Как правило, именно из-за работы нам приходится выполнять все те вещи в этой жизни, что нам не хочется делать. И поэтому я сейчас мой кар «Плимут» 70-го года выпуска – раритет, от отца достался – несся по «Дороге Обреченных», шоссе 17. На дороге почти не было других машин – сейчас утро, да к тому же и путь не самый популярный. Поэтому я расслабился и стал смотреть по сторонам. Моросил мелкий дождик, Нью-Йорк остался далеко позади, и теперь вокруг был густой лес. Мне, как историку, это было особенно удивительно… Все эти переживания прошлого по поводу загрязнения окружающей среды, разрушения озонового слоя, вырубка лесов – все это давно закончилось.

В какой-то момент… XXI-го, кажется, века один начинающий биохимик попал в аварию оттого, что один из реактивов на заводе перегрелся, стал газом и дал реакцию с воздухом – взрыв. Отлеживаясь в больнице с легкими ожогами, парень почему-то задумался о том, почему Парижская Академия Наук в свое время перестала рассматривать проекты вечного двигателя. Слегка не его область знаний, но школьного уровня знаний оказалось достаточно для того, чтобы вспомнить, что энергия никуда не пропадает, а просто переходит в другой тип. И для этого парня ключевыми словами стали «не исчезает»…

После больницы парень, взяв на некоторое время отпуск, быстро сверился с основами кинетики и нарисовал чертеж хитроумного устройства, способного, начиная работать от одного вида топлива, именно в тот момент, когда энергия, скажем, горящих дров, становится энергией горячего воздуха, переключиться с использования тепла на использование давления. В общем, устройство постоянно работало именно от того вида энергии, который сейчас имелся в его распоряжении. Кажущаяся безумной и сложнейшей, плюс омраченная тем, что детали из любого материала постепенно снашиваются, идея была воплощена в жизнь. Причем самым элегантным образом, но… Но я не физик, и не знаю, как это все работало, только в тот момент заводы перестали выдавать отходы. Конечно, подобные установки были недешевыми, да вот стопроцентная отдача и отсутствие проблем с обществами охраны природы сделали свое дело, и магнаты стали использовать собственный дым из трубы для того, чтобы заряжать генераторы заводов.

Затем кто-то придумал очередной вид обработки обычного… воздуха – простой, недорогой, почти безотходный и с неплохим КПД. Вечные двигатели отпали за ненадобностью перерабатывать дым и избавляться от отходов, и очередная гениальная идея, когда-то завораживающая умы, была использована, признана ненужной и выброшена на свалку…

Короче, я не знаю всех подробностей. И вообще, я уже сказал – не физик я, а лишь историк. И остальные историки, разбирая какие-то исторические события, редко пишут, с какой высоты упало яблоко на Ньютона, хотя могли бы. Слишком мало осталось исторических источников. Однако, после XXI века тема загрязнения почти не поднималось. Вокруг крупных городов сохранились прекрасные глубокие леса. Вокруг Нью-Йорка тоже… Черт!

Какие-то идиоты чуть не врезались в меня! Мне пришлось резко вильнуть в сторону, чтобы избежать столкновения. Зеленый джип, промчавшись мимо меня, даже не сбавил скорости. До меня донеслись приглушенные голоса и смех. Пьяные подростки, черт бы их побрал… Я сфокусировался на дороге.

Итак, я ехал по семнадцатому шоссе в сторону единственного места, куда она на самом деле вела – тюрьмы строгого режима «Свитхэлл», а именно – тот ее корпус, где содержались люди, нарушившие законы перемещений. Обычно туда попадали люди, пытавшиеся нарушить первый закон – всякие убитые горем, разочарованные и все в таком роде. Обычно они были просто сумасшедшими, поэтому в корпусе постоянно жила группа врачей и психиатров, на случай, если у кого депрессия или приступ чего-нибудь. За это корпус называли «Психушка для путешественников в ад». Но тот, к кому я ехал, не был сумасшедшим. Его звали Сэмьюэл Лонсэвэн, 39 лет, гражданин Новой Австралии (а следовательно, представитель национального меньшинства, и давить на него мне не стоит), тот, кто гнался за Максимом Волновым тогда, в Нью-Йорке 95-го. Его до сих пор не разговорили, поэтому послали меня – мое дело якобы относится к нему. Так что надо было с ним поговорить и все выяснить. Если честно, то я не очень верил в какой-либо успех. Хотя, кто знает, может быть, может быть… За окном все мелькали деревья. Я снова стал расслабляться.

