Когда мы добрались до отеля, Алиса сказала, что надо уладить кое-что с метрдотелем, и исчезла за дверью с надписью «stuff only ».

Я остался один с ключом от номера 713 и знанием, что он на седьмом этаже. На старом лифте с дверями-решетками, которые надо открывать самому, – или лифтеру – была табличка «Лифт не работает». Мне придется подниматься самому.

Лестница была старой и обшарпанной, былую роскошь выдавала лишь красная ковровая дорожка. В общем, она была как во всех этих древних фильмах – квадратная шахта, уходящая ввысь, пролеты вдоль стен и столб пустоты посередине…

Я все поднимался и поднимался, не зная, когда же я доберусь до седьмого этажа. На пролете между четвертым и пятым этажом было окно. Снаружи все так же хлестал дождь. Казалось, еще немного, и он постепенно смоет город со своего места, а с самыми дальними зданиями нечто подобное и происходило. Наконец я добрался до седьмого этажа, но перед глазами все так же был город, заливаемый водой.

Где-то вдали выли сирены, по громкости соперничая с периодическими раскатами грома. Я зашел внутрь.

Номер Алисы был в дальнем конце длинного, плохо освещенного коридора. Я шел со средней скоростью, но было такое ощущение, что дверь лишь отдаляется от меня. За дверями номеров по обеим сторонам коридора раздавались чьи-то голоса, шум открытых раковин и работающих телевизоров. Но в любом звуке мне слышалось мое имя. Стены постепенно сжимались вокруг меня все сильнее и сильнее, а эхо моих шагов раздавалось в такт с биением сердца.

Лампа над моей головой мигнула, я поднял голову, чтобы посмотреть. Стоило мне опустить ее обратно, мне пришлось резко остановиться, чтобы не столкнуться с дверью номера 317. Я добрался.

Дверь мгновение была закрыта, а потом встроенный динамик пикнул, определив в моем кармане ключ. Встроенная подсветка двери сменилась с красного на зеленый. Только сейчас он казался мне не просто зеленым, а горяще-яркий, какой бывает кровь у героев компьютерных игр в Германии.

Дверь плавно открылась, впуская обладателя ключа. Я сделал пару шагов внутрь. Послышался слабый, витавший в воздухе запах смерти. В комнате не было другого освещения, кроме как дрожащих огоньков толстых церковных свечей, отдававших ладаном. Но этого света было достаточно, чтобы увидеть на полу и на стенах рисунки чем-то красным. Фигуры, символы, непонятные буквы – все смешивалось в этих изображения, образовывая какую-то сложную систему. Или один большой рисунок… Как узор, написанный одновременно на стенах и полу квартиры кажется бессмыслицей, становясь узором из фигур – цветовых пятен, ромбов или чего-то вроде того – только с определенного угла. Я присел на корточки и прикоснулся пальцами к тому, чем были сделаны рисунки. Красная, немного вязкая жидкость. Я понюхал ее.

Кровь.

Но меня почему-то это вовсе не испугало. Я поднял голову, и тут меня и пронзил страх. Рисунки на полу, на стенах и на потолке вместе образовывали знак. Спираль, вписанная в крест. Я знаю, что значит этот символ. Спираль – это Время, его поток, а линии, образующие крест, сходятся в той точке, куда вы хотите попасть.

Это эмблема «Блуждающих».

В середине знака была дверь, ведущая внутрь номера. Я, стараясь не наступать на кровавые пятна, шел вперед. Мне не было страшно, хотя я до сих пор и не мог понять, почему.

Когда дверь открылась, я пару мгновений ничего не мог различить. Разительный контраст двух комнат был в том, что после кровавого мрака первой сразу следовал слепяще-яркий свет второй. Внутри была спальня – по крайней мере, там стояла кровать. Кроме нее, зеркала в красной раме на стене напротив и лампы на потолке. Кровать была большая, застеленная красными атласными простынями, словно кто-то накрыл ее большим лепестком розы. На кровати лежала обнаженная женщина. Ноги скрещены, одна рука под головой, а вторая лежит так, что пальцы чуть свисают с края кровати. Голова была провернута ко мне.

Сначала я подумал, что это Алиса – она была именно такой, какой я мог бы ее себе представить. Но это была не она. Что-то отчужденное в глазах, что-то не то в волосах – в ней все было неуловимо другое. Я не знал, эту женщину.

Ее обнаженное тело было почти белоснежным, за исключением больших розовых сосков и горящих зеленых глаз, пронизывающих меня словно раскаленные иглы.

Я хочу подойти к ней, но продолжаю стоять рядом. С надетого в офисе черного плаща капает вода – я так и не успел его просушить после своего побега. Женщина видит мои старания и загадочно мне улыбается. Внутри становится тепло и спокойно.

Теперь я вновь могу пошевелиться. Я делаю пару шагов к кровати и хочу коснуться ее, потрогать ее, ощутить тепло. Но стоит моим пальцам коснуться ее кожи, – даже не кожи и не коснуться, а просто слегка наэлектризовать мельчайшие волоски на ней – как все меняется.

Ее тело превращается в сотни розовых лепестков, и внезапное дуновение ветра или сквозняка уносит их прочь. В воздухе звенит чей-то смех, наверное, ее. Я остаюсь один.

Осматривая комнату, я останавливаю взгляд на зеркало. В отражении я спокоен, я собран, в Зазеркалье у меня нет проблем и невзгод. Но здесь я другой, и поэтому отражение меняется.

