Ибрагиму не спалось. Уже с час он давил своим телом бурку, лежащую около печки и смотрел на происходящее вокруг него. Происходящее продолжалось. Ибрагиму надо было спать.

Из стены вышел домовой в виде маленького старикашки в папахе и с шахматной доской под мышкой.

- Может сыграем, а? – по-русски спросил домовой и затряс шахматами.

- Нэ играю! – отказался Ибрагим и перевернулся на другой бок.

В печке зашуршало, из неё вылезла ведьма, прислонила метлу к заслонке и стала что-то жарить на огне. Запахло подгорающим мясом агнца. Ведьма обернулась.

- Хочешь кусочек? – прокаркала она.

- Вай, нэ хачу! – отрезал Ибрагим, лёг на живот и посмотрел на окно.

В окно стучалась русалка. Её прекрасными волосами играл ветер, приоткрывая юную грудь. Губы умоляюще шептали какие-то слова. Ибрагим прислушался.

- Впусти меня! – пела русалка и нетерпеливо стучала хвостом. Ибрагим застонал и перевернулся на спину.

Из потолка вылез востуха, посмотрел вниз и заиграл на балалайке хэви-мЕталл.

- Слушай, отэс! – попросил Ибрагим, - Помолчи, буд чаловеком. Востуха обиженно умолк и стал ритмично биться головой о потолок. Ибрагим закрыл глаза.

Кто-то взял его за руку. Ибрагим приподнял веки и увидел девушку. Девушка нежно смотрела. Сквозь рубашку синело тело.

- Ты хто? – удивился Ибрагим.

- Я покойница, - выдохнула дева. – Люби меня! – добавила она вдруг.

- УходЫ! – Ибрагим вырвал руку из цепких ладоней.

Когда Ибрагиму стали щекотать пятки, он решительно встал и огляделся. В углу чертенята играли в «очко». На скамье задушевно ухал леший. К щеке пытался присосаться вурдалак, что-то говоря про почётное донорство. По небу летал Змий и орал песни Леонтьева. В подполе хохотали кикиморы.

Ибрагим постоял и дико заорал: «Ку-ка-РЭ-ку!!!!»

Стало тихо, только на болоте шумно плескался водяной, обдумывая план борьбы с мелиорацией.

Ибрагим лёг, завернулся в бурку и спокойно заснул. Из-за леса медленно вставало солнце.