Вдруг в каком-то просвете между деревьями, совсем близко от дороги, я заметил какие-то фигуры. Почему-то обратив на это внимание, я различил двух мужчин и женщину. Наверное, какие-то друзья на пикник выбрались, только не местные, и потому место мерзкое выбрали… В следующий миг один из них моргнул. Нет, я не говорю, что он открыл и закрыл глаза. Он переместился, а потом вернулся в тот же миг. Я уже привык такое различать. Но какого черта? Зачем для скачка, если он разрешен, забираться в самую глубинку и выбирать то место, где другие люди-то раз в сто лет появляются? Да и в прошлом тут ничего особенного не было. Я обязан был проверить. И что-то мне подсказывало, что это не просто компания друзей.

Я плавно начал тормозить, чтобы не спугнуть людей, затем остановил машину на обочине метрах в ста от того просвета в деревьях, вылез и, не закрывая ее, двинулся в сторону того места. По пути я проверил, на месте ли кобура с пистолетом. К счастью, в этот раз она была так, где должна была быть, и я расстегнул ремешок, чтобы достать оружие, если что-то случится. Через минуту я вновь увидел эти три фигуры. Они ожесточенно о чем-то спорили и из-за кустарника вряд ли могли меня разглядеть. Я тихо подошел поближе и прислушался.

- НЕТ! Этого нельзя делать! – Женщина явно была напугана. В ее голосе сквозил истинный ужас и какое-то странное повиновение чему-то высшему.

- Замолчи! Ты понятия не имеешь, что происходит! Это вообще не твоего ума дело! – Молодой парень лет двадцати-двух, с темными волосами до плеч и сверкающими за зелеными стеклами очков глазами подошел к ней почти вплотную и орал на нее, держа за руку. Женщина пыталась вырываться, но ничего не выходило.

- Он накажет вас, накажет! – Ее крик стал переходить в истерический плач.

Где-то метрах в трех от них стоял третий. Он был явно на несколько лет старше их обоих, и было видно, что ему-то глубоко до фонаря все разборки этой парочки. Он был одет в черную осеннюю куртку с капюшоном, на голове старая, потрепанная бейсболка. В руках сверкающий металлический предмет. Я не знал, что это было, но мне явно не нравилось то, как он выглядит. Еще от предмета веяло странным холодом, даже отсюда чувствовалось. Вблизи, небось, была та еще холодрыга… Странно – как я понял, что холод шел именно от предмета?

Пройдя пару шагов и оглядевшись, словно определяя, то ли это было место, третий остановился и поставил это на землю. Парень и девушка не переставали браниться.

- Заткнитесь. Оба. – Парень, тащивший предмет, произнес это тихо, вовсе не повышая голоса. Но те, что стояли в стороне, мгновенно замолчали и теперь в каком-то забытьи смотрели на действия третьего. Он открыл на приборе какую-то крышку, которую я и не разглядел сначала, но что было внутри, мне отсюда не было видно. Я решил, что пора вмешаться и узнать наконец, в чем дело. Запахнув полу куртки так, чтобы пистолет не было видно, я вышел на поляну.

- Эй, привет, слушайте, вы не знаете, где здесь ближайшая заправка?

- Кто вы? – Проговорил старший, медленно переведя взгляд на меня.

- Я по делам еду, вот, горючее в машине кончилось, а заправки не видно никак…

- И причем же тут мы?

- Да нет, я не знаю… Просто я тут остановился, думал, кого попутного поймать, а никто не ездит… Потом смотрю по сторонам, вижу, вы в лесу стоите. Ну я и подумал, что вы местные, или чего, может, знаете… Нет? – Весь наш разговор двое, стоявшие в стороне, яростно, неотрывно смотрели на меня. Казалось, будто еще миг, и они на меня набросятся, стоит третьему сказать об этом. Но пока такой команды не следовало.