Я темнею на фоне всей комнаты, становлюсь пепельно-черным с примесью аквамарина. И так до тех пор, пока уже нельзя разобрать ни лица, ни рубашки – все становится лишь одним черным исполином, а потом за спиной отражения появляется леденящее, серое пламя, идущее от меня, словно расправляемые крылья. Я чувствую, что из глубины того, что раньше было лицом, на меня глядит зловещая улыбка.

Внезапно зеркало начинает плавиться и разбивается на тысячи осколков, словно в замедленной съемке пролетающих мимо меня. Это все было похоже на безумный сон, и я не мог понять, что же происходит. Но я знал, что это все на самом деле.

В образовавшийся проход на меня попадает свет фонарей. Маленькие – микроскопические – лампочки, способные целиком осветить зал оперного театра, встроены в нижний край ствола штурмовых автоматов. Следом за светом фонарей в проходе появляется группа захвата. В основном это спецгруппа, но есть пара людей и из «Блуждающих» - я распознаю их лица под шлемами и масками, чувствую их за чужими спинами и головами. Но это не те «Блуждающие», в которых работал я. Это те, которым был предан черный Я из Зазеркалья.

Они окружают меня, а я пытаюсь понять, должен ли я пытаться скрыться или могу остаться на месте. Но никто мне этого не говорит. Они просто стоят вокруг, а я начинаю падать в пропасть. Они оказываются все дальше и дальше, и сначала я думаю, что тем же ветром, что сдуло женщину, уносит и меня. Но на самом деле под моими ногами разверзлась пропасть, в которую я лечу. А когда я упаду, пути назад уже не будет, потому что оттуда никто еще не вернулся. Стоит мне упасть, как все будет кончено.

Я кричу…

 

- Сережа! Эй!

- Ааррх… Что? Что? В чем дело? – Первые движения слегка дерганные, за окном все также барабанит дождь, а внутри ничего не видно, стоит отъехать от фонаря или неоновой рекламной вывески.

- Ты заснул… Это я, Алиса. Ты в порядке? Тебя начало всего трясти… – Девушка, страшно похожая на ту, что я не смог удержать, заботливо трясет меня за плечо.

- Ффффф… Да, да… Все в порядке, просто плохой сон. – Я потянулся на сидении и пару секунд тер руками лицо, приводя в норму кровообращение. Мы по-прежнему были в машине. – Мы приехали?

- Да, только что подъехали – я как раз собиралась тебя будить. Пойдем, - Она вышла из машины, и мотор сразу выключился.

Я, постепенно просыпаясь, тоже стал выбираться из машины. Это был сон… Дверь за мной закрылась, передо мной промелькнула фигура Алисы и вошла в большие светящиеся двери отеля «Орфей». Стоило ей отдалиться от машины на три метра, как у меня за спиной сработал механизм блокировки дверей – машина закрылась. Я запахнул поплотнее плащ, прячась от дождя и бросил мимолетный взгляд на отель. Это было здание примерно в двадцать этажей в стиле старой Франции – неоновая вывеска с надписью «Орфей» курсивом, крутящаяся дверь старого образца, нарочно подсвеченная ярче остальной обстановки и много багрово-красного цвета внутри. Так дизайнеры обычно пытаются придать зданию уют. Здесь это, вроде, пока получалось.

По сути все в доме было полной противоположностью того, что я видел во сне, однако именно это и роднило «Орфей» во сне и этот, настоящий.

Снова запахнув плащ и стирая с лица капли воды, я зашел внутрь отеля.

 

Алиса впустила меня внутрь своего номера. Я остался стоять в прихожей, а она пошла снять мокрую одежду. После этого последует душ. Я вновь смотрю на цифры на двери номера. 713.

- Знаешь, у меня легкое ощущение дежа-вю от этого номера. Словно я здесь уже был. – Кричу я ей из прихожей.

- Раздевайся. Отнеси плащ в ванную – его надо просушить. И вообще, лучше тебе снять все – ты промок до нитки. – Ее голова выглядывает из комнаты, и она игриво осматривает меня с ног до головы, прикусив губу.

Я снимаю плащ и ботинки. Я и правда весь мокрый. Несу плащ в ванную и уже там слышу голос Алисы.

- Принеси мне заодно полотенце. Можешь и себе захватить – они во встроенном шкафу – синяя панель на стене. Тебе тоже не помешает вытереться. Да и душ будет не лишним.

Я беру полотенце и отношу его ей в комнату. Она роется в шкафу, и я ее отсюда не вижу. Но я знаю, что сейчас она голая. Я кидаю полотенце на кровать и выхожу. Через пару мгновений она выходит, завернувшись в полотенце, и направляется к ванной.

- Ты чего-нибудь хочешь?

- Здесь есть бар – я бы хотел чего-нибудь выпить.

- Все так же великие «виски-кола»? – Смеется она, - Бар слева от телеэкрана – просто скажи, что ты хочешь.

- Да, да, я знаю, как это работает.

- Ну, я думала, может ты так и остался мастодонтом древностей, не принимающим современную жизнь и живущим в мире Ретро… - Она продолжает подтрунивать надо мной.

Я спокойно заказываю бару то, что хочу, и, взяв стеклянный стакан, подхожу к двери, ведущей на балкон.

 

- Теперь твоя очередь, - Игриво говорит Алиса, выходя из душа. За ней следует столб водяного пара от горячей воды. На той части ее кожи, что не под полотенцем, блестят капли воды. От нее пахнет цветочным шампунем. Что-то вроде сирени. Этот запах сводил меня с ума еще с тех пор, как я проводил лето в загородном доме с родителями. Там росла сирень. Не знаю, возможно ли такое, но запах сирени там чувствовался в любое время года. Алиса знала это и всегда беззастенчиво пользовалась. Негодяйка.

