У меня горе. Личное, огромное, боль - невыносима! Такая же, наверное, как и у очень многих людей сегодня. Трудно, очень трудно найти какие-то уместные слова, чтобы обозначить в полной мере то несчастье, что всех нас постигло. В ночь, когда время повернулось вспять (вот такое знаковое совпадение!) нас покинул человек, без которого трудно представить себе дальнейшую жизнь. И рядом теперь - никого! Муслим ушел недосягаемым для тех, кто многие годы суетился у его ног, пытаясь повторять и подражать. А еще смешнее: пытался сопоставить с тем, что Магомаев сделал в музыке - свою пигмейскую попсовую значимость. То, что создал великий триумвират Магомаев, Бабаджанян, Рождественский - навсегда останется недосягаемым, потому что, в эпоху, когда вокруг горели большие или меньшие «огоньки» и «звездочки», нам всем была ниспослана настоящая планета, подобно Солнцу - пылающая плазмой, воплощенной в немыслимом по красоте и мощи, голосе Муслима !

По степени подлинного аристократизма, лиризма, поистине - демонической силы, проникновенности и ни с чем не сопоставимой чувственности, слившихся воедино, этому артисту не было и не будет равных! Вряд ли, видимо, теперь появится что-то соотносимое и по величине таланта! Попробуйте себе представить кого-либо из тех, кто пытался все годы идти за ним вслед, столь убедительным на оперной сцене, так мастерски владеющим роялем, сочиняющим блистательную музыку, разносторонне одаренным во многих других видах искусства...

Он так и не принял уклад новоявленной жизни, свалившийся на нас в девяностые. Не стал бизнесменом, как другие его коллеги, не организовывал ЗАО и ООО имени себя, не открывал рестораны, не выпускал парфюмерию и обувь. Хотя, говоря языком современных маркетологов, бренд - Магомаев был сравним у нас, растерявших тогда в ходе «великой октябрьской капиталистической революции» все свои предыдущие ценности и ориентиры, разве что, с последним святым для нас словом - Гагарин...

Время не остановишь. Придут другие. Но подобного явления, с которым будут связаны наши самые счастливые мгновения в судьбе, уже, видимо, не будет никогда. Отныне и для меня, и для миллионов других людей моего поколения, жизнь разделилось на две несоотносимые части, контрастные, как день и ночь. C Магомаевым и - без него…

Великий артист и мужчина, в назидание другим, ушел достойно, на пике славы, с высоко поднятой головой, не позволив жалеть себя постаревшего. Король ушел по-королевски, никому не явив свою слабость и не уступив при жизни корону. Унес с собой. И не потому что пожалел передать младшим. Просто - достойных не оказалось. Утешимся же тем, что нам выпала счастливая доля - быть его современниками, и еще большее счастье выпало тысячам тех людей, кому довелось услышать живое пение Муслима! Я был среди них и никогда этого не забуду. Потому что, по степени испытанного потрясения, за всю жизнь ничего равного не было и уже - не будет! Магомаев навечно останется в генетической памяти - непревзойденным! Его смерть – страшное горе, которое даже пока трудно осознать, то с чем невозможно примириться. Хочется кричать на весь мир от этой дикой несправедливости: пусть кто угодно другой, даже ты сам, но - не он!!! Но мы же знаем, что Муслим никогда и никому не привык уступать своего места... Это тот редкий случай, когда мужчины могут не сдерживать слезы и никто их за это не осудит. Только понеся такую потерю, провалившись в бездонный черный ужас после испытанного шока, начинаешь понимать - насколько этот человек был нужен всем нам! Пусть – уже не поющий, недоступный и редко появляющийся на людях. Но как же необходимо было, чтобы он - жил и был! Как воздух, отсутствие которого начинаешь чувствовать, когда перехватывает горло. Сейчас у всей страны - нравственная асфиксия. Мутится сознание, вместе с ориентирами и привычным укладом все подлежит ревизии и переоценке. Как после Дубровки и Беслана, когда мы, не отрываясь от экранов, ждали от властей более гуманных и разумных действий. И снова – разочарование и чувство горечи. Теперь всем надо учиться жить заново, уже без этого, навсегда покинувшего нас современника. «Нам не дано предугадать…», сказал Тютчев. Не зная много другого из того, что может ожидать нас в нашей «стране чудес», знаю точно одно: Муслима Магомаева, его голос, как уже нечто необходимое для элементарного выживания, никогда не забудут, как бы ни складывалась жизнь и что бы не происходило с нами дальше. Просто – из инстинкта самосохранения. Потому что, мы уже не раз выживали только благодаря своей памяти. А память, как известно – родина души человека. Сейчас ощущение такое, что из нас вырвали самую лучшую и светлую ее часть, звавшуюся - Муслим Магомаев. И, воистину - не только опустела, но и онемела без него Земля! Не только наша 1/6 часть планеты, но и ее самые дальние уголки, где его знали и боготворили.

