С К А З К А. Пиденко А.Н. КОТ В МЕШКЕ. В лапах елей не спящего леса Тишины разрывая завесу Кличут совы крик старого эха, Мрак ночи содрогая от смеха. А оно, вечно где-то плутает, Волчьей стае во тьме подвывает. То промчится невиданной птицей, То над лесом луной обратится, То дождём и грозой несусветной, То молвой давней тайны запретной. И собрав леса звуки и краски, Нам рождает крылатые сказки, В дань пера и прозренья поэта, В явь страну подарившего эту. * * * * * * * * * * * * * * * * Который день в огнях всё царство, Горит кострами государство, В турнирах рыцари резвятся, Боясь в тени других остаться. Все прискакали раньше срока, Из разных мест, да издалёка Проверить удаль молодца, Руки добиться и дворца, Разбить сердца, блеснув у трона, Очаровав царя Дадона. И только свет- Луны дорожка, О пол стучит девичья ножка, Глаза метают искры, слёзы, О сердце бьются все угрозы, Дары советники вручают, Да женихов всё представляют. Тут молвит царь Дадон в тоске: «Я не хочу кота в мешке. Чтобы прославить наше царство И сделать сильным государство, Здесь разум нужен и рассудок, Лишь блажь девичий предрассудок. Уж, коли будешь ты беситься, Я не позволю вновь срамиться, Если не выберешь к утру, Сам тебе мужа подберу». Луна с небес на мир косится, И чья-то тень в окно стучится. Девица гладит молодца, Стирая море слёз с лица. Мурлычут словно кот да кошка, Глядя на царство из окошка. Там ночь скрывает стан врага, Не спит там старая Карга, И в мутной дрёме царь Дадон, Отваром трав он опоён. Лишь слышен государя стон, Во сне царь видит царский сон. 1 В те времена зла и коварства, В явь было царство-государство. Им правил славный царь Дадон, Он хоть и скуп был, да умён. Чтоб уберечь трон от напастей, До смерти жить в холе и счастье, Затеял с ведьмой ворожбу, Чтоб упредить свою судьбу, Всех извести, кто алчет трона И жаждет взять царя корону. 2 Сон журчит полночной мухой, Варит, парит все старуха, В чашу снадобье кладёт, Сеть проклятия плетёт: «Быть тому или не быть, Зельем малыша умыть, Чтоб шерсть выросла на нём И горела вечным днём, Чтоб с хвостом явилось диво, По ночам котом игривым И пугало всех прохожих Статью с нечистью похожей». Прочитав своё заклятье, Шлёт приказ мышиной рати: «В колыбели, на дорожке Спит ребёнок у порожка, На него накинуть сеть, В царский лес к утру поспеть. Он яйцом оборотится И не станет теребиться. Бросить надобно яйцо На лесное на крыльцо». Ночью спит в смирении свет И не ведает секрет. Лишь Луна с высот взирает, Ничего не пропускает. Сон журчит полночной мухой, Шепчет на ухо старуха: «Спи спокойно, царь Дадон, Тот, кто мог взойти на трон, В зверя нами превращён, Будет век котом резвиться, Пока влюбится девица. Чему не быть никогда, Аль не явится вода, Смоет с лап его проклятье, А царю намочит платье.» 3 В закат скорее солнце мчится, И так должно тому случиться, Лишь только день сомкнёт ресницы, На небо месяц- странник мчится. В ночи он звёзды зажигает, И путь заблудшим освещает, И накренив свой толстый бок, В избу заглянет за порог. Там старый дед всё жжёт лучину, Прядёт там бабка паутину, И мыши стерегут там кошку, Что сладко спит в грибном лукошке. Но гасит ночь в избе окошко, И сон крадётся чёрной стёжкой, И закрывает в свет врата, Хозяйкой входит темнота. И лишь с небес легла дорожка, Где Лунный кот скребёт порожки, Крадутся там четыре лапы По звёздному ночному трапу. Сквозь писк летучих стай мышей, Под шорох сонных камышей, Кот призывает в гости кошку, Взойти на лунную дорожку. Но дремлет время только в сказке, Рассвет спешит в иной окраске, Под ночь петух подвёл итог, И сонный луч пал на порог. Проснулся дед, толкает бабу: «Ты всё на свете проспала бы!» Глядят, горит огнём лукошко, А в нём, свернувшись, лежит кошка. Из-под неё бьёт свет в лицо, Лежит горящее яйцо. Перекрестились баба с дедом, Куда ж податься за советом? А кошка - прыг опять в лукошко И облегла яйцо гармошкой. Шли день за днём и без ответа, Чья шутка невидаль- то эта? В избе всю ночь было светло, Ведь