- Спасибо… Но…

- Что?

- Я не думаю, что у тебя найдется для меня какая-нибудь одежда – моя вся мокрая…

- Сейчас, что-нибудь придумаю. – Говорит она мне, а потом поворачивается к комнате.

- Телефон. Вызов метрдотеля. – Говорит она уже в воздух. Секундное молчание, а потом раздается искаженный при передаче голос человека, стоящего внизу на регистрации.

- Да, мисс Уткова? Вы что-то хотели?

- Да, Альфред. Мне нужна мужская одежда. Черные брюки, классическая рубашка, ботинки, белье и черный непромокаемый плащ – мой друг промок во время дождя и решил по этому поводу сменить костюм. Вы можете это достать?

- Конечно могу! Будет у вас через пятнадцать минут. Мне только надо узнать…

- Размер? – Обратилась Алиса уже ко мне. Я на мгновение задумался.

- Если честно, то я не знаю… Мне всегда помогают ассистенты в магазинах. Ботинки 45-го – все, что знаю.

- Мы не знаем размер…

- Ничего-ничего, мадемуазель. Я просто загружу в компьютер образ вашего спутника – и он сам определит размеры.

- Большое спасибо, Альфред. Запишешь потом на мой счет.

- Ну что вы, Алиса! Все за мой счет! Сегодня такой дождь – хороший хозяин собаку в дом не пустит! Кажется, так раньше говорили…

- Нет, Альфред – не пустит не «в дом», а «на улицу». – Она вновь засмеялась.

- О! Уи, я ошибся!

- Ничего, у тебя бывает. Спасибо, Альфред, извини за беспокойство.

- Что вы, мон дью, мисс! Я уже мчусь к вам!

Метрдотель отключил связь, поспешив исполнять просьбу Алисы. Я направился к душу.

- Тебе еще что-то нужно?

- Нет, спасибо. Ты и так многое для меня сделала…

- Сережа… В конце концов, ты же преступник – вооружен и очень опасен, ведь так? На самом деле ты просто заставил меня все это сделать под дулом пистолета! – Она улыбаясь подмигнула мне и пошла одеваться. Я пожал плечами и наконец зашел в ванную.

 

Вода приятно согревала мои окоченевшие мышцы и кожу. Мне наконец-то стало спокойно и тепло. До того, как залез под горячую воду, я не мог ни о чем думать. Теперь же способность соображать постепенно возвращалась ко мне. Я знал, что мне предстоит делать грядущей ночью. Надо было только попросить у нее бумагу и ручку.

 

Все то время пока я мылся, меня преследовало странное видение. И сейчас, после того как я вылез и надел брюки, когда я стоял и смотрел на нее, в маленьких голубых шортах и обтягивающей футболке греющую воду на кухне, оно вновь вернулось. Это было связано с моим дежа-вю. Я упорно видел перед глазами ее обнаженную фигуру. Именно на той кровати в ее спальне. Она извивалась и постанывала в приближающемся экстазе. Это было видение того, как мы с ней занимались любовью. И видение было настолько явно и реально, что я готов был втиснуть его в воспоминания своей настоящей жизни. Не знаю, чувствовала ли она что-либо подобное.

Мы почти в молчании поужинали тем, что нашлось на кухне – заказывать ничего не хотелось. Потом она спросила, не нужно ли мне что-то еще. В этот момент я знал, чего ей хотелось. Но было нельзя – я это прекрасно понимал. Потому что один лишний шаг в наших отношениях, и я уже не смогу с утра сделать то, что должен.

Я попросил у нее какой-нибудь блокнот и ручку. Она принесла, мгновение постояла рядом со мной, потом пожала плечами, пожелала спокойной ночи и пошла в спальню.

Заказав в баре еще виски, я сел в кресло, стоявшее в прихожей, раскрыл блокнот, сделал глоток и начал думать.

Итак, надо определить, в чем заключалась та ошибка, запустившая механизм охоты за мной. Это было какое-то мое действие – это очевидно. Но какое именно, и почему оно было нарушением?

Сегодня, сегодня… Постойте-ка. Около часа назад я определил, что все, что сейчас происходит – игра. Игра со мной и кем-то еще. Но если это игра, и я только сегодня нарушил правила, то (допуская, что она началась уже давно) за время игры у моего противника появилась определенная система игры. Которую я и нарушил…

Но что такого в этой системе, что я нарушил?

А что если его система – это модель моего поведения? За все то время, что мы играли (правда, я понятия не имел, насколько долго все это длилось) у того, за кем я гнался, создалось определенное видение моих привычек, моральных устоев, действий в кризисных ситуациях. Иными словами… Он мог предугадать любой мой ход…

Но откуда он мог все это узнать? Слежка? Нет, я бы почувствовал… Прослушивание, камеры? Бред, какая-то теория заговора получается…

Я посмотрел на страницу в блокноте. Там была небольшая схемка:

 

Бойтесь данайцев…

||

/

Игра

/

модель моего поведения действия, которые я совершал

 

Стоп. Вот оно! «Действия, которые я совершал»! Мне лишь надо вспомнить все, что я сделал за сегодняшнее утро… уже вчерашнее, вернее… и найти то, чего в нормальной жизни я бы не стал делать. И я тогда смогу понять, что происходит.

 

Я понял. Лонсэвэн. Я – образцовый сотрудник «Блуждающих». Мне ни разу не предъявляли жалобы ни по поводу работы, ни чего-либо другого. Черт, да я просто образцовый гражданин!

