Атака белых волков.

 

Весной 2008 охота сложилась абсолютно по иному.Многое было иначе-погода,характер оттайки тундры ,характер пролета гусей .Самое обидное ,что из-за болезни в нашей компании не оказалось Володи. Но , увы, в тот момент болезнь оказалась сильнее. Но , увы, в тот момент болезнь оказалась сильнее. Так что той весной мы охотились вдвоем с Серегой. Часто вспоминали отсутствовавшего и не одну стопочку приняли за его здоровье. Как оказалось мы и вдвоем смогли отлично отохотиться и не испортить друг другу.удовольствие от охоты. Мы приготовили себе переносную баню для усиления эффекта от пребывания на тундре, привезли каменного угля . Весь этот дополнительный груз году был привезен на вертолете, в компании еще трех охотничьих команд.

Домик встретил приветливо и не потребовал большого ремонта. Наш добрый друг медведь в этом году безобразничал умеренно.

День 12 мая 2008 года начался в четыре часа утра. Нас разбудили выстрелы, донесшиеся с соседнего озера и крики не высоко проходящей гусиной стаи. Повскакивали с нар, и с оружием вылетели на улицу в готовности открыть огонь по нарушителям спокойствия. Стая прошла метрах в двухстах , громко крича и удаляясь.

-Серега, это случайность. Идем в домик, и если еще кто-нибудь прокричит, то уходим в скрадки, - предложил я напарнику.

Он просопел в знак согласия и ушел в теплый домик. Все-таки долго находиться в на улице в легких футболках и кальсонах просто некомфортно.

Тревога оказалась ложной, и мы мирно продремали до восьми утра. Никто больше не стрелял и не летел. Все-таки каменный уголь вещь великая - за всю ночь нет необходимости подкидывать дров в печку. Уголь при сгорании дает ровное тепло в течение ночи. Это просто здорово, ведь качественный сон , где бы человек не находился ,дорогого стоит. Первым проснулся Серега. Гораздо приятней вылезать из теплого спального мешка в уютное пространство нашего домика. Мы позавтракали и разошлись по скрадкам в надежде на удачу.

День выдался тихим, ясным, безветренным. Не спеша, дошел до своего скрадка .Он представлял собой деревянный каркас из жердей, обтянутых маскировочной сетью. Для придания ему большего сходства с естественным фоном весенней тундры сеть прошивалась прошлогодней сухой травой. Из укрытия открывался вид на озеро, на льду которого метрах в тридцати были установлены формованные итальянские чучела, прекрасно зарекомендовавшие себя в этом сезоне. Вся полоса оттайки была покрыта тонким ледком, плавающие чучела вмерзли в него и покрылись белой изморосью . Полностью они оттают часам к трем.

Закрепив заднюю стенку скрадка на две палочки, я погрузился в сладостное ожидание налета. Прошедшие шесть дней дали понять, что мы не сможем добыть гусей больше чем прошедшей весной ,поэтому радовались любому налету . Еще большее удовольствие получали от возможности побыть наедине с тундрой. После того, как я занял свой боевой пост сильно запомнился момент полной тишины. Она нарушалась только появившейся мухой. Не гудел уже поднадоевший за несколько дней ветер, не шуршала прошлогодняя трава в маскировочной сетке , не раздавалось выстрелов с разных точек тундры и не слышалось желанных голосов пролетающих гусей. Только весеннее солнышко, становившееся все более щедрым к проживающим на Колыме людям радовало своим пока скупым теплом. Под его действием лица уже загорают, но возможности снять зимние куртки пока нет. Такие моменты ценятся не менее чем налет. Наслаждаясь такой тишиной достигаешь состояния , близкого к полнейшему расслаблению. Из всех органов чувств,слух продолжает чутко отслеживать эту обманчивую весеннюю тишину. Нельзя же забывать, что мы все- таки на охоте находимся.

Гуси обозначили себя буквально минут через двадцать. Одновременно со всех сторон раздались гусиные крики .

Глянув в сторону, откуда они доносились , я увидел знакомую картину. Метрах в двухстах от земли правильным клином в маршевом режиме шли две стаи птиц в семьдесят . Это означает только одно – они не реагируют ни на какие манки и чучела. Они без снижения идут только к одной им известной точке, где смогут отдохнуть и покормиться. Минимум два часа продолжалась созерцательная охота. Гусь тянет на недосягаемой для выстрела высоте и охотнику позволяется только наблюдать за полетом этих совершеннейших творений природы, горделиво бороздящих воздушный океан. Эти крики являются гимном наступающей весны, знаком весеннего пробуждения тундры, истомившейся за время зимней стужи. Минуты и часы, проведенные под эти звуки, для охотника как бальзам для раненой городом души. Продолжалась эта медитация часа три. С интервалом минут в 20 наблюдаешь пролет двух или трех стай особей по 50-100.Но даже в этой созерцательной охоте есть своя непередаваемая прелесть.