полнолуние пришло. И вновь с небес легла дорожка, Где лунный свет воздвиг порожки, Крадутся там четыре лапы По звездному ночному трапу. Сквозь писк летучих стай мышей, Под шорох сонных камышей, Кот призывает в гости кошку, Взойти на Лунную дорожку. Но только дверь в избе закрыта, И на стене окно забито, И в явь закрыл всем сон врата, Никто не слышит зов кота. Проснулся дед, толкает бабу: «Ты всё на свете проспала бы», Глядят, как день бело лукошко, А в нём котенок, а не кошка. Вся шерсть горит, свет бьёт в лицо, И скорлупа, а где ж яйцо? Перекрестились бабка с дедом, Куда ж податься за советом? А кошка прыг опять в лукошко, Котёнка облегла гармошкой. Так полетели день за днём, Котёнок стал большим котом, В ночь бегал к царскому двору И возвращался лишь к утру. 4 И то ли диво, то ли сказка, Пошла по тем краям огласка: На царской башне, у ворот, Все ночи темны напролет, Сидит иль нечисть, или кот, Луну как маятник качает, И звёзды с неба разгоняет. Он весь горит огнём небесным И голоском мурчит прелестным, Мышей летучих стережёт И песни о любви поёт. И, топнув, царь издал указ: «Проверить невидаль- рассказ И изловить ночное диво, Что так неслыханно красиво, Чтобы взглянуть себе в усладу, А коли скажется не надо, Придётся модником побыть, И лунной шапкой лоб прикрыть. Короче, сказ мой всем такой, Мне ль думать царской головой? Доставить во дворец кота, Видать судьба его не та». Вот стражи рать не спит всю ночь, Не дремлет, горю, чтоб помочь, Поймать ночного акробата, Доставить в клетке супостата. Но погасила ночь лучину, И сон взбил мягкую перину, Пока храпят все дружным храпом, Крадутся ввысь четыре лапы. Сквозь писк летучих стай мышей, Под шорох сонных камышей, Луну кот просит понарошку Спустить вниз лунную дорожку. Но в злобе псы во тьме застыли, На небеса взахлёб завыли, Схватились лучники за луки, Тетиву натянули руки. Но грянул гром и, - тишина, И в небе спряталась Луна. Во тьме все звёзды растерялись, И тучи в облако собрались, Кота с небес и след простыл, И дождь на стражников полил. И снова царь издал указ: «Всем во дворец прибыть,- вот сказ. Всем, кто кота имеет, кошку, В мешке принесть или в лукошке. И предъявить для опознанья, Не то получит наказанье, Кто в его царстве скрыл вора, Что звёзды выкрал со двора». Народ весь чтил царя указы, Но то, что дурят, понял сразу, Хоть царска грамота мудра, Да голь на выдумки хитра. Дед сажи натрусил в лукошко, Измазал в чернь кота и кошку, И стал наш кот простым плутом, Не звёздным огненным котом. И вот настал тот день и час, Дворец царя в котах погряз, Но ни один из них не гож, С горящим чудом в явь не схож. Одна царевна лишь смеялась, С котами вволю наигралась. Один из них был так умён, Что поцелуем награждён. И что же, боже, вот те раз, Лицо всё в саже в тот же час. А у кота явилось чудо, Вдруг плешь из света ниоткуда. Там, где его поцеловала, Луна из мрака засияла. 5 Лишь солнце за море садится, Последний луч средь волн таится, Царевна смотрит вдаль в окошко, Где лунный свет творит порожки. Крадутся там четыре лапы, По звёздному ночному трапу, Под писк летучих стай мышей, Под шорох сонных камышей, На запах в блюдце молока Девица ждёт с небес дружка. Но зверя лишь рука коснётся, Её любовь сквозь шерсть пробьётся, И,- чудо среди стен дворца, Кот превратится в молодца. 6 Но молвит старая Карга: «Уж коли доля дорога, Не зря явилось предсказанье И слило недруга гаданье. Ты помнишь? - вторила Карга, Ещё наш свет хранит врага. Я много нечисти нарыла И в явь судьбу перехитрила, Младенца, обратив в кота, В ночь царские закрыв врата. Нужна корона на башке? Так утопи кота в мешке! А будешь мешкать вновь опять, Придётся в горе доживать». Не долго царь в уме гадал, Насест короны почесал И царский утвердил указ: «Котов по царству в тот же час Сажать в мешки вниз головой, Нести к царю на водопой. Тот, кто исполнит вмиг веленье, Получит враз вознагражденье, А кто не выполнит указ, Плетей получит, вот весь сказ». И вновь настал тот день и час, Дворец царя в