И вот моя мечта сбылась!

Я - работник зоопарка! То, что у меня в руках метла, а не блокнот и фотоаппарат, ни чуть меня не смущало. Я с наслаждением подметал дорожки зоопарка, любуясь животными в клетках и вольерах.

Поскольку на работу я приходил одним из самых первых, мой рабочий день начинался также как и у полноправных зоологов и сотрудников зоопарка.

С обхода территории.

Вот я спускаюсь от ворот зоопарка по длинной лестнице и попадаю в слоновник.

Африканская слониха Машка, сонно щурит на меня свои подслеповатые глазки и выходит из «зимника». Она прекрасно знает, что за спиной у меня в руке сочные и ароматные ветви акации. Благосклонно приняв подношение, она мгновенно проглатывает угощение и, положив хобот мне на плечо, открывает рот с пожелтевшими зубами, показывая, что ждет добавки.

Неподалеку, вечно угрюмый бизон со свалявшейся на горбе шерстью, завтракает.

Он не склонен к общению, и опасен. Одному из зазевавшихся работников он раздробил руку, и с тех пор мало кто имеет желание приласкать его.

Подарив «буке» последний пучок акации, я устремляюсь к павильону с попугаями и пресмыкающимися.

Вот в вольере щебечут зеленые неразлучники. Они сидят на ветках парами и тонкими голосами влюблено переговариваются. Рядом замер одинокий кио, его красный клюв уныло свешен вниз, сам попугай напоминает одинокого алкоголика, размышляющего на тему о том, где бы достать денег на очередную пирушку.

Нимфы щеголяют желтыми и оранжевыми хохолками, амазоны испускают оглушительные трели, им в такт хрипло вторят жако.

Подойдя к клетке с жако, я начинаю свистеть. Жако тут же оживляются и повторяют мой свист. Это наша излюбленная игра. Я исполняю уже другую мелодию. Жако так же старательно ее копируют. Вскоре игра надоедает им, и они поворачиваются ко мне спиной, и начинают лакомиться фруктами, сидя на ветке на одной ноге, другой они отправляют лакомство в клюв.

Я ухожу, и в спину мне несется издевательский свист жако.

В маленьких клетках журчат и серебристо чирикают амадинки. Они такие маленькие и хрупкие, что боязно взять их в руки. Неуловимо они перелетают с ветки на ветку, ртутью мелькают перед глазами. Чудо!

Вот начинается хищный ряд.

Ягуар неслышно и тихо ходит по клетке, полный грации и скрытой силы он напоминает сжатую стальную пружину. Одинокий лев, Зевс лежит на деревянном ложе и шумно зевает. Перед ним сочная, сахарная кость, он прижимает ее лапой, и вскоре начинает хрустеть утренним лакомством.

Гималайский медведь Машка подбрасывает металлическую поилку вверх и с наслаждением слушает ее громыхание. Эта забава может продолжаться часами.

Рядом, бурая медведица Дарья, терзает резиновую шину, подвешенную на цепи.

Пара леопардов ссорится, гоняют друг друга по клетке. Вот самец Бойко одерживает вверх и прогоняет самку в зимнее отделение клетки. Самка получает вдогонку увесистый шлепок лапой. Из зимника слышно ее недовольное и обиженное ворчание.

Пара рысей хитро и лукаво смотрят на меня. Рыси необычайно хитры, сильны и опасны. Мне они напоминают двух буддийских монахов выполняющих таинственную и только им ведомую миссию.

 

По дорожке спускаюсь вниз к рядам мелких хищных животных.

Носухи подобно огромным и жирным гусеницам ползают по стволам деревьев украшающих вольер. Барсук, упитанным и неповоротливым комом шерсти деловито снует взад вперед, он напоминает мне прилежно очкарика загулявшего и потерявшего все книги и тетради. Он бегает по клетке и обнюхивает углы, словно надеясь на чудесное возвращение предметов учебы.

Скунс клацает по бетонному полу когтями, подходит к прутьям клетки и внимательно на меня смотрит. У него удалены железы, вырабатывающие дурно пахнущий секрет, и он уже никому не страшен.

Лисы молниями метаются по вольеру, ждут угощения.

Стайка шакалов начинает песнопения.

Песни шакалов похожи на вопли плакальщиц на похоронах, так заливисто и жалобно они тявкают. Неожиданно один из шакалов вносит в плач оттенки смеха и звуки уже похожи на какофонию, будто толпа западных меломанов веселится на очередном фестивале рок-музыки.

