через тёмный лес осиновый, я одна бреду с корзиною. пирогов полну котомку снарядила мене мать, бабке, значить, доставлять. ну, иду себе к бабуле, пироги тащу в бауле, в платье розовом в горошек, дура. что за конопля? волк... и что мне делать, мля? а сама уже дрожу, что понятно и ежу, если серый хлебной крошки в рот не клал, язык жуя, вот, какая чешуя. ногу за ногу, однако, теребя рукой дензнаки, прибавляю ход неспешно, откупиться? мысли скачут, догоняет, знать, кусачий. волк, с хвостом наперевес, ща, блин, оптом и вразвес будут нашу малолетку... что? верно, грабить. молодцы! знать, мне быть в пальте овцы. а сама ему: эй, сэр любезный! меня трогать неполезно. мать тебе, придурку, уши спустит мигом в вермишель, и даю ему кошель. ты, мол, отпусти, касатик, папа мой, ведь тот флегматик, настучит по голове... лучше ж мелочи в избытке, чем полоска на открытке? взяв купюры, отвалил, оказавшись духом хил. и я, взяв нужный азимут, иду во тьме тропой безумца, и напеваю: умца-умца. бабулин дом уж недалече, и волк ушёл, непокалечен. какая жалость, чтоб его... ну, старая, встречайте мнучку, ну а сама тяну за ручку... |