Ну что же, позвольте, дорогие авторы, и мне «ввязаться в бой» касательно публицистики, выступив со своим личным обзором. Как говорится, «раззудись плечо да размахнись рука». Оговорюсь все же, что ни в коей мере не собирался обижать авторов и излагаю исключительно личные впечатления от прочитанных текстов. И только от них, не покушаясь (или покусываясь?- :)) на драгоценные личности авторов. Однако же ряд моих замечаний может быть довольно резким – посему заранее приношу свои извинения, буде кто почувствует себя героем известного романа Федора Михайловича Достоевского. Ибо цель моя состояла не в том, чтобы обидеть, а лишь в том, чтобы принести авторам наибольшую пользу альтернативным мнением. Сергей Дигурко. О рассказе – «Вам сюда» из анонимного конкурса «Сыт по горло». Автор явно попытался дать образчик литературной рецензии. Причем в ее, что называется, «правильном» варианте, с соблюдением определенных общеизвестных требований к жанру упомянутой рецензии. Само по себе стремление похвальное, и ничего предосудительного в таком способе и намерении нет. Более того, заниматься критикой именно такого рода текстов – еще более неблагодарное занятие, чем написание их. Потому что критика критики, как правило, обнаруживает признаки дурного тона. Однако, коль скоро работа выставлена на конкурс, ее именно что придется критически оценивать. Общеизвестно, что стандартными элементами литературной рецензии (опуская формальности, например, библиографические данные рецензируемого произведения) являются: а) изложение фабулы произведения; б) обобщенная аргументированная оценка текста; в) вывод о художественной значимости произведения. И вот здесь и «зарыта собака». Рецензия, как бы талантливо она ни была написана, в первую очередь публицистика. А, значит, обладает весьма ярко выраженной целевой установкой. Поэтому основной задачей автора публицистического текста будет не экспрессивное, эмоциональное, художественное воздействия на читателя, но сообщение, передача некоей информации, идеи. То есть в публицистике, в том числе в литературной рецензии мало что-то сказать; сказанное нужно сказать зачем-то, то есть из него должны вытекать какие-то выводы или должна быть заложена какая-то мысль автора, которая не выражена в объекте рецензии (исходном художественном или беллетристическом тексте). К чему я задал такое длинное вступление? К тому, что для рецензии недостаточно простого пересказа, изложения действия, происходящего в рецензируемом произведении. В идеале нужно попытаться не пересказать сюжет, а сформулировать проблематику произведения, выделить основные конфликты, развитие которых воплощает основные идеи, реализует идейное содержание оригинального текста. Конечно, если рассматривается хорошее произведение, такое раскрытие проблематики не обойдется ни без обращения к образам главных героев, ни без анализа сюжета, ни без рассмотрения стилистических и иных уровней произведения. Скажу больше: глубокая проблематика повлечет за собой серьезное исследование речи персонажей и повествователя, структуры диалогов, способов описания ситуаций, приемов организации пространства и времени действия, перспектив участников текста как дискурса (автора, повествователя, героев), стилистических уровней и множества всяческих иных ухищрений автора, несть коим числа и литературоведческих терминов. В свете вышесказанного сформулирую основные моменты своего восприятия рассматриваемой рецензии. Во-первых, настораживает некоторая композиционная рыхлость, проистекающая, как мне представляется, из недостаточности сообщения рецензента. Скажем, возьмем самую первую фразу: «В рассказе "Вам сюда" автор представляет нам героя повествования: Марик- экскурсовод, двадцать восемь лет, метр с кепкой, девственник, робок до безобразия, считает себя неудачником, живет среди друзей – книжных героев». Да, собственно, любое литературное произведение репрезентирует нам своих героев – как же без этого? Дело не в том, кого нам автор представляет. Дело в том, как он это делает! Кстати, и стилистически можно было бы, на мой взгляд, построить фразу поудачнее. Но да ладно! Во-вторых… А что дальше? Дальше должен быть анализ того, какой же конфликт интересует автора как «исследователя души человеческой». А мы сталкиваемся с пересказом сюжета, который (пересказ), на мой взгляд, изрядно страдает нарушениями логики. Например, говоря о завязке действия, о встрече главного героя с девушкой, автор начинает с упоминания о встрече с антагонистом (насколько можно понять) главного героя, а затем сразу перескакивает на то, что делал Марик в магазине, причем пытаясь показать, насколько, что называется, человек предполагает, а Бог располагает. Но логически выразить переход, на мой взгляд, не удалось. Поскольку догадываюсь, что сначала Марик выбрал книгу, а уже затем только подошел к девушке-продавщице. И только теперь банальный разговор вкупе с несколькими деталями, обретающими символическое значение, перерастает в нечто большее, в то, что станет предметом рефлексии как главного героя, так и автора. Ладно. Проскочили и этот момент, ждем развития мысли. Однако здесь сталкиваемся уже с рефлексией автора рецензии, несколько немотивированной и преждевременной, ибо, не раскрыв толком идейную основу конфликта, трудно донести до читателя рецензии рассуждение автора последней, построенное на выводах от анализа конфликта. Вот что должна означать фраза: «За обыденностью наступает вечность»? К сожалению, мне никак не удалось постичь, в каком же контексте она сказана, и что из нее следует. Далее, упоминая одну из значащих деталей – название книги Пруста, автор тут же перескакивает на название… чего? Конечно, если внимательно читать, то понятно, что имеется в виду название рассказа. Ну, а дальше-то что? Что следует из этого? Каков вывод? А вывода нет и не предвидится. Допустим, частично сюжет пересказан. Композиционно далее напрашивается раскрытие тех художественных средств, которые использует автор рассказа, их характеристика. Но, и это в-третьих, я этого не нашел. Вместо этого предлагается обратная картина. Автор рецензии дает понять, что не все так просто в реальной жизни и в искусстве, что автор приготовил для читателя какую-то изюминку, найденную вдумчивым рецензентом: «Посмотрим, что приготовил читателям автор»… Кажется, что речь снова пойдет о сюжетных ходах, даже ждешь опять пересказа происходящего в рассказе. А на поверку дальше идет разговор об ошибках и недостатках. Спору нет, это важно. Но логический переход к разбору слабых сторон произведения традиционно оформляется иначе, скажем, можно сказать: «Развитие конфликта воплощается автором с помощью… К сожалению, в некоторых местах можно заметить ряд недостатков или неточностей, а подчас нарушений…» И так далее, проходя по каждому пункту обвинения. Кстати, говоря о логике – в конце рецензии автор оной опять подводит нас к размышлению над названием рассказа. Непонятно, как логически вытекает этот пункт из предыдущего? Автор рецензии просто взял и заговорил о нем? Другой пример логической и, кстати говоря, стилистической недостаточности. Фраза «Пруст стал знаком, благодаря задумке автора» - о чем она? Мне фраза о том, что книга стала значащим символом, ничего не говорит, потому что я не понимаю, символом, знаком чего она стала. И, на мой взгляд, следует избегать двусмысленных слов. Если бы автор рецензии написал, знаком чего послужила в рассказе книга Марселя Пруста, то есть дал бы контекст, не возникло бы у меня такого прочтения фразы: «Пруст стал знакОм, благодаря задумке автора». И так, и так фраза читаема и имеет смысл… ни о чем, поскольку контекст недостаточен. Отсюда и стилистический недочет. Вообще говоря, мне не очень импонирует и стилистика автора в целом. Например, простейший синтаксис высказываний. Речь автора напоминает из-за этого резкую, обрывистую, даже, я бы сказал, топорную манеру политических спичей: «Солнце встало. Оно движется по небу. Потом наступает закат…» И так далее. Хочется большего разнообразия, хочется видеть интересные, выразительные периоды, с небанальными структурой, паратаксисом… Рыхлость композиции, подмена размышления над проблематикой рассказа пересказом сюжета, логически немотивированные переходы, простейший синтаксис несколько напоминают, да простит меня автор рецензии, традиционные проблемы учащихся при творческом раскрытии какой-то литературной темы, в том же сочинении, реферате: например, когда тема звучит «Основные мотивы гражданской лирики А.