…Жил был Иван-царевич. Впрочем, царевичем он был не настоящим, то есть

не был им совсем. Хотя, на самом деле, был да только никто об этом не знал.

Даже он сам.

Одним словом, жил на свете Иван, а все окружающие обычно звали его

дураком. Потому как вел он себя по-дурацки. Не так как они, умные. Вот и

шли у него дела так сяк, наперекосяк.

Но Иван не унывал. Кто-то упадет, да лоб расшибет – страдает-

расстраивается, а Иван упадет-расшибется да сам над собой посмеется.

Подумаешь, споткнулся-растянулся, лоб покарябал. Другой бы страдал-

расстраивался, а он себе ржет во все горло. Или, допустим, обманут его

умные на рынке, всучат гнилой товар. Другой страдал бы, расстраивался. А

Иван почешет репу, да и махнет рукой. А деньги, что? Бог с ними. Легко

пришли, легко ушли.

И все у него было хорошо. Да что-то нехорошо. Как-то загрустил Иван не на

шутку. У всех жены есть. А у него нету. Ну, кто за дурака-то пойдет? С

девками ночью в стогу поваляться, это еще ладно. Впотьмах не разберешь,

что он дурак. А вот среди бела дня под венец – никак!

Что тут делать? Ломал Иван голову, ломал, ничего не выломал. Да и пошел

в шинок. Взял самогонки. Выпил. Стал снова думать. Только думать особо

нечем. Он, ведь, дурак был. Короче допил он пузырь и пошел, куда глаза

глядят. А ему все равно было, где его дураком кличут. Тут али там. И добра

он не нажил. Ума-то нет. Откуда добру-то взяться? Вот и не держало его

ничего.

Мать с отцом его кинули во младенчестве. Добрые люди с голоду помереть

не дали. А когда увидели, что он дурак, то махнули рукой. Пусть живет

дальше. Может, на что сгодится. А он не сгодился. Тогда добрые люди тоже

Ивана кинули.

Слава Богу, здоровый он вырос, даром, что дурак. Ну и кормился как-то. То

там пособит, то тут выручит. Работал за харчи. Иногда давали и полтину на

водку. Так и жил. Пока не надоело.

Почесал Иван репу, да и пошел, куда глаза глядят. Идет, себе, идет. Песни

поет. Не пьяный вроде, а веселый. Не злой, одним словом.

А вокруг красота необыкновенная. Леса, поля, холмы и горы. И небо во всю

ширь.

Иван еще громче давай песни петь. От всего сердца. Тут и вечер настал.

Иван, не долго думая, завалился под куст, да и заснул.

Много ли дураку надо? И, вообще, трава бывает мягче перины. Например,

если на той траве спишь с любимой, а на перине - с женою-стервой.

А они все стервы, на самом-то деле! Это только до свадьбы ходят, глаза

опущены, а потом как навернет половником! Только успевай

уворачиваться! И, не дай Бог, на богатой жениться, али на очень красивой!

Со свету сживут. Потому как бабы замуж не по любви идут, а по уму-разуму.

Иван хоть и был дурак, но это понимал. Видывал он виды, пока по людям

ходил, жить им помогал.

Тут и видно, что дурак он был совсем. Ведь, знал же какие они дéвицы

красные, а туда же, жениться! Ну, не дурак ли, право-слово! Но дело в том,

что уж больно ему семью хотелось завести. Сколько ж можно одному по

миру мыкаться! И, вообще, коли умные так живут, дураку-то куда деваться!

Это рассказывать долго, а у Ивана промелькнула лишь одна мысля - о том,

что, слава Богу, ушел из этой деревни занюханной, наконец. На том и

заснул.

И снится Ивану сон.

Будто идет он по полю, идет. Бац! Терем перед ним встает высокий-

превысокий, а в окошке девица красная-прекрасная, а коса золотая-

презолотая, а глаза васильковые-превасильковые, грустные-прегрустные!

Иван, репу почесал, да, и спрашивает:

- Эй, девка, чо пригорюнилась-то? Али Несмеяна зовут?

- А тебе чего, дурачина? – отвечает девка. И губы свои капризные надула.

- Ой, а ты откуда знаешь, как меня зовут? – удивился Иван. И репу почесал.

А все оттого, что не мылся он уже давно, вот и чесался, где ни попадя.

- Да, оно и так видно, что дурак!

- А, ну тебя! – махнул Иван рукой и повернул налево. Точнее собрался

повернуть, да не успел.

- Ну, развесели хоть, что ли, дурачина! – просит девка.

- А что мне за это будет? – не будь дурак, спрашивает Иван-дурак.