- Нет, мы не знаем. А куда вы ехали? – Складывалось впечатление, что он мне ни капли не поверил.

- А, знаете, тут где-то дальше тюрьма должна быть… Меня туда психологом назначили. Еду осмотреться… Только вот не знаю, она ведь там, просто прямо и доеду? – Стараясь говорить как можно более непринужденно, просто, я махнул рукой в сторону, куда ехал.

Секунду все молчали. Потом, видимо, удовлетворенный моей версией, парень в бейсболке отвел от меня глаза.

- Да, она отсюда где-то в получасе езды. Но, к сожалению, ничем не можем вам помочь – мы без машины, сюда пешком шли, поход по лесу. Здесь, - он указал рукой вглубь леса, – минутах в десяти хода городок лежит, а больше вам и нечего посоветовать. – Он отвернулся от меня и вернулся к предмету. Кхм, а я и не знал, что здесь где-то есть какие-то городишки…

Разговор казался оконченным. Только рано было пока сдаваться. Мне нужно было каким-то образом потянуть время, чтобы узнать, что они тут делают.«Поход по лесу», как же.

Думая, что бы еще сказать, я попытался сделать шаг вперед, но в тот же миг в руке парня, стоявшего рядом с девушкой, непонятно откуда возник метательный нож, лицо его напряглось. Видимо, это был инстинкт, но он-то их и выдал. Я по наитию упал на бок, за моей спиной клинок воткнулся в дерево. Упал я таким образом, что на мгновение тот, который кинул нож, увидел мой пистолет.

Третий резко обернулся на кинжальщика и яростно крикнул ему какую-то команду на непонятном языке. Странно, но он показался мне знакомым. Я слышал его… из уст Волнова, когда в того вселилось что-то… Черт, ведь правда, это было то же самое непонятное наречие. Явно было, что старший был в гневе оттого, что второй напал на меня.

Но тот, казалось не слушал. Его глаза загорелись пламенем от ярости. Пистолет только укрепил его уверенность, что я враг. Надо было что-то делать. В его руке возник очередной нож, а я резко поднялся и вновь подался в сторону. По пути я выхватил пистолет и, направив на него, выстрелил. По лесу разнесся шум выстрела, я вскочил на ноги. Пуля попала парню в плечо, от удара его развернуло, и он упал. Я сосредоточился на двух остальных и, не опуская пистолета, заговорил с ними.

- Никому не двигаться, «Блуждающие». Оставайтесь на своих местах, иначе я буду стрелять.

Девушка вновь была напугана до смерти. Она смотрела то на меня, то на своих знакомых. Потом кинулась к старшему и, сев на землю, закрыла лицо глазами. Тот, которого я ранил, неподвижно лежал на земле и смотрел на меня. Третий мгновение был в странном замешательстве, но затем на лице у него появилась улыбка. Теперь дуло было направлено на него.

- Даже не думай, что-либо сделать. Что это за предмет? Что вы вообще тут делаете?

Мне показалось, что рот его искривился в мерзкой усмешке.

- Ищи дальше, Исченко. – Прошипел он как бы сквозь зубы. Затем положил руки на предмет, мгновение, и растаял в воздухе, как туман.

- Что за?.. – Какого черта?! Куда он делся?!

Потрясенный, я стоял на месте и не мог понять, что мне делать. Он просто… исчез. Нет, он мог, конечно, перенестись во времени. Но тогда он бы не растаял, а именно мгновенно пропал; плюс ему надо было нажать на кнопки на связующем, которого у него не было. Черт, что же произошло?

Не опуская пистолета, я так и стоял посреди поляны. В паре метров от меня были те двое, видно, не способные ничего делать. Девушка явно плакала, закрыв лицо, а парень просто смотрел, закрывая рану на плече здоровой рукой. Надо было… Да, так и надо поступить.

- Прием, это «Блуждающий», Сергей Исченко. Нахожусь на 25-м километре шоссе 17. Двое задержанных, один ранен. Необходимы эксперты-криминалисты. Жду. – Я убрал прибор связи с центром обратно в карман, и присел на ближайший пенек. От этих двоих мне явно не было толку, поэтому я просто сел и молча стал их рассматривать. Впереди было минут пятнадцать отдыха, пока не приедут еще «Блуждающие». У меня было время подумать.