С.Пушкина», а в работе в лучшем случае говорится про темы гражданской лирики поэта, в худшем – описывается содержание каких-нибудь взятых на выбор стихов, традиционно считающихся гражданской лирикой. Да простит меня автор за столь нехорошее сравнение… В-четвертых, меня совершенно не устраивает концовка. Нет резюме, нет итогового заявления. Есть попытка не обидеть автора: «И тебя вылечат»! Но, на мой взгляд, рецензенту следовало бы сформулировать не только итог повествования, еще раз подчеркнув ту проблематику, над которой работал автор произведения, но и сформировать свое отношение, как к этой самой проблематике, так и к способам ее раскрытия. Подвести итог художественной составляющей произведения. Не это ли пытался сделать рецензент, еще раз обратившись в конце к названию рассказа? Если это так, то получилось довольно невнятно, на мой взгляд. В общем и целом, резюмируя, скажу, что попытка написать рецензию, несомненно, сама по себе заслуживает уважения. Удалась ли она? На мой взгляд, нет. И другие действующие лица… (М.Воронина) Блестящий очерк. Сразу чувствуется уверенная рука талантливого журналиста – в композиции очерка, в расстановке акцентов, в финале. Произведение оказывает сильнейшее эмоциональное воздействие. Не в малой степени этому способствует выбранный стиль, когда автор резко «взрывает» сухое, лапидарное повествование, почти документальную хронологию событий яркими, образными, мастерски проработанными деталями, отступлениями и авторской речью. Чувствуется не только прекрасное знание материалы и фактов, но и выстраданная авторская позиция, которая одушевляет очерк, заставляет сопереживать и воспринимать его даже не как публицистику, а как художественную публицистику. Одна из достойнейших работ номинации. Мечтать не вредно (Юрий Берг) Скорее всего, это статья. Почему скорее всего? Потому что, на мой взгляд, не хватает некоторой хлесткости, выраженной позиции журналиста. Не сомневаюсь, что у автора она имеется, причем весомая, вполне осознанная и не подверженная конъюнктуре. Но в статье, посвященной злободневным вопросам общественной жизни (замечу – злободневным не только для Украины, но и для России), хочется услышать авторский комментарий, выводы, заключительную интерпретацию. Она может носить различный характер – обличительный, сатирический, гротескно-саркастический… Но автор сам, извините, лишает читателя главного, заявляя открытым текстом: «Как говорится: «Комментарии излишни!» Признаться, я в публицистической статье всегда ищу именно авторский комментарий, авторскую позицию. Она опять-таки может быть разной: излишне пафосной или, наоборот, недооценивающей ситуацию, может грешить натяжками и «перехлестами»… Но она будет написана, озвучена, причем не штампами и лозунгами, а в форме личного, в той или иной степени обоснованного и заинтересованного мнения. Для которого все приведенные факты суть лишь иллюстрация тезисов. При чтении же данной статьи создается ощущение, что здесь для автора главное – показать факты, а дальше думающий и неравнодушный читатель сам все поймет. Да, действительно, такой читатель поймет. Но для хорошей гражданской публицистики, как мне кажется, этого мало, нужен некий «соус», под которым материал будет подан читателю. Предполагаю, что в идеале статья должна заинтересовать даже равнодушного читателя – свой страстностью, своим пафосом, своей силой убеждения… Думаю, что, если усилить некоторые моменты, подать их в более резком, критическом ключе и изменить композицию материала (кажется, что вообще можно было бы начать с конца :)), статья стала бы великолепной. А на данный момент – неплохо, но не более того. Открытое письмо Российскому народу от гражданки Украины. (Св.Тишкина) Давно не бывало в конкурсной публицистике самобытных жанров… Подобно, например, этому воззванию. Есть только одна тонкость – столь политизированные тексты желательно сопровождать программой конкретных преобразований. Иначе они – тексты – неубедительно повисают в воздухе, не спасает даже отсылка к другому ресурсу (не самая корректная, кстати говоря, политическая реклама). То есть все вроде бы правильно, все дышит духом высоких устремлений и идеалов, но… Цели, по крайней мере, в отношении меня в качестве читателя не очень-то достигает. В этом отношении воззвания большевиков мне кажутся более сильными. Быть может, все дело в том, что нет признаков революционной ситуации (см. Ленин В.И., «Оппортунизм и крах II Интернационала»)? P.S. Кроме того, текст не красят и многочисленные пунктуационные ошибки. Привычки, ведущие к расставанию (В.Климушинский) Читая этот текст, никак не мог отделаться от стойкого чувства дежавю. Результаты проверки на плагиат показывают стопроцентную оригинальность текста, но истины какие-то слишком уж тертые-перетертые. Вызывает вопрос, почему автор придирчиво анализирует женские промахи, но решительно обходит молчанием мужские? Дискриминация мужчин? Или же нежелание признать их ошибки? А ведь в названии дана заявка на более-менее полное освещение проблемы. Хочется пожелать несколько более тщательной расстановки пунктуационных знаков при передаче прямой речи, да и пару пунктуационных и орфографических ошибок не мешало бы поправить (например, «не смотря на…»). Кроме того, «улыбнул» серьезный академический оборот «в нашей статье» в начале оной, а затем брутальное «Можете избить меня кнутом либо палкой, либо и тем, и другим, можете посадить в тюрьму, четвертовать, колесовать, повесить, но все равно, я считаю и буду считать…». А вообще, хочется пожелать читателю просто взять в руки и почитать ну хотя бы статьи И.С.Кона. На худой конец, какое-нибудь издание по этике и психологии семейной жизни. С библиографией. Резюмируя, отмечу, что статья сойдет в качестве письма в редакцию, но для публикации в более серьезном статусе слишком легковесна. Не впечатлило, на мой неискушенный взгляд. Падение звезды, или немного об Орлеанской деве. (Н.Чугай) Эту работу я уже читал на каком-то из предыдущих этапов конкурса. Перечитав сокращенный вариант, отмечу значительные переработки прежнего текста. Собственно, они во многом снимают мои ранние замечания. Работа выглядит намного более цельной, более гармоничной по композиции, по способу подачи материала. Наконец, это уже значительно более близко к публицистике. Автору этой работы в большей степени удалось, на мой взгляд, выразить свое понимание глубинной подоплеки борьбы Жанны д’Арк – борьбы не внешней (против англичан), но внутренней, борьбы со своей гордыней перед лицом божьего промысла. В целом работа не свободна от ошибок. Есть некоторая жанровая неопределенность. Для статьи, на мой взгляд, почти нет актуальности, связи с современностью. Для исторической прозы – художественности. Думаю, что и в данном виде это все же не публицистика. Образ Мерсо с позиций современного времени или что значит жить в мире, лишенном Бога (С.