Булгаков М.А. Мастер и Маргарита: Роман. Рассказы. Издательство «Эксмо», 2005. – 672 с. – (Русская классика. ХХ век). Не скрою – Михаил Афанасьевич Булгаков – мой самый любимый автор. Так получилось в жизни, что мой путь к Булгакову был очень долог. Я не смог его прочесть в молодости, и не потому, что литературное наследие Булгакова тогда почти не публиковалось, а потому, что взяв впервые в руки «Мастера и Маргариту», - а это было в конце семидесятых, - я не понял его и посчитал мистически-заумным. Прозрение пришло с возрастом, с опытом, что ли? И вот тогда началось! Прочитав роман впервые до конца, я в тот же день начал читать его снова – так он меня захватил! С тех пор эта книга стала для меня настольной, а свою задачу – прочитать всего Булгакова, - я уже выполнил. Кроме художественных произведений я прочитал изданные письма Булгакова, а так же всю известную мне литературу о его жизни и творчестве, такие как: «Неизвестный Булгаков», воспоминания о Булгакове Татьяны Лаппа. Каждый раз, перечитывая «Мастер и Маргарита», я по-другому воспринимал прочитанное, а в последнее время стал не просто перечитывать роман, но и исследовать его. Три недели назад мы с Бэллой Иордан написали маленькую поэму, называющуюся «ТРИПТИХ или ТРИ МОНОЛОГА» Вот она: РОЖДЕСТВО Шалом, мой мальчик! Я безмерно рада услышать долгожданный первый крик – подарок свыше, Божия награда, для женщины святой и светлый миг. Дитя-младенец, ты ещё бессилен, – над яслями едва горит фонарь, – но Ангелы, ликуя, известили: Взошла Звезда! И в мир явился Царь! Да! Ты нам Царь, с зачатья это знаю и с участью смириться нелегко. Мне страшно, повинуюсь и страдаю – не для меня ты, сын, а для Него. Ты в мир принес спасение и Слово, а сердце плачет – твой недолог срок. Тернистый путь Всевышним уготован... Я не должна рыдать... ... Прощай!.. ... Сынок... Монолог Понтия Пилата четырнадцатого числа весеннего месяца Нисан Зной падает в сады Ершалаима Перед грозой он тяжек и недвижим. Что делаю я здесь, вдали от Рима, В том городе, который ненавижу? ...Опять виски сковало жуткой болью... Что пишут мне? Волненья в Галилее? Троих казню. А одного – на волю. Так я решил, правитель Иудеи! Ты Сыном Божьим звал себя, преступник? С Тиберием сравнил себя ты в шутку? Твой бог один теперь тебе заступник, А муки на столбе, поверь мне, жутки! Подписан приговор Синедриона, Умрёшь за то, что звал себя Мессией. Какой глупец! В руках центуриона Навряд ли мне докажешь, что всесилен! Но что со мной? Как душно и тревожно! И солнце будто в небесах погасло... Ты прав, Иешуа? И снова невозможный, Ужасный запах розового масла! А накануне Пасхи иудейской Каифа требует Вар-равва на поруки. Страшней мятежника философ галилейский Да будет так! Я умываю руки! ГОЛГОФА Отойди от меня, сатана! Дай свершиться тому, что должно. Эту чашу я выпью сполна, От себя отрекаться – смешно. Не о Божьем ты думаешь, Пётр. Я к твоим состраданиям глух. Что Иисус? Только жалкая плоть. Но Христос – торжествующий Дух! Знаю, Господи, воля твоя! Помышленья мудры и просты... ...Нет, не ведают то, что творят... Ты толпе заблужденья прости. Жить земным – вожделений искус... ...Слышишь, Боже, – суставы хрустят... На кресте умирает Иисус... Но убить невозможно Христа! Отделите от плевел зерно! Жизнь вне Истины – тьма и обман. Не скорбите о мире земном... ...Наплывает кровавый туман ... Вот и всё... Напоследок вздохнуть... Луч из тучи скользнул по лицу... В небесах открывается путь... . ...