А вот и мои любимцы : еноты –полоскуны. В клетке целая семья: папа, мама и пара детишек. Протягиваю им припасенное заранее лакомство. Еноты выхватывают его у меня из рук и подбегают к поилке, что бы прополоскать его. Подобной стирке подвергается любой объект, попавший в поле зрения енотов.

Волк Вовка, ручное и милое создание. Он единственный танцующий волк в зоопарке. Когда он в настроении – он может станцевать и сымпровизировать свой неповторимый волчий танец.

 

Подхожу к лошадям Пржевальского. Они каменными статуями недвижно стоят у кормушки, хитровато на меня посматривая. Угощаю лошадей яблоками. С достоинством индийских божеств они медленно и величаво хрустят фруктами.

 

В следующих вольерах – птичий двор. Павлины и фазаны, цецарки и мандаринки оживленно наполняют утренний воздух – извечными птичьими ссорами, шумом и гамом. Маленькими пушистыми комочками между птицами бегают птенцы.

Нильские гуси маршируют.

Они, построившись в одну колону, идут вслед за самцом, издающим властные приказанья, как группа римских легионеров.

А вот и ушастые совы . Они неслышно перепархивают с ветки на ветку. В клюве одной из совушек – мышка. Остальные – завистливо смотрят на обладательницу столь шикарного завтрака, и обиженно переговариваются. Речи сов похожа на то, как если бы открыли несколько бутылочек с шампанским, или, напоминает звук лопнувшего колеса маленькой машины.

Только и слышны хлопанья и щелканья завистниц.

Серая неясыть поворачивает луноподобное лицо и равнодушно рассматривает меня черными глазищами. Рядом пыжится, надувается филин. Делаю вид, что пытаюсь схватить его за хвост. Филин мгновенно срывается в домик. Их домика доносится звук открытия гигантской бутылки шампанского.

 

Семья кабанов, как всегда - заняты и деловиты. Они лежат на земле, с наслаждением подставляя пузо солнечным лучам и прохладному утреннему ветру. Маленькие полосатые детишки молниями носятся между прохлаждающимися родителями.

Олени и косули, грациозны и стремительны. Походка – танец, само движение полно пластики и совершенства. Рядом ламы, скользят по вольеру, танцуют извечный утренний танец преисполненный самой совершенной красоты на Земле.

Мой друг, лама- Кукла величаво подходит ко мне поздороваться.

Глажу ее шелковистую шею, лама благосклонно принимает ласку. Она шумно вздыхает мне в лицо, и отходит к своим детям. Пора завтракать.

Верблюд – деловито переступает ножищами, жует и непристойно рыгает. Его выпуклые глаза равнодушно рассматривают смертное насекомое в моем лице, и он тут же обо мне забывает.

В вольерах с журавлями - венценосные журавли совершают вежливые реверансы друг перед другом, серая цапля недвижно стоит на одной ноге, лебеди-шипуны приветствуют меня хриплым шипением, как будто предлагая контрабандный товар.

Эму, сразу же подбегает к «отжимнику», и восхищенно меня рассматривает. Он вытягивает неимоверно длинную шею, и качает головой. Неподалеку, в вольере сидит пара черных грифов: Виталик и Женька. Они похожи на обугленных и злорадных горгулий, этакие зловещие посланники ада. Ехидно и глумливо они прыгают по клетке, уничтожая остатки вчерашнего пиршества – кроликов и цыплят.

Орланы-белохвосты оглашают окрестности тоскливым криком, степные орлы хрипло рявкают в ответ, белоголовые сипы шипят и прыгают, размахивая крыльями. Узрев меня, они щелкают клювами и начинают истекать слюнями, такова у них пищеварительная реакция на появление человека, возможно принесшего угощение, завтрак.

Полярные совы презрительно окидывают меня взглядом, и тяжело взлетают на ветку.

Последний вольер – в нем нутрии и дикобразы.

Нутрии уже вовсю купаются и наслаждаются завтраком, дикобразы все еще спят.

Они страшные лежебоки, из домика видны только пучки полосатых игл. Кидаю в клетку несколько каштанов – тишина. Но вот движение, и на свет божий из домика вылезает Бука, самка дикобраза. Она хватает каштан и начинает деликатно обгрызать его, очищать от верхней кожицы. Вскоре она уже вовсю пирует, а ее самец все спит. Лежебока!

Мой обход закончен, и я иду к домику для разнорабочих.

Вежливо здороваюсь с двумя пожилыми ведьмами, и, взяв метлы, мы приступаем к своим обязанностям – подметаем дорожки и обстригаем кусты.

Я полон восхищения от интересно и радостно проведенного утреннего времени, к тому же я знаю, что придет обеденный перерыв, и я вновь пойду знакомиться и радоваться встречам с животными зоопарка…