Ирбе) Ух, как зачесались руки сесть и написать критический отзыв философа на статью. Но поймал себя на мысли, что возражаю не столько против тезисов исследователя, сколько против оных Камю. А тут уж не статью нужно писать, а равнозначное художественное произведение. Пришлось вернуться к прямым обязанностям члена жюри в номинации «Публицистика». Должен отметить, что у меня вызывает уважение постановка автором исследования цели и задач, а также способов их достижения. На мой взгляд, сильная исследовательская работа, нетривиальная, достаточно корректно, логично и скрупулезно рассматривающая проблематику произведения Камю как с точки зрения автора, так и с более поздних точек зрения. Научный аппарат статьи, в том числе тезисы и аргументация, с моей точки зрения, добротны и точны. Что касается общей значимости исследования, полагаю, что поднятая проблематика не утратила актуальности и заслуживает пристального рассмотрения. Опять-таки, ощутив нарастающий полемический задор, понял, что относится он скорее к общей философской идее Камю, нежели к позиции исследователя. Чего хотелось бы пожелать автору статьи? Во-первых, более четко донести до читателя логику вывода. Почему бы не привлечь для этого Картезия? По той простой причине, что найденная героем (Мерсо) на пороге небытия истина («Я жив») в качестве одного из оснований собственного бытия есть ничто иное, как декартовский метод познания, отбрасывающий все неочевидное и неясное, пока не останется что-то такое, что самим фактом своим подтверждало бы истинность своего бытия («Meditationes de Prima Philosophia», Descartes – «ergo, cogitum sum»). Кстати говоря, здесь, как кажется, Камю осуществил своеобразную деконструкцию декартовского метода, причем не лучшим образом, так как он остановился там, откуда Декарт начал двигаться в своем метафизическом рассуждении. Во-вторых, и это обстоятельство навевает глубокую печаль, текст исследования абсолютно не вычитан и не подготовлен к публикации. Автору, несомненно, нужно более бережно относиться к плодам собственных рассуждений, особенно если они представляют, на мой взгляд, ценность с научной и исследовательской точек зрения. Огромное количество орфографических и пунктуационных ошибок не позволяет мне поставить высокую оценку произведению. Чертовски жаль!!! В-третьих, хочется все-таки привязать заявленный жанр, а точнее, литературу к исследованию. В данном виде это не совсем литературно-критическая статья, вернее сказать, в ней довольно говорится о философской составляющей, но слишком мало – о литературной основе. А ведь она тоже представляет большой интерес. Хочется увидеть, что же есть такое в художественных средствах литературы, что позволяет тому же Камю облекать свои мысли в виде повести, а не, скажем, в виде философского трактата. Вывод – работа, как минимум, достойная, но занять почетное место мешает исключительно небрежное отношение автора исследования к оформлению своих мыслей в письменном виде. Феномен фаэзии (Е.Коробкина) Не первый раз сталкиваюсь с этой статьей. И не перестаю удивляться изощренности софизмов ее автора. Но обо всем по порядку, как подобает, pro et contra. Если рассматривать положительное, а оно, безусловно, присутствует в этой статье, то нельзя не отметить виртуозное владение словом и способами его организации в пределах небольшой статьи. Несомненно также, что каждое отдельно взятое предложение имеет некое значение, область или предел которого возможно обозначить тем или иным способом. Существует и определенная логика в развертывании мысли автора статьи, впрочем, я бы охарактеризовал эту логику как экстатическую или, что вернее, эзотерическую, основанную на некоей, как это возможно провидеть, внутренней традиции. В том отношении, что зиждется она не на логических операциях, не на аппарате рассуждения, а на провиденциальной аксиоматике. И в этом качестве чувствуется некая связь, в том числе на уровне стиля, с апокрифами некоторых учений, например, учения Е.П.Блаватской, Рудольфа Штайнера и некоторых других. Должен признаться, что стиль Блаватской – весьма примечательная вещь, я бы даже сказал, он обладает своеобразной красотой. Но далее я намерен перейти к controversiae. И есть отчего. Ибо, по моему скромному мнению, от красоты стиля Блаватской практически ничего не осталось, некое слабо улавливаемое родство скорее типологическое, то есть самый предмет рассуждения диктует определенные способы его выражения. Кроме того, полагаю, что, во-первых, содержание основной идеи довольно-таки вторично, поскольку есть ощущение, что некоторые русские поэты это уже проходили, и даже пытались так или иначе, но сходным образом выразить. Я имею в виду Максимилиана Волошина и Константина Бальмонта. Во-вторых, если уж браться за новое решение вопроса о сущности поэзии (и – шире – искусства), то было бы неплохо предварительно аккумулировать опыт предшествующей мысли. Я имею в виду, что философией накоплен весьма солидный багаж операций, специально предназначенный для корректного рассуждения. Иными словами, аксиоматическое постулирование тех или иных явлений вкупе с их номинацией или дефиницией через самого себя вовсе не означает еще ни проникновения в сущность этих явлений, ни доказательства их существования вообще. При этом основное отличие истинно философского мышления от спекулятивного (в значении произвольного допущения) заключается в том, что философ никогда не ограничивается называнием первоначала, он всегда исследует, как, каким образом осуществляется, бытийствует это самое найденное первоначало, посредством чего мир приобретает сущность и существование таким, каким он есть, и как это обусловлено искомым первоначалом. Ибо может оказаться так, что путем корректных рассуждений философ придет к совершенно иной отправной точке, нежели он мыслил изначально. Иными словами, я говорю о том, что голая аксиоматика повисает в воздухе, лишенная каких бы то ни было логических и (sic!) метафизических оснований. Кропотливая негативная рецензия (в академическом смысле) не входит в мои планы, по крайней мере, на данном этапе, хотя я сомневаюсь, что она имела бы смысл. Если опровергать все вымыслы и ложные силлогизмы, то ни у одного из философов не останется времени на собственные изыскания. В-третьих, хотелось бы знать, почему автор не утруждал себя критическим ознакомлением с работами по теории поэзии и искусства предшественников. Смею думать, очень многое, если перевести написанное в рассматриваемой статье на человеческий язык, было уже сказано Шеллингом, в его философии искусства, а также частично Хайдеггером, в его понимании задач поэзии на примере Гельдерлина, к работам которых я и отсылаю интересующихся. Кроме того, хотелось бы несколько более весомых рассуждений. Пусть не на уровне рассуждений Декарта, Канта, Хайдеггера и многих других. Но хотя бы на уровне других наших поэтов, смею думать, понимавших толк в том, о чем они говорили. Здесь я имею в виду «Письма о русской поэзии» Гумилева, статью «Быт и искусство» Есенина, статьи Блока и Вяч. Иванова о символизме. К слову, даже экстатичный и прекраснодушный Блок, впитавший в себя весь разброд и шатания русской философской мысли своего времени, не позволял себе столь оторванных от реальной почвы и логически несостоятельных утверждений. В свете вышесказанного, а также если попытаться вывести некое рациональное зерно о миссии поэта, художника, о способе постижения и выражении поэзии из разбираемой статьи, вызывает искреннее удивление, почему среди названных предтеч отсутствует самая важная и подходящая фигура, если мыслить поэта как медиатора с некими горними (читай, трансцендентными) сферами – великий Данте?! Уж его-то творчество, на мой взгляд, идеально вписывается в данную концепцию. Хотелось бы, да и, наверное, это было бы правильно и корректно, в подкрепление привести тщательный разбор конкретных логических несоответствий. Но столь кропотливая работа слишком трудозатратна, чтобы заниматься ею в отношении не столь уж существенного предмета. Укажу лишь на тот момент, что области значения как терминов, так и высказываний и их смысл не всегда совпадают; логически некорректная работа с ними, тем паче подмена их ведет к полной несостоятельности рассуждений, поскольку большинство утверждений в статье попросту не верифицируются. Итак, вердикт: работа рассчитана на не слишком подкованного читателя, изобилует софизмами и ложными силлогизмами, нарушает ряд логических законов рассуждения. Есть претензии к новизне идеи, к способам ее выражения на научном уровне. Современная литература как отражение сегодняшнего дня. (И.Шухаева) Не рассматриваю работу как идущую вне конкурса, поскольку автор вошел в число членов жюри. Гапон (Х.