 

На внутренней стороне век снопом искр рассыпались звезды, рождались сверхновые, плавали какие-то круги; мне надо было как следует выспаться. Со стороны дороги раздались приглушенные сирены и шум двигателей: прибыли «Блуждающие». Я открыл глаза и встал с пенька, на котором сидел. На поляне ничего не изменилось. Да и нечему было меняться: эти двое застыли, как статуи. К поляне стали подтягиваться полицейские, чтобы увести этих двоих – стандартная процедура, - медики для раненого и двое экспертов из «Блуждающих». Полицейские уверенно подошли ко мне.

- Эти? – Спросил один, я кивнул в ответ. Говорить ничего не надо было, они и сам знали, куда их доставить.

Я двинулся по направлению к «Блуждающим». Один был небольшой толстоватый старикан с седыми усами и веселыми глазами на круглом лице. Казалось, что он все время куда-то рвался, а в его глазах то и дело загорались бодрые огоньки. Классный старикан. Второго я не знал, но судя по росту, возрасту и пугливо-заинтересованному выражению глаз, он новенький, может даже стажер.

- Здорово, Сережа! – Подмигивая крикнул мне старик. Я устало ему улыбнулся.

- Привет, старый хрыч! Что это ты тут делаешь?

- Вот, приехал за тобой приглядеть, а то натворил небось глупостей. Заодно новичок пообвыкнется. Ну, что у тебя тут случилось?

- Да я сам не понял. Видишь двоих? Тот, что раненый, пытался меня убить, в каком-то из деревьев должен быть метательный нож. Девушка… Девушка – истеричка. По поводу того, знают они что-либо или нет – не знаю, может быть. Собственно, пока все. – Старик подозрительно посмотрел на меня.

- Сережа, а ты нам все рассказал? Что ты здесь делал-то? Почему мы их задерживаем?

- Просто здесь был третий. Я ехал мимо, в «Свитхэлл». Увидел этих троих, решил спросить, все ли в порядке. Когда я подошел, тот, что сейчас с дыркой в плече напал на меня, а третий перенесся. Вот так просто. Ничего не объясняя и не разъясняя, просто напали.

- И ты не знаешь, кто они, зачем здесь собрались? Почему третий переместился, а эти двое остались, нет?

- Да, не знаю. – Я смотрел прямо ему в глаза, и, если честно, то мне не нравилось, что один из экспертов думал, что я что-то утаил. В конце концов, ведь так оно и было…

- Ладно, тогда езжай по своим делам. Мы тут все осмотрим, допросим твою добычу, и все такое. А ты потом, когда в конторе будешь, заскочи ко мне в офис, я тебе расскажу, что узнали. Кстати, жена моя просила у тебя кое-что узнать.

- Отлично. Хорошо, я зайду. Все, работайте! – Я взглянул на появившуюся у него белоснежную улыбку и тоже улыбнулся. Ну что же, играем по твоим правилам. Я направился к машине.

Когда я подходил к «Плимуту», моя голова продолжала обдумывать только что случившийся разговор. Конечно, он знает, что я не все рассказал. И ему хотелось бы все узнать – профессиональный интерес. А мне бы не хотелось, чтоб кто-то еще знал. Поэтому он и позвал меня – личный разговор там, где его никто не услышит. В той части «Блуждающих», где разгадывают тайны.

Я сел в машину и запустил мотор.

 

У ворот «Свитхелла» меня остановил охранник, спрашивая пропуск. Пока он возился с проверкой, я посмотрел на саму тюрьму. Мне еще не разу не доводилось здесь бывать, поэтому я внимательно все изучал. Это было гигантское здание, фасад которого напоминал старый готический костел – острые формы, колонны, шпиль, уносящийся под небеса, резко сужающаяся кверху крыша, непонятные маленькие окна и гигантский витраж наверху. Там, видимо, был кабинет директора. По современным меркам это было очень невысокое здание – всего-то этажей восемь, но ничего более впечатляющего в этом городе я еще не видел. Насколько я знал, за этим «собором» начиналась зона камер и прочих помещений для заключенных. Как ее описывали – это было что-то вроде гигантского ангара, протянувшегося на несколько километров вдаль. Ну что же, думаю, мне предстояло это увидеть. К тому же, охранник закончил проверять пропуск.