В четыре часа мы договорились встретиться в домике . Я покинул скрадок и двинулся к месту встречи. Солнце уже светило в спину. После десяти сделанных шагов сзади послышался гусиный крик. Резко оборачиваясь, я одновременно взял оружие на изготовку. Перед взглядом предстали пара белолобых гусей, уже начавших отворачивать от меня. Находились они метрах в 40 и начали уходить прямо на солнце. Я вскинулся для стрельбы, но моя попытка прицелиться в уходящих гусей была коварно пресечена солнцем. Оно полностью ослепило меня. Закон подлости сработал в нужное время и в нужном месте. Мне нужно было посидеть в скрадке не более десяти минут и тогда шансы улететь невредимыми у этой пары белолобиков были бы минимальными. Во время обеда мы обменялись мнениями о происходящем.

-Серега, ты кого-нибудь на расстоянии верного выстрела наблюдал??- спросил я

-Один раз прямо над скрадком прошел здоровенный ворон. Налетел сзади и молча, я услышал только свист крыльев. Прокричал когда был прямо над скрадком. Даже напугал, зараза!! Ну а с гусями никак, - ответил напарник.

- В прошлом году на это время я взял девять гусей. Сегодня же пока без выстрела. Нынче за половину сезона охоты взято три гуся, - сказал я, разогревая на печи суп с сайрой.

- Дружище, ты сильно расстроен по этому поводу?- спросил меня напарник.

- Только в части пока недополученного адреналина. Мы же не за мясом сюда прилетели, - с улыбкой ответил я другу.

Я еще сделал салат из капусты с майонезом, и мы приступили к неспешному обеду. Приняли по традиционных три стопочки, под слабый треск топящейся сырыми дровами печки. В скрадки вышли в шесть часов вечера.Укрытие встретило привычной обстановкой и я опять погрузился в ожидание его величества налета. За час, проведенный в скрадках, протянуло шесть стай гусей птиц по сто. Вожаки стай оказались мудрыми и вели их высоко, не давая никаких шансов ожидающим их охотникам.

Часам к семи солнце уже уходит за горизонт. Первоначально небо остается еще голубым , в месте ухода солнца за горизонт образуются багряные краски. С каждом минутой, незаметно начинают гаснуть краски синего неба, уменьшается яркость освещения окружающих предметов, меркнет багрянец заката. Все это происходит медленно , крадучись. Так движется рысь на мягких лапах.

Внезапно с юго-запада и большой высоты послышался трубный , пока не понятный,мощный и усиливающийся звук. Только сейчас я понял, что этот звук издавали лебеди. Мне приходилось раньше их видеть и слышать. Якуты в граничащих с Магаданской областью районах называют их белыми волками. При своей внешней привлекательности птица имеет очень сложный характер. Там ,где пара лебедей устраивает гнездо не выживает ни один чужой птенец. Все они погибают под клювом или крыльями этой могучей птицы. Я никогда раньше не видел и не слышал столько лебедей одновременно. В бинокль нашел лебединую стаю. По беглым подсчетам в ней насчитывалось не менее трехсот птиц. Шли они на высоте не менее чем в 300-400 метров. Стая шла вытянувшись в линию, продолжая громко кричать.

Мне показалось,что кричали все птицы. Трубные крики невиданной ранее лебединой стаи продолжали нарастать, заполняя собой все пространство Ланковской тундры от горизонта до горизонта. Этот звук заполнял собой каждую ямку под кочкой , окутывал собой тонкую травинку и лиственницу , зеленые кусты стланика , тонкие кустики карликовой березки . Апогея звук достиг когда стая была у меня над головой.Мне показалось, что тундра и все что на ней находилось, замерло под напором этого чарующего звука. Затаив дыхание она провожала уходящих на северо-восток хозяев Северного неба, сумевших с небес ввести всю тундру в состояние легкого ступора. Зрелище было неповторимым, чарующим. Эффект усиливался тем, что в лучах уже ушедшего за горизонт солнца лебеди были не белыми. В своем прекрасном полете, они походили на розовых фламинго.

Я провожал стаю, завороженно наблюдая за ней в бинокль. Сила звука с небес начала ослабевать и вместе с ним стала исчезать и сила воздействия на тундру. Казалось, что по тундре прошелся звуковой каток. Вновь минут через двадцать так же с юго-запада послышался уже понятный звук. Сила его была еще выше, чем в первом случае. В этот раз лебедей в ней было раза в два больше ,чем в первой. Они шли параллельно двумя правильными клиньями и издавали еще более громкий крик. Еще раз в течение часа тундра подверглась звуковой атаке с небес, а мне представилась возможность еще раз во всей красе пронаблюдать фантастический полет громадной лебединой стаи. Такие звуковые атаки до конца зари были произведены еще четыре раза. Разница была только в количестве птиц в стае и силе накатывающейся с неба звуковой волны. Самой мощной была вторая. Очень интересно наблюдать в лебединой стае птиц из ста трех гусей, едва успевавших держаться в строю. Летели они, чередуясь в строю с лебедями. Интересное и незабываемое зрелище.