Янссон) Я не специалист-историк, поэтому не могу судить, насколько соответствуют изложенные сведения имеющимся историческим свидетельствам. Я этом отношении вполне доверяю автору и полагаюсь на его знание соответствующих реалий. Как читатель, могу отметить, что читать было интересно. Теперь что касается собственно языковой стороны произведения. Здесь меня поджидало довольно большое разочарование. Поскольку обнаруженные стилистические ошибки, немотивированные скачки в повествовании, повторы все более и более убеждают в компилятивном характере статьи. Я не обвиняю автора в плагиате – его здесь, насколько я могу судить, нет. Но наспех скомпилированная статья, с непонятно как развивающимся сюжетом (упоминание о разговоре Матюшенко и Савинкова, диалог Савинкова и Гапона), немотивированным а-ля чертик из табакерки вводом в повествование персонажей (Савинков; а куда делся Матюшенко? Имею в виду не физически, а с точки зрения логики развития повествования), сумбур в выборе средств для характеристики Гапона (то с помощью фактографических и биографических свидетельств, то с помощью внешности, то иным способом, причем решительно непонятно, зачем, в угоду чему автор меняет и стиль и композицию), вкупе с простыми ошибками производят не самое благоприятное впечатление. В общем и целом – интересный материал, поданный в совершенно «разобранном» виде. И вместе с тем – это историческая проза, а не публицистика. Искусство выживания (Т.Кунилова) Подметил пару ошибок – чисто технические моменты, одна-две вычитки. А в целом… Берет за живое. Очень хорошо подобрана форма для воплощение идеи автора, есть и находки. Помимо самой по себе горькой проблематики, очерк подкупает и правдивостью изложения, и прекрасными бытописательскими зарисовками. Что особенно убедительно для меня как читателя, так это отсутствие фальши, надуманности во внутренних монологах бабули. Единственная претензия – концовка. Разговор с читателем от имени автора, риторические вопросы в лоб снижают, на мой взгляд, экспрессивное впечатление от очерка. Как говорится, sapienti sat. А другим все что ни скажешь – до души не достучишься. Живительный источник (SwetlanaSN) Очень неплохой очерк. Думается, что автор как-то сразу взял верную интонацию, повествование идет легко, без напряжения, как будто ручеек бежит. Так и хочется сказать – чистое повествование, доброе, задушевное. Сказанное выше относится к содержанию. А вот форма подкачала. Есть ощущение, что автору нужно еще поработать над языком очерка, подправить довольно-таки многочисленные спорные места. Есть сомнительные обороты, есть просто стилистически неудачные пассажи. Например, уже в начале читатель сталкивается с таким предложением: «У меня тоже целое коромысло этого добра». Я допускаю мысль, что автор знает, о чем говорит, и знание это основано на какой-то реалии. Тогда лучше дать сноску, где пояснить, что в такой-то местности белье местные жители носят на коромыслах. А иначе – крайне неудачный оборот. Или вот здесь: «Меня увлекает это чисто механическое занятие…» Слово «чисто» выглядит сорным, слишком разговорным для употребления его в художественно оформленной речи повествователя. То же с оборотом «перетирать новости»… «Перемывать косточки», «пересказывать деревенские новости» - лучше. Если автор хочет подчеркнуть определенный характер этих новостей, то есть довольно много более подходящих вариантов: «пересказывая досужие домыслы», «делясь сплетнями да косточки всем деревенским перемывая», «сплетничая обо всем понемногу» - да мало ли еще? Или вот такой стилистически неудачный оборот: «Влюблённые в день свадьбы приходят сюда поклониться святыне…» Предложение лучше перестроить, потому что оно с успехом читается двояко – и как «влюбленные (когда?) в день свадьбы приходили», и как «влюбленные (в кого?) в день свадьбы приходили». Конечно, в процессе понимания фразы на первый план выходит правильный смысл. Но это все же несомненный недочет. Текст требует корректуры, так как есть ошибки на обороты «не…» и «ни…», на одно и два «н» в причастиях, на случайным образом выскочившее слово «сторожили» вместо «старожилов», на запятые в сложных предложениях… Есть и другие шероховатости. Подводя итог, хочется пожелать автору поработать над языком, над стилистикой своих произведений. Улучшить их. Потому что автору явно есть что сказать, и при условии более внимательного отношения к средствам выражения своей мысли успех, несомненно, придет. «Любовь, или таблетка от смерти» (И.Грек) Интересно, как причудливо меняется проблематика представленных в номинации произведений. После серьезных философских штудий, страстной политической публицистики, опытов в духе популярной психологии супружеских отношений, литературно-критических статей, когда ум настроен на вдумчивое чтение, предполагающее наличие глубокого смысла в строках и между ними, довольно трудно бывает распознать что-то совершенно иного рода. Как, например, эта статья. Я уже с первых строк начал было подбирать и затачивать критические «стрелы» в адрес автора, но, дочитав до последней строки, склонен в итоге ему поаплодировать. Ненавязчивый юмор несколько отрешил от излишне серьезного подхода к делу жюрения. Посему ограничусь кратким резюме: статья довольно неплохая, если рассматривать ее как юмор. Вопрос в том, уместен ли он именно в нашей конкретной номинации? Хотя не могу не отметить некоторое количество орфографических ошибок и большое количество пунктуационных. «Тиха украинская ночь» перед погромом» (Н.-В.Дорман) Нетривиальная точка зрения, любопытные факты! Без сомнения, подобного рода произведения, при всей неоднозначности их трактовок, вполне имеют право быть. Под неоднозначностью трактовок я имею в виду то, что кто-то, вероятно, увидит в них исключительно и только лишь попытку провокации, а кто-то – скрытые страницы истории. Не мне об этом судить, ибо я не очевидец и не историк. Я могу говорить лишь о самом произведении. Особых нареканий у меня нет. Но есть мнение, что историческая (в том числе мемуарная) проза и публицистика – вещи несколько различные. Если бы текст был организован в виде газетного очерка, публицистической статьи, то был бы смысл вести конкретный разговор. Почему я так говорю? Думаю, что сделанная позднее «врезка» концовки не спасает и не делает эту прозу публицистикой. Применительно же к текущему моменту полагаю, что текст не соответствует номинации. Посему и не рассматриваю. «Мать и сын» (Л.Рогочая) Мда… Блестящий рассказ. Хорошо понимаю, о чем идет речь, знаю подобные случаи не понаслышке. В очередной раз восхитился красивым слогом автора, его умением выстроить сюжет и композицию, вывести логичный финал. Практически не заметил шероховатостей, хотя по отношению к этому автору, возможно, пристрастен, а, следовательно, мог чего-то и не увидеть. И… перечитав рассказ Людмилы, расстроился. Ибо автор, на мой взгляд, наступил на традиционные для многих грабли – поместил в номинацию «Публицистика» текст, написанный публицистическим стилем, но публицистикой отнюдь не являющийся. Рассказ это, художественная проза, стало быть. Не спорю, из него можно сделать прекрасную статью. Но это еще нужно сделать, а в таком виде – это не публицистика. Написал это и подумал – может быть, я не прав? Чего-то не понимаю? Пересмотрел свои же заметки о том, что есть публицистика. И стал искать что-то, что могло бы помочь мне определиться, утвердило бы в правоте или заставило бы пересмотреть мнение. И, знаете ли, нашел - вспомнил про блестящего публициста первой половины XX века Леонида Андреева. Вспомнил его изящные и остроумные рецензии, критические статьи и очерки, фельетоны – словом, его блестящую публицистику. Вспомнил и его рассказы, в том числе андреевскую «Жертву». И именно этот рассказ убедил меня в том, что произведение Людмилы Рогочей – отличная, мастерская, но все же художественная проза. И, стало быть, – не попадающая в номинацию. Чертовски жаль!!! Опять, Европа, ты вступила в «Г» (Григорьев) Гражданская лирика, по ошибке попавшая в номинацию. Почему суицид считается грехом? (И.