Двигаясь туда, куда мне указал охранник, я заехал в большое подвальное помещение, которое было оборудовано под подземную стоянку для машин персонала. Из пары сотен мест занято было едва ли несколько десятков. Я вышел из машины и двинулся к лифту – большому квадратному столбу прямо посередине ангара, идущему к потолку. Смотреть вокруг было не на что, поэтому я стал думать, о чем говорить с Лонсэвэном. Он был гражданином будущего, поэтому мне надо было узнать – специально ли он преследовал Волнова, а если так, то откуда он узнал, в каком времени его искать. На то, чтобы предугадать, куда занесет потерявшего может уйти пара дней.

Ну да, вы конечно спросите: и что такого? Ведь у вас, ребята, есть машины времени! Вы же можете попасть в любой момент, а затем попасть в любой другой момент! Только выходит, что все вовсе не так. Есть у людей, работающих со временем такое правило – сколько ты в прошлом провел, на столько позже обратно и возвращаешься. Иначе получается такая проблема, что ты берешь свою жизнь – бац! – разрываешь ее в каком-то моменте и вклеиваешь туда еще один кусочек. Не знаю, насколько такая идея связана с фатализмом и насколько доказывает божественные принципы, что «каждому отведен свой срок», но банальное старение организмов никто не отменял, и природу человек никогда не сможет изменить. Как бы ему того ни хотелось. А если пробует… Ну… Нет, конечно, если вы осторожны, не вмешиваетесь в ключевые моменты, и все такое, то… А так – крайне неприятное зрелище.

 

Кабинеты, в которых проводились свидания с заключенными, находились на пятом этаже. Стоило мне выйти из лифта, как в глаза ударил солнечный свет – дождь закончился, и из-за туч появилось теплое солнце, а прямо напротив двери лифта находилось окно во всю стену, выходившее на Восток. Так, вспоминаем геометрию церквей из дополнительного курса истории искусств…

Я попал в большой холл, словно срисованный с какого-нибудь художника Ренессанса: меховые ковры, красное дерево, подсвечники на стенах и старые люстры. Все, правда, электрические. Вдоль стен шли двери. Двери-двери-двери. Много дверей. А может, коридоры, ведущие в новые залы. А там, где дверей не было, висели картины или гобелены. Кабинеты, наверное. Занятная обстановка. Я в нерешительности потоптался на месте, не зная, что мне делать. Никаких указателей или табло, показывающих, куда мне надо идти не было. Кругом ни души… Блин, и что делать?

Внезапно я заметил слева какое-то движение: одна из дверей бесшумно открылась, оттуда вышла молодая девушка в офисном костюме – блузке, юбке до колен и туфлях. Наверное, одна из местных секретарш или вроде того. Она направилась в мою сторону и остановилась метрах в пяти от меня.

- Доброе утро, господин Исченко. Вы слегка позже договоренного: что-то случилось?

- Нет, нет, просто появились срочные дела на работе, спасибо. Ну так… - Я неопределенно махнул рукой в ее сторону. Она поняла, что я уже готов идти дальше.

- Пойдемте. – Она показала на дверь, улыбнулась и пошла к ней, я последовал за ней. Один раз пока мы шли она обернулась и посмотрела на меня, проследив мой взгляд.

- Вы не думайте, тут не всегда так пустынно. – Произнесла она приветливо. - Сейчас просто такой момент утра, когда утренняя смена уже на местах. А посетители в такое время у нас нечасто появляются.

- Да, конечно, я понимаю. Я – ранний гость.

- Ну что же, мы пришли. Прошу. – Пройдя вдоль длинного коридора, оформленного в том же стиле что и холл, она остановилась у двери в дальнем его конце, повернулась ко мне и указала на нее. Я открыл дверь и вошел.

 

- А, вы, должно быть, господин Исченко? – Когда я вошел, ко мне обратился высокий мужчина в костюме. Он стоял посредине небольшой комнаты в современном аскетичном стиле – разительный контраст с только что покинутым коридором.