И тут я, образцовый, мать его, гражданин, приезжаю в тюрьму и буквально нападаю на допрашиваемого заключенного. На самом деле так и было – я вышиб из него признание. А еще немного – и я бы вышиб в придачу мозги. Я повел себя не так, плюс отказался потом отвечать за это, послав всех – того же Джефриса. Но после этого у меня появилась информация о контакте с заказчиком – Данао. Черт… Не может быть…

Похоже, так оно и есть: последнюю неделю я безуспешно бился с этим делом – делом вероятностей – и ничего не находил, ни единой зацепки. Но стоило мне выйти за систему своих действий, как я сразу нашел целый клубок зацепок – сайт. Да, это было не много, - совсем капля, вернее – но оно было, и я мог работать дальше. И вот тут-то и вмешались какие-то силы свыше: я обвинен в убийстве, меня заключают под стражу, и вот теперь я – вооруженный и особо опасный беглый преступник…

Но зато у меня есть то, на основе чего я могу строить свои действия дальше – еще один выход за грань дозволенного, и у меня будет новая подсказка. Это мне и надо было понять.

 

Около четырех утра, закончив со своими рассуждениями и решив, что делать дальше, я встал с кресла и дошел до спальни, где была Алиса. Она спала – спокойный, здоровый сон. У нее все было хорошо, и тот факт, что она мне помогает, очень даже забавлял ее – небольшой допинг перед возвращением домой. Но она понятия не имеет, во что хочет ввязаться.

Я и сам немного пока понимаю.

Минуту я смотрел на то, как она спит, грудь равномерно поднимается и опускается под одеялом. Вдох-выдох…

Затем я вырвал из блокнота страницу, убрал в карман своего старого, заметно подсохшего плаща, тихо оделся и вышел из номера.

Я не могу допустить еще одну смерть, думал я, уходя прочь из гостиницы.

 

Мне нужно было забрать из дома «связующий». Не знаю, пока, куда я буду перемещаться, но мне он нужен. Без «связующего» я не чувствовал себя тем, кто я есть – «Блуждающим». А пока я не чувствовал себя «Блуждающим», вина уже за три смерти давила на меня могильным грузом, словно надо мной шесть футов земли…

Возле моей квартиры была засада – машина с агентами в штатском у входа в дом, пара человек внутри. Все спали – было почти шесть, а дождь по-прежнему бушевал. На улицах было темно, поэтому я мог попасть к себе в квартиру другим путем и не бояться при этом взглядов любопытных глаз. Владельцы квартиры на втором этаже с противоположной от входа стороны дома растили виноград с тех самых пор, как я здесь жил – а до этого, судя по их возрасту, занимались этим же еще раза в два больше, чем я жил вообще.

И, несмотря на всякие санитарные нормы, и различные, постоянно присылаемые запреты, виноградная лоза, прицепившись к камню, выходила из их окна и шла прямо по стене. За годы такого роста она основательно прицепилась – я как-то пробовал – и разрослась от первого до третьего этажа. На третий-то мне и надо было попасть. Моя квартира была на двадцать седьмом, но на третьем я смог бы спокойно зайти в лифт и поехать наверх. Оставалось надеяться, что лоза выдержит мой путь наверх.

На лифте я доехал до двадцать шестого – этажом ниже моего – и пошел к лестнице. Надо было кое-что проверить. Поднявшись, я плавно-плавно стал приоткрывать дверь, ведущую с лестницы на этаж. В тот момент, как я заметил посапывающую, прислонившись к стене, фигуру полицейского я остановился. Всего один страж порядка, и тот спит… Странно, как-то очень мало людей и они просто расставлены... Они что, думают, что я ни при каком раскладе домой не стану заглядывать? Сам тот факт, что я уже здесь, доказывает обратное! В любом случае, мне не очень хотелось встречаться с копами.

На лестнице я вылез в окно и по узкому карнизу, описывающему весь дом, пошел туда, где чуть выше была моя квартира. На карнизе дул сбивающий с ног ветер, а из-за дождя он был еще и мокрый. Не знаю, каким чудом я не сорвался, но сейчас я стоял на карнизе под собственным балконом и оставалось лишь дотянуться до его края, чтобы залезть внутрь…

Ну же… Ну, всего пара миллиметров осталась! Давай! Черт!

В тот момент, когда я уже почти дотянулся, у меня внезапно соскользнула нога, центр тяжести сместился, и я полетел в пропасть…

 

- Ааааргх! – Что-то примерно такое вырвалось из груди, когда я наконец зацепился второй рукой… Боже, благослови тех, кто делал этот балкон!

Мне спасла жизнь небольшая архитектурная особенность моего балкона. Край не был ни круглым, ни прямоугольным. Перпендикулярно к стене подходили две стенки, но где-то через полметра начиналась большая дуга эти две стенки соединяющая. И если эти ровные стенки были сплошные, то на дуге между бортиком и дном балкона была щель в десять сантиметров (не знаю, зачем… ноги летом остужать), за которую я и зацепился. Было жутко больно, - похоже, я содрал кожу – пальцы соскальзывали с мокрого камня, но все же я был жив и не собирался сдаваться. Собрав всю волю в кулак, я подтянулся повыше, уцепился за край балкона и последним усилием затащил себя внутрь. Там я рухнул на пол и просто лежал под дождем, напоминая себе, что необходимо дышать. Надо было привести сердцебиение в норму…

«Связующий» был именно там, где я его оставил – в картонной коробке под кроватью. Глупость, вроде бы, но уж там его действительно никто не стал бы искать. Я достал маленький прибор и прицепил его к ремню. Теперь пора уходить.