Наше государство, вернее его неблагодарное начальство, предложило великому человеку, столько сделавшему и для всего Советского Союза, и для его наследницы – России, прощание в Богом забытом Театре эстрады, из которого давно изгнана музыка и похороны на Ваганьковском, где сегодня за общаковые деньги хоронят бандитов. Первые лица страны через свои канцелярии ограничились телеграммами вдове, Народной артистке СССР Т. И. Синявской, так и не удостоив память великого, всенародно признанного и любимого артиста, своим появление на церемонии прощания. Первые лица оказались – последними, отставшими от своих граждан, лучше них понимающих значимость в жизни нашего Отечества и его культуры, феномена Магомаева. Хотя и находились в Москве. Нашлись более важные дела. Конечно, не «Ди Пепл» приехал, чтобы, отложив все державные заботы, принимать любимых рокеров в кремлевской резиденции, обниматься, фотографироваться, и пожимать руки, вспоминая свой восторг студенческих времен. Так, видимо, решил протокол Кремля. Считая, видимо, что наказал таким образом, бывшего всегда непокорным, «не своего» артиста. Но в Кремле наказали, как это уже не раз бывало - себя. У нас выборы – каждые четыре года со сменой - и всего «протокола», и его хозяина. И те, кто пойдут голосовать, будут помнить эту подлость. Как отомстили покойному гению за то, что в последнее десятилетие, уйдя с большой сцены, отказывался принимать участие в правительственных междусобойчиках. За то, что не мчался по первому свистку в Бочаров ручей с придворной попсовой агитбригадой, лихо обслуживающей корпоративы, вплоть до рублевских дач и саун. Он был - недосягаемо выше этого сборища! В многотысячной очереди к залу Чайковского, к сожалению, я не увидел ни одного знакомого лица из шоу-бизнеса. Попсе - некогда. Живет своей жизнью, в бесконечной марафонской гонке за баблом, чешет по городам и весям или пилит в студиях фанеру, готовясь к новогодней страде . И даже не понимает в своем убожестве, чего лишилась 25 октября, в ночь, когда вся страна переводила стрелки часов назад. Это - прямо какой-то знак! С уходом Магомаева, не просто сдвинулась назад, а теперь уже - обрушилась планка, которая отделяла наш шоу-бизнес от того, что в его времена звалось словом искусство. Теперь – сравнивать не с кем и не с чем. Окончательно сменилась семантика слова «петь». Места ведущих вокалистов заняли «сердючки» с «моисеевыми» и поющие парикмахеры. Гламур -"орда мамаева", как назвал ее наш великий поэт Е. Евтушенко в стихотворении, посвященном памяти своего друга Муслима Магомаева . А тем временем миллионы людей, любившие ВЕЛИКОГО АРТИСТА И ЧЕЛОВЕКА, с которым у них было связано все самое лучшее и светлое в нашей идиотской жизни с ее революциями, дефолтами и бесконечной ложью, смотрели выпуски новостей и, вытирая слезы, недоумевали от мелкого хамства и неблагодарности своих правителей! Все что удалось – перенести прощание в зал Петра Ильича Чайковского. Любимый зал имени любимого композитора Магомаева. Хочется попросить прощения у Муслима Магометовича от имени всех простых людей, тоже бесконечно любивших его. Тех, кто шли к его гробу бесконечным потоком по Садовому кольцу с цветами, купленными может быть, на последние деньги в условиях нового кризиса, подаренного всем нам тем же нашим скудоумным начальством. Шли, склонив головы, к сцене, с которой Муслим - юный и неистово талантливый, подобно комете, когда-то ворвался в наши души и остался там навечно!

Но народ и его правители - не одно и то же! В этом, с сожалением, можно было убедиться в очередной раз! Россия, Москва, где Муслим Магомаев жил и творил для нас, практически, всю свою жизнь, не удостоив последнего мэрского внимания и его снятой кепки, после вялого публичного «дележа» отдала его Азербайджану. Чтобы он, наконец, упокоился там, где родился. На самом почетном месте, которого по праву достоин. Это, наверное, правильно и справедливо. И, в конце концов - смиримся с этим. Потому что сами же несколькими метрами бесценной московской земли на Новодевичьем - НАРОДНОГО АРТИСТА ВСЕГО СОВЕТСКОГО СОЮЗА удостоить не сочли возможным! Места, которое ему положено не в чиновничье-правительственной иерархии, а по его статусу в сердцах миллионов людей! Такие великие и всенародно любимые, как он, должны лежать – только в первом Пантеоне страны! Рядом с теми, кем гордится наша культура - Шаляпиным, Улановой, Лемешевым, Ростроповичем, Ойстрахом, Рихтером, Шостаковичем, Ульяновым, Райкиным, Утесовым, Шульженко, Шукшиным, другими нашими гениями. Спросите, господа начальники, у своего народа - кто навсегда оставил для москвичей и всей огромной страны самую любимую песню о нашей столице - "Лучший город земли", если сами этого не помните! Но московские власти, после «игнора» первых лиц страны, как всегда, сориентировались и ответили привычным, зощенковским - «местов нет!». Они - есть! Можно, оторвав зад от кресел, поехать посмотреть, вам люди покажут. Или хотя бы, найдите минутку в своих заботах и трудах - взгляните на фотографии, помещенные ими в интернете: http://necropolist.narod.ru/vstrechi13.html

Но это же – «неприкосновенка»! Которую - гораздо менее достойные, в результате привычной коридорно-подковерной возни, получают. Этим неблаговидным поступком власть предержащие оскорбили и унизили свой народ. И он этого не забудет. Горько и стыдно. Прости нас, дорогой, незабвенный Муслим, за них и прощай. Здесь, в Москве в Леонтьевском переулке остался твой опустевший дом, из которого ты ушел в бессмертие, в синюю вечность родного Каспия. В Баку тебе будет лучше и уютнее. И, принявшая тебя родная земля, пусть - действительно будет пухом…