Осинных) Очередная статья-размышление псевдофилософского характера. Не то, чтобы это само по себе плохо. Человеку свойственно задумываться над теми или иными проблемами собственного существования; и совершенно естественно, что это происходит в пределах собственного знания и интеллекта. Но всегда хочется при этом прочитать собственные и оригинальные мысли, причем не взятые с потолка («а я вот придумал…»), а подкрепленные теоретическими выкладками и опытными данными. Если так мыслить не получается – значит, стоит задуматься над повышением уровня образованности. Когда читаешь статью и видишь, что она явно содержит заимствованные элементы (например, с сайтов http://www.provisor.com.ua/archive/2002/N3/ art_15.htm и http://www.psycorr.com/biblio/???%20??????? ?.doc), читаешь первоисточники и понимаешь, что они много больше заслуживают доверия, предоставляют много больше ценной информации, которой можно больше доверять, то… То в целом к тексту, лишь наполовину являющемуся плодом авторской работы, начинаешь относиться весьма предвзято. Вот беру собственно авторские мысли: «Почему суицид считается грехом? Потому что общество теряет работников». И говорю себе: «Чушь несусветная, потому как некорректное утверждение!» И в самом деле, берем понятие греха. Его современное значение совершенно очевидно связано с появлением и распространением христианства, в котором под грехом понимается небогоугодный поступок. Конечно, и в древней Иудее категория греха была известна. Стало быть, до христианской эпохи и не в Иудее самоубийство было богоугодным делом? Но ладно, это я софизм применил. Поставлю вопрос иначе – а что, до появления христианства общество работников таким образом не теряло? Видимо, теряло все ж таки. Однако грехом самоубийство почему-то не называли (навскидку – самурайский кодекс, где сеппуку порой было единственным способом «сохранить лицо», взгляды древних греков на самоубийство как весьма достойный способ завершения своих дел…). Стало быть, абсолютно неграмотное утверждение – лишь бы сказать что-то для зачина к статье. Иными словами, недопустимая модернизация значений терминов. Вторая серьезная претензия к статье: автор связывает стремление человека к саморазрушающему поведению с неким механизмом самоочищения генофонда. Где доказательства? Одно постулирование этого ничего еще не дает. Связь, и то косвенная, стремления к суициду и наследственности ничего не объясняет, потому как еще не доказано, что гены, отвечающие за предрасположенность к суициду, – дефектные или же активируются при превышении некоего гипотетического порога нарушений в генотипе особи. Указанный момент полностью разрушает логику мысли автора и, как следствие, логику статьи. Вкупе с вызывающим цитированием без указания источника текст оставляет впечатление беспомощности. Полагаю, можно смело рекомендовать читателю ознакомиться с материалами из использованных автором статьи источников – много больше пользы будет. Читательская грусть (Инес) На мой взгляд, очень интересная статья. Настоящее письмо в редакцию. Есть, конечно, некоторое количество пунктуационных ошибок, но они почти не мешают чтению. Концовка неплохая, редко можно найти экспрессивную концовку без какого-то навязчивого, как патока, пафоса, что, на мой взгляд, удалось автору. В целом сказано все по делу, без истерии, но и не равнодушно. И даже, признаюсь, солидарен с автором, поскольку практически один в один могу примерить ситуацию на себя и своих детей. Весы. Из записок врача. (И.Пидевич) Прекрасный очерк, раскрывающий одну из самых сложных проблем современности. Если отрешиться от проблематики, то искренне восхищен изящным, гармоничным, если хотите, «шахматным» решением композиции. Причем в минимальном объеме – а это, как ни крути, признак большого мастерства. Без сомнения, автору удалась блестящая публицистика в виде этого миниатюрного очерка, притом, что не все из творчества автора мне импонирует. "Эротические тела" в литературе сами по себе не страшны (Н.Ширяев) От иронически-критической усмешки, все чаще появлявшейся у меня в процессе чтения конкурсных работ, я избавился почти с первых строк литературно-критического эссе Николая Ширяева. Вопреки своему правилу начну с огрехов: не везде, как мне думается, корректно стоят знаки препинания. Но здесь же отмечу, что это не бросается в глаза, ибо вопросы возникли у меня лишь в сложных случаях. Обычно такие места читательский взгляд проходит без труда, если предложения выстроены синтаксически и стилистически корректно. А в данной статье Николая Ширяева они именно так, на мой взгляд, и построены. Второе, что немного «оцарапало» - это чрезмерное, как мне представляется, жонглирование словечком «вот». Иногда оно в тексте, думаю, не совсем к месту вылезает. Но, надеюсь, читатели согласятся, что упомянутые мелочи практически не портят картину. А картина дана прекрасная – мощное, серьезное, основательное по замыслу и воплощению эссе-размышление, касающееся как литературного текста как такового в частности, так и тенденций литературного процесса в целом; как анализа «героя эпохи», так и социальных проблем общества в преломлении их литературой. Читал и наслаждался: и мысли четкие, глубокие, и форма выражения подобрана, и нетривиально, и аргументированно. В общем и целом, на данный момент для меня это один из основных претендентов на лауреатство в номинации. P.S. И добавлю: всем читать! Настоящая литературная критика – что самородок, встречается крайне редко. "Чёртов бублик" (Л.Будякова) Очередное резкое письмо в редакцию возмущенного читателя, «которого не спросили…» Да простит уж меня автор, но слабо, очень слабо. Как правило, журналист обычно приводит разные точки зрения, прежде чем высказать свою. Вот и я читал мнения, в которых приводился такой, к примеру, факт: в верхних слоях атмосферы каждую секунду происходят миллионы похожих столкновений, и энергии там в тысячи раз больше выделяется. И что, жива старушка-планета Земля пока еще, ни в какие черные дыры не провалилась… Я серьезно отношусь к проблеме НЛО. Не считаю, что там все сплошь подтасовка, вранье да фотомонтажи. Но и с такой откровенной бредятиной про «поклон в ноги» ну никак не могу согласиться. В общем, даже комментировать как-то неловко, как будто ребяческая болтовня какая-то. Фермопилы (О.Велесов) Увы, автор снял свою работу, поэтому ссылка не работает. Я бы призвал автора не удалять работы только потому, что их раскритиковали. Можно, немного утрируя, сказать, что критика проходит, а текст остается. Прекрасная статья. Информативная, в меру детализированная, написана хорошим слогом. Подметил, как водится, несколько пунктуационных ошибок. В двух местах было рассогласование, очевидно, автор правил статью, и в какой-то момент в одном предложении слились два варианта. Кроме того, на мой взгляд, лучше дать еще одну сноску по поводу топонима Эретрия, потому что не все знают, какой именно город имеется в виду. Для справки: «Эретрия (греч. Ερέτρια) — город, находившийся в Древней Греции, расположенный на западном побережье острова Эвбея (современное Эввойа или Эвия), отделённый от берега Аттики Эвбейским заливом. Не следует смешивать её с Эретрией в Магнезии, западной Греции, древнеионийским город Эритреей и также одноимённой африканской страной» (материал взят из википедии: http://ru.wikipedia.org/wiki/AD80%D 0D1D1D0D1%8F). Но это, в очередной раз повторюсь, - истинные мелочи. Другое меня заботит. Всегда считал, что историческая проза, даже в виде статьи, посвященной некоему историческому событию, при всей ее академичности и ценности – отнюдь не публицистика. В целях аргументации своего мнения процитирую отрывок из одного из моих же обзоров, касающийся того, что же такое, на мой взгляд, публицистика: «Итак, это «сладкое» слово «публицистика»… Самое первое, что нужно отметить, - это то, что данное понятие не эквивалентно понятию «публицистический стиль». Не всякая публицистика написана публицистическим стилем, в то же время оный стиль не есть маркер исключительно публицистических жанров – он встречается и в художественной прозе. Говоря о публицистике, нельзя не отметить, что