Я мог бы спокойно перенестись, скажем, в сегодняшнее утро, когда меня не было дома. Но я не знал, что решил делать Чарльз. И если он решил, что мне не стоит помогать, то я после перемещения и шагу сделать не успею. В любом случае, сигнал о перемещении моего «Связующего» моментально поступит к «Блуждающим», и неизвестно, кто сможет увидеть, где и куда я перенесся. Нажав кнопку я только разбужу Цербера. Надо придумать что-то другое.

Но обратно на балкон я больше не собираюсь…

Внезапно сработал замок на двери, и она начала отъезжать в сторону. Я инертно спрятался за небольшой перегородкой у двери. Мне услышал два голоса, но я не знал, сколько человек – ворс ковра поглотил звук шагов.

Потом из-за перегородки вышел, проходя вглубь квартиры, один человек. Полицейский. За ним было еще двое.

- Говорю вам, я слышал какой-то шум… - Первый голос.

- Смотри – если ты нас просто так разбудил… - Второй голос.

- Тише вы, дуболомы. Осмотрите квартиру. – Последний голос.

Как только третий сделал пару шагов вглубь квартиры, я вышел из укрытия и приставил пистолет к его виску.

- Тссс, тихо… – прошептал я ему в ухо, - не надо ничего говорить своим друзьям. Сейчас мы уходим.

Я потянул его к выходу, не убирая пистолет. Предусмотрительно забрав его оружие, я замахнулся и вырубил его ударом по затылку, а затем оттащил его чуть за угол. Потом я хотел прострелить датчик открывания двери, который был в стене, чуть правее замка… Но решил, что запертые в квартире полицейские не стоят встревоженных соседей, а уйти я и так смогу. Я поправил плащ и направился к лифту.

 

Я сел в «Плимут» и думал, куда теперь. Не знаю, откуда взялась эта мысль, но я понял – надо узнать, что на уме у начальника третьего Манхэттенского сектора «Блуждающих», Чарльза Ноуорри.

Я вдавил в пол педаль, и через минуту «Плимут» выскочил под дождь и стал набирать скорость.

 

Чарльз Ноуорри жил в небольшом двухэтажном собственном доме за городом – привилегия начальства – с семьей, состоящей из жены Люси и двоих детей подросткового возраста. Дом был воплощение практичности и уюта – у каждого своя комната, большие залы, мебель без острых металлических углов, большой телеэкран на всю стену и т.д. и т.п. «Американская мечта» ХХ века, только в современном интерьере… Черт, Алиса права, я и правда зациклен на прошлом…

Вчерашним вечером семейство Ноуорри было приглашено на ужин лучшей подругой Люси и, по совместительству, женой брата виновника торжества - Оливье Фулера, неделю назад победившего на выборах Сенатора Нью-йоркской зоны МС. От отсутствия контактов Ноуорри никогда не страдали. Но главе семейства Чарльзу пришлось просидеть полночи в офисе «Блуждающих» из-за неожиданно возникшей проблемы. Из-за меня.

Уже почти в полпятого утра, когда вся семья давно спала, Чарльз привычно-усталой походкой зашел в дом и направился к спрятанной за шкафом двери, ведущей в кабинет на втором этаже, по пути включая свет в тех комнатах, сквозь которые проходил и стараясь не шуметь. В кабинете он бросил на спинку кресла бежевый плащ, включил настольный свет и, садясь за стол, надел на нос очки. Перед ним было много бумаг, содержащих разную информацию о том, где и когда видели Сергея Исченко. Надо было просчитать его маршрут вплоть до…

 

- Здравствуйте, Чарльз. – От неожиданности шеф слегка подскочил на месте.

…нынешнего момента.

- Damn it! – вскрикнул он, поднимая на меня глаза. В этот момент я выступил из тени рядом с книжным шкафом. Потом сразу включил свой переводчик. – Сергей! Ты как сюда попал?! Что ты тут делаешь?!

- Шеф, мне надо было узнать, что вы решили.

- По какому поводу? – Он поправил очки и перешел на деловой тон.

- Чарльз, по поводу того, будут ли за мной гнаться «Блуждающие» в течение еще хотя бы двух дней!

- Послушай, Сережа, ты виновен уже в трех…

- Да не виновен я! Вы не слушали, что я сказал по телефону?!

- Ты. Виновен. В. Трех. Убийствах.

- Хорошо… Хорошо, официальная версия именно такая… Но все не так. Вы же помните про вероятности? Это может глупо звучать, но меня подставили! Это меня пытаются убить, а не я – опасный беглец.

- Черт подери… И как ты собираешься это доказывать?! Есть запись с тем, как ты убиваешь доктора Дрикса, есть два мертвых полицейских, конвоировавшие тебя, плюс ты непонятно как вломился в дом своего начальника… Что еще тебе надо?!

- Ладно, если не верите, то… То хватит держать руку под столом – доставайте пистолет и задержите меня. – Он мгновение помедлил, а затем поднял руку с пистолетом и направил на меня.

Сейчас был только один шанс, что что-то в нем все же поверит мне, и он не станет стрелять. С полминуты он держал пистолет на весу, а я буквально слышал, как переключаются секунды на часах, хотя тикающих часов давно не существовало.

Потом он посмотрел по сторонам, как обреченный бросил на меня взгляд из-под очков, а потом убрал пистолет в потайной ящик стола и сложил вместе ладони.

- Ладно… - Он поводил туда-сюда усами. – Исченко, я тебе ни капли не верю… Но я согласен дать тебе шанс. У тебя есть день.

Я опустил глаза и подумал кое о чем.

- Спасибо, - произнес я наконец и развернулся к выходу. Перед самым выходом Чарльз на секунду остановил меня.