Во всю правую стену растянулось окно, показывающее соседнюю комнату, где был только стол и пара стульев. Комната допросов, догадался я, а это – наблюдательный кабинет, «Большой брат» следователей и подозреваемых. Под окном располагался стол с парой компьютеров, за которым сидел молоденький черный парень в куртке патрульного офицера. Перед тем, как я вошел, высокий в костюме что-то объяснял молодому.

- Да, верно. Извините, что опоздал.

- Ничего, ничего. Я лейтенант Эйнджел Джефрис, это офицер Фрайди. Итак, что мы тут имеем…

- Мне нужен Сэмьюэл Лонсэвэн.

- Да, да, я помню. Его приведут через пару минут. А пока, давайте, я объясню вам, что и как должно происходить. Он представитель нацменьшинства, а следовательно вы не должны дать каких-либо поводов для того, чтобы вас или нас позднее обвинили в расизме и так далее. Значит, вы спокойно задаете ему вопросы, если он отказывается отвечать, то можете слегка надавить, но только слегка… Господин Исченко, вы слушаете? – Я отвлеченно смотрел на экраны компьютеров и не очень внимательно слушал Джефриса, но вопрос его услышал.

- Конечно, конечно. – Я повернулся к нему. Приходилось смотреть слегка снизу вверх на этого экспоната – он был выше меня сантиметров на пять, а я не малого десятка, но зато он был довольно тощий. Не щепка, но все же, - А что вы понимаете под «слегка надавить»?

- Ну… Это… Надавить не сильно, а аккуратненько так. Что-то вроде: «Отвечайте, мы все знаем, тогда вы получите смягчающие обстоятельства за содействие расследованию»…

- А вы не думаете, что если он собирался убить человека в прошлом, то ему все мои сладкие речи будут – плюнуть и растереть?

- Ну, я… - Он не успел додумать ответ, так как мы увидели, что дверь в комнате открылась, и двое конвойных завели Лонсэвэна внутрь. Он прихрамывал, в него в руке была трость, там, куда я ему стрелял штанина была чуть толще, чем везде – наверное, на месте раны до сих пор меняли перевязки. С другой стороны, прошла всего пара наших дней, рана вряд ли даже затянулась до конца. В первый раз я не особо его рассматривал, но я запомнил эти ярко-зеленые, почти салатовые, глаза на желтоватом лице азиатского типа.

Ага, конечно, коренной Новый Австралиец. Если он – нацменьшинство, то я Маргарет Тэтчер. Она - это… А, ладно, все равно не запомните.

- Ну что же, прошу. – Джефрис повел рукой в сторону второй двери, бывшей у него за спиной, - Приступим к работе. И… прошу вас, не перестарайтесь. Он еще слегка не отправился от ранения.

Ага, ага… Только прошу вас, мне-то ту лапшу, которую этот Австралийский кореец вам на уши наплел, не предлагайте съесть.

Вместе с Джефрисом мы вышли в эту вторую дверь и попали в еще один коридор. Он… Я даже не знаю, как его описать. Это был… Вы когда-нибудь представляли, будто сидите внутри пакета с соком? Вот этот коридор – такой пакет изнутри, только уходящий вдаль на метров двести назад и вперед. А по бокам – очередные двери цвета алюминия. Мы подошли к соседней.

- Лейтенант, - я остановил Джефриса в тот момент, когда он поднял руку, чтобы открыть дверь.

- Да?

- А этот коридор, он…

- Верно, он почти такой же, как тот, напротив, но в конце он ведет не к выходу, а в непосредственно тюремные помещения.

- Да, ясно. – Задумчиво сказал я, оглядываясь.

Джефрис открыл дверь и вошел, я последовал за ним.

 

- Эй, эй, эй! – Стоило мне войти, Лонсэвэн вскочил со стула, как ошпаренный, и сделал два шага назад, показывая на меня пальцем. Конвойные посадили его обратно за стол. Джефрис слегка кивнул им головой.

- Спасибо, ребята, вы можете выйти, господин Исченко вас позовет, когда закончит.