подходы и, соответственно, определения ее будут различны в зависимости от принятой методологии и предмета рассмотрения. Но есть и то, что в целом характерно для любой публицистики: в первую очередь она освещает актуальные для автора и читателя, злободневные вопросы общественной жизни. В соответствии с классическим определением «публицистика - это род литературы и журналистики, который рассматривает актуальные политические, экономические, литературные, правовые, философские и другие проблемы современной жизни с целью повлиять на общественное мнение» (Краткая литературная энциклопедия). Что можно вывести из этого определения? Как минимум, отсюда можно вывести три признака публицистики: 1) она характеризуется четко поставленной темой; 2) в ней освещаются вопросы и проблемы современного автору общества; 3) одной из целей публицистики является убеждение, идеологическая подоплека, для чего привлекаются различные методы и стили аргументации, элементы риторики, апеллирование к читателю и другие приемы». Опираясь на свое понимание публицистики, раскрытое в вышеприведенной цитате, с большим сожалением отнесу эту работу Олега Велесова к несоответствующим номинации текстам. Искренне жаль! Цветы нашей жизни (Л.Шифнер) Со статьей Л.Шифнер также уже сталкивался в предыдущих конкурсах. К сожалению, автор свое произведение, насколько могу судить, никак не правил. Поэтому я с чистой совестью оставляю все свои прежние заметки. Работа написана грамотным и чистым русским языком. Подводит ее, на мой взгляд, излишняя обезличенность и одновременно чрезмерная морализаторская направленность вкупе с некоторой отстраненностью авторского взгляда. Тема вроде бы взята актуальная, но подана она в этаком «ключе вечности», что тоже не может не сказаться на общем восприятии произведения. Слишком много цитат, случаев из жизни и слишком мало личной, заинтересованной точки зрения, слишком мало развернутых комментариев, аргументов. Автор постоянно ограничивается риторическими вопросами. Конечно, эти вопросы справедливы. Но после …надцатого из них хочется спросить: «Ну и что?» Так и просится сказать – проповедь, не достигающая эффекта. От Адама и Евы к интернету (Н.Цыплакова) Сразу отмечу, что насторожило уже сочетание заголовка и подзаголовка. Чем – изложу чуть позже. Пока же начну, как обычно – с позитивного: мне близка в какой-то степени проблематика произведения, в той части, в которой мне удалось ее вычленить. Безусловно, что ряд рассматриваемых автором вопросов составляет фокус многих дискуссий, то есть тема актуальна. Да и изложена она порой примечательным языком, в отдельные моменты явно выделяющим работу из многих, ей подобных. Еще я бы выразил автору большой респект в том, что он излагает собственные мысли, собственные рассуждения, и работа поэтому никак не отдает вторичностью, не вызывает ощущения дежавю. Однако после прочтения меня одолел сонм вопросов (вероятно, это отрадный момент, если работа их вызывает). И я попробую задать эти вопросы, очерчивая своего рода поле для дискуссии. Вот первый вопрос – жанр этого произведения. По идее – это статья, но слишком уж часто автор выходит за ее пределы, превращая свое произведение в некое исследование. А это все-таки разных полей ягоды. Жанровая неопределенность (вызванная понятными мне причинами) смазывает цельность впечатления от материала. Второй вопрос – название. Спору нет, заголовок броский, особенно для статьи. А вот уже подзаголовок задает совершенно иной характер текста (замечу, что и иное восприятие оного тоже, причем формируется это восприятие у читателя заранее). То есть, если сначала ориентировать читателя на статью, а затем обещать доклад или исследование, то читатель, как минимум, останется в неопределенности, могущей потом перерасти в непонимание и недоумение. От жанра перейду к проблематике произведения. Я, признаться, в итоге так и не понял, что же было главным для автора при написании текста; что им двигало, ради чего проделана такая работа. Размытость, нечеткость постановки проблемного поля видна уже в подзаголовке «Особенности российского национального менталитета в появлении Русского литературного Интернета». Мне почему-то кажется, что автор все-таки сказал одно, а имел в виду нечто другое. Попробую провести анализ фразы, вынесенной в заголовок рассматриваемой работы. Сам по себе оборот «особенности» чего бы то ни было – что в статье, что в исследовании – подразумевает обращение к таким признакам какого-либо явления, которые являются если не сущностными для него, то, по крайней мере, релевантными, видовыми, отличающими данное явление от других таким образом, что, как в негативе, проявляется все то своеобразное и единичное, что делает это самое явление уникальным. То есть после такого оборота я жду четкого выделения признаков и их содержания, анализа их. Далее, беру термин «российский национальный менталитет». Уж извините, я по старинке полагаю, что слово «российский» относится, как правило, к социальному институту: российская партийная система, российский гимн, российская система образования, российская политика, российское право и т.п. Думается, что уместнее было бы написать «русский». Хотя бы потому, что категория «менталитет» относится к характеристике духовного феномена, к образу мышления, мировосприятия, духовной настроенности, присущих индивиду, группе или обществу. Можно сказать, опираясь на одно из словарных определений, что менталитет – это совокупность психических, интеллектуальных, идеологических, религиозных, эстетических и других особенностей мышления народа, социальной группы или индивида, проявляющихся в культуре, языке, поведении и т.п. Отсюда вытекают два важных вывода – во-первых, заявлена огромнейшая по охвату явлений и черт проблематика, во-вторых, эта проблематика носит междисциплинарный характер. Кроме всего прочего, сам по себе феномен менталитета – в высшей степени сложная категория, что явствует хотя бы из этой статьи: http://virlib.eunnet.net/sofia/09-2006/text /0922.html. Обращение к ней требует огромной научной ответственности и научной же добросовестности. Подходим к концу заголовка и видим термин «русский литературный интернет». Что имел в виду автор? Интернет как средство коммуникации? Особенности функционирования российского кириллического домена оного «.ru»? Тогда какие – технические, идеологические, юридические? Или имелась в виду литература в электронном виде, в том числе феномен виртуальных библиотек? Или же (что я считаю наиболее близким к замыслу автора) феномен русскоязычной сетевой литературы и авторства последней? Думаю, что автору надо сужать объект исследования до предмета, дабы ни самому не утонуть в безбрежном море смыслов и объектов исследования, ни читателя в нем не утопить. Наконец, очень важное слово «появление». Опять-таки, что имелось в виду: феномен возникновения (процессуальный, динамический аспект) или же субстанциональная основа (сущностный аспект)? Существование или сущность? Или оба вместе? Это нужно обозначать! К чему я все это веду? К тому, что статья никогда не претендует на рассмотрение чего бы то ни было в комплексе. Берется, как правило, какая-то тематическая доминанта, и она «раскручивается» в тексте, или же через призму некоего подхода, взгляда рассматриваются нужные факты. Одно из основных достоинств статьи – ее, без преувеличения, деловая установка «ничего лишнего, кроме того, что относится к делу». Все остальное – «от лукавого», ненужная риторика, снижающая качество статьи. В исследовании иначе – здесь необходим как раз комплексный подход. Но есть опасность утонуть в море фактов, гипотез, предположений и выводов. Поэтому есть понятие «научной методологии». Это довольно долгий разговор на очень специфическую тему, но отмечу, что для исследования, как минимум, важно выделить объект и предмет исследования. У меня нет ощущения, что автор предложенного текста это сделал. Более того, у меня есть ощущение, что автора замахнулся на гигантскую тему, но не смог ее осилить, большинство «посылок» оказались не раскрытыми или