- Но запомни – через 24 часа мы включим спутник, и сигнал твоего «связующего» будет виден где угодно. И тогда тебе не уйти.

- Я знаю. – Ответил я, помолчав.

- Все, вали, пока я не передумал, - закончил шеф, а потом я услышал стук брошенных на стол очков.

 

Мысли кончились. Почему-то сейчас, когда я знал, что мне надо сделать, чтобы раскрыть дело, я не мог придумать ничего, что бы выходило за пределы моего поведения… Ограбить магазин? Бред, тогда на меня еще и воровство повесят… Что же делать… Что же делать…

«Плимут» выдавал триста километров по прямой, и я гнал сквозь дождь. Встроенные часы показывали 06.23, и я решил включить приемник, чтобы отвлечься.

Но на всех волнах голосового вещания были только сводки новостей – часть о бушующем дожде, часть о выборе нового Сенатора и сводках биржевых акций. Около половины говорило обо мне. Но ни в одной не было сказано, что я «Блуждающий»… Наверное, это хорошо. Так мне будет проще вернуться на работу, когда я со всем разберусь…

Странно, раньше меня не посещала эта мысль – о возвращении на работу… А ведь и правда, сейчас я, скорее всего, являюсь безработным – уволенным за… «заслуги». Но потом мне надо будет вернуться. Потом… А будет ли это «потом»?

Сегодня утром я не мог бы допустить подобную мысль, но что если… Что если я не смогу? Если я не найду настоящего виновного, и меня посадят или убьют…

Мне надо было поспать. Хотя бы пара часов сна была мне необходима. Но мое фото сейчас было почти на каждом углу, да и «Плимут», наверное, скоро начнут искать. Но я очень сильно устал… Поэтому я просто заехал на бесплатную стоянку – 40-ка этажное здание – доехал до последнего этажа, встал, выключил мотор, откинул назад спинку сидения и закрыл глаза…

 

Мне снился сон. В этом сне за мной никто не гнался. Я даже не был «Блуждающим», а занимался историческими исследованиями на кафедре истории Московского Университета, был аспирантом профессора Идэйкого – светила того времени. У меня не было семьи, и я жил нормальной холостяцкой жизнью, купив лабрадора кремового цвета и назвав его Бродяга. Родители были живы и не поехали в тот горнолыжный курорт, где в настоящей жизни их засыпала лавина. Я был счастлив и наукой перемещений во времени интересовался лишь как забавным аттракционом для взрослых с комплексом неполноценности. Каждое утро я вставал, пил утренний кофе и чувствовал пронизывающую меня бодрость. Потом я шел на кафедру и вместе с профессором рылся в старых газетах и журналах, пытаясь заполнить пустые страницы истории двадцать третьего века.

Но я знал, что Алиса была мертва, и не мог жить.

 

Я проснулся от внезапного громкого гудка. Прямо из окна была видна одна из этих высотных магистралей – дорог, идущих на разной высоте, начиная от ста метров над землей, закрепленных на гигантских столбах. На первом уровне, находящемся чуть ниже окна, была авария, – контейнер с замороженным мясом не смог затормозить на мокрой дороге и столкнулся с чьим-то лимузином – закупорившая дорогу почти на полкилометра вдаль. В это время все ехали на работу. Мне не о чем было волноваться, просто звук, шедший с улицы. Он меня испугал, но это ничего. Я проснулся и знал теперь, куда надо отправляться.

Офис Нью-йоркского Центра Контроля Сети был на семидесятом этаже офисного здания на Мэдиссон Сквер. Я зашел в него, не привлекая ничьего внимания, смешавшись с толпой офисных крыс. В лифте, пахнущем краской и кремниевыми компьютерными частями, я поднялся в центр поддержки покупателей. Там, стараясь избегать контактов с людьми, я сел за первый же свободный компьютер и запросил контакт на создателей портала Herclue. Это был обязательным условием для создания официального сайта – заполнение стопки анкет со своими контактами, родом деятельности и адресом, откуда позднее будет идти трансляция и модерация сайта. Позднее эти данные проверялись, и только после того, как все необходимые печати были выжжены на анкетах и занесены в базу данных, портал включался в Сеть. Сайт был моим единственным контактом на данный момент, и я хотел использовать его по полной. Через мгновение компьютер выдал мне адрес владельца сайта – Иззи Рочестера, жителя графства Мейн, Новая Англия. Сейчас он проживал в Нью-Йорке, в паре кварталов от этого места. У меня уйдет всего две минуты, чтобы до него добраться. Остается надеяться, что человек работает дома.

Печатный аппарат выдал мне бумагу с данными Рочестера. В этот момент меня окликнул мужской голос.

- Эй, что вы делаете здесь? Эй, это мое рабочее место!

Мужчина в синей рубашке стоит рядом и недоуменно на меня смотрит. Я молча встаю и ухожу.

- Извините. Я уже закончил, можете работать.

- Эй! Какого черта?! Вы кто?! – С тем же недоумением он остается стоять на месте и смотрит на мою спину, направляющуюся к лифту.

Это нехорошо. Это очень нехорошо. Если он кому скажет – то мгновенно все проверят и узнают, что я был здесь. У меня слишком мало времени, чтобы узнать все у Рочестера и исчезнуть.

 

Восьмисотая квартира в доме 17 по Мисти Лэйн. Это обычный жилой дом, даже без консьержа. Я поднимаюсь наверх и звоню в звонок квартиры 800. Открывает щуплый человечек в очках – именно такой, как я думал. Ему около двадцати, халат не был стиран с первого надевания – лет пять назад – и примерно столько же не снимался, на дужке очков засохшие следы кетчупа. Юнец, затворник, программист – именно такие и создают сайты конфиденциальных знакомств. Надежда помочь хоть кому-то еще, раз у себя не вышли отношения с другим полом.