Я Домой возвращаюсь!.. К Отцу!.. 11-14 марта 2009 Розенхайм, Рюссельсхайм Готовясь к написанию своей части триптиха, я ещё и ещё раз перечитывал Булгакова, Чингиза Айтматова, искал в Интернете всё то, что касалось жизни Понтия Пилата. Чуть позже я поместил здесь, на портале, полемическую заметку «Ещё раз о том, кто такой Понтий Пилат». Какую цель я преследовал, помещая эту заметку? Прежде всего, мне хотелось убедить читателя в том, что легенда о Понтии Пилате, оказавшимся жертвой обстоятельств, - не более чем ловкий ход тех, кто переделывая на свой вкус и потребу библейские сюжеты, огульно обвинил древних иудеев в предательстве и распятии Мессии. К сожалению, мой любимый Булгаков так же поддался искушению пнуть ногой евреев, что он и сделал в «Мастере и Маргарите», не признав за Христом факта его иудейского происхождения и смазав зловещий образ Пилата, сделав его более человечным и мучимым раскаянием за содеянное. Об этом вы можете прочесть в той заметке; я же хочу обратить ваше внимание на следующий несуразный, на мой взгляд, момент в романе. Для того, чтобы вы поняли, о чём пойдёт речь, мне придётся процитировать куски из главы «30» и «эпилога» романа «Мастер и Маргарита». Сцена после прощания Мастера и Ученика в доме скорби: - Нет, Прасковья Фёдоровна, не надо доктора звать, - сказал Иванушка, беспокойно глядя не на Прасковью Фёдоровну, а в стену, - со мной ничего особенного такого нет. Я же разбираюсь теперь, вы не бойтесь. А вы мне лучше скажите, - задушевно попросил Иван, - а что там рядом, в сто восемнадцатой комнате сейчас случилось? - В восемнадцатой? – переспросила Прасковья Фёдоровна, и глаза её забегали, - А ничего там не случилось. – Но голос её был фальшив, Иванушка тотчас это заметил и сказал: - Э, Прасковья Фёдоровна! Вы такой человек правдивый... Вы думаете, я бушевать стану? Нет, Прасковья Фёдоровна, этого не будет. А вы лучше прямо говорите. Я ведь через стену всё чувствую. -Скончался сосед ваш сейчас, - прошептала Прасковья Фёдоровна, не будучи в силах преодолеть свою правдивость и доброту, и испуганно поглядела на Иванушку, вся одевшись светом молнии. Но с Иванушкой ничего не произошло страшного. Он только многозначительно поднял палец и сказал: - Я так и знал! Я твёрдо уверяю вас, Прасковья Фёдоровна, что сейчас в городе ещё скончался один человек. Я даже знаю, кто, - тут Иванушка таинственно улыбнулся, - это женщина. Речь в этом отрывке шла о том, что Воланд, по просьбе Иешуа даровал Мастеру покой, и, чтобы забрать Мастера и Маргариту с собой в те места, где они могут «обрести покой», умертвил их, дав отравленного вина. Кто же тогда посетил Иванушку, если к тому времени Мастер и Маргарита были мертвы? Воланд подарил бессмертие двум любящим сердцам, и это души Мастера и Маргариты пришли прощаться с сумасшедшим поэтом Иваном Бездомным. А вот что мы находим в эпилоге романа. В цитируемом куске речь идёт о последствиях пребывания Воланда в Москве: Но вот что осталось совершенно неясным для следствия – это побуждение, заставившее шайку похитить душевнобольного, именующего себя мастером, из психиатрической клиники. Это установить не удалось, как не удалось добыть и фамилию похищенного больного. Так и сгинул он навсегда под мёртвой кличкой «Номер сто восемнадцатый из первого корпуса». Что это было? Ошибка Булгакова? Ведь речь не идёт о том, что был похищен мертвец, - иначе бы автор написал об этом, как он написал ранее о похищении отрезанной головы Берлиоза. Мне кажется что тут дело в следующем. Булгаков писал роман 11 лет, с 1929 по 1940 год, сделав множество его вариантов. Я читал изменённые в самом последнем варианте главы романа и не могу сказать, что они лучше ранее написанного. Я думаю, что издатели сами выбирали, что вставлять, а что нет в готовящееся издание. Вероятно, именно в тот момент и произошло описанное мной недоразумение. Как бы там ни было, для меня и роман, и его автор остаются любимыми, а что мы только не прощаем любимым?! | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