раскрытыми в крайне недостаточной степени. Меня, как думающего читателя, такая постановка вопроса решительно не удовлетворяет. Кроме того, рядом пропозиций я бы пользовался с гораздо большей осторожностью. На мой взгляд, с методологической стороны дела автор часто рассуждает «за гранью фола», а некоторые сентенции слишком одиозно звучат, чтобы оперировать ими, и уж тем более – строить на них умозаключения. Все в итоге привело и к композиционному недочету – отсутствию заключения, выводов. Что интересно – в начале работы, где она ближе по жанру к газетной статье, параграфы заканчиваются риторическими вопросами. Допустимый прием для газетной статьи, но совершенно не годящийся для исследования. Далее, по мере нарастания «научности» текста, вопросы пропадают, появляются дефиниции и утверждения, но выводы, тем не менее, не следуют. Это, полагаю, композиционный минус. Наконец, есть и стилистические огрехи. Например, в этой фразе: «Правдивое, острое слово воспринималось в многонациональном пространстве страны, издревле страдающей под игом тирании, как глоток свободы в затхлых потемках темницы в условиях почти полного отсутствия прав на личное волеизъявление у большинства населения» - я усматриваю рассогласование времен. Если «слово воспринималось в … пространстве страны», то тогда «страны, издревле страдавшей». Либо надо все переводить в действительность, везде давать настоящее время. Еще один пример: «Парадоксально ли, что носителями этого слова – бальзама на угнетенные души, изначально являлись представители самой просвещенной верхушки общества, использующие рабский труд крепостных?» Умолчав о необходимых для тире пробелах в тексте, озвучу другую претензию. В этом предложении проводится такая логическая связь «представители … верхушки…, использующие … труд крепостных». То есть тем самым подразумеваются еще и некие представители верхушки, не использующие труд крепостных? Думается, что более корректным было бы выражение «представители … верхушки…, использующей … труд крепостных». Есть и исторические ляпы. Буквально в этом же абзаце, чуть ниже: «В любой стране это считалось бы попранием гражданских прав, но в России это отношение к крепостничеству смягчается подпоркой института богоизбранности знатных родов, особенно, княжеских». Во-первых, разве Западная Европа не знала рабовладения? Феодальных отношений? Автору для начала нужно всегда уточнять, какую эпоху он берет для рассмотрения, как точку отсчета, иначе утверждение вызывает справедливые возражения. Далее, я, откровенно говоря, впервые слышу про богоизбранность княжеских (и других знатных фамилий – боярских, к примеру) родов в России – богоизбранность как категорию русского менталитета, сходную, например, с идеей «Третьего Рима», а не как измышления отдельных современных нам групп людей, вызывающие огромные сомнения. Такие суждения носят, на мой взгляд, откровенно поверхностный характер, как будто автор даже не утруждал себя попытками вникнуть в проблему. Подводя итоги, озвучу свое восприятие – текст не оправдал моих ожиданий, как в части раскрытия проблематики, так и в части собственной литературной и научной. Автор постоянно останавливается, даже не раскрыв одну десятую взятого вопроса, перескакивает к следующему пункту, отчего работа, на мой взгляд, выглядит «лоскутной» и неубедительной. Да и с некоторыми доказательствами и теоретическими конструкциями нужно обращаться чрезвычайно осторожно, автор же проделывает это, по моему убеждению, «за гранью фола». Река детства (М.Смирнов) Здесь мои пометки очень краткие: читалось с интересом. Тема взята вроде бы очень «заезженная», но личное искреннее отношение автора (так и хочется сказать – лирического героя) к детству подкупает. Думаю, что здесь перед нами очень трогательная, красивая (в лучшем смысле этого слова), именно что лирическая зарисовка. Честно говоря, я здесь в некотором замешательстве. С одной стороны, как мне кажется, это чистой воды художественная литература, не публицистика. С другой – это чрезвычайно близко к художественной публицистике. Как мне кажется, произведение как-то плавно перетекает из одного состояния в другое. P.S. Одним автор, как мне кажется, излишне грешит в этом тексте – инверсиями, преимущественно с прилагательными. Очень многие инверсии показались мне натужными, нарочитыми, выписанными красивости для. Порой они даже мешают, вызывают отторжение своей ненатуральностью, искусственностью… Немой протест (В.Штайгман) Читал внимательно. Даже перечитывал. Честно говоря, мнение не в пользу автора. При всей актуальности темы, при всем апеллировании к способности читателя сострадать, при всей эмоциональной убедительности текста литературная сторона оставляет, на мой взгляд, желать лучшего. Во-первых, слишком близко к мемуарной прозе. Мемуарная часть настолько велика относительно публицистической, что я склонен считать произведение не попадающим в номинацию. Во-вторых, очень много стилистических недочетов. Уже в школе учащихся, например, отучают ставить в начале двух следующих друг за другом предложений союз «но»: «Но дохода на взятки властям хватает, и они только на словах обещают "прихлопнуть" самопальщиков. Но гулко хлопают лишь печатями на разрешительных бумагах». Потому как повтор этот создает ощущение «неряшливости» в рассуждении, неумения оформить логику рассуждения различными способами. Или вот такой пассаж: «Одну посадил в банку, другую обернул белым животом вверх и стал намазывать им мою ногу». «Намазывать животом» - это как-то не по-русски сказано. А вот здесь: «На уроки биологии в школе мы добывали их среди зимы. Колешь замерзший ил на дне, бросаешь куски льда в корыто, тащишь в класс, ставишь лохань в теплое место. Утром приходишь на занятия - таз уже квакает на всю школу»? Синонимический ряд богатый, конечно, но хочется все же избавиться от калейдоскопа волшебных превращений вещи из одной формы в другую. Огромное количество пунктуационных ошибок, честно говоря, уже традиционно для Владимира Штайгмана. Подытоживая, скажу так – довольно «сырой» текст, требующий кропотливой редактуры. Диакон Андрей Кураев как церковный публицист (Панкин) Ну что сказать… Я не специалист в этой области, не эзотерик, не ортодоксальный православный, не теософ и не религиовед. Поэтому могу рассматривать статью исключительно с формальных сторон. Сразу отмечу, что статья для меня совершенно явственно разделяется на две части. Первую я не приемлю, как рассадник не находящих аргументированного подтверждения в тексте злословия, переходов на личность, злобных нападок и истекающих бешеной ненавистью ругательств. В этой части статья мне глубоко неприятна. Более того, считаю такого рода публицистические тексты не стоящими внимания. Вторая часть (где-то после первой трети написанного), на мой взгляд, «спасает» статью. Отмечу сразу появившиеся логику и убедительность в конкретных доказательствах, на которые автор перешел вместо откровенного навешивания ярлыков и всяческих поношений. Более того, с рядом тезисов, особенно в части разграничения сфер рационального и мистического (провиденциального, эзотерического, иррационального) познания я полностью согласен, придерживаясь сходных представлений. Но при всем том в более тонкие рассуждения не стану углубляться – не специалист, к тому же именно что рационалист, стало быть, не стану вторгаться со своим познавательным аппаратом в область, для него не предназначенную. Хотя очевидно, что автор блестяще владеет источниками. Возвращаясь к формальной стороне дела, полагаю, что и язык, и риторика, и аргументы второй части значительно более интересны, чем первоначальная неприглядная и вызывающая отвращение хула. Если бы статья вся была в духе первых абзацев, можно было бы с чистой совестью сказать, что это сведение счетов, не имеющее под собой никакой реальной аргументации. Но это не так, и вторая часть может быть полезна заинтересованному читателю. Впрочем, сомневаюсь, что их будет много. Как водится, не обошлось без некоторых пунктуационных ошибок, впрочем, вполне простительных при таком объеме. К логическому аппарату второй части претензий нет (а в первой он, на мой взгляд, просто отсутствует. Родной герой (Л.