- Да? Кто вы? Ваше лицо кажется мне знакомым…

- Лейтенант Джефрис, «Блуждающие», - Я показываю ему значок и, не давая опомниться, захожу внутрь. Оглядываю комнаты, поправляю плащ и останавливаюсь. – Занятное жилище. Я могу повесить плащ?

- Да, да… конечно… А, лейтенант…

- Джефрис.

- Верно, лейтенант Джефрис, чем я могу вам помочь?

- Иззи Рочестер? – Я уже приблизительно представлял, чем обернется грядущий разговор…

- Да, да, это я. Что-то случилось?

- Сынок, вы когда-нибудь мечтали стать героем? Похоже, настало самое время помочь своей родине. – Я аж увидел, как при этих словах у него загорелись глаза, а из ушей пошел пар.

- Боже! Да, конечно! Я всегда мечтал стать… чем-то подобным, но… Боже, проходите скорее! Проходите! Вы хотите что-нибудь выпить? Боюсь, правда, что ничего кроме сока и чая у меня не найдется…

- Нет, нет, не утруждайте себя. Речь идет о вопросе национальной безопасности. И, думаю, вы единственный, кто способен мне помочь в сложившейся ситуации. – Черт, какая интересная игра! Я прямо балдею!

- Конечно. Я готов. – Он запахнулся в свой халат так, словно это был мундир кого-то, званием не ниже генерала – точно.

- Вы являетесь владельцем сайта Herclue.ms в Интернете, верно?

- Да, это мой сайт… Я его сделал около года назад… А что такое с этим сайтом? Никаких ошибок в коде, все в порядке…

- Нет, дело вовсе не в этом. Нам поступили сведения, что государственные изменники воспользовались вашим ресурсом, чтобы передавать друг другу планы… - Я сделал заговорческую паузу, подвинулся чуть ближе, и прошептал, - измены.

- О боже… Я никогда не думал, что может произойти нечто подобное… Я… Я немедленно его закрою…

- Успокойтесь. Ничего страшного, каждому из нас свойственно ошибаться. И главное – уметь исправить свои ошибки. И сейчас вы именно это сможете сделать. – Ну что же, он мой. Теперь остается только узнать все, что мне нужно. Куй программистов, пока горячи.

- Я согласен… Но я не понимаю, что я должен сделать?

- Пройдемте к компьютеру. – Я взял его под руку и чуть подтолкнул вглубь квартиры. Дальше же он повел меня сам. Черт, ну и бардак тут! Даже в общежитии у меня не было такого! – Скажите, вы сможете определить адрес человека, который зарегистрировался на вашем сайте?

- Я… Я не знаю. Понимаете, перед входом на сайт, человек заполняет контракт – и в этом контракте есть один пункт, что любые сведения о пользователе не будут разглашаться без его желания. Это важно для одиноких людей – никто не хочет, чтобы люди знали, что ты одинок. Это немного смущает, и за статус инкогнито люди готовы заплатить. Именно в этом суть моего портала – невозможно узнать что-либо о человеке с сайта, если пытается это сделать кто-то, кроме меня… Ааааахххх… - У него по лицу пробежала тень испуга от догадки. Малек осознал, что от него требуется. – Так вы…

- Верно. Они пользовались вашим сайтом – и я должен узнать, кто и откуда это сделал. Только вы можете нас спасти. И я по вашему лицу читаю, что вы готовы помочь своему… - Я посмотрел вверх, будто проверяя, нет ли прослушки и камер, - Государству.

- Если это требуется… Но вы знаете, у меня есть один вопрос… Я должен узнать, иначе я не смогу работать… - Черт, он еще и условия ставит! Ну ладно, в конце концов, я в каком-то роде исполняю месту этого слюнтяя.

- Вы можете задать этот вопрос. Но только один. И… тише.

- Ааааа, я все понимаю… Скажите… А инопланетяне существуют? –

(Oh, my god !!!)

Я собрал в кулак весь тот здравый смысл, что у меня еще оставался и доиграл роль.

- Сынок, это государственная тайна… Но, думаю, в этом случае можно сделать исключение… Они не просто существуют… - Все, я сошел с ума. – Они везде. Все правительство – это… они.

- Оооо! Я знал! Я знал! Идемте скорее! Я сейчас все узнаю!

 

Почти полчаса я смотрел через плечо этого любителя теорий заговора (он бы точно думал, кто же убил Кеннеди, если б жил лет триста назад…) и ждал, когда же он что-нибудь найдет. Но система не сдавалась. Письмо о заказе на Волнова было прислано с адреса с отключенным опознаванием – а это значит, что записи об адресате нет в той строке кода, где она была бы записана при обычных условиях. Данао упорно запутывал следы, но сейчас флеш был у меня на руках – я врал Рочестеру и брал его на понт, имея в тот момент лишь жалкую пару. Обычно блеф – вовсе не мой стиль. Поэтому Иззи все еще работал и не говорил, что не может ничего найти.

Я со скучающим выражением на лице подошел к окну. На улицах было уже светло, но из-за туч так же мрачно, как и этой ночью. Я еще не совсем оправился от смерти Сайфера… Я видел до того мертвых, но… Но ни разу при мне не убивали человека. Особенно так, чтобы его голова разлеталась на две части… Какую бы браваду я ни показывал окружающим, мне было страшно. До мозга костей.

Вдруг Рочестер победоносно вскрикнул.