«Помыться бы не мешало – думает. - Да и пожрать чего-нибудь. Даже в

сказке баба Яга сначала в баньке попарит, да ужин поставит, а уж потом не

в дружбу, а в службу…».

- А коли развеселишь меня, так поцелую!

Иван аж с досады плюнул. «Так и знал! – думает. - У этих сучек лишь одно

на уме».

- Да на что мне твой поцелуй! За него в шинке чарку не поднесут! Пошел я,

короче! – махнул он рукой и подался-таки налево.

Девка еще что-то кричала ему вслед, да он и слушать не стал. Одно слово,

дурак, он и во сне – дурак стоеросовый!

И пошел Иван налево. Но во сне все как-то резко происходит. А, может, это

он уже другой сон смотрел. Да только встает в один миг перед Иваном лес

осиновый, дремучий-предремучий, черный-пречерный, сырой-пресырой.

Деревья ветвями машут. То ли приглашают, то ли прочь заворачивают.

Лесная птица ухает, какое-то зверье подвывает. Страх короче. А Ивану все

нипочем. Идет себе песни поет. Дурак, одним словом.

Вышел он на поляну, а перед ним избушка на куриных ногах.

«Ну, вот, сам напросился!» – думает Иван.

Делать нечего. Заходит он в избушку. А там, как и положено, баба Яга

сидит. Нос горбатый, глаз сверлявый. Ивана увидала, ощерилась - зубья

кривые во все стороны. Так противно Ивану стало. Да делать нечего.

Доигрался. Куда уж теперь.

- Ай, здравствуй, добрый молодец!

- Здравствуй, баба Яга!

- Сейчас я тебе баньку истоплю, ужином тебя накормлю, сказку тебе

расскажу!

- Да ладно, чего уж!

- Нет уж, нет уж. Не зря ты ко мне зашел!

Иван уж и сам понял, что попал. Да, куда денешься! Хоть бы уж проснуться,

что ли!

Тут он и проснулся. Сел, глаза протер, и аж передернуло его. Вот попал,

право! Надо за базаром следить, а то и отвечать придется.

Проснуться-то проснулся да что толку - ночь еще на дворе. Короче, заснул

Иван опять. И на тебе! Сон-то с продолжением. Успел он уже, и попариться,

и поужинать, и сказку послушать. И пришлось бы ему отрабатывать за

бабкины труды. Да ноги у Ивана крепкие были, молодые. И бежал он по

лесу долго-долго, пока не запыхался! «Даром таких банек больше не надо!»

- думает.

Тут лесу и конец. Вышел Иван в степь широкую. Идет себе дальше. Только

пока по лесу бежал всю одежку изорвал. А, впрочем, много ли дураку надо!

Ноги унес и ладно.

Идет он себе, идет. Бац! Опять терем перед ним. Такой же высокий-

превысокий. И окошко то же, только девка другая. Вроде та же самая, да не

она. Кажись, постарше. А может сестра?

- Эй, девка, чо пригорюнилась-то? Али развеселить? – спрашивает Иван.

- Али развеселить! – отвечает девка.

- Ну, дык, сплясать могу, а то и колесом пройтись! - потянулся Иван репу

почесать, да вспомнил, что мылся надысь. Вот привычка дурная

привязалась, чесать, где ни попадя!

- А и пройдись!

- А что мне за это будет? – прищурился Иван.

- А тебе чего надо? – усмехнулась девка.

- Ой, а если попрошу!

- Так и проси, чего телишься-то! – снова усмехнулась девка.

- А поцелуешь? – спросил Иван. И сам поперхнулся. Ну, не дурак ли! Надо

было полтину на водку попросить, а он! Дурак, право-слово!

- А в окно залезешь? – прищурилась девка.

- И только-то! Это мы в два счета, – сказал Иван.

Сказано, сделано. Залез он к девке в светелку. И тут, как назло, опять

проснулся.

Сел Иван, чертыхнулся.

- Вот, блин, непруха! Только-только жизнь наладилась! Может, снова

заснуть попробовать?

Но сколько ни ворочался Иван, так и не заснул больше. И пошел он дальше

в потемках. Солнце, ведь, не встало еще. Идет да спотыкается. То ямка, то

канавка. В последний раз так зашибся, что вместо смеха только охнул.

Сидит, шишку потирает на башке своей дурацкой и думает: «Ну, в кого же

я такой дурак уродился! Ну, чего бы мне до утра-то подождать. Ну, куда я

прусь, в потемках. Опаздываю куда, али чо?»

 

продолжение размещается здесь: ХТТПС://zelluloza.ru/books/2964/