Гимельзон) Очередное произведение в номинации весьма приличных размеров. Иногда я даже склоняюсь к мысли, что номинация предполагает все-таки большую лаконичность, ибо краткость, как известно, «сестра таланта». Впрочем, и крупные произведения бывают не менее талантливыми. Сразу уточню свою позицию. Автор не входит в состав жюри. Других причин рассматривать произведение вне конкурса я не вижу, посему – оцениваю на общих основаниях. Прочитав представленный на конкурс текст, отметил бы желание автора донести до читателя те ценности, идеалы, которыми руководствовались и которым следовали наши деды и прадеды, их родители, их жены и дети в очень сложные для страны и всего нашего народа времена. Безусловно, историческая память – это то, что является индикатором духовного состояния общества. Нет ее, забыта она – и общество мертво. Но все-таки, коль скоро конкурс литературный, то важно обращать внимание не только на содержание, но и на форму, в кою это содержание отлилось. Для начала немного определюсь с жанром и композицией. Это, с моей точки зрения, безусловно, мемуары, воспоминания. Думаю, что найденная автором форма – интервью – только украшает текст. Но тем не менее в данном случае мы имеем дело не с интервью, а все-таки с мемуарами. Перейду к другим аспектам литературной составляющей текста. Признаться, считаю, что со стилистикой вступления у автора просто беда. Есть масса стилистических огрехов, вернее сказать, неуместных, на мой взгляд, красивостей – например, в этой фразе: «Трогательно ушли в близкое прошлое пронзительно бесспорный готический акцент собора и широко разлившийся Рейн Лорелеи». Сочетание в одном предложении коннотационно близких слов «трогательно» и «пронзительно» создает ощущение смысловой тавтологии, кроме того, меня сильно озадачил оборот «пронзительно бесспорный» - это как, простите? Или вот здесь: «Но распахнутые объятия сказочного гостеприимства возвращают моё сознание к бытию» - так и хочется спросить, а где тогда было сознание до этого? Неужели в небытии? Чрезмерность, гиперболизированность в погоне за эффектом заводит автора в логические ловушки, подстраивает каверзы излишней слащавости. Эта самая слащавость в итоге играет против автора – его искренность оборачивается искусственной приторностью. Дальше – больше: уже в следующем предложении автор опять в погоне за неведомым мне эффектом выдал не красивый оборот, а красивость: «Радушные хозяева окружают волшебное общение пронзительной атмосферой заботливой доброты». Я искренне полагаю, что общение может проходить в атмосфере доброжелательности. Но не быть ею окруженной. В атмосфере, повторюсь, доброжелательной, но не доброты, поскольку «быть окруженным атмосферой доброты», на мой взгляд, крайне неудачно со стилистической точки зрения. Доброта в данном случае не слишком удачная категория. И сколько других эпатажных определений: «радушные… волшебное… пронзительной … заботливой…» Ей-богу, кажется, что тридцать три банки сгущенки, съеденные подряд, и то не дадут такого эффекта. И таких примеров стилистических «вывертов» не счесть: «обильная семья» - это как? Или вот «полное собрание … семьи», где каждый член семьи – отдельный том в собрании сочинений :). А уж пассаж «страстно … решает отдохнуть» вызывает безудержную улыбку. Конечно, затронутых автором тема военных воспоминаний настраивает на почтительное молчание. Но все-таки… танки ползут не из гряды холмов, они ползут из-за нее! Иногда автор грешит, на мой взгляд, чрезмерностью в описании. Например, в предложении «А пока надо запечатлеть неприкосновенное застолье цифровыми фотоаппаратами» - в нем можно было бы обойтись без последних двух слов. Потому что следующее предложение объясняет мысль автора. В общем и целом, подводя итог – во-первых, текст не соответствует номинации. Я уже не раз писал, почему я считаю, что мемуары не являются публицистикой. Во-вторых, обилие стилистических огрехов совершенно не играет на руку автору. Обзоры от души (Э.Караш) Спору нет, замечания Эдуарда Караша, оформленные в виде компиляции обзоров, имеют самостоятельную ценность. Полагаю, что мысли во многом дельные, многие так и просятся на реализацию. Но это я все о прозе жизни, а у нас-то конкурс… Буду краток – несмотря на бесспорные достоинства содержания, работа меня не устроила. Во-первых, каждый обзор стоило бы, на мой взгляд, выделить в отдельную статью. Компиляция же только разрушает цельность мысли автора в каждой из частей, поскольку в каждом обзоре автор высказывает разные мысли. Во-вторых, моменты, касающиеся вопросов проведения каких-то конкретных мероприятий, суть рабочие вопросы. Публицистикой они становятся тогда, когда есть, помимо прочего, некое обобщение, когда осмысление конкретных фактов приводит к выявлению и характеристике некоего значимого общественного явления. Этого, на мой взгляд, нет. Поэтому, увы, не увидел того, за счет чего работа сможет занять высокие места . Кружевница (Д.Исаева) Зацепило… Убежден, что автору нужно двигаться дальше – есть о чем писать, есть свое неравнодушное отношение, присутствует чувство слова. Все остальное – стиль, композиционные решения, сюжетные линии, портреты героев – наработается со временем. А потенциал – огромный. Все выше сказанное – отнюдь не попытка сгладить следующие слова. Слова такие – это, во-первых, мемуары. Стало быть, не попадают в номинацию. Почему – уже писал выше и в других обзорах. Во-вторых, это даже не статья, не очерк, не рассказ. Это –черновик! Даны наброски портретов, конфликтов. Схематично набросаны сюжетные ходы, основные ситуации. В цельное полотно пока все это не сложилось. И тем не менее! Искренне считаю, что представленный текст – черновик прекрасного романа. Он уже есть, его надо просто написать! Очень хочется, чтобы автор сделал этот шаг, потому что уверен, что в итоге из-под пера Дины Исаевой может выйти не менее сильная вещь, чем, скажем, блестящий роман Р.Киплинга «Свет погас». Очень надеюсь, что автор не опустит руки от негативного отклика. Просто это – настоящий роман, не воспоминания, поверьте, Дина. И напишите его. Мата Хари (Ленча) На краткую заметку – краткий же отклик :). Слог есть, и неплохой. Нет темы, вернее, она не раскрыта. Читаю вот эту строку: «Оглянитесь! Рядом с нами живут и окружают нас те же Мата Хари, но под иными личинами и под иными именами…» И хочется задать автору вопрос: «Почему? Докажите!!!» В принципе, это материал для авторской колонки, для авторского мнения. Но современные СМИ грешат тем, что частенько публикуют такие вот оборванные на полуслове заметки. Они как вздох, лишенный выдоха. Нет конца, нет финала, завершения – как угодно назовите, но чего-то такого, что подводило бы к какой-то акцентной строке, содержащей в меткой, афористичной форме квинтэссенцию авторского мнения. Нет аргументации. Представленная концовка меня не устраивает, она слишком обезличенна, слишком банальна и предсказуема. Это лозунг, а хочется изящного и умного частного мнения… Карибский кризис в отдельно взятом центре рая (А. Стрельникова) Очень сложно оценивать. С одной стороны, первые три текста из подборки – явные рассказы. То есть не в номинацию. С другой стороны, эпилог – настоящая публицистика. Причем для ее понимания предыдущая подборка необходима. В общем и целом – странное впечатление. Нет, конечно, есть пара ошибок, но именно они здесь – дело весьма второстепенное. В целом думаю, что автору нужно как-то композиционно изменить текст, чтобы это стало публицистикой. В данном виде, при всех неоспоримых достоинствах, представленный текст не выглядит единым – ни жанрово, ни стилистически. А это не позволяет претендовать на признание, на мой взгляд. Вот такие мысли вылились в заметки на полях при чтении конкурсных произведений. Еще раз подчеркну, что мнение сугубо личное и ни в коей мере не являющееся истиной в последней инстанции. С уважением ко всем авторам, Ваш |
Положение о Клубе
Сделать стартовой