- Ага! – Я мгновенно оторвался от окна и повернулся к нему.

- Ну что, вы нашли что-то?

- Не то, чтобы что-то ценное, но да, нашел. По крайней мере, дальше искать некуда. В графе адреса у этого пользователя есть кое-какая информация, но… но это не адрес. Самому компьютеру было не важно при оформлении, так как… так как все строки заполнены – а это единственный определяющий фактор. Но информация есть… правда я не знаю, окажется ли это чем-то важным…

- Лучше не думай в подобных ситуациях – действуй! А имя у пользователя вы смогли определить?

- Есть логин: Donaa. Странно… Думаю, что девушка, при авторизации нервничала – вместо имени «Донна» написала «Донаа»… Такое бывает с самыми впечатлительными… Я… Я уж знаю…

- Боюсь, что это вовсе на опечатка… Что в строке адреса? – Я так и думал. Это не «Донна» и не «Донаа»… Это анаграмма, от которой у меня сразу помрачнело лицо. На самом деле это «Данао».

- Вот… Какая-то бессмыслица, на самом деле: «под лунным светом за стеной лучей и в номере пятьсот седьмом есть то, что лишь вчера начнет пугать людей»… Глупость полная.

- Нет… Думаю, что это вовсе не глупость… Можете мне распечатать этот стих?

- Да, сейчас, сейчас… О, стойте! Я нашел – тут есть имя владельца ящика! Просто сначала не заметил…

- Ну? – У меня замерли ноги, и я стал слушать… Но здесь был вновь тупик.

- Ящик оформлен на Сергея Исченко… Это тот… эрм… точно! Убийца полицейских из новостей! Боже! Вы думаете, что этот человек виноват еще и в… измене? Хотя это было бы логично…

- Пока не знаю… - Паршивец. – Но все возможно.

Рочестер уже протягивал мне этот распечатанный стишок, как вдруг в дверь постучались.

- Кто это? Вы кого-то ждете? – Я повернулся к двери, убирая листок во внутренний карман.

- Нет… Нет, я никого не жду… А что если это… - У него не хватило мужества сказать, что он думал. У тех, кто был за дверью, его хватило.

- Иззи Рочестер? Откройте, это Полиция! Мы должны задать вам пару вопросов!

Черт! Как я и думал – в этот Центре поняли, кто был за компьютером, и посмотрели, какую информацию я искал. Естественно, они здесь. И стоит меня здесь найти… Черт!

- У вас есть запасной выход?

- Нет… Бог мой, нет… Только входная дверь… Но что… Что мне делать?

Думай, Исченко, думай!

- Сейчас вы… Идите и открывайте дверь. На вас не должны пасть никакие подозрения. Это за мной. Похоже, я и вправду подобрался слишком близко, и меня хотят устранить. Но суть в том, что замешаны все структуры… - Сказал я, глядя на дверь.

- Вплоть до государственного уровня… - Прошептал я.

- Хор… хорошо… И что сказать?

- Они поймут, что я здесь был. Они будут допрашивать вас. И назовут меня вовсе не Джефрисом. Но не верьте – это все заговор. Главное – не пытайтесь играть в супермена. Вас все равно попытаются сломать, поэтому расскажите им все, что они будут спрашивать. Просто добавьте, что я угрожал вам пистолетом и заставил все для меня сделать. И помните: родина вас никогда не забудет. – Я серьезно посмотрел ему в глаза. Для него я решение придумал. Надо срочно придумать выход для себя.

Он кивнул и направился к двери, за которой голоса и стук становились все назойливее и громче.

Я подошел к окну и пару раз ударил ладонью по лицу, соображая, как вдруг мимо окна, ревя двигателем, промчался флайер. Один из этих машинок-самолетиков. Идея. Безумная, глупая и безрассудная, но еще один сейчас приближался к окну. Ааааргх…

Времени придумывать что-либо еще уже нет.

- Стоять! Исченко, мы будем стрелять! – Двое полицейских офицеров, оттолкнув Иззи, забежали в квартиру, на ходу доставая свои пистолеты.

Но я в этот момент уже брал разгон.

А до того, как был сделан хотя бы один выстрел, я уже вылетел в окно, унося за собой брызг осколков. Подо мной была пропасть, казавшаяся мне бездонной, а я висел на ней, словно шарик, лишенный гравитации, слушая свое собственное сердце. По лицу били капли дождя, в которые я влетал, а я не думал ни о чем, кроме хоть еще одной сигареты. Все или ничего. Другого принципа нет, и уже никогда не будет. Прыжок в никуда навсегда изменит меня, мое видение происходящих событий. Все станет ясно и понятно. И мне больше не придется ни от кого бежать. Я действительно так думал.

А затем скорее увидел со стороны, чем почувствовал сам, как мое тело влетело в открытую крышу несшегося почти с пятисоткилометровой скоростью флайера и упало на заднее сидение.

 

- Уоу! Чувак! Что такое?! Ты какого черта прыгнул в мое средство передвижения, чувак?! Полетать попробовал?!

- Джедайская сила, мать ее. – Сказал я дрожащими губами. Потом пришел в себя и сел на сидении, приводя дыхание в норму. – Слушай… Сможешь меня подвести?

- Йо! Че за вопрос! Ты только прыгнул в эту детку – а она дает почти 600 в час! Так что ты герой, мужик! Нужно быть реально крутым! И ты крут, да! А я уважаю крутых! Так что да, твою мать, я подвезу тебя туда, куда ты только пожелаешь, чувак!

- Спасибо… Черт подери, спасибо…

- Только назови адрес, мужик!

- Пересечение Седьмой и Мейн. Бар «Лунный Свет».