Здравствуй, Клавдий. Я твое посланье Получил вчера, перед отъездом. Ты - философ, человек познанья. Я повязан должностью и местом. Цезаря давно уже не вижу. Есть другие для бесед и пира. Кто-то из философов, как ты же, Говорил: "Не Городу, но Миру." Что ж, почетней нет для мужа ссылки, Чем принять "орла" и легионы. Как подонки старые в бутылке Бродят в нас квиритские законы. Дом мой старый чужд гостей и женщин. Я - старик, хоть ум мой и в порядке. Проживу я больше или меньше И умру в почете и в достатке. Или смерть приму как полководец. Скажут: "Вот последний был из римлян." Пусть в миру другие верховодят, В дни войны по-прежнему я сильный. В Ливии и вправду легионы. И Восток и Север неспокойны. Древние б квиритские матроны Дали знать, что мы их недостойны. Ах, пустое. Римляне устали. Им бы стол, да женщину под кровом. Мне Марцел сказал, что мы так пали, Потому что варвар - цезарь новый. Видел я недавно перегрина. Иудей, а с виду небогатый. Говорил, мол бог у нас единый И, как раб какой-нибудь, распятый. Просмотрел твои я, Клавдий, книги. Благодарен, хоть язык отсталый. И как член литературной лиги Преуспел ты, Клавдий, очень мало. Ныне любят легкие творенья. Чтобы слово мысли не будило, Автор разменяет вдохновенье На размера легкое ветрило. Что ж до содержания... Не знаю. Я не стоик, а скорее - циник. На морозе быстро замерзаю И чернею на жаре, как финик. Может благо - цель твоих творений? Но я знаю: долго или вскоре, Как заря лишает сновидений, Блага нас лишает наше горе. Только горе, Клавдий, существует. А руины - верная примета, Что наш разум истинно тоскует Лишь тогда, когда чего-то нету. Боги нас с тобою одарили. Мы бессмертны, потому что живы Несмотря на то, что оценили Этот мир: жестокий, глупый, лживый. Нет покоя, блага нет в природе. Лишь одна война - всему начало. Хоть теперь усердие не в моде, Я поеду. Мне покоя мало. Клавдий, брось провинцию у моря И умри достойней и красивей. Встреть войну - поток трудов и горя. Наваяй ее стилом, как Ливий. Не приедешь. Ты известный стоик. Римлянин, хотя, совсем не воин. И умрешь в безвестье и в покое, Плачем блудных женщин удостоен. Друг твой, старый Постум, понимает И твое спокойствие земное. Он тебя любого принимает И не ждет от Клавдия иное. Повоюю. Вечный мир устрою. Приведу рабов. Возьму добычу. И, как Одиссей, ворвавшись в Трою, Дам богам вино и сердце бычье. Получу триумф и Рим забуду, Всех своих врагов, друзей, знакомых. Я поеду удивиться чуду, Дружному гуденью насекомых. Побываю в местном бедном храме. Посмотрю на грешную весталку. Жизнь свою мы выбрали не сами. Отчего других нам больше жалко? Легионы собраны за Тибром. Ликторы явились и легаты. Кончились сомнения и игры. Все мы нынче римские солдаты. Солнце отражается щитами, И "орлы" плывут над вечным строем. Клич летит над нашими рядами: "Слава полководцу и героям!" - 1992 - | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