мешках погряз. Какой из них топить пригож? И кто в мешке, да с чудом схож? Но бьёт фонтан, кипит ручьём, Чтят службу слуги под мечом, Лишь в воду бросили мешок, И смылся сажи порошок, Как в страхе вспенилась вода, Сбежали брызги, кто куда. Сквозь мешковину неземной Свет заструился, как живой. Схватила стража супостата, Кто за нос их водил, проклятый. Несут на суд, к царя ногам, Под плач царевны, визг и гам. Хоть не преступен царь-отец, Но слёзы топят лёд сердец: «В угоду дочери родной, Я отпущу кота домой, Но звёзды, что украл стервец, В казну вернёт пусть во дворец». Но шепчет старая Карга: «Коли корона дорога, То утопи кота в мешке, Не то конец твоей башке». «Цыц»,- в гневе топнул царь ногой,- «Сам правлю я своей страной! Что ты мне, старая Карга? Казна мне больше дорога. Быть может, ты меня дурачишь, Иль на моих врагов батрачишь? Али на мой косишься трон? Вот, кот зачем тебе нужён? Ну, что ж! Мой сказ теперь такой, Я справедливый и не злой, Два раза не топлю кота, Коли судьба его не та. Старик, скажи его Луне, Пусть выкуп приготовит мне Всё янтарём, да жемчугами, Да драгоценными камнями. Да мне ли с небом торговаться, Чтоб равным не было богатства, Дары пусть сёют день да ночь, Тогда пущу кота я прочь»! Но солнце за море садится, Закат над царством красной птицей, В огнях небесная страна, Спешит царицею Луна. Спешит взглянуть с высот на землю, Один лишь мир и сон приемля, И видит, дед ей бьёт челом, У ног царя мешок с котом. В тот миг с небес легла дорожка, Там кто-то в явь скребёт порожки, Крадутся там четыре лапы, По звёздному ночному трапу. Сквозь писк летучих стай мышей, Под шорох сонных камышей, На лунном небе лунный кот, Молву свою с небес ведёт: «Чего ты хочешь, глупый царь, Аль обнищал ты, государь? Не лунный кот в мешке,- земной, Тобою проклятый с Каргой». «Ах, так, хамить?» – вдруг взвизгнул царь, Косясь на неземную тварь,- «Тогда пущу кота я прочь, Когда дары мне день да ночь Луна насеет жемчугами, Да драгоценными камнями, Тогда сменю я гнев на милость И буду думать: всё приснилось». «Пусть будет так»,- мурлычет кот,- «Янтарь пусть наземь упадёт, Пусть звёзды сеют жемчуга, Ступала где царя нога, Но коли скажешь, царь, ты: «Хватит», Как силу договор утратит, Получишь неба ты урок, Оборотится всё в песок». В ночь сгинул кот, и в царстве- дрожь, Пошёл с небес хрустальный дождь. Царь влез под трон, едва живой, С камнями битой головой. Даров горящих жгучий град Струился вниз, как водопад. Во мраке запылало царство В огнях окутав государство. А царь молил ночное братство, Чтоб в море сеяли богатства, Чтоб не сгорел невинный люд, Что в царстве впроголодь живут. И пали камни прямо в море, Вода с шипеньем, с брегом споря, В приливе хлынула на сушу Топить дворец и царство рушить. Волна вдруг хлынула в пороги, Царю лишь намочила ноги, Он понял, так и жизнь утратит, И закричал он небу : «Хватит»! 7 Он закричал на весь дворец, И вдруг проснулся, наконец. Не понял, сон то, быль, иль сказка, Иль неба мудрая подсказка, Спустил он, с ложа, мокры ноги И объявил указ в пороге, Что дочь его во всём вольна, Супруга выберет одна, А он, как любящий отец, Сыграет свадьбу, наконец. 8 Вновь люд поёт и веселится, Как в сказке счастье синей птицей, В смирении рыцари вздыхают, Дадона царство восславляют. А в высях, где Луна гнездится, Там лунный зверь с небес косится, Крадутся там четыре лапы, По звёздному ночному трапу. Под писк летучих стай мышей, Под шорох сонных камышей, Он призывает в гости кошку, Взойти на лунную дорожку. * * * * * * * * * * * * * * * * Там, на порогах далей света, Где небо звёздами одето, Где ветры прячутся от лета, А зори ждут всю ночь рассвета, Бродил незримым я поэтом, Там мир поведал тайну эту. Мой дух впитал преданий краски И воплотил в земные сказки. Там видел лунную дорожку, Где Лунный кот гуляет с кошкой, Ещё где есть загадки света И рай заблудшего поэта, Где тонет в думах без конца Душа беспечного творца. К О Н Е Ц. 30 октября 2006г. | 
Положение о Клубе
Сделать стартовой