Конвойные направились к выходу, Джефрис проводил их взглядом. Затем взглянул на Лонсэвэна, озабоченно косившегося в мою сторону.

- Так, мистер Лонсэвэн, - произнес он на английском, - я полагаю, что вы уже знакомы с Сергеем Исченко. У него есть разрешение на ваш допрос. Так что, для вашего же блага, предлагаю вам ответить на все его вопросы. – Мгновение он глядел на азиата, затем лейтенант повернулся ко мне и уже по-русски сказал. – Так, что же, я вас оставлю. Если что, то мы в соседней комнате. Когда закончите, просто скажите это вот этому вот зеркалу, - он постучал пальцем по зеркалу-окну, - и мы его заберем.

Он немного постоял, размышляя. Затем сделал пару шагов к двери и тут остановился, вспомнив что-то.

- Да, точно! Вообще, время у вас неограниченно, но думаю, что больше минут десяти вам не понадобится. Все равно за такое время разговор зайдет в тупик… Так что, приступайте, Исченко. – Он вышел, щелкнул повернувшийся в замке ключ. Вот так вот: мы вас не останавливаем, а лишь настоятельно рекомендуем не пытать человека, а быстренько все спросить и валить отсюда нафиг.

 

- I will speak with you only in the presence of my lawyer.

Я молча сел за стол напротив Лонсэвэна. Секунд десять я просто смотрел на него. Сэмьюэл тоже ничего не говорил. Я видел, как его лицо постепенно серело. Когда оно стало по цвету неотличимо от стены за его спиной, я начал говорить.

- Ну что, Сэмьюэл, добрый день. – Я вопросительно посмотрел на него, слегка повернув голову. Ответа не последовало.

- Знаешь, мне очень жаль, что тебе не хочется разговаривать. Я старался, ехал, пришлось даже пострелять – на этом слове его слегка передернуло, - по пути. Надеюсь, что этот путь я проделал не зря. Ведь ты меня помнишь, правда? Колено не болит?

- I don’t understand you. I want to see my Lawyer. – Он немного отвернулся от меня и сложил руки на груди.

- Слушай, дружок, ты мне-то голову не морочь. Я видел твой приемник с переводчиком и связующий, когда мы тебя схватили. Угадай, на каком языке в обоих был интерфейс? На русском. Знаешь, что это значит? – Я выдержал паузу. – Что вся информация, приходившая к тебе переводилась на русский.

Я встал со стула и потянулся. Затем сделал пару шагов туда, обратно и прислонился к столу.

- Так что либо ты просто идиот, который не знает, как менять язык в приборах на родной. Либо… Либо русский и есть твой родной. Ну? – Вновь замолчать, вновь выдержать паузу. Безотказный рецепт.

Я уже видел, что он готов заговорить. Рот Сэмьюэла слека приоткрылся… И тут мне помешал Джефрис.

Висящий в левом верхнем углу громкоговоритель прожурчал «Мистер Исченко, он не говорит на русском».

- С тех пор, как его привезли к нам – продолжал голос Джефриса, - он говорил только на английском. Это вполне типично для новоавстралийцев.

Черт! Я посмотрел на громкоговоритель, а когда обернулся к Лонсэвэну, он уже сорвался с крючка. Мгновение назад он был готов заговорить, а этот проклятый громкоговоритель привел его в чувство. Теперь азиат знал, что он может спокойно прикинуться дурачком, а добрый лейтенант-баскетболист его защитит. Думай, Сережа, думай…

- Да, да, лейтенант. – Сказал я зеркальному стеклу за спиной. – Слушай, Лонсэвэн, не порти мне жизнь. Тебе нужно всего-то рассказать, зачем ты переносился в 95-й, кто тебя нанял и прочая фигня. И все. Ты ведь слышал про чистосердечное признание?

- I thought I said: I DO NOT UNDERSTAND YOU. Where is my lawyer? – Он попытался подняться к креслу, но я надавил ему на плечо и усадил обратно.

- Ладно… - Если честно, мне это все уже порядком надоело. Наивный Джефрис, ухмыляющийся заключенный, соборообразная тюрьма… Хватит. – Я предлагал тебе другой вариант.