В домик я вернулся первым и при свете налобного фонарика зажег осветительную лампу. Она вспыхнула и осветила наш домик с достаточной яркостью. Оживил печку и поставил разогревать ужин.

Минут через двадцать послышался скрип лыж по вечернему насту. Я вышел встретить друга, прихватив с собой фотоаппарат. Снимок обещал быть колоритным – возвращение на лыжах человека с охоты на гусей. Я не ошибся – кадр получился изумительным. Сергей подходил к вешалке и нес двух гусаков - гуменника и белолобика. Я сделал пару снимков, благо современная цифровая техника позволяет делать снимки в полной темноте. Затем Серега поселил на вешалке свою добычу. Довольная улыбка на лице угадывалась даже в темноте. Мы вошли в теплый и хорошо освещенный домик. Он приветливо встретил нас, одарив светом, теплом и уютным ночлегом.

Серега начал переодеваться и на ходу рассказывал о произошедшем. Я не видел его налетов и мне очень хотелось во всех подробностях разделить удачу друга.

-За вечернюю зорьку было всего два налета. Первыми налетели три белолобика по фронту метрах в пятидесяти. Сбил одного после третьего выстрела. Упал на лед, обошлось без подранка. Гуменник налетел сзади и без голоса и начал планировать на профиля. Налетел просто классически для одного угонного выстрела, - коротко рассказал о своей удаче напарник.

-Дружище, не будем нарушать традиций, - сказал я и налил одну неполную стопочку и две полных.

Серега все понял без лишних слов, взял неполную стопочку, кусочек колбасы и подошел к горящей печке. Отблески пламени мерцали на его лице, добавляя колорита самой ситуации.

Выполнялся незыблемый ритуал благодарности Деду - местному духу Охоты, без веления которого на Охоте не может происходить ничего - ни плохого, ни хорошего. Мы с истинным и глубоким уважением относились к Деду, почитали его и всегда благодарили за посылаемый честный и благословляемый им дар добычи.

Сегодня Дед послал удачу Сергею и именно ему сегодня необходимо соблюсти ритуал.

- Благодарим тебя Дедушка за посланную тобой добычу, за все доброе, что ты нам посылаешь этой весной. Верим в то, что эта добыча будет не последней,- сказал напарник и плеснул водку в печь. Из нее вырвался синеватый язык пламени, после чего в огонь был отправлен кусочек колбасы на закуску.

-Серега, твой фарт, дружище!!! - поднял я тост за удачу друга. Главное, что она сегодня нас посетила.

Мы выпили, закусили. Традиционная доза на сон грядущий не более трех двадцатипятиграммовых стопочек. Не пьянки для, здоровья ради.

Двум людям находящимся за этим столом , знающим зачем они сюда приехали было просто и комфортно в неспешной беседе еще раз пережить и обсудить все детали еще одного охотничьего дня , дарованного каждому из нас Дедом и охотничьей судьбой. После часа ночи начали устраиваться на ночлег. Несколько кусков каменного угля, брошенного на нагоревший жар, позволят нам спать всю ночь, не вставая для поддержания нашего борца с холодом. Спокойно устроились на нарах . Вот таким был охотничий день 12 мая 2008.

Перед тем как уснуть я еще раз прокрутил в памяти прожитый день. Он не принес мне добычу как таковую в виде гуся . Деду было неугодно послать мне ее сегодня. Мне не довелось ощутить в руке упругую тяжесть сбитого в лет гусака. День сегодняшний, проведенный на охоте, несмотря на отсутствие добычи, дал мне гораздо больше чем сама добыча. Она только дополняет впечатления от охоты. Для человека, с охотничьей страстью в душе такие дни иногда дают бесподобную по накалу охоту с красивой стрельбой и многочисленными трофеями или возможность побыть наедине с собой и полечить израненную городом душу, иногда понаблюдать незабываемые картины лебединого перелета. Вот именно это стало для меня главным в день 12 мая 2008 года. Услужливая память напомнила картины годичной давности.

Ровно год назад я был утомлен адреналином и лежа на этом же месте переживал картины дня, уникального в своей охотничьей биографии. Уже засыпая , я поймал себя на мысли, что во многом прелесть настоящей охоты заключается в непредсказуемости её результата. Диапазон от отравления адреналином при добыче девяти гусей до дня созерцательной охоты с нулевой добычей. Всю степень этой непредсказуемости мне и моему напарнику в полной мере довелось пережить во время наших двух охотничьих весен. И пережить, так что после таких переживаний появляется желание жить и дождаться следующей охотничьей весны. Мы ее непременно дождемся. Мы уже готовимся к ней.

23.03.09