся облачко уже давно улетело вслед за ветром, и Луна кое-где пробивалась через густое переплетение веток, освещая небольшие участки леса. Резкие тени очерчивали зловещую картину. Ветер сюда не проникал, разорванный на клочки стоящими на окраине леса деревьями. От этого все казалось застывшим, мертвым, без полутеней, получувств.

Перед горе - путешественником посреди маленькой полянки стояло покореженное деревце, напоминавшее древнюю опершуюся на клюку старуху. Вряд ли еще одно такое было в лесу. Егор наткнулся на него уже в третий раз! «Заблудился! Хожу по кругу!» - только теперь ему стало по-настоящему страшно! А за спиной в мертвой тишине послышался шелест больших крыльев...

Вспомнились легенды, которые ходили по деревне. Не очень-то он к ним прислушивался, но, как оказалось, запомнил… Вечно так стоять не будешь! И потом, вдруг это просто филин вышел на ночную охоту? Мало чего прислышится в ночном лесу городскому жителю. Собрав остатки мужества, с замирающим сердцем Егор обернулся… На большом камне сидел высокий юноша, нет, не юноша: в серых спокойных глазах отражался свет веков. За его спиной едва виднелись сложенные крылья. Рядом стояла высокая красивая девушка в длинном платье из живых цветов. Они внимательно смотрели на пришельца. Казалось, их взгляды проникали в самые темные уголки души. Егор поежился. Отчего-то вспомнилось, как еще в школе, он со своими дружками травил тихого беззащитного пацана, его большие карие глаза, полные слез и безнадежной покорности судьбе. Вдруг Егор ощутил себя этим затравленным мальчиком, почувствовал его боль и отчаяние, стыд, страх и… обреченность. На глаза навернулись слезы, захотелось бежать не разбирая дороги, но ноги будто приросли к земле. Он с трудом стряхнул с себя этот морок.

Крылатый смотрел прямо в глаза. Краем глаза Егор заметил какое-то движение. Нечто серое с длинным пушистым хвостом пробежало по краю поляны. Кошка?! … В его руках была кошка, симпатичная соседская кошка. «Ага! Попалась!» Животное отчаянно извивалось, пытаясь вырваться, но куда там! «Веселая» компания, гогоча и отпуская плоские шуточки, отправилась на пустырь. Подвесив кошку за хвост, они стали разводить костер… Дым ел глаза Егору, слезы катились из глаз, мысли смешались, расплылись и превратились в мешанину чувств: страх, боль, отчаяние… Огонь начал лизать морду, как же жжет! Как же больно!!! Отпустите!!! За что!!! А вокруг подростки в полоумной пляске… Краем сознания мужчина понимал, что это было давно и не с ним, но боль туманила сознание, крик сорвался с искусанных губ… Он лежал на холодной земле и тяжело, прерывисто дышал. Что же дальше будет?

Вдруг вспомнилось то, из-за чего отец спешно привез сына в эту деревню. Все той же, но повзрослевшей кампанией, они пристали к проходящей мимо девушке, та пыталась вырваться из круга то ли пьяных, то ли обкуренных парней, плакала и просила отпустить. Егор, потешаясь над ее беспомощностью, схватил девушку в охапку и грубо поцеловал в губы. Он наслаждался своей властью, отчаянием в глазах своей жертвы. Проходивший мимо крепкий парень в спортивной куртке вмешался. Но их было больше, они были здоровые и молодые… Били долго и жестоко. От ударов в глазах Егора расплывались кровавые круги, было ощущение, что внутри все внутренности превратились в фарш, от сильного пинка в живот он свернулся узлом. И опять, боль, страх, отчаяние и … обреченность. Егор знал, что будет дальше, он размахнется и ударит подбитым железом каблуком по голове, почувствует, как проламывается череп, брызнет кровь. Нет!!! Как же хочется жить!!! Удар… И спасительная темнота рухнула, укрывая его от боли и страданий…

Старики с большим трудом уговорили жителей деревни, поискать внука в лесу, потому что мальчишки видели, как он вошел в лес. Они же слышали жуткие крики в той стороне. Егора нашли в тридцати метрах от кромки леса. Он лежал на спине. На теле не было ни царапины, ни синяка. Но его широко открытые глаза смотрели в синее безоблачное небо, и в них отражался только животный ужас…