Я на мгновение замолчал. И тут внезапно одной ногой вытолкнул из-под Лонсэвэна стул. Стул отлетел в сторону, а сидевший на нем человек упал сначала просто на пол, потом уперся спиной в стену. Пока он падал, я выхватил пистолет и наставил на него. Боже, как же мне потом за это попадет…

Лонсэвэн в ужасе глядел на двигающееся к его лицу дуло пистолета. Когда оно остановилось напротив, я заорал и нажал на курок.

- АААААААААА! – Бэнг! – ААААААААА! – Бэнг! – ААААААААА! – Бэнг! – АААААА!

Мой крик слился с криком Лонсэвэна и грохотом разлетающейся в крошки плитки на стене по обеим сторонам от лица азиата. Я стрелял то в левую часть стены, то в правую. Пули, попадая в стену, рождали небольшой взрыв из осколков плитки и пыли. Лонсэвэн закрыл лицо руками. Из щели в затворе вылетела последняя гильза и пистолет замолчал. Я отбросил ствол в сторону. Из-под рук до меня донеслось тихое судорожное бормотание.

- НУ?!

- Ладно… Ладно… - Из уст этого человека теперь вырывался совсем другой, тихий голос, напоминающий блеяние. И ну надо же – чистая русская речь – Я… Я все расскажу! Прошу, не надо больше…

- Хорошо. Тебя наняли убить Волнова? Зачем?

- Я… Я не знаю фамилии того человека. Но мне с-сказал… сказали… где и когда. Мне сказали, где и когда я должен его уб… найти. Мне сказали. Зачем? Я… не знаю, зачем… Прошу, хватит…

- Кто, черт подери? Кто сказал? Кто заказчик? – Я был уже у цели. Вот она, моя зацепка, только не сорвись!

Тут в дверь постучали. Повернулась ручка, кто-то попытался вставить ключ, но… Мистер Джефрис, отныне вы будете внимательнее следить за скрепками со своего стола. У меня была пара мгновений, прежде чем они сообразят, что ключ вставить не получится, и вышибут дверь. Надо их использовать. Я схватил Лонсэвэна за грудки и, поставив на ноги, толкнул его к стене.

- КТО?!

- Не знаю! Он никогда не называл себя… Я вообще не знаю, он ли это или она… Я не знаю…

В дверь стали стучать настойчивее. Из-за нее раздавались приглушенные крики.

- КОНТАКТ?! КАК ЗАКАЗЧИК С ТОБОЙ СВЯЗЫВАЛСЯ?!

- Он… Я… Сайт в интернете… Там… Сайт: Herclue.ms… На нем почтовый ящик… Ящик на имя «Гораций»… Это все… все, что я знаю! Прошу!

Казалось, что еще немного, и существо под моими ногами продавит спиной в стене дыру в другую комнату. Пора заканчивать, ему и так пора поменять штаны. Я убрал пистолет в кобуру и направился к выходу.

Дверь с треском вылетела, и в комнату ввалились два охранника с Джефрисом за спиной. Я молча протолкнулся мимо них, на мгновение посмотрел в глаза Джефрису и вышел. Затем остановился, ожидая, когда меня выведут наружу.

 

- Исченко, вы совсем одурели?! Какого черта вы вытворяете?!

- Слушай, Джефрис, спокойно. Я допросил заключенного и все! Мои методы тебя не касаются, хочешь – подай жалобу на меня! Все, выводи меня отсюда. – Видно было, что Джефрис явно чувствовал себя не в своей тарелке и был слишком скромен, чтобы как-то мне ответить. Даже в тот момент, когда он меня хотел отделать, его голос слегка дрожал.

Было настолько явно, что он проиграл, что он опустил голову, выдохнул и направился к выходу.

- Идите за мной.

Рядом со второй дверью, ведущей в наблюдательную комнату, он остановился, открыл дверь, на мгновение задумался и заговорил.

- Но как только вы выйдете, я сразу начну писать рапорт. И будьте готовы, что вам придется ответить за этот случай.

- Да, да, да. Я понял. Все. Благодарю за аудиенцию. – Я прошел мимо него и направился обратно к Ренессанс-коридору. Было самое время вернуться в офис и проверить, что там